Фунт

Лиза и Сера чокнулись и выпили.

– А сейчас я покажу тебе чудеса современной технологии, – сказал Сера, – только держись крепче.

Он взял пульт и нажал на кнопку. Тут же стекло «глаза» с тихим жужжанием поднялось вверх, а вместо него выползли серебристые перила. Кондиционер выключился и свежий ветер ворвался в комнату. Лиза засмеялась. Ей понравилось.

– Это еще не чудеса, – сказал Сера и нажал на другую кнопку. Тут же с жужжанием, ближе к ним опустилось другой стекло, более тонкое и странно мерцающее. – А теперь смотри – Сера коснулся двумя руками стекла и развел руки в стороны. Праздничная поляна стремительно увеличилась и музыка, доносившаяся с нее, стала громче. – Или так, – увлеченно сказал Сера, и двумя пальцами выделил своего папу.

– … конечно, можно придумать схему, но она будет в обе стороны работать, – говорил Игорю Святославовичу высокий мужчина с бородой. Изображение плавно прояснилось и стало очень четким. Сергей чуть отдалил изображение, что бы не подслушивать приватный разговор. Их разговор заглушила поющая София Ротару.

– Действительно чудеса. Спасибо, что уломал меня. Только подслушивать чужие разговоры не очень good.

– Разговоры тут бывают раз в году. А так можно птичек разглядывать, белок. Оптика мощнейшая. И слышно здорово. Часами можно сидеть. А скоро фейерверк будет. Будет что-то.

– А отдалять так? – спросила Лиза, разведя экран руками. Изображение плавно вернулось в стандартный вид и стало похожим на обыкновенное окно. Лиза подумала и выделила лес на краю лужайки. Комната наполнилась тихим лесным шорохом. На весь экран были листья, ветки. Лиза коснулась экрана рукой и поводила. Она нашла тропинку. И остановилась на ней. Сера тем временем долил Лизе вина и себе тоже. Они опять выпили.

– Можно тебя попросить? – спросила девушка, когда повисла пауза.

– Конечно. Все что хочешь.

– Расскажи мне про «пикап».

– Сколько можно, – зло сказал Сера, вскочив с кресла. Его просто взбесила эта просьба. Опять вся со скрипом выстроенная романтика рухнула. Сера подошел к бару, взял оттуда бутылку какого-то крепкого алкоголя, долил к своему вину и залпом выпил.

– Сережа, успокойся, – спокойно сказала Лиза, поймав его руку. – Я не хочу ржать, ломаться или накручивать бонусы. Я серьезно. Мне это важно.

– Извини, – сказал Сера, сразу успокоившись и улыбнувшись, – но киргизу я все равно это не прощу. Надо позвонить и сказать, что бы похмельный набор поставили на расстоянии 3 метров. У него будет время подумать о своем поведении,– сказал Сера и случайно рыгнул, – блин, извини. Ну и коктейль я соорудил. На самом деле с пикапом фигня была полная. Все эти первые фразы, полу-анекдоты, пантомима. На улице посылали постоянно. Конечно, на какой-то процент девчонок это срабатывало, но если бы мы без всяких ухищрений предлагали им «выпить и потрахаться» результат был тот же. Короче, секс был регулярным. Часто в экстремальных местах. Видео пытались делать, правда, в основном скрытно и чаще неудачно. И самое веселое – в 70% случаях, приходилось платить девушкам деньги. Без них процесс соблазнения буксовал. Нам надоело бы быстрей, но мы в одной тусе состояли. И все делились своими историями соблазнения. Это было соревнование – отчеты, грамоты, видеодоказательства. Каждый съем оценивался по 10-балльной системе. В зависимости от многих пунктов. Разреши мне не повторять их. Короче, мы плелись в конце и хотели догнать более умелых друзей, поэтому и продолжали. Но в целом я пришел к удивительному выводу. Ты не поверишь, но значение секса в нашей жизни очень сильно преувеличенно. Как-то так. Я ответил?

– Да, – сказала Лиза, выслушав Серу, – а почему вы бросили?

Сера посмотрел на девушку, налил еще вина.

– Больше вопросов не будет?

– Нет, – ответила Лиза.

– Эта самая мрачная история в моей жизни, – сказал Сера, смотря в сторону, – я никому ее не рассказывал.

– Если все так серьезно, можешь не говорить.

– Расскажу. Все равно настроение убито. Мы с Нурой уже решили завязывать, но очень хотелось сделать одних ребят. Обогнать, то есть, в рейтинге. Ну и на очередной прогулке подкатили к одной девушке. Страшненькая такая была, без подбородка, без бровей. Уже взрослая, студентка. Мы стали ее клеить и знаешь, как на учебных пособиях, на все ведется. Пошутили – смеется, позвали в кафе – пошла, налили 100 грамм – выпила. Даже видео снимать стали в открытую. Нура помню пошутил: «Какое бесхозное тело». Потом были проблемы с местом – хотелось поэкстримальней, что бы все бонусы заработать. Нашли самое ужасное, ну так далее и совершенно бесплатно. Мы старались по максимуму. Бонусы опять же. А потом, – Серы шмыгнул носом и Лиза с удивлением увидела, как что у него мокрые глаза, – ничего особенного, кроме мелочей, типа, что у нее это было первый раз и мы все перепачкались. А потом она заплакала. Это было кошмар на ровном месте. За забором люди идут, мы в крови и это 20-летнее плачущие дитя, изуродованное нами. Насилия не было никакого. Стандартная схема. Но ощущение мерзости было кошмарным. Нура выключил, наконец, камеру. Ты не поверишь, но я тогда увидел Бога. Почувствовал его присутствие. Он стоял напротив нас и уравновешивал этот мир. Без Бога этот мир со всеми потрохами провалился бы в ад в ту же секунду.

Сера замолчал.

– И что потом? – спросила Лиза, тоже расчувствовавшись.

– Ничего. Мы дали ей денег. Заказали такси, что бы отвезло ее с глаз долой. С Нурой не говорили про это, но он тоже все понял. Видео стерли. А в тот же вечер я пошел в церковь на вечернюю службу. Очень осторожно переходил дорогу. Боялся попасть под машину и не успеть исповедоваться. Потом отстоял службу, встал в очередь к священнику на исповедь и пропускал всех вперед, что бы быть последним. Батюшка сначала не хотел меня слушать. Потом еще больше не хотел. Потом чуть не убил. Потом отпустил мне грех и, не выдержав, дал затрещину напоследок. Такая вот история.

– И что потом?

– Ничего. Story is over.

– Но у тебя же были потом девушки?

– Увлекательный вопрос. Я отвечу на него только после того, как ты о своих кобелях расскажешь.

– Ну, вот еще, – сказала Лиза.

– Ну и закрыли тему, – сказала Сера.

– Спасибо, – сказала Лиза.

Повисла пауза. Очередной джазовой песенкой, как по заявкам оказалась «Калинка-малинка». Лиза улыбнулась, но не стала прерывать паузы. Ей было хорошо и уютно.

– Я знаю, что ты некрасивая, скучная глупая зануда, – неожиданно сказал Сера.

Лиза удивленно посмотрела на него.

– Ты по телефону, что ли разговариваешь?

Сера засмеялся.

– Это сеанс самовнушения. Я знаю, что ты, Лиза – страшненькая занудная дурочка, но я никак не могу это разглядеть. Ты ослепила меня. Я вижу девушку, такой красоты, которой не может быть по определению. Следовательно, и нет. Если бы ты была такой, какой я тебя вижу, тебя бы мужики на части бы давно разорвали. Может быть, надо дождаться завтрашнего утра, что бы увидеть перед собой обычную жабочку? Лучше утром обнаружить жабу рядом, чем всю жизнь вспоминать о самой прекрасной принцессе.

– Это объяснение в любви что ли? – растерянно спросила Лиза.

– Да, – кивнул Сера, – я даже представить не могу, что будет, если ты уйдешь. Я мгновенно свихнусь. Ты же не уйдешь?

– Но когда-то мне придется уйти.

– Почему? Многие же живут вместе всю жизнь.

– Объяснение плавно переходит в предложение? – улыбнулась Лиза.

– Ну, – чуть замялся Сера, – если это поможет тебя удержать то да.

– Давай утра дождемся, – сказала Лиза. – Лучше быть царевной-лягушкой, чем лягушкой-царевной.

– Давай, – сказал Сера, доливая вино, – может быть, ты тогда сейчас отменишь свою фигу?

– И кто я буду после этого? – улыбнулась Лиза, беря бокал.

– Ты будешь моей.

– Твоей утренней жабой?

– Какая из тебя жаба. Я на это уже не надеюсь. Я знаю, что утром ты будешь еще прекрасней, потому что это будет утренняя сонная красота.

– Похмельная?