Дикие Домохозяйки

И – абсолютно безнаказанно. Оставаясь в безопасности. Ну то есть – точно так, как делают подростки во всех этих чёртовых «стратегических играх»…

А ведь раньше даже те же самые охотники на крупного зверя так не поступали: у львов и слонов были, пусть крохотные, но – шансы отправить человека, пусть уже не с копьем, а и с «продвинутым» тяжёлым ружьём, туда… Где уже оказались те из его Предков, кто послабей: в небесную Валгаллу, Рай, вход в который открыт только павшим в честном бою Воинам!..

Впрочем, свои мысли насчёт «нечестности» и «непорядочности» Уильям старался держать глубоко внутри, не позволяя себе делиться даже с Лоис – вероятнее всего всё же из опасения, что квартира на прослушке, что почти неизбежно в силу специфики его работы, а вовсе не из желания снять со своей совести часть ответственности.

«Гризли» – шустрые и до зубов вооружённые микророботы – прекрасно спускались и на парашютах. Вот они отстегнули огромные, камуфлированные в буро-зелёно-чёрные тона, купола, и деловитой сворой окружили «Крота».

Тот двигался не торопясь. Но – и не мешкая напрасно.

Своими действиями он всегда напоминал Уильяму грибника. Правда, грибник, найдя большое гнездо, не травит находку ядовитым газом. И оставляет нетронутой грибницу – для восстановления плодовых тел, со временем снова отрастающих из мицелия.

А вот их задача – как раз уничтожение найденной группы сопротивления под корень. Зачистка!.. Уильям сплюнул. Мысленно.

Напарник в который раз оказался прав: «Крот» обосновался в трёх шагах от сгоревшего дерева – между ним и бронетранспортёром. Видать, детекторы и газоанализаторы чётко определили место входа, и просвечивание сейсморадарами позволило рассчитать, где основные пустоты-помещения, спрятанные за многочисленными кессонами и шлюзовыми, и многометровым бетонным сводом. Взрывы от сейсмозарядов были, разумеется не слышны, но то, что почву сотрясают микроземлетрясения, Уильям знал прекрасно. Акустические сенсоры «работают» до глубины в полкилометра.

Впрочем, такие, полевые, Бункеры, и не могли быть слишком большими и глубоко зарытыми. Плохо лишь то, что взрывы ощущают те, на кого они… «Охотятся».

Вышла буровая штанга, и сверление началось. Уильям снова сделал полный круг – нет, чисто. Собственно, теперь, когда на земле пять «Гризли» можно было и не следить за небом и почвой: маленькие убийцы сами отследят и пристрелят того, кто не посылает пятьдесят раз в секунду сигнала «Я – свой!».

– База, база, я – Фокстрот восемнадцать. Нашли Бункер. Подтверждаю. «Крот» начал бурение. – голос Маккерфри буквально дрожит от предвкушения. А что ему – вот лично ему! – сделали грязные и оборванные люди с примитивными автоматами и ручными гранатами, сидящие сейчас там, внутри подземного убежища, всего-навсего защищающие – вернее, пытавшиеся защитить! – свою родину?! У них даже не осталось ракет, чтобы хоть как-то ответить подавляющему своим «технологическим превосходством» агрессору!

Думая об этом, Уильям невольно сильнее сжимал похолодевшими ладонями штурвал. Тот отреагировал – включил подогрев. Проклятье!.. И здесь «забота об операторе!»

– Внимание, Фокстрот восемнадцать. Слышу вас хорошо. Поняли, подтверждено обнаружение Бункера противника. Высылаю «Атланта» с бригадой санитарной обработки.

Вот уж необходимости этого Уильям никогда не понимал: почему нельзя все трупы просто – оставить в Бункере? И замуровать его навсегда бетонной пробкой. Досмотр и обыск мертвецов казался ему кощунством: словно они подло, исподтишка, предательски убили беззащитных, да ещё и обобрали павших – не в бою, а приконченных, словно крысы в норе, отравляющим газом, солдат…

Кажется, так поступали нацисты. Впрочем, знает об этом только он.

Да и то – только потому, что добрался до подвала с дедовской литературой.

Об этом подвале до сих пор не знает даже жена – старинные, выпущенные до Переформации, книги, сейчас запрещены, и если бы кто-то узнал, не видать бы ему этого тёплого и прибыльного места работы. Но вот совесть…

Совесть придётся пока засунуть в задницу – из выходного люка начали выбираться солдаты противника. Нужно быть готовым поддержать «Гризли» бортовым огнём штурмовика! Он буркнул: «пулемёты к бою!» Машина защёлкала – стволы повыдвигались.

Нет, машинки-убийцы справились сами. «Крот» в безопасности, атака захлебнулась. Да и то – атака! Десяток почти безоружных и еле передвигающихся от недоедания солдат в куче разномастной одежды, кажущихся, скорее, нелепыми шарами, чем «боевыми единицами».

Да, там внизу – минус пятьдесят. Цельсия. А уж привычного Фаренгейта!..

На пульте замигал зелёный огонёк: буровое долото пробило свод, и газ пошёл.

Всё. Можно убираться. Их «работа» закончена. Дальше всё доделает бригада «Атланта». Они же и запечатают отравленный и обысканный Бункер, и похоронят всех погибших. Вернее, то, что от них останется после кремации…

Хорошая работа. В-смысле, хорошая работа у него. Осталось только забрать «Крота» и «Гризли». Ну, это – дело двух минут. Он щёлкнул переключателем, отдал приказ.

Машина всё проделала сама – на то и автопилот.

Теперь маленькие роботы-убийцы тоже у него в трюме. Ничего, бригада техников там, на Базе, «рассадит» всех обратно по положенным местам.

– Второй, внимание. Миссия завершена. Курс два-восемь. Возвращаемся на Базу.

– Понял, первый. Возвращаемся на Базу.

Почти часовой обратный полёт Уильям провёл и сам – словно на автопилоте.

Старался только адекватно отвечать на шуточки напарника, пребывавшего в отличном расположении духа – словно они не убили несколько десятков фактически безоружных голодных людей, а и правда – сделали что-то выдающееся. Чем можно гордиться.

Посадив восьмидесятитонный модуль штурмовика на палубу, Уильям вздохнул свободней. Можно расслабиться.

– Внимание, второй. Вылет завершён. Птичка в гнезде. – не мог этот придурок не брякнуть уже обрыдший прикол.

– Подтверждаю, первый, вылет завершён.

– Внимание, База. Фокстрот восемнадцать, вылет завершён. Время – ноль шесть двадцать две. – голос напарника показался Уильяму теперь нарочито спокойным. Но он-то знал, что Маккерфри в душе ликует – ещё бы! За каждого убитого дадут дополнительные бонусы и деньги! Он сжал зубы так, что захрустела искусственная челюсть.

Проклятая работа! И уже не откажешься – затаскают по психиатрам и психоаналитикам: «А в детстве вы не испытывали жалости, когда, скажем, случалось раздавить муравья?.. А сознательно вы могли бы прихлопнуть укусившего вас москита?..»

– Фокстрот восемнадцать. Подтверждаю. Вылет завершён. – раздался щелчок. Это диспетчер отключил питание модулей, и девять из десяти каналов связи.

Уильям снял проклятый визуализационный шлем. Ф-фу…

Чёртов штурвал весь липкий – от вспотевших рук. Да и кресло… Разболталось – нужно предупредить техника, чтобы успел устранить люфты до завтра. Со стоном он поднялся, и зачиркал молниями – сегодня нанокостюм стеснял его особенно сильно.

Поправился он, что ли? Или просто – нервы?

Невидящим взором он оглядел тёмную комнатку.

Ощущение того, что он на самом деле не на Авианосце в Красном море, а дома, на двадцать четвёртом подземном уровне Командного Центра, всего в двух минутах поездки на лифте и двадцати минутах ходьбы от своей уютной квартирки, почему-то не вселяло расслабленности и чувства успокоения.

Снимая в душевой пропотевший почти насквозь комбинезон, если можно так назвать тонюсенькую прослойку из мягкой фланели, он старался не смотреть на сменившихся пилотов других миссий. Но разговоров избежать всё равно не удалось.

Растолстевший за последние полгода до безобразия Альфред Сакс из Фокстрот-пять, весело окликнул его:

– Эй, Уильям! Я слышал, вы со Скоттом там сегодня отличились? Опять вынюхали гнездо злобных крыс? Ну как? Удалось прищемить им хвосты?

Стараясь скрыть отвращение к висевшему чуть не до колен пивному брюшку Альфреда, и брызжущему напускным весельем слюнявому рту, Уильям как мог равнодушно ответил:

– Удалось. Просто не знаю, как Маккерфри их находит. Чутьё у него, что ли там, в заднице…

– Ага. Точно. Шестое чувство. А на самом деле, он чует запах их портянок!

Вышедший из коридора Скотт Маккерфри потёр волосатые ладони:

– Смешно. Особенно, если учесть, что из нас никто и портянок-то в глаза не видел. А только слышали байки про этих варваров, рассказанные на инструктаже. Да мы вообще, фактически, про своего «кровного» врага ничего не знаем – почти как про птицу киво!

– Э-э, нет! Во-первых, не киво, а киви… А во-вторых – птички-то нам ядерными бомбами не угрожали! А вот эти русские могли запросто…

Уильям, которого уже лишь раздражали «патриотические» изыски толстяка Альфреда и легко покупавшегося, и отвечавшего со всей серьёзностью на его подколки, лишь чуть-чуть более стройного напарника, поспешил забраться в кабину, чтобы только не слушать очередной самовзбадривающий и самооправдательный бред.