– Дальше? Дальше я постучал в дверь, начал звать, чтобы открыли. Но мне никто не ответил, и тогда я открыл своим ключом, и вошёл.
– И?
– И-и… только один труп!
– Угу.
– Больше никого!
– Угу! – вставая. – Как это ни банально, но отпечатков нет.
Бочёнкин сочувствующе кивнул.
– А свет? – сказал я, указав пальцем на люстру. – Он был включён?
– Э, нет, я включил.
– Угу… Так-так-так, а на палубе с вами кто-то был?
– Нет.
– Угу, кажется, я читаю в ваших глазах вопрос. – Бочёнкин поднял в ожидании брови. – Куда мог деться убийца, так?
– Да!
– Предположения есть?
Закачал головой.
– Давайте попробуем вместе. Для начала – теоретически – исключим вас из подозреваемых.
Бочёнкин нервно сглотнул.
– А я подозреваемый?
– Ну ко-неч-но. Но сейчас давайте уберём вас из подозреваемых. Вы согласны? – Кивнул. – А то если это и правда вы, то это совсем как-то скучно получается, согласитесь. – Кивнул. – Значит давайте думать вместе, – снимая перчатки. – Во-первых, судя по этой картине, вы явно застали убийцу врасплох, т. к. он даже не успел сымитировать самоубийство и просто бросил пистолет рядом с этой культёй. Хотя, даже если бы и сымитировал и положил пистолет рядом с левой, навряд ли убитый выстрелил бы себе в правую часть головы левой рукой. Согласны? – Кивнул. – Давайте попробуем понять, куда мог исчезнуть убийца. Давайте представим: вы в коридоре, убийца здесь… а когда вы сюда зашли, здесь его уже нет… в коридор он тоже убежать никак не мог… Предположения?
Бочёнкин вовсю напрягал мозги и рыскал везде глазами, пока не уловил мой намекающий на окно взгляд.
– Окно!
Мы подошли к нему. Стул с вещами стоял почти прямо под ним, в полуметре от стены. Окно было закрыто.
– Окно! – снова удивлённо.
– Когда вы сюда зашли, оно было закрыто?
– Нет, это я его закрыл.
– А зачем?
– Чтобы и муха сюда не залетела и-и не разворочала тут всё.
– Какой вы молодец. А отпечатки?
– Что?
– Вы прикасались к окну в перчатках?
Виновато повёл головой в стороны.
– Ладно, не берите в голову. Ну, так что мы видим? Открыть его можно только изнутри, так?
– Так.
– А до убийства, когда вы были на палубе, оно было открыто? – Пожал плечами. – Не видели?.. Ладно, тогда давайте откроем его… То есть вы предполагаете, что убийца, пока вы стучались в дверь, вылез через него, так?.. – С задержкой снова задействовал плечи и закивал. – А не узковато? – Задумчиво склонил голову набок. – Мне кажется, в такое окошко взрослый человек не пролезет, уж плечи его точно.
Бочёнкин чуть постоял задумчиво, пока его не осенило:
– У нас здесь есть ребёнок! Мальчик! Лет шесть ему!
– Угу!.. А здесь всё как будто Агата Кристи устроила, не находите?
– О! Да, точно! «Смерть на Ниле» и…
– Да, да, а какого роста этот мальчик?
– Да шмакодявка. Вот такой где-то, – показывая себе по пупок.
– Угу. А мне похуй. – Когда Бочёнкин понял суть, его рот широко раскрылся в восторге. – Ну, если он такой, то не кажется вам, что окно будет для него высоковато?
Опять скосил голову набок. Но вскоре из неё послышался довольный смешок, типа «хе-хе, меня не проведёшь».
– Стул!
– Я вообще не понимаю, зачем я здесь нужен, если здесь есть вы!
В довольстве собой поиграл бровями и полосочкой усов. Бочёнкин восхищался собой, пока я не обратил его внимание на брюки.
– А почему они не помяты?
Бочёнкин, широко раскрыв рот и глаза, ловил в воздухе невидимые подсказки, а после выдавил:
– Не знаю, – и поверженно опустил голову.
– Значит, не мальчик?
Отрицательный жест головой.