Мария

1-й кузнечик. А можно не называть нас кузнечиками? Мы вообще-то профессиональные танцоры.

Максим. Хорошо, профессиональные танцоры. Бегите в туалет, что бы не обделаться тут профессионально. Тюля, готова?

Тюля. Наверное, Моржик, но я так боюсь.

Максим. Не бойся, а старайся – и все получится. (поднимает саксофон) Мария, ты его погнула. Хорошо на нем не играть сейчас.

Мария. Извини. Не знаю, что на меня нашло.

Максим. Ладно. Подумаешь хотела изнасиловать мужика саксофоном через рот. С кем не бывает. Тюля, про коньяк который надо будет разлить дорогим гостям помнишь? Мы тренировались.

Тюля. Ой, совсем забыла. Где бутылка?

Максим достает бутылку коньяка и две рюмки, ставит на столик.

Максим. Сейчас лайм принесу. (отходит в сторону)

Тюля.(смотрит на Марию) Не знаешь, как мне успокоится? (берет в руки бутылку, ставит ее назад) Ты сейчас, чуть человека не убила и ничего у тебя не трясется.

Мария. А ты щелкни выключателем.

Тюля. Не поняла.

Мария. Посмотри на себя со стороны.

Тюля. Я не умею.

Мария. Умеешь. Есть «ты снаружи» и «ты внутри», почувствуй их одновременно и они отклеятся друг от друга. И тогда «ты внутри» сможешь наблюдать за «ты снаружи» со стороны. Хорошо успокаивает.

Тюля. Ничего не поняла.

Мария. (вздыхает) Что тебя бесит в мужчинах?

Тюля.(задумывается) Когда они в носу ковыряют. Ненавижу.

Мария. А теперь представь, что придут сейчас твои продюсеры и начнут в носу ковырять.

Тюля. Тьфу, тьфу, тьфу. (крутит головой, стучит по ручке кресла) Они еще не мои продюсеры.

Мария. Ты им скажешь, что они тебя бесят?

Тюля. Дура что ли? Конечно нет.

Мария. Вот. «Ты внутри» скажет «фу», а «ты снаружи» будешь сиять. Это же разные «ты»?

Тюля. Мария, сожалею, но у меня в школе по физике училка была стерва и я вообще в этом не разбираюсь.

Походит Максим с блюдцем, ставит на столик.

Максим.(Тюле) Почему бутылку не открыла?

Тюля. У меня руки трясутся. Моржик, может обойдемся без официанства? Вдруг я их оболью. А я точно их оболью, потому что я в панике.

Максим. А кто тогда нальет? Я не могу. Я – мужчина, а они гомофобы. Из баб ты одна здесь. Или… (смотрит на Марию) Мария?

Тюля. Мария, будь другом, то есть подругой, то есть сестричкой, обслужи Шредеров. Пожалуйста.

Мария. Что значит обслужи?

Максим. Тюля, «обслужи» – просторное слово. Мария, просто налей им по рюмке коньяка, типа, мы заботимся о них и весь сервис.

Мария. Хорошо. Только если они начнут грубить, я не обещаю.

Максим. Конечно. Только не убивай их сразу. Нам нужно их еще подоить. И если что, лупи саксофоном – он все равно уже погнутый. Гитару только не трогай. А бутылку пока уберем. (ставит бутылку под столик)

Дверь с грохотом открывается. Входят два мужчины в одинаковых костюмах и черных очках. Они хохочут. Это продюсеры – братья Шредеры.

Шредер1. Достойный удар.

Шредер2. Достойный премии за идиотизм. Чуть ботинок не погнул.

Максим бежит к продюсерам.

Максим. Добрый день, господа. Почему вас не встретили?

Шредер1. Я тоже думаю, а почему нас не встретили?

Шредер2. А кто нас должен был встретить?

Шредер1. Если ты заказал нам аргентинских проституток, то мы можем снова зайти.

Шредер2. Ты заказал нам аргентинских проституток?

Максим жмет им руки.

Максим. Аргентинских? Нет.

Шредер1. А откуда?

Максим. Что откуда?

Шредер2. Откуда твои проститутки?

Максим.(неестественно смеется) Смешно, господа. Прошу вас. Тюля, подойди, поздоровайся с дорогими гостями.

Тюля подходит к продюсерам.

Шредер1. А чем она здоровается?