DZA зима

В Питере пошёл снег. Сирота сидел на корточках в гараже и, согревая дыханием руки, растапливал печку. За его спиной стоял разобранный до голого кузова крузак. Раздался стук по металлической двери и в гараж зашёл парень, лет шестнадцати на вид, с чёрным непрозрачным пакетом в руках. Робко проговорил: «это вам», и скрылся обратно за дверь.

После нападения на штаб, численность их группы уменьшилась вдвое. И когда шло восстановление блокпостов и самого помещения группы, рабочих рук крайне не хватало. Тогда Вожак объявил, что теперь на посты и в патрули буду заступать мужчины с пятнадцати лет, а не с восемнадцати, как раньше. Именно так он и сказал: «мужчины». Конечно, это нововведение не сильно прибавило сил, максимум человек шесть-семь. Но доля дежурств на каждого защитника группы стала меньше. А вот близнецам же наоборот прибавилось работы. Сначала они преподавали молодёжи теорию, а затем практику. Намучались они конечно знатно.

Егор раскрыл пакет и начала доставать банки с разными грунтами и шпатлёвками. На дне пакета лежала пара шпателей. Снова не то, что нужно. Такими шпателями только стены выравнивать, ему же были нужны небольшие, чтобы после сварки пулевых отверстий замазывать мелкие неровности.

До ужина оставалось примерно полчаса и к Сиротину зашли близнецы, чтобы потом вместе пойти в столовую.

– Опять не то? – спросил Павел у него.

– Ага, – с выдохом сказал Егор. – Вы завтра в патруль?

– Так точно, – кивнул Саша.

– Тогда я пойду с вами, – решительно проговорил Сирота.

– Если ты уверен, что готов, – братья переглянулись, – то мы с радостью тебя возьмём, как в старые добрые…

Вместо ответа он кивнул.

– Только не забудь заглянуть к Славе за обмундированием, – напомнил Александр, – на улице сейчас скользко, а он для тебя подготовил армейские берцы по размеру и доработал мелкими шипами на подошве. – Он на днях хвастался нам, блестя-ящие такие, – Саша, улыбаясь, поднял большой палец вверх.

– Ого, – удивился Егор, ему до сих пор было неловко из-за чрезмерного внимания к нему. – Обязательно зайду к нему.

– Твой винторез тоже у него, – добавил Паша, – а ещё небольшой сюрприз, но об этом Слава запретил нам рассказывать.

Смущённый Сирота просто улыбнулся.

– Ну как пациент? – спросил Саша и кивнул в сторону крузака.

– Жить будет, – обнадёжил Егор.

Ребята вышли из гаража и двинулись в оружейную к Вячеславу. Как только они зашли внутрь, в штабе раздался звонок на ужин и народ начал потихоньку стягиваться к столовой. Слава, как и близнецы, не любил очереди и столпотворения, так что на приёмы пищи ходил самым последним. Оружейник стоял между стеллажей и что-то разглядывал, но услышав гостей, обернулся и сразу поспешил к стойке-прилавку.

– О, команда Альфа снова в полном составе? – ещё не дойдя до своей стойки, радостно спросил Вячеслав.

– Ага, – кивнул Егор, – говорят, у тебя что-то для меня есть?

Слава оглядел всех троих с прищуром, потёр руки и нырнул под прилавок. Какое-то время полязгал чем-то, а затем выпрямился во весь рост и выставил на стойку новенькие армейские берцы. А после того, как Сирота восторженно проговорил: “спасибо”, из-за спины оружейника появился винторез. Теперь помимо оптического прицела, под стволом были установлены фонарик и лазерный прицел. Оружие было вычищено и даже при тусклом освещении блестело ярче нового.

– Вот, – он аккуратно положил винторез перед Егором, тот взял оружие в руки и стал разглядывать обновки.

– Спасибо, Слав.

– Да не за что, – пожал плечами оружейник, – ты помимо того, что спас нас, так ещё и мою прелесть вернул.

Еле сдерживая смех, Саша успел сказать, что Слава сейчас напомнил ему одного персонажа из культового фильма про кольцо, и в оружейной раздался раскатистый ржач.

Уже тихо посмеиваясь команда Альфа вышла из оружейной. Егор поправил на плече ремень винтореза и направился к лазарету, в котором жил последние несколько месяцев, а его комната по соседству с близнецами пустовала. Саша и Паша синхронно помахали ему, и пошли в столовую.

Несмотря на то, что Сирота уже ходил без посторонней помощи, заботливая Соня приносила их порции в лазарет. Как только он зашёл внутрь, его сразу же встретила Софья и пригласила за небольшой столик, на котором уже стояли два подноса. Егор снял оружие с плеча и поставил у входной двери. Кроме них в госпитале никого не было.

За ужином, он сказал Софье, что завтра идёт в патруль. Помолчав с минуту, она сказала:

– Уверен?

– Да.

– Тогда я спокойна, – хотя по ней было видно, что она сильно волнуется.

– Принести тебе чего-нибудь? – он попытался разрядить напряжённую обстановку.

– Себя в целости и сохранности.

Дальше сидели в тишине, а закончив с ужином, она так же молча убрала со стола и ушла за перегородку, отделявшую приёмное отделение от коек. Оставшись в одиночестве, он посидел пару минут, рассматривая свой винторез, затем шмыгнул носом, встал из-за стола. Подойдя к двери, надел куртку, натянул новые ботинки, повесил винтовку на плечо и вышел.

Пол в штабе был из полированного бетона, и каждый шаг Егора раздавался тихим металлическим цоканьем. По пути он никого не встретил, кроме дежурных на входе. В здании жизнь кипела днём, а вот после ужина обычно все расходились по своим комнатам. Изредка можно было встретить небольшие компании, бурно что-то обсуждающие, либо сидящие за настольной игрой. Ещё реже можно было встретить кого-то с бутылкой спиртного в руках – Вожак этого очень не любил. На постах и в патруле должны быть люди с абсолютно трезвой головой. И если бы на утро кто-то был не в состоянии заступить на свой пост из-за алкоголя, то гнев Вожака незамедлительно бы обрушился на того беднягу. К счастью, таких прецедентов не было, если и употребляли, то в меру.

Егор вышел на освещённую площадку перед штабом и сразу почувствовал, как вечерний мороз начал щипать лицо и руки. Выдыхая клубы пара, он нащупал в карманах перчатки. Не спеша дошёл до стрельбища, надев по пути перчатки и перехватив винторез в руки.

Вдохнул морозный воздух полной грудью, выдохнул. Прицелился – выстрел. Промах. «Хм, совсем хватку потерял?» – пронеслось в голове. Снова выстрел, и снова промах. «Ну, неужели она думала, что я теперь всю жизнь просижу на базе» – Егор прокручивал ситуацию за ужином. Сирота опустил винторез и шумно выдохнул. Включил ЛЦУ установленный Славой. По обледенелому асфальту, припорошенному снегом, забегала красная точка. За мгновенье он вскинул винторез и нажал на спусковой крючок. Посмотрел в прицел – прямо в центре мишени зияла аккуратная дыра. «Значит ещё не всё потеряно?» – усмехнулся сам себе.

Изведя ещё пол обоймы на стрельбище, Сирота в хорошем расположении духа, но промёрзший, вернулся штаб. Зашёл в лазарет, снял с плеча винтовку, затем куртку и ботинки и прошёл за ширму. Софья уже спала, тихо и мило посапывая. Их кровать – составленные вместе две койки с одним двуспальным матрасом, стояла в самом углу. Сирота подошёл, бесшумно снял одежду и залез под одеяло к лежащей к нему спиной Соне. Вдруг она медленно приподняла голову и так же медленно повернулась к нему. Посмотрела пару секунды в его глаза, а затем крепко-крепко обняла.

***

Ближе к полуночи в комнату связи постучался Андрей Петрович.

– Ну что? – Вожак был немного на взводе.

Миша пожал плечами:

– Тишина… До сих пор тишина.

С момента той единственной радиопередачи из Краснодара прошло уже несколько месяцев. Длилась она не долго. Михаил только успел представиться, с той стороны так же представились и сказали, что они из Краснодара. Судя по отголоскам на том конце, их было не меньше десяти, по крайней мере, Мише так показалось. А дальше связь резко оборвалась.

Скорее всего, каким-то образом дальность приёма усилилась на короткое время. Ведь расчёт был примерно до Ростова, а Краснодар заметно дальше.

Вожак прошёлся вдоль комнаты, прислонился спиной к стене, сложил руки на груди и сказал:

– Ты как-нибудь можешь вычислить, откуда был сигнал?

– К сожалению, это не реально, – Михаил провёл пальцами по усам, – если бы только в момент самой радиопередачи, а уже после…

– Понял, – кивнул Андрей Петрович.

– Слушайте, – смущённо начал связист, – как думаете, мы правильно поступили, что не сказали Егору?

– Безусловно. – Ты же понимаешь, что если бы он узнал, что в его родном городе кто-то выжил, то он сразу бы помчался туда, не смотря на ранения и любые другие обстоятельства и неизвестно чем бы это закончилось. – Вряд ли чем-то хорошим.