Метро 2033 Музыкант

"Что ж, для меня это уже не в первый раз".

– Сейчас главное завершить сделку, а дальше я возьму всю вину на себя.

Пиротехник шумно выдохнул и пробормотал, что-то недовольное.

Они добрались до входа на Балтийскую, где после сверки документов их пропустили дальше. Прошли мимо полуосвещённой Нарвской, а затем и шумной Кирзы. Пробрались по вентшахте мимо закрытой гермы к Автово. Продолжая идти по туннелю, они почти добрались до станции. Уже зашли за туннель для разворота поездов на депо, но вдруг Антон услышал впереди шум. Он обернулся к Пиротехнику и погасил налобный фонарь. Пиротехник быстро сделал тоже самое. А потом они стали медленно отходить обратно за развилку и там притаились в закутке.

Вскоре по стенам туннеля со стороны Автово начали рыскать лучи фонарей. Музыкант насчитал три или четыре. И скорее всего их было четыре, потому что кроме Архивариуса со своей охраной шастать тут было больше некому.

Антон, стараясь не издавать ни звука, присел на корточки и выглянул. Теперь он убедился, что это были именно они. Трое в военной форме и во главе отряда ниже всех по росту со сверкающей залысиной – Архивариус.

Антон вернулся обратно в тёмный закуток и стал прислушиваться. Шаги становились всё ближе и ближе. Уже совсем рядом. Музыкант сжал в руках автомат крепче. Но на развилке, где в правую сторону уходил разворотный туннель, Архивариус и его охрана свернули. Тогда Антон махнул Пиротехнику и оба мягкими шагами подкрались к углу и Музыкант снова выглянул.

Четверо с налобными фонарями подошли к проржавевшей двери. Один из охранников чем-то щёлкнул, затем крутанул вентиль запорного механизма двери, и та распахнулась. А когда последний охранник почти скрылся за дверью, Музыкант обернулся к Пиротехнику и кивнул ему. Тот кивнул в ответ.

Они рванули к двери, дёрнули на себя и оказались в тускло освещённом узком коридоре с облупившейся краской на стенках. Так же Антон успел заметить два углублённых дверных проёма слева, а дальше коридор сворачивал налево под прямым углом. Музыкант рывком схватил последнего охранника, одной рукой сделал захват за шею, а второй подставил автомат к голове. Остальные обернулись, между ними было всего пара метров, но в отличие от охранников Пиротехник уже держал их на мушке калаша.

– Куда же вы, Павел? – заговорил Музыкант. Я свою часть сделки выполнил, теперь ваша очередь.

– О, Антон Андреевич. Рад вас снова видеть, – улыбнулся Павел и сделал шаг за своих охранников. Однако есть одно "но". Видите ли, в чём дело, ваша Лиза трудится в нашей организации, а пожертвовать хотя бы одним сотрудником я не могу. Так что не переживайте, Антон Андреевич, с ней всё будет в порядке, но увы, вы её не увидите.

"Ах ты тварь, так и знал".

– Павел… или лучше называть вас Архивариус? – злобно улыбнулся Музыкант.

– А вы, Антон Андреевич, помимо живучести ещё и любопытны. Интересно, конечно, что же вам ещё разболтал Старовойтов, но у меня есть дела. Прощайте.

Архивариус сделал ещё шаг назад и обратился к своим рослым охранникам:

– Ликвидируйте их!

Антон быстро понял, что перестрелка в таком узком коридоре закончится быстро и победителей в ней точно не будет. Так что он быстро сделал шаг в сторону Пиротехника, прикрыв их обоих охранником, которого держал в заложниках. И как только раздались две короткие и оглушительные очереди, и тело охранника трепыхнулось, Антон, до сих пор прикрываясь телом, сразу же рванул вперёд, выдав пару выстрелов наугад но, к сожалению ни разу не попал. Зато за мгновенье он уже добежал до двоих охранников, и только тогда отпустил уже неживой щит. С размаху Музыкант зарядил прикладом в грудь охраннику стоящему слева, однако сразу получил удар ногой в бедро от второго. К потасовке подоспел Пиротехник, но сразу получил локтем в нос, однако это его нисколько не остановило. В узком и плохо освещённом коридоре было сложно ориентироваться, однако Антон смог перехватить удар одного из охранников, дёрнул руку на себя, а после резко заломил её об своё колено. Послышался хруст. Ему тут же в ответ сильно прилетело кулаком в челюсть, в глазах немного потемнело, но он удержался в сознании. Попытался поднять автомат и даже сделал выстрел, но раненый охранник успел ударить по цевью калаша. Так что пуля прошла мимо, только пробила в бетонной стене дыру. Тем временем Пиротехник полностью оттянул второго охранника на себя, ближе к выходу. Тогда Антон собрал все силы и, сделав шаг назад, совершил резкий выпад, метя прикладом в нос оппоненту. И удачно. Охранник упал как подкошенный, обильно заливая свою форму кровью.

А Музыкант резко обернулся к Пиротехнику, который почти справился со своим соперником. Охранник быстро сообразил, что сейчас они вдвоём с ним разделаются в два счёта и тогда резко сунул свободную руку за спину. А через мгновение вытащил уже с гранатой без чеки. Антон что было сил, толкнул Пиротехника обратно к выходу, а сам отпрыгнул в противоположную сторону. И тут раздался громкий, оглушительный взрыв.

Поднимаясь с пола, Музыкант пытался понять все ли конечности на месте. Кажется все. В ушах сильно звенело, было трудно дышать, а перед глазами ничего видно не было. Только лишь пыль и дым от взрыва. Голова при этом дико раскалывалась от боли. Антон постарался прийти в себя, встал и огляделся. Пыль быстро оседала, и вскоре он увидел, что на месте взрыва обвалился бетонный потолок и вместе с перекрытиями и землёй заполнили коридор.

Выжил ли Пиротехник, и что вообще творится по ту сторону обвала, было неизвестно. Теперь путь назад был отрезан. И Музыканту оставалось идти только вперёд, где недавно скрылся Архивариус.

"Может, ещё успею догнать?" – промелькнуло в его голове.

После такого всё тело жутко болело, и бежать сейчас он бы точно не смог. Но, переставляя ноги как можно шустрее и прихрамывая, Антон поспешил вдогонку за Павлом. Свернул по коридору налево, оступился и проскользил по грязной стене, удержался на ногах, затем направо и увидел в конце неспешно открывающего дверь, с таким же запорным механизмом как в начале коридора, Архивариуса. Между ними было не больше пяти метров, но сил на рывок у Музыканта уже не осталось. Так что он мощно и хрипло крикнул:

– Стой, тварь!

Архивариус обернулся.

– Антон Андреевич, ваша живучесть, похоже, плотно граничит с назойливостью!

– Да ты даже не представляешь, с кем связался, – недобро улыбнулся Антон, обнажив окровавленные зубы.

Музыкант сжал кулаки до боли в костяшках и рванул к Архивариусу, но тот трясущимися от страха руками успел достать пистолет и выстрелить, а после трусливо скрылся за дверью и запер её. Антон с силой попробовал провернуть колесо запорного механизма, но оно не поддавалось. Тогда он в ярости ударил по двери и, выбившись из сил, упал на колени. Боль и жжение в правом плече, куда угодил выстрел Архивариуса, становились всё сильнее, кровь стекала по руке. А из-за двери послышались нервные крики. Архивариус, кажется, через рацию подзывал охрану, а значит, надо было скорее подниматься на ноги.

Цепляясь за дверь, из последних сил Музыкант встал и, шатаясь, пошёл обратно в сторону завала. Вывернув из-за угла, он увидел, как в свете чудом уцелевшей лампочки весь коридор был покрыт белой пылью и усыпан бетонной крошкой. Однако по правой стороне перед самым завалом виднелся один из дверных проёмов, которые он приметил в начале. Антон подошёл ближе и увидел стальную дверь с ржавыми подтёками и посечённую осколками, но, несмотря на это, дверь не открылась. Он дёрнул ещё раз, попытался выбить с ноги, но результата это не принесло.

Музыкант сделал несколько шагов назад, прислонился к противоположной стене и запрокинул голову. И в этот момент заметил под потолком решётку вентиляции. Проём был небольшой, но если очень постараться, то он смог бы протиснуться.

Музыкант подошёл и дотянулся до решётки. Дёрнул один раз, но та так легко не хотела поддаваться. Тогда собрав всю злость в кулак, дёрнул второй раз, и она со скрежетом вышелкнулась. А тем временем со стороны коридора, где за дверью спрятался Архивариус, послышались шум и топот.

Это могло значить только одно – сейчас в коридор ворвутся охранники с оружием и застанут его раненного и безоружного.

Так что выбора у него не было. Антон ухватился за край узкого венткороба и, игнорируя боль в плече подтянулся. С трудом протиснулся в вентиляцию, которая оказалось даже уже, чем он предполагал. Опираясь на локти и отталкиваясь носками ботинок, извиваясь почти как змея, Музыкант продвигался всё дальше. И каждый раз он прижимался раненным плечом к стенке венткороба, от чего по всему телу пробегали раскаты острой боли. Он прополз так несколько метров и вскоре этот короб соединялся с более просторным. Музыкант с облегчением выдохнул и расправил плечи, но расслабляться было рано, так как топот охраны уже доносился более отчётливо и громче.

И если ему не изменяла память, то такая же вентиляция была над вторым дверным проёмом в этом коридоре. И скорее всего, таким образом, он бы смог перебраться через обвал потолка, если только коридор не обрушился дальше целиком до туннеля.

Музыкант пробрался дальше и второй такой же узкий венткороб действительно там был. И к счастью, судя по тусклому отблеску в конце, по нему он бы выбрался обратно в коридор уже по ту сторону обвала.

Сгруппировавшись, Музыкант протиснул голову и руки, затем плечи, а после оттолкнулся ногами и проскользил почти к самой решётке, отделявшей его от коридора. И если первую решётку он выломал при помощи всего своего веса, то сейчас, в очень замкнутом пространстве, он не мог даже нормально размахнуться.

Однако когда Антон услышал глухие удары по железу, как будто уже кто-то из охранников пытается протиснуться в венткороб позади, тогда он вцепился пальцами в прутья решётки. Слегка сжавшись, Музыкант упёрся носками подошв и сработал как пружина. Решётка с хрустом вылетела, а Антон схватился за края короба и выдернул себя наружу.

Приземление было жёстким, на живот, прямо на бетонную крошку, отчего в воздух взмыли клубы белой пыли и грязи. Антон встал и огляделся. Первым он заметил ноги в камуфляже торчащие из под завала. Рядом лежал калаш. Но больше всего его привлекла ещё одна граната, пристёгнутая к торчащей ноге охранника. Не раздумывая, Музыкант взял её, выдернул чеку и бросил в венткороб, из которого только что вылез.

Через секунду раздался громкий взрыв, скрежет металла, вновь поднялась пыль. Дышать тут стало уже невозможно. Антон подхватил с пола автомат и направился к выходу. На ходу он крутил головой, осматривая пол и стены, но Пиротехника не было видно. И только у самого выхода Антон нашёл его.

Пиротехник сидел, привалившись к стене, и кажется, был без сознания. На его лбу виднелась крупная рана с запёкшейся кровью по краям. Чёрная повязка слетела с обожжённого глаза и лежала рядом. Музыкант приложил пальцы к его шее, проверить пульс. Жив!

Антон схватил его за воротник, подхватил с пола повязку и потащил как можно скорее на выход. Открыл дверь, вытянул товарища и закрутил вентиль запорного механизма на закрытие. На всякий случай в распор воткнул между вентилем и дверью калаш. Только сейчас он смог нормально вдохнуть спёртый подземный воздух. Голова до сих пор сильно болела, но нужно было собраться и придумать план.

"Нужен врач, но куда? Кирза – не вариант, значит Лётчики".

Взяв Пиротехника за руку, Антон поднял его и взвалил на здоровое плечо. Дотащил его до закрытой гермы. Вновь забрался в уже ненавистный ему венткороб, протащил Пиротехника за собой. Пригнувшись, прошли спящую Кирзу незамеченными и добрались до Нарвской.

В отличие от постовых с Кирзы, Лётчики не спали. Один из них встал и удивлённо спросил:

– Нужна помощь?

Музыкант спустил Пиротехника с плеча и хрипло проговорил:

– Да, нужен врач. И никто не должен узнать, что мы тут.

Один из постовых спешно скрылся на станции, и в этот момент к посту подошёл Лётчик.

Глава 17

Savior

Лазарет Летунов. Небольшое полу мрачное помещение, отгороженное от основной станции старыми деревянными ширмами, почерневшими от времени. Двери не было, а освещалось всё это одной единственной керосиновой лампой. Внутри шесть коек, на одной из них лежал Пиротехник, до сих пор не пришедший в сознание. Над ним возился хмурый и равнодушный медик. Музыкант сидел на второй койке и прижимал к плечу пропитанные уже собственной кровью бинты. Рядом с ним стоял Лётчик, как обычно в своём синем кителе гражданской авиации с золотыми шевронами. Волосы растрёпаны, а под глазами синяки видимо из-за недосыпа. Больше в лазарете никого не было. Лётчик сунул руки в карманы кителя и заговорил: