Заметки на полях

Комбинация счастья предельно проста:
Задержите дыханье, не двигайтесь с места,
Между прошлым и будущим ждите моста.

Портят вид из окна снегопады и ливни;
Сквозняки по кайме нераздвинутых штор
Пробираются в спальню, скользят в коридор:
Разглядите узор их невидимых линий,
Только свой не чертите им наперекор.

Пейте больше вина, не надейтесь на чудо,
Но звезду караульте до самой зари;
Вдохновляйтесь, пусть помнят одни фонари
Вашу тень на балконе – тень, из ниоткуда
В никуда не нашедшую ночью двери.

Новогоднее (2022)

Бой курантов. Слова на бумажке;
Чье-то имя – конечно, твое.
Я поджег с президентской отмашки
И в игристое бросил ее.

От всего уходящего года
Ничего не осталось в душе,
И декабрьский снег возле входа
По-январски сверкает уже.

Ты исчезла мерцаньем гирлянды,
В ярких искрах бенгальских огней.
Провожаю без чувства утраты
Вереницу непрожитых дней.

Я всегда знал пристрастия Истины
И теперь из-под крышки вина
Под торжественно-гулкие выстрелы
Дотянусь до стеклянного дна.

На рассвете – хмельная бессонница,
Отблеск фар одиноких такси.
Запорошить метель поторопится
Буквы блеклых, нелепых «прости».

Ты права: все проходит со временем.
Много «если» добавил бы я…
Ну да черт с ним, с моим глупым мнением;
Я сгорел – значит, правда твоя.

Монах

Монах (2018)

Монах самой мрачной обители,
Чернокнижник, пророк, еретик —
Ты все в наших душах постиг
От правды до лжи о спасителе.

Ты видел стремление к свету
И вечную тягу к греху;
Ты знаешь, что там, наверху,
Нет тех, кто нас спросит к ответу.

Ты чувствовал и одиночество,
И братскую близость друзей
Сердцами сторонних людей,
Откуда и черпал пророчества.

Ты понял феномен надежды,
И в тех, кто казнил себя сам,
Ты тоже узрел ее храм,
А мы оставались невежды.

Твоя правота, безусловно,
Была недоступна другим —
Самодовольным, чужим,
Глухим, как смоленые бревна.

Любя геометрию, ты ненавидел
Встречать идеальные формы.
Ты в море приветствовал ветры и штормы,
Проповедуя только о штиле.

И что же, монах? Где теперь та ученость,
Где мысленный твой пьедестал,
С которого ты гордо нас осуждал
За порочность, безволье и косность?

Скажи нам, монах, что случилось с тобой?
Паутиной покрытые книги,
Как заброшенной жизни вериги,
Не справляются с новой тоской?

Почему ты лежишь без болезни и дела
На холодном и грубом полу?
Где же воля к познанию неба, к труду?
Где все то, что тебя раньше грело?

Не боишься ли ты стать таким же, как мы,
Жить без цели – из старой привычки?
Равномерно гореть, как обычные спички,