Горячая виноградная любовь

Он вскочил из-за стола и пафосно провозгласил:

– Запомни! Мир настоящего мужчины – это вино, женщины и сражения. Поскольку с женщинами и сражениями у тебя, как я полагаю… – он одобрительно кивнул, смерив меня взглядом с ног до головы, – …проблем нет, то твоя болезнь, скорее всего, происходит от недостатка в крови гемоглобина. Вино – лучшее средство для восполнения этого вещества. Бери-ка стакан.

Стремясь предстать настоящим мужчиной в глазах главы семьи Олейку, я все-таки подчинился его указанию и взял в руку стакан. Эх, знали бы вы, мои дорогие дядюшка и тетушка, что причиной всех моих недугов было не переутомление, а, наоборот, неудержимо прущие из меня наружу молодые силы.

– Ну, за встречу!

– За встречу! – повторил я за дядюшкой тост, при этом беспокойно озираясь по сторонам с целью убедиться, что немеркнущее око моей родительницы не преследует меня в данный момент.

Итак, в первый же день своей самостоятельности я нарушил один из строжайших маминых запретов – не пить вина.

Впрочем, вино, честно говоря, не произвело на меня особого впечатления. Оно походило на виноградный сок с каким-то приторным неприятным привкусом. Из-за этого непривычного привкуса я смог сделать лишь несколько глотков.

Дядюшка снова удивился, увидав мой недопитый стакан.

– Не понравилось? Я самое лучшее выбрал.

– Не то чтобы не понравилось… – промычал я с набитым ртом, пытаясь заесть тошнотворный привкус. – Просто надо, наверное, постепенно привыкать.

– Это нужно было сделать давно, – назидательно произнес он. – Ты разве с друзьями не общаешься?

– Общаюсь, конечно.

– Где и как?

– По-разному бывает, но в основном в Фейсбуке или в Инстаграме. Иногда по полдня там зависаем.

– Эх, давно я в Кишиневе не был… Раньше названия всех винных баров там знал. Не понимаю, как можно просидеть целый день, например, в Ин-ста-граммах – и не выпить с другом даже ста граммов?

Дядюшка укоризненно покачал головой.

Я не стал объяснять, что Фейсбук и Инстаграм – это не бары.

– Не приставай к ребенку со своей винотерапией, – одернула дядюшку добрая тетушка Нуца. – Это ты с друзьями не можешь и дня без выпивки, у других таких проблем нет.

Тетушка придвинулась ко мне и доверительно спросила:

– Расскажи-ка лучше, у тебя невеста есть?

– Нет.

– До сих пор без невесты! – всплеснула руками она. – Чем же ты в своем пединституте занимаешься?

– Ты, Нуца, пединститут с брачным агентством перепутала, что ли? – поддел ее дядюшка.

– Ничего я не перепутала. Столько девушек вокруг него учится, а он куда смотрит, до сих пор ни одной не выбрал!

Я деликатно умолчал о роли мамы в отборочном процессе.

Дядюшка тогда заключил:

– Не нашел себе невесту в пединституте – значит, на роду у тебя написано найти ее в Бессарачу.

Я в ответ весело засмеялся, не подозревая о пророческой силе его слов. Кто бы мог подумать, что именно в этой глухомани, где живут в основном одни старики, я встречу свою любовь…

– Ладно, бог с ними, с невестами, – махнул рукой дядюшка. – Ты скажи лучше, что наше правительство думает по поводу последних беспорядков во Франции из-за повышения цен на бензин?

– Началось… – заворчала добрая тетушка Нуца. – Ох уж эти мужчины! Как выпьют, так сразу в политику лезут. Или эту вашу политику специально придумали для того, чтобы пьяницам было о чемпотрепаться?

Я посмеивался над их полушутливой перебранкой, с аппетитом уплетая все, что подкладывалось мне на тарелку, и нет-нет да и попивая вино в стакане.

Во время расспросов я был немногословен, но это продолжалось до тех пор, пока коварное вино не ударило мне в голову…

4. Вино и политика

После ужина мы с дядюшкой перешли на уютную террасу и, наслаждаясь чудным вечером, допивали кувшинчик вина.

Волшебный напиток сделал свое дело. Вино приятно шумело в голове, поощряя к беседе, и уже не казалось столь противным. Из немногословного юноши я разом превратился в красноречивого напористого собеседника, а дядюшка и без вина слыл неугомонным спорщиком и любителем жарких дебатов.

На террасе никто не мешал нашим дискуссиям, разве что тетушка Нуца несколько раз заходила сказать, чтобы мы не засиживались, ведь завтра наступала очередь Олейку пасти коров.

За оживленной беседой незаметно летели часы. Уже погасли окна в домах, видела десятый сон добрая тетушка Нуца, а мы все сидели, увлеченные интересными разговорами.

Когда в кувшине показалось дно, мы, впрочем, так и не пошли спать. Прихватив стаканы, мы спустились в подвал, где в дальнем углу ждало своего часа несколько бочек с вином. Там наша беседа вышла на новый виток. Мы удобно устроились на перевернутом деревянном ящике и время от времени цедили из бочки неизведанный мною доныне напиток.

Раньше мне казалось, что институт даёт много ненужных знаний. Но сейчас все они мне пригодились. Ведь мы поднимали величайшие вопросы истории и философии, государственного и мирового устройства, войны и мира, обсудили деяния многих известных политиков. Только теперь я понял, сидя тут, в подвале, почему наша система образования так перенасыщена предметами обучения: ее задача – дать гражданам необходимые знания для плодотворной дискуссии за бутылочкой вина.

Честно говоря, я не помню, когда мы отправились спать. Впрочем, в ту ночь легко уснуть мне не удалось, ибо для моего неподготовленного молодого организма начатый в тот вечер лечебный курс винотерапии оказался чрезвычайно действенным.

Едва я касался головой подушки и закрывал глаза, как начинался полет над бездной. Я будто лежал не в кровати, а в детской колыбели, которую усиленно раскачивали из стороны в сторону. Голова кружилась, а к горлу подступала тошнота. Я поминутно вскакивал, открывая глаза и садясь в кровати. Так продолжалось довольно долго, пока, в конце концов, мне все же не удалось уснуть.

5. На рыбалке

Утро следующего дня лучилось нежным теплом. По стенам комнаты, где я спал, бегали солнечные зайчики. Они искрились в стеклянной мозаике книжного шкафа и хрустальной вазе с розами, стоявшей на столе у моего изголовья.

Во дворе слышалось кудахтанье кур, а певучий голос доброй тетушки Нуци мелодично повторял:

– Цыпа-цыпа-цыпа… Цыпа-цыпа-цыпа…

Головокружение и тошнота вроде бы ушли вместе со сном, и я, лежа в кровати, был несказанно рад, что лечение винопитием обошлось без тяжелых последствий.

Однако стоило мне подняться – меня почему-то никто не предупредил, что резко вставать нельзя, – как результаты ночной попойки вернулись во всей красе.

Тело ломило. Я чувствовал себя так, словно вчера мы с дядюшкой не сидели в подвале на ящике, а всю ночь бегали вокруг него марафон.

Голову давило, будто на нее из последних сил натянули детскую шапочку. В самой же голове сидел проказливый маленький чертик с молотком в руках и, резвясь, время от времени ударял им мне по темечку и вискам.

Вино работает как банковский кредит: сперва получаешь удовольствие, а расплачиваешься потом, и намного дороже, чем это удовольствие стоит.