Хроники одного рейдерства. Частный случай

Тоболин проснулся пораньше и после обязательных утренних процедур расположился у окна своего гостиничного номера, откуда хорошо просматривался въезд на территорию ТОО «Арсенал». Со слов источника было известно, что Киняев, как и Толчинский, рано приезжает на работу и устраивает ежедневный смотр службам и подразделениям своей компании. В этот период обращаться к нему не стоило, необходимо дожидаться окончания ежедневного обхода Ген Генычем своих владений.

Киняев приехал в прогнозируемый период времени. Тоболин понаблюдал за его действиями и убедившись, что он закончил свой обязательный утренний обход и зашел в контору, набрал номер директора «Арсенала». Как и ожидалось, в приемной никого не было, и Киняев сам снял трубку.

– Доброе утро, Геннадий Геннадьевич, вас беспокоит московский гость Олег Тоболин.

– Здравствуйте, наслышан…, – осторожно отреагировал Киняев.

– Хотел испросить у вас аудиенции на сегодня.

Ген Геныч, выдержав небольшую паузу и в тон советнику ответил:

– Могу принять вас в 12.30.

– Отлично, договорились.

Немного поразмыслив о времени назначения визита, Тоболин догадался, что Киняев выбрал его намеренно. Толчинский со свитой в этот период обедает в столовой и, следовательно, приближенные соперника не могли контролировать посетителей директора «Арсенала».

Оценив предусмотрительность Ген Геныча, советник продолжил подготовку к беседе с ним.

Киняев принял Тоболина точно в назначенное время, дал указание секретарю принести чай и, непрерывно балагуря, стал неспешно и осторожно «прощупывать» визитера. После обмена сведениями из своих биографических данных, касающихся в основном службы в органах КГБ, Киняев попросил рассказать о московских новостях, но, не дослушав, перебил.

– А я все знаю. Мне шеф недавно звонил, и мы поговорили, в том числе и о тебе. Что ты конкретно хочешь знать?

– Взаимоотношения с партнерами – владельцами «Шельфконнекта» … – Тоболин хотел еще что-то добавить, но Ген Геныч опять перебил.

– Не знаю, почему тебя не посвятили в эту историю, а у меня нет времени. Поэтому кратко. Весной 2003 года на «МЭО-Гурьев», до этого образцовое предприятие в регионе, неожиданно начался «наезд» со стороны местных властей. Чуть ли не ежедневно стали появляться какие-то «мутные» проверяющие в виде разных пожарников, представителей санэпидемстанции, энергонадзора и разной прочей хренотени. И все так настойчиво интересовались, как нам удается так хорошо жить без наличия какой-либо «крыши». Толчинский делал вид, что не понимает намеков, думал все пройдет само собой, как было уже не раз до этого. Москва тоже не особо тревожилась, хотя я их предупреждал, что все это добром не кончится. Потом вдруг неожиданно прилетает из Москвы этот твой предшественник по безопасности и начинает интересоваться, знаю ли я людей из «Шельфконнекта» и тех, кто за ними стоит. Ну, таких как Сырабаев, Омаров, Аханова, я тогда не знал, а Бексултанова кто же не знает – зять президента…

– Про Бексултанова даже я слышал, – прерывая паузу, заметил советник. – А кто такие первые трое?

– Сырабаев – владелец «Шельфконнекта» и это я точно знаю, человек Бексултанова. Но, сколько не говорил об этом вашим москвичам, не верят. Особенно эти двое, Савин с Пановым, которые считают, что Сырабаев только прикрывается высоким именем, а сам к Бексултанову не вхож. Два других персонажа – простые исполнители. Омаров, твой коллега, заведует безопасностью у Сырабаева, а Аханова, просто «дурилка картонная», числится гендиректором «Шельфконнекта», хотя всем заправляет сам Сырабаев.

– Сырабаев он как в Казахстане котируется? – попытался развить тему советник.

– Ты, Олег, не заставляй меня твою работу делать. Что смогу расскажу, а остальное сам узнавай. У нас тут не Москва, населения мало, все на виду, так что быстро можно вычислить, откуда «протекает». Я вот тогда тоже спросил у этого твоего предшественника, зачем интересуешься, но он не поделился, а сделал страшные глаза и сказал, что скоро узнаешь. И действительно, быстро узнали, кто это такие, когда они у нас в партнерах оказались. Но это было чуть позже. Сначала, пока думали, в какие игры с этой компанией играть, были совершены нападения, сначала на Толчинского, а затем на меня.

– Что за нападения? – опешил Тоболин.

– А что, Толчинский тебе не рассказывал? – удивился Киняев.

– Нет.

– Москва, видимо, все-таки сомневалась в возможностях Сырабаева, который, хоть и декларировал на каждом углу, что он человек Бексултанова, но сам по себе был очень невнятным товарищем. Поэтому взяла паузу, и тут, так я думаю, чтобы подтолкнуть «МЭО» к принятию решения о сотрудничестве с «Шельфконнектом», проводится акция устрашения. Вечером после работы двое неизвестных прямо в подъезде дома, где живет Толчинский, нападают на него и арматурным прутом пробивают ему голову. В полиции заявили, что это случайность, просто неудачное совпадение. Ждали в подъезде одного, но ошиблись и ударили другого. Нападавших не нашли. Никто не связывал это происшествие с Сырабаевым. Но через несколько дней точно так же, вечером, в подъезде моего дома напали на меня. Я вовремя успел, после неожиданного первого удара, подставить руку и второй удар куском арматуры, завернутым в газету, немного парировал, а то бы мы, вполне возможно, сейчас не разговаривали… Вот тут-то Москва зашевелилась. Стало очевидным, что эти два покушения далеко не случайность…

Киняев взял паузу в своем повествовании. Тоболин тоже молчал, ждал, когда бывший пограничник немного успокоится и сможет рассказывать дальше.

– Покушавшихся полиция также не нашла, – через пару минут продолжил Ген Геныч.

– Уголовное дело возбуждали? – отозвался вопросом Тоболин.

– Да, но так как ни Толчинский, ни я, нападавших как следует, не разглядели, интерес у сыскарей быстро пропал.

– А вы их точно не успели «срисовать»? – резко спросил советник. И по тому, как Киняев замялся и не нашелся, что сразу ответить, понял, что старый «погранец» чего-то не договаривает. Видно было, что эта тема ему не приятна и Ген Геныч не будет ее развивать. Поэтому после небольшой паузы Тоболин спросил:

– Ну и что вы сами обо всем этом думаете?

– Лично я считаю, что нападавшие убивать не хотели, просто их попросили попугать. Раз мы с первого раза не поняли, прозвенел второй звонок. После этого Москва быстро заключила с «Шельфконнектом» договор купли-продажи акций «МЭО-Гурьев». Причем на таких кабальных условиях, что я еще больше невзлюбил вашего московского юриста. В местной прессе даже статьи писали по поводу большого будущего этого мертворожденного ребенка российско-казахстанских компаний. А теперь вот все идет к большим разборкам… Но это я так, схематично. В тонкости не вникаю, да и мне это не интересно, после таких событий. Я же знаю всех атырауских как облупленных, всю специфику региона и особенности местного менталитета всегда учитываю. А когда говорю вашим москвичам, они все думают, что это бред и слушают Толчинского, который живет как зашоренный. Вот такая понимаешь, история… Ну мне пора, и так что-то я тут с тобой разболтался. Идти дело надо делать. Работать-то за меня никто не будет. Видел мое хозяйство?

– Видел, но не все, – честно ответил Тоболин.

– Пойдем, покажу.

На предприятии Киняева все было налажено образцово и функционировало как хорошие швейцарские часы. Сразу было видно, управленец – бывший военный. Но советника интересовало сейчас не это. Он хотел уточнить кое-какие детали из рассказа Ген Геныча, но тот, похоже, не собирался больше говорить о покушении и прочих неприятностях, а самозабвенно и с гордостью показывал Тоболину свой объект. Советник попытался обратить внимание хозяина на строение, где находился офис «Шельфконнекта», но Киняев отмахнулся, что тут показывать и рассказывать, арендаторы кое-какие пустующие площади снимают.

Прощаясь, Тоболин начал искренне благодарить Ген Геныча, но тот снова перебил.

– Да брось ты. Если будешь у нас, запросто заходи.

Выходя с территории «Арсенала», советник подумал, что надо обязательно найти статью о слиянии активов «МЭО-Гурьев» и «Шельфконнекта».

После встречи с Киняевым времени до отлета оставалось в обрез. Тоболин едва успел ознакомить с подготовленной накануне справкой Толчинского и попрощаться. Задавать вопросы о покушении не стал. Раз Владимир Данилович не рассказал сам, значит на это есть какие-то причины.

В самолете Тоболин попытался разобраться в информации, которую удалось получить в Атырау и попробовать сделать для себя первичные выводы. Однако из-за недостатка сведений о взаимоотношениях «МЭО» и «Шельфконнекта» получалось не очень. Поэтому советник поставил себе задачу в ближайшее время разобраться в странных партнерских связях холдинга с казахстанской фирмой.

«Раз уж до покушений дело дошло, то и другие неприятности для компании могут быть именно отсюда. Хотя были ли связаны покушения с «Шельфконнектом», тоже вопрос…, но столь странное совпадение имело место быть. Надо разбираться… А мы кто, – рассуждал Тоболин, – мы безопасность, значит нам сам бог велел адекватно реагировать на угрозы».

29 апреля 2006 года (суббота) – 10.00 Москва

Подтверждения своим предположениям Тоболину долго ждать не пришлось. Буквально на следующий день после возвращения в Москву в атырауском филиале возникла проблема.

Во время нахождения в Атырау советник попросил Владимира Даниловича пересылать ему по электронной почте все документы, поступающие из правоохранительных органов. Надо отдать должное, Толчинский в этом плане был безупречен. При получении любой официальной бумаги он, даже не читая, моментально отправлял секретаря ее сканировать, после чего направлял саморучно во все мыслимые и немыслимые адреса МЭО. Поэтому, еще не успев долететь до Москвы, Тоболин получил на электронную почту несколько копий писем, высланных директором «МЭО-Гурьев». «Что сказать – человек старой закалки, – в очередной раз подумал о директоре Тоболин. – Все бы у нас так работали – мы давно бы нормальный капитализм построили».

Советник внимательно просматривал депеши, поступившие от Толчинского и остановился на одной из них – это было письмо из финансовой полиции. Документ был исполнен не характерным для официальной деловой переписки полужирным шрифтом. Видимо, по мнению лица, его исполнявшего, данное «усиление» должно было придать больший вес этой бессмысленной бумаге. По содержанию это была типичная «филькина грамота», которая могла повергнуть в панику лишь слабонервных девиц с подготовительного отделения Гурьевского педагогического института. В то же время это послание должно было показать рядовому предпринимателю, что финпол работает не покладая рук и сужает свои стройные ряды вокруг нарушителей финансовой дисциплины, или на худой конец сжимает свои железные пальцы на их лиходейских шеях.

Письмо, подписанное заместителем начальника финансовой полиции, не было направленно исключительно лично Толчинскому, оно было адресовано всем директорам частных предприятий, работающим в регионе, и содержало ничем не подтвержденные утверждения.

«Следственным управлением финансовой полиции Атырауской области расследуется уголовное дело по факту хищения денежных средств ТОО «Грин-Гурьев», директором которого является Иванов И.

В связи с чем прошу Вас предоставить договор с указанной компанией о предоставлении им услуг.

К ответу прошу приложить подтверждающие документы запрашиваемых сведений».

Тоболин набрал Атырау и поинтересовался у взбудораженного Владимира Даниловича, были ли у нас когда-либо отношения с этим самым «Грином». Последний в своей обычной агрессивной манере начал пространственно объяснять, что никогда и никаких. Советник представил, как Толчинский возмущенно машет руками и скупо улыбнулся.

Владимир Данилович в это время закончил свой огненный спич и решительно заявил:

– Я не понимаю, чего они от нас хотят?

– Успокойтесь, пожалуйста, – посоветовал Тоболин, – это всего лишь рядовой запрос в связи с возникшим у вашего финпола интересом к одной из атырауских фирм, работающих в вашем сегменте.