Пуля для императора

– Кажется, это и есть знаменитые сокровища опричников, которые они успешно пополняют до сих пор, – продолжал я разговаривать сам с собой, поскольку никто меня не слушал. – Отсюда они берут деньги на все свои операции, сюда же складируют свою военную добычу. Что ж, по крайней мере это многое объясняет. Такими деньгами можно купить даже Папу Римского, а уж какого-нибудь охранника или лакея…

Возможно, часть средств – это награды или пожертвования от частных лиц. Не думаю, что их совсем уж никто финансово не поддерживает. Тем более что, проводя ту или иную работу по защите трона Романовых, эти люди наверняка разрушают планы других людей. А как известно, цель любой политики – деньги.

Даже не столько влияние, а именно деньги как конечный продукт, за который борется любая власть. Максимально большие богатства, собранные в руках минимального количества людей. Сколько же золота скоплено здесь Цепными Псами Империи…

По моим самым приблизительным прикидкам, тут был годовой бюджет всей Великобритании или даже Европы. А если предположить, что в серебряном саркофаге действительно находится прах великого воителя, то его научная и историческая ценность вообще не поддаётся никакому описанию! Это куда выше сокровищ египетских пирамид.

– Так получается, что вся эта суета вокруг меня, все погони, нападения, стычки, смерти ни в чём не повинных людей, всё это делалось лишь с одной-единственной целью – заполучить записную книжку отца? – на секунду замер я. – Быть может, и нет никакого заговора против царя Александра, а есть банальное желание прибрать себе это золото?!

Рыжая англичанка продолжала увешиваться драгоценностями с ног до головы. Она не мешала мне, я не мешал ей.

– Нет, не сходится, – мне пришлось постучать себя в лоб, возвращая ясность ума и не строя версий без фактов. – Зачем тогда была нужна эта драка в лондонском пабе? А попытка убить меня на корабле? Или покушение на кладбище…

Меня отвлёк счастливый смех Энни. Дочь английского посла, навешавшая на себя кучу ювелирных изделий, в тяжёлых серьгах с бирюзой, жемчужными ожерельями на шее, индийскими браслетами и десятком колец на пальцах, кружилась на одном месте. Её интересовало только золото.

А что, в сущности, я о ней знаю? Если уж меня умудрились предать такие испытанные друзья, как Сэмюэль и Джеремия, то…

– Рассуждаем логически, – я встал у самых морд золотых коней, не решаясь тронуть их рукою. – Она ехала со мной на том же судне. Наши каюты были рядом. Она неожиданно появилась в нужном месте в нужный час. Десяток разъярённых моряков по одному её приказу отпустили меня и исчезли без претензий. Она дочь того самого человека, который, возможно, убил моего отца и пытался убить меня. По её заявлению меня отправили в казематы Петропавловской крепости. Ей угрожал её же дворецкий, но не было ли это банальной инсценировкой? Она уговорила меня взять её с собой. Да, ей пришлось убить одного китайца из рядов наших преследователей, но великая ли это цена за то, что я сам привёл её в пещеру?!

– Михаил, – рыжая англичанка с горящими глазами бросилась ко мне на грудь, – вы всё время что-то бубните и бубните. Я ничего не поняла. Ну, кроме того, что теперь мы невероятно бо-га-ты!!!

– Это золото не принадлежит вам.

– Нам! – нервно поправила она. – Я сказала, что вы, я и даже ваш строгий казак, мы все теперь богаты!

– Матвей не прикоснётся к этим деньгам. Когда я расскажу ему, кто их здесь спрятал и с какой целью, он скорее отрубит себе руку, чем заберёт хоть одну монетку. Как вы заметили, наш спутник вообще человек суровых принципов.

– Ну, это его дело, – чуть приглушила восторженный тон Энни Челлендер. – Однако я не понимаю, почему мы с вами должны отказаться от своей доли сокровищ? После всего, что мы вместе пережили… это… это же… это наше священное право победителей!

– Простите, но вынужден вам отказать, – поджав губы, чопорно заявил я. – И позвольте напомнить, что целью моего путешествия на Байкал было отнюдь не личное обогащение. Как вроде бы и вашей, если не ошибаюсь? Или страшная гибель вашего отца вполне может быть компенсирована русским золотом?

От хлёсткой пощёчины мне увернуться не довелось.

У Энни были такие безумные глаза, что на мгновение мне показалось, будто бы я смотрю в лицо собственной смерти. Хотя, возможно, так оно и было…

– Вы как всегда правы, уважаемый сэр, – рыжая англичанка мгновенно сорвала с себя все украшения, бросая мне их под ноги, и с каждым словом в её голосе было всё больше и больше холода. – Разумеется, я не прикоснусь ни к одному предмету в этом зале, ибо, как вы верно заметили, мне ничего тут не принадлежит. И во всём другом мире тоже. После смерти отца мне достались лишь его карточные долги. Не мне говорить вам, что незамужняя девушка в Британии лишена любого покровительства и защиты. А в России, как вы опять-таки верно мне намекнули, я вообще никто!

– Это не так, то есть…

– И да! Как я могла забыть?! Это ведь тоже куплено на ваши деньги. – Она стала лихорадочно расстёгивать верхнюю одежду.

Поверьте, мне пришлось буквально силой останавливать её, схватив за руки. Я сильнее, я бы справился, но был буквально срублен одним точным ударом её колена в самое неподходящее место. Какой удар! Я рухнул без писка…

– Как приятно, что мы поняли друг друга. С истинным джентльменом всегда можно договориться, верно?

– Я… компен… сирую… вам… ваши расходы…

– О, неужели? – мисс Энни присела рядом со мной на корточки. – Михаил, либо вы сейчас же рассказываете мне всю правду обо всём этом, – она обвела руками своды пещеры, – либо я просто пошлю всё к чёрту и никогда, слышите, никогда больше не появлюсь на вашем горизонте!

– Понял… драться-то зачем?

– Вы первый оскорбили меня, – Энни подала мне руку, помогая подняться. – Я воспитывалась в строгих правилах и не потерплю намёков, унижающих память моего отца.

Мы стояли лоб в лоб, обиженные, надутые, каждый убеждён в собственной правоте и совершенно не слышит другого. Более того, на фоне такого количества золота нам бы, наверное, полагалось по примеру английских пиратов пытаться задушить друг друга!

Именно это казалось на данный момент самым естественным и правильным.

Не могу теперь вспомнить, что на меня тогда нашло, но мгновением позже я вдруг шагнул вперёд и крепко поцеловал её в губы. От неожиданности она даже не сопротивлялась.

Я силой вырвал первый поцелуй и, опустив руки, так же резко отшагнул назад.

– Вы… вы в своём уме?! – В широко распахнутых глазах растерянной англичанки блеснули слёзы.

Я не стал ни отвечать, ни оправдываться. Просто наклонился и насыпал в карманы по две-три пригоршни золотых монет, кажется, современной французской чеканки.

Здесь нам больше делать нечего. Это просто склад, место, куда годами сваливали золотой фонд ордена. Я не нашёл тут разрешения никаких тайн, ничего не узнал о своём отце, разве что мог бы стать богат, но ни на шаг не приблизился к разгадке буквы S, или удил Чингисхана.

Почему именно они? Если умирающий сэр Эдвард нарисовал тот же знак, то получается, он отлично знал о существовании этой горы на байкальском острове, так почему же просто не нанял группу бандитов и не взял золото штурмом? Не успел?

Я вспомнил, с каким завидным упорством нас преследовали, и с шипением выдохнул сквозь сжатые зубы. Хорошо бы если и нашим врагам было нужно только золото…

– Надо уходить отсюда.

Мисс Энни зачем-то вытерла губы рукавом, подумала и молча кивнула.

– Когда-нибудь мы вернёмся сюда, но сейчас тут оставаться опасно. Те, кто гнались за нами, вряд ли надолго потеряли наш след.

– Хорошо, Михаил. Я прошу простить меня за поведение, недостойное леди. Эта вспышка была не…

– Энни, успокойтесь уже! – мне пришлось повысить голос. – Хватит. Мы не в Британии, здесь все эти условности и чопорность просто смешны. Но если вы действительно хотите знать правду о смерти вашего отца так же, как я о гибели моего, то ответы нам придётся искать не в этой пещере. Нам надо найти тех, кто пытался убить нас. Мне нужен их предводитель, он знает. Он многое знает…

– Я понимаю.

– Тогда идёмте? – я первым протянул ей руку примирения.

– Конечно, – юная англичанка с серьёзным видом изо всех сил пожала мою ладонь. – Но только…

– Вы опять об этом проклятом золоте, – я потянул её за рукав к выходу.

– Майкл… тьфу, Миша, простите! Я лишь хотела сказать, что вон там есть дверь.

– Где?

Энни обошла золотых коней и ткнула пальцем в маленькую, покрытую ржавчиной железную дверь, почти неразличимую на фоне стены. Я решительно шагнул вперёд, осмотрев косяки и порожек, вроде бы не нашёл ничего подозрительного. Разве что с правой руки в камне была грубо вырезана всё та же буква S.

– Посмотрим? – предложила моя спутница, зябко поводя плечиками. Её глаза смотрели на меня доверчиво и бесстрашно. На секунду мне даже показалось, что теперь в них заметны тёплые искорки каких-то иных чувств, но кто может знать правду в том, что касается женских взглядов…

– Почему нет? – я осторожно толкнул дверь.