Цитадель

Она двигалась очень медленно, потому что толкала перед собой загруженную какими-то тюками грузовую трехколесную тележку, видимо, позаимствованную из разрушенного прямым попаданием снаряда самого крупного строительного гипермаркета города, чадившего горелым пластиком чуть в стороне от перепаханной тяжелой техникой дороги.

Заметив товарищей, бабулька неожиданно быстро перебежала на их сторону дороги и остановилась, устало опершись локтями о тележку, внимательно вглядываясь в лица приближающихся к ней парней.

– Ребятушки, помогите бабушке, – жалобным голосом взмолилась женщина, как только Дима с Мишкой поравнялись с ней.

Она хотела что-то сказать еще, но тут ее взгляд упал на значок Демократического альянса, задорно бликовавшем на плаще у Зобова.

– А.. не надо… Я сама справлюсь… Нам не по пути, – тут же передумала бабулька, зло сверкнув глазами.

– Это… Вы не подумайте… Мы это так… Это для маскировки, – сбивчиво попытался объясниться Мишка, уразумев в чем дело.

Изумрудные зрачки женщины озорно засветились, что особо было видно на фоне избитых желтизной белков ее глаз.

– Вы волонтеры? – прямо спросила она.

– Нет… Нет… Мы свои… Мы наши, – затараторил Зобов.

– Это чтобы нас не лишний раз не трогали солдаты и волонтеры, – пояснил Дима, не отрываясь взглядом от искусно прорисованного красно-зеленого дракона на правой руке бабульки, хвост которого терялся где-то в районе ее шеи.

– Мы в Южный идем, чтобы узнать, все ли в порядке у моих бабушки и дедушки.

– Не надо вам никуда идти, – грустно подобрев лицом, сказала женщина. – Нет там больше никого…

– Как нет? – изумился Мишка.

– Вот так, – ответила та и, выдержав паузу, добавила: – Нет там больше живых людей… и района такого уже нет… Выгорело почти все. Все воинские части и все дома в радиусе пяти километров уничтожены. А когда огонь спал, то прошлись по руинам отряды зачистки. Всех кто был еще жив… добили. Так что нечего вам туда идти. Никому вы уже не поможете и сами пропадете.

От этих слов Мишкины губы задрожали.

– Я отомщу, – сжимая кулаки, прошептал Зобов, подняв голову к небу.

– Может быть и отомстишь… Если успеешь, – загадочно произнесла пожилая женщина. – При условии, что доживешь до этого момента.

– Что вы имеете ввиду? – загорелся интересом Дима, оторвав взгляд от витиеватых татуировок женщины.

– А то и имею, что у тебя в штанах или огромное хозяйство, или обрезанный ствол ружья, или винтовки.

– Карабина, – удивленно таращась, поправил женщину Линевич.

– А пухляш в этом плаще только привлекает лишнее внимание.

В это время со стороны чадящего строительного гипермаркета показалась большая колонна крытых вражеских грузовиков.

– Так, пухляш, не дергайся, – скомандовала старушка и вытащила из одного из тюков мощный охотничий нож.

Пока Мишка недоуменно вращал глазами, пытаясь понять, что происходит, женщина быстрыми и уверенными движениями профессионала, отрезала ножом рукава и полы плаща Зобова, превратив тем самым вещь похожую на чехол от танка в вполне приличную жилетку.

– Толкайте тележку и не поднимайте глаз, – приказала бабулька, молниеносным движением руки выхватив из штанов у Димы обрез карабина, который тут же спрятала в тот же тюк, куда и вернула обратно нож.

Мишка и Линевич без лишних слов схватились на ручки тележки, на которую уже успела взобраться чудаковатая женщина, и что есть силы заработали ногами.

– Не гоните вы так, – сердито прошептала женщина, – не дай бог перевернете.

В это время мощный рокот тяжелых грузовиков приблизился к ним вплотную.

Старушка расплылась в широкой улыбке удивительно белых и ровных для ее возраста зубов и активно замахала в знак приветствия обеими руками.

Через минуту, когда колонна удалилась от них на несколько сотен метров, Дима наконец-то с нетерпением оторвал глаза от земли и проводил взглядом грузовики. Часть из них ушла через мост в сторону центра, а часть в сторону мусороперерабатывающего завода.

– А…а…а… Помогите… Где я? – послышался из под тюков на тележке мужской стон.

– Молчи, лейтенант, если жить хочешь. Лежи и не шевелись. Сейчас через мост переберемся, и будешь ты уже в безопасности, – быстро зашептала женщина, спрыгнув с тюков на землю.

– Кто там? – спросил, оторопевший от удивления, Зобов.

– Раненный военный наш… Контузило его… Я как раз там была в районе Южного, когда раненных добивали, вот и подобрала парнишку.

– А сейчас вы куда? – поинтересовался Дима.

– Эвакуируюсь я на тот берег, – показала пальцем в сторону центра бабулька. – Там у меня знакомец один есть у которого можно собраться с силами и дождаться прихода наших.

– Наши идут? – в один голос спросили товарищи.

– Идут, идут, – недовольно буркнула старушка, – и вы за мной идите, если не хотите просто так погибнуть зазря.

Мишка с Димой недоуменно переглянулись, но перечить странной татуированной женщине не решились.

Тележка, ведомая двумя «человеческими силами», уверенно покатилась в сторону моста.

– А как вас зовут? – потея от натуги, решился наконец-то спросить Мишка.

– Любовь Анджеевна меня зовут, – ответила та.

– А можно я буду вас звать бабушкой Любой? – поинтересовался Зобов.

– Какая я тебе на фиг бабушка! – зло кинула через плечо, бодро шагавшая впереди тележки, женщина. – Мне только сорок семь.

– Извините, я не хотел вас обидеть, – еще сильнее покраснел лицом Мишка. – По вам так не скажешь. Вы чем-то болеете?

– Это последствия беспорядочных половых связей и неуемной тяги к спиртному, – ни сколько не стесняясь, ответила Любовь Анджеевна и ускорила шаг.

По мосту в обе стороны шли люди.

В основном, поток хмурых и напуганных людей двигался из спальных районов, раскинувшихся на правом береги реки, в сторону центра. В обратную сторону возвращалось лишь несколько человек, в руках у которых было по несколько бумажных пакетов с эмблемой альянса, из которых выглядывали края иностранных упаковок с продуктами питания.

– Если кормят, значит не все так плохо, – сделал вывод, шагавший за товарищами, плотно сбитый мужчина лет пятидесяти и, растолкав, двигавшихся впереди него людей, бегом бросился в сторону центра.

– Эй, сосед, ты куда так рванул? – окликнул его какой-то пожилой мужчина.