На чемодане карты в ряд одна к другой
Цыганка старая привычно раскидала,
И после каждой, то качала головой,
То про себя тихонько на своём шептала.
«Послушай, милый, подведут тебя друзья
И съедешь в дом казённый, это вижу точно,
Они же девкам сдарят на твои шмотья,
И за твои же будут приходить к ним ночью…»
«Эй, знаешь, не по нраву мне твои слова,
Тебе, старуха, их по возрасту прощаю,
Ведь карты лгут твои, ты очень не права,
Я за своих кентов башкою отвечаю!»
И вот мы пятый день гуляем в кабаке,
Я здесь желанный гость с желанными деньгами,
Я их копил в снегу по пояс вдалеке,
Теперь пусть девки мне подёргают ногами.
Ночной мой город жил и утопал в цветах,
Я в люксе с бабочкой, шампанское, икра,
А утром – щёлк браслеты на моих руках,
И где та бабочка? Здесь только мусора!
При понятых менты подняли из бачка
Пакет замотанный, а в нём – палёный ствол,
Подставили меня кенты и бабочка,
Всё, дело шито-крыто, и легло на стол.
Я всё равно сбегу, вы знайте, шакальё,
Я дотянусь, всех разберу по запчастям,
Вы девкам дарите там за мои шмотьё,
И за мои же с ними спите по ночам.
Крошка
Пьём на лавочке, сидим и активно голосим,
Новый тост и снова звон стаканчиков,
Ах, какая крошка пишет,
мы зовём – она не слышит,
Видно ей сегодня не до мальчиков.
Спотыкаясь через шаг, две косички на ушах,
В розовых сапожках сбиты каблучки,
Вся по-модному одета,
Между пальцев сигарета,
Накурила на плаще две дырочки.
Крошка, такая миленькая, в розовых сапожках,
Крошка, так чётка шла,
Что больно подвернула ножку,
Киска, что ты пила сегодня, водку или виски,
А может, выпила всего лишь чашку чая,
И это ветер твою тушку так качает?
Ножки заплетаются, сумочка болтается,
Ты ж идти устала, крошка, с нами отдохни,
Всяк бывает, верно, люди?
Трогать мы тебя не будем,
Если вдруг сама захочешь – так подмигни.
Не роняй селёдочку, пей поменьше водочку,
А не то растаешь, как Снегурочка,