Одержимый. Драконоборец Империи

«Сам ты осел! – огрызнулся я. – Если забыл кое о чем важном, что позволит мне сыграть на равных с затеявшей какую-то игру демоницей!»

«И о чем же?» – недоверчиво осведомился бес.

«О том, что тот, кто предупрежден – тот вооружен! – срезал я этого умника, заставив его слегка приуныть. – Ведь зная о готовящейся подставе, ее вполне можно избежать. – А затем добавил уже поспокойней: – Что я, собственно, и намерен сделать…»

Нечисть еще что-то там невразумительно вякнула, пытаясь заставить меня отказаться от своей опасной затеи, но добилась этим лишь того, что я окончательно утвердился в правильности своего выбора. И решительно кивнул в такт своим мыслям: «Да, это единственно правильное решение! Надо бороться, побеждать! И планомерно отрезать все пути ди Мэнс к отступлению. Пока до нее не дойдет, что нашей свадьбе быть! Что как ни крути, а она будет моей. Целиком и полностью! А не на паях с ее подружкой! И что ей ничего, совершенно ничего невозможно с этим фактом поделать. Только смириться. Смириться и пойти наконец со мной под венец!»

– Стайни, а может, ты все-таки передумаешь? И не пойдешь на бал? – продолжила тем временем свои подстрекательства и провокации моя ненаглядная стерва, видимо сочтя, что наше молчание недопустимо затянулось. – Мэджери ведь совершенно справедливо заметила, что тебе там будет совершенно неинтересно. В отличие от нас…

А ее подружка, успевшая, пока я был вроде как в раздумья погружен, а по сути – препирательствами с бесом занят, сместиться чуть вбок и назад, тесно прижаться к Кейтлин, нагло обнять ее за талию и без зазрения совести примоститься подбородком на ее правое плечо, энергично закивала. Явно всецело поддерживая ди Мэнс. Что, дескать, да, уж мы-то найдем, чем нам там интересненьким заняться! Особенно когда, улучив момент, останемся наедине.

Ох, как мне захотелось сказать пару ласковых слов этой мерзавке ди Орлар – не передать! Но я сдержался. А охватившее меня возмущение выплеснул в коротком спиче, обращенном исключительно к Кейтлин.

– Как это мне будет неинтересно в вашей замечательной компании? Да как вы могли такое подумать, моя дорогая? – И категорически отрезал: – Нет-нет, даже и не думайте – я пойду на этот бал!

Девушки переглянулись, торжествующе глазками блеснув. А затем…

– Ах ты, мой поросеночек! Вот прямо так и пойдешь? – всплеснув руками, умилилась Кейтлин. И так выразительно посмотрела на меня…

Что я совершенно непроизвольно скосил глаза на свою вполне приличную, хоть и ношенную уже одежду, которую надел вместо новенького костюма, отправляясь к друзьям поутру. И попытался быстренько стереть с обшлага куртки невесть откуда взявшееся серое пятно – наверное, посаженное где-то в подземельях Охранной управы. Быстро, правда, опомнился. И, сделав еще пару все замедляющихся движений кистью правой руки по немного загрязнившемуся левому рукаву, оставил его в покое. Поднял взгляд на эту стервочку – мою будущую супругу и криво ухмыльнулся, показывая, что оценил как ее подначку, так и избранный ею стиль общения со мной, безусловно относящийся к забавной разновидности внутрисемейного.

«А ведь, похоже, ди Мэнс не забыла о своем вчерашнем обещании непременно заняться воспитанием из тебя образцово-показательного супруга! Ха-ха!» – не преминул поддеть меня по этому поводу бес, заржав при этом, что тот конь.

«Очень похоже на то, – согласился с ним я. И тут же, мысленно усмехнувшись, с редким оптимизмом заявил: – Ну да ничего! Посмотрим еще, кто кого воспитает!» Ну и с целью претворения в жизнь вышесказанного без промедления выдал весьма жизнерадостное:

– Хрю-хрю! Конечно, на бал я с вами, прекрасные леди, иду! Так и иду! Хрю-хрю!

И с удовольствием увидел, как благородных девиц, не ожидавших от меня такого пассажа, отчетливо перекосило. А у ди Мэнс аж задергалось правое веко!

Но прежде чем демоница окончательно рассвирепела, я мягко улыбнулся ей и успокоительным тоном сообщил:

– Право же, моя дорогая, не стоило беспокоиться. До вечера я обязательно приведу свою одежду в порядок и не доставлю вам неудобств своим неподобающим внешним видом. А пока – позвольте откланяться! – И немедля ретировался из гостиной, не дожидаясь, пока сбитая с толку Кейтлин опомнится.

Однако свинтить невозбранно после всего этого у меня все же не вышло. Крайне своевременно предпринятое мной для передислокации сил стратегическое отступление, несмотря на внесенное им в стройные ряды противника замешательство, было пресечено в момент скрытого проникновения на конюшню с целью изъятия верхового транспортного средства. А проще говоря, нагнали меня посланные ди Мэнс слуги, когда я уже взбирался на своего геройского белого коня, намереваясь добраться-таки наконец до своих друзей. Как и обещал вчера Вельду и Роальду. Они же сегодня последний день пребывают в столице, а завтра рано утром на попутном дилижансе отбывают в Кельм.

Отловили меня, в общем, в самый последний момент. И отбиться от приставучих слуг не удалось. Пришлось воротиться и сдаться на милость своей невесты. Что решила поквитаться со мной весьма изощренным способом… просто-напросто отдав в руки швей! Якобы для выхода в свет мне крайне нужен новый костюм. Снова! Хотя я и первые два еще только по разу надевал!

Только эти мои вполне обоснованные возражения отмели как несущественные и поставили перед выбором: или я иду на бал в новом костюме, или Кейтлин ни за что там не появится вместе со мной. Пришлось смириться. И провести несколько долгих, изматывающих часов в компании особ, вооруженных большими ножницами, длинными иглами да огромными булавками. И преисполненных желания в лепешку расшибиться, но управиться с поручением своей госпожи и сшить мне к вечеру достойный наряд.

К концу этого действа я себя ощущал так, будто пробежал десяток миль с мешком песка на плечах. Устал просто, как собака. Ногу подними, опусти, присядь, поднимись, руку в локте согни, плечи раздвинь, шеей покрути, замри, пока мы заново лоскуты материи подгоним и на скорую руку сметаем… И по новой… Короче – жуть! Никакого костюма, пусть и идеально подогнанного, не захочешь такой ценой.

А еще издергался вдобавок весь. И, как это ни странно в моей ситуации, отнюдь не из-за беспокойства по поводу предстоящего вечера. Насчет бала я отчего-то был непоколебимо уверен – обойдется все. Главное, держать ухо востро и ни на какие провокации не поддаваться. Может, мне придавал уверенности определенный опыт в этом плане, благоприобретенный во время моей довольно продолжительной подработки охранником в таверне Джима-коротышки?.. Нет, конечно, в благородном обществе есть свои, неизвестные мне заморочки, но и с ними, думается, никаких проблем не возникнет, если я буду строго соблюдать три немудреные заповеди: не болтать не по делу, не напиваться и не поддаваться ни на какие сладкие посулы неизвестных девиц. Вот так. Ну а буде возникнет какой-нибудь конфликт на пустом месте – мне, главное, первым никому вызова на дуэль не бросать, чтобы без права выбора оружия не остаться. А там разберемся…

В общем, совсем другое меня снедало – то, что время неумолимо утекало. За всеми этими постоянными перекройками-переделками вроде бы уже готовых фрагментов костюма. Я ведь все не оставлял надежды пообщаться сегодня с Роальдом и Вельдом. Еще же столько надо до их отъезда обсудить! А подарок?! Подарок-то тьеру Эльдару, в виде редкостных ингредиентов для экспериментальных зелий, ведь тоже край как нужно передать! И избавиться таким образом от драконьих хвостов и когтя… Пока поганый бес их опять кому-нибудь не подарил.

А эти швеи-мастерицы все продолжали и продолжали меня мурыжить. Никак им, вишь, не нравилось то, что выходило! Так что мне удалось вырваться из их лап и свидеться со своими друзьями лишь уже ближе к вечеру. Да и то, можно сказать, впопыхах. Даже пообщаться толком не вышло. Только за стол присели, по кружке пива пропустили да парой слов перемолвились – мне уже пришла пора возвращаться и отправляться со своей невестой и ее подружкой на этот треклятый бал. На который, после всего ему предшествующего, мне совсем расхотелось идти. Нет, никакими нехорошими предчувствиями касательно предстоящего вечера я так и не проникся, просто реально устал. Хоть и не делал ничего.

Однако пойти на попятную я, понятно, не мог. Тем более что и моя хитрая подначка с хрюканьем сработала как надо. Иначе с чего бы Кейтлин всю дорогу беспрестанно с подозрением косилась на меня, почти позабыв о подруге, которая ухватилась за ее руку? Нет, ее точно проняло! Так проняло, что она, похоже, больше и не вспоминала о своих коварных планах, а всерьез переживала, как бы я чего-нибудь эдакого не отчебучил. Захрюкав, к примеру, прямо на балу. Сразу после представления всем в качестве жениха несравненной Черной Розы Империи.

Хотя пока ехали, это ее беспокойство еще не так сильно проявлялось. А вот когда мы наконец прибыли в особняк графа Терфо… Невеста моя буквально глаз своих зеленущих с меня не сводила! И не отходила ни на шаг. Держа при этом наготове какое-то сверхмощное, судя по интенсивности потока источаемых стихиальных эманаций, заклинание, чтобы мигом заткнуть мне в случае чего рот. Или прибить моментально.

Впрочем, я, разумеется, и не думал ставить ди Мэнс в упрек столь плотную опеку с ее стороны. Я, наоборот, был только рад такому повороту событий. Ведь благодаря этому мы представали перед всеми настоящей парой. Ну а глупости творить у меня, понятно, и в мыслях не было. Я же просто пошутил! И очень, как выяснилось, удачно. Тут даже бесу нечего возразить.

Некоторое время спустя, видя, что я не собираюсь учинять безобразий и веду себя очень даже прилично, Кейтлин немного успокоилась. Расслабилась. Как, впрочем, и я. Ведь ничего такого особенного эти самые балы аристократии, оказывается, не представляют… Ну да, торжественно церемонно все, да, завораживающе красиво. Но, по сути, это просто молодежь собралась повеселиться и всласть потанцевать. И не важно, что устроителем бала является граф Терфо, которого юнцом никак не назовешь. На самом-то деле всем действом заправляет его дочь – леди Кларисса, веселая пухленькая блондинка, которой вот-вот должно стукнуть семнадцать.

Нет, конечно, хватало в зале и взрослых людей, и седых стариков, но их участие в происходящем веселье было не таким заметным. Пока молодежь танцевала и резвилась, родители и старшие родственники юных аристократов все больше в сторонке стояли да негромко переговаривались, что-то свое обсуждая. Весьма вероятно, для своего младшего поколения партии подбирая и нюансы возможных брачных союзов согласовывая.

Но так как родителей или ближайших родственников Кейтлин здесь не было, то меня на серьезные разговоры никто не зазывал. Чему я был только рад. Мне хватило и представления собравшимся… чтоб голова опухла вмиг. Не знаю даже, как можно упомнить все эти лица, прилагающиеся к ним громкие титулы и фамилии да не путать их постоянно потом. Я бы так точно без беса не справился! Рогатый мне знатно подсобил, начав создавать в моей памяти некую картотеку по типу имеющейся в управе Дознания, соотнося благородные фамилии, титулы и должности со зрительными образами соответствующих персон и зачем-то еще присовокупляя к ним их голоса. Так что я, слава Создателю, не допускал досадных ошибок, общаясь со всеми этими безмерно благородными персонами.

Впрочем, многие на свою знатность особо и не напирали, не требуя именовать их с перечислением абсолютно всех званий и титулов. Вон баронет Карл Дьюри, внук герцогини Аутгейт, которая доводится Кейтлин родной теткой, так и вовсе предложил мне отбросить все церемонии и обращаться к нему по имени. Подмигнув при этом и со смехом заметив, что так будет правильно, ибо мы уже практически родственники. И, что удивительней всего, ди Мэнс промолчала, сделав вид, что не заметила столь явной подначки.

Затем и барон Олбари – Айвен ди Бутейн, последовал примеру своего приятеля, предложив мне обращаться к нему по-простому. И сэр Лайнус ди Тажери, владетель замка-крепости Норфейн, поступил так же. Только девушки – Хелена и Ания – сестры Айвена, Женевьева ди Рошан да Марисса ди Тильно, переглянувшись и покосившись на Кейтлин, тут же сдвинувшую бровки, не разрешили мне опускать титул – леди. Но и полного формализма, правда, попросили в разговоре с ними избегать.

Вот этой весьма представительной компанией мы и развлекались весь вечер. Пили игристое вино, болтали и танцевали. Беззаботно веселились, в общем. И – никаких проблем! Если не считать одной, совсем крохотной – танцам-то многим бесу пришлось учить меня на ходу. Но, будем надеяться, я не сильно плошал, вытанцовывая девушек. Кейтлин, во всяком случае, ничего мне по этому поводу не высказала. А она бы не промолчала, если бы что было не так. Да и Мэджери не упустила бы шанс поддеть меня. Но нет же – тоже ни слова в упрек не сказала. Хотя в танце с ней я действительно пару ошибок допустил – просто гораздо трудней вести девушку в платье с широкой юбкой-колоколом, нежели вырядившуюся в мужской костюм.

Да, с Кейтлин у меня много лучше получалось… Хотя и там все не так просто. Ибо моя правая рука ну так и норовила с талии девушки чуть пониже соскользнуть. На восхитительную такую округлость… И мне приходилось прикладывать неимоверные усилия воли, чтоб не дать свершиться эдакому святотатству. Так что каждый танец с этой невероятно обольстительной суккубой заканчивался для меня одинаково – с прикушенной губой, со сведенной судорогой правой рукой и начинающей кружиться головой. Последнее – из-за буквально завораживающего взгляда ди Мэнс. Ведь от ее изумрудно-зеленых глаз, таких нечеловечески прекрасных и ярких, да еще и зачастую находящихся во время танца так невероятно, волнующе близко, просто невозможно отвести своих.

Успокаивало лишь то, что я не один такой. Других парней, добившихся от Кейтлин согласия потанцевать с ними, тоже плющило не на шутку. И зачастую куда сильнее, нежели меня. Да что там говорить, если никто из них не рискнул пригласить на танец Черную Розу Империи более чем дважды за вечер. Тогда как я составлял ей пару на порядок чаще. Да и то так мало лишь потому, что бальным этикетом ограничено число совместных танцев дамы с одним и тем же кавалером – не более двух кругов из трех.

Нет, если бы не это правило, я бы, невзирая ни на что, от этой невероятно обольстительной суккубы точно не отходил! Потому как конкуренток здесь ей не было. Даже несмотря на то, что блистательных молодых леди, от которых трудно глаз отвести, на балу собралось предостаточно. Но… Но Энжель явно преувеличивала, говоря когда-то о том, что таких умопомрачительно красивых девушек, как она или Кейтлин, я увижу огромное множество, стоит мне только попасть на какой-нибудь столичный бал. И близко здесь нет ничего такого. Златовласка точно не затерялась бы в этой толпе и немедля привлекла бы всеобщее внимание. Не меньшее, нежели явившаяся сегодня на этот бал Кейтлин. А уже если бы они пришли вместе… Фурор определенно был бы обеспечен!

«Наверное, все дело в том, что от природы поразительно красивых девушек не так уж и много, – прагматично подумал я. – И от этого никуда не уйти. А магическая коррекция внешности здесь бесполезна. Она способна превратить любую страхолюдину в обычную девушку, неказистую – в симпатичную, а хорошенькую – в смазливую, но вот очаровательную – в редкую красотку, увы, уже нет. Бьются уже долгие годы мастера над этим казусом, лишающим их огромных прибылей, но сделать ничего не могут. Все вроде у них идеально получается, а стоит их работе появиться на людях, да рядом с природной красавицей очутиться… И сразу начинает бросаться в глаза некая неестественность облика, созданного с помощью магического вмешательства. Потому-то богатые леди такой коррекцией своей внешности и не злоупотребляют. И оттого девушки удивительной красоты, как Кейтлин или Энжель, все так же редки. Что бы последняя по этому поводу ни говорила».

После чего глубокомысленно заключил: «Главное, теперь одну из этих редкостных красавиц не упустить!»

И, во исполнение этого сделанного самому себе наказа, немедля отправился приглашать Черную Розу Империи на новый танец.

В общем, все шло просто замечательно. До поры до времени…

Мы с Карлом на некоторое время оставили дам, отправившись, как это принято говорить в благородном обществе, помочь своим друзьям. И медленно, но неуклонно, расшаркиваясь и здороваясь чуть ли не со всеми встречными и поперечными, продвигались через толпу к своей цели, расположенной в дальнем коридоре с правой стороны зала, когда баронет вдруг заметил с отчетливым недовольством:

– А этих-то кто пригласил?

– Ты о ком? – покрутив головой по сторонам, спросил я.

– Да вон, – легким кивком указал он в сторону какой-то компании, продвигающейся от входа. – Клив ди Браенс, граф Канупэ и Ралленберри, со своим извечным приятелем Ральфом ди Марсио, виконтом Жалье и подпевалами явился.

– И что с ними не так? – бросив на них мельком взгляд и не приметив ничего занимательного – аристократы как аристократы, – поинтересовался я.

– Да вечно от них одни проблемы, – поморщился Карл, продолжая продвижение дальше. И принялся на ходу меня просвещать: – Ди Браенс – жуткий доставала, совершенно не умеющий вести себя с дамами и при этом упорно считающий, что все они сходят по нему с ума. Никак до графа не доходит, хотя ему уже не раз и не два пытались втолковать эту очевидную истину, что его успехи на любовном фронте основаны не на том, что он такой неотразимый ловелас, а проистекают исключительно из богатства его семьи. Владеющей почти двумя третями железных рудников из имеющихся в Империи. А ди Марсио… Известный картежник, извечный бузотер и записной бретер. Лучший фехтовальщик столицы, а может и всей Империи. С полсотни дуэлей на его счету, и пока ни одной проигранной. С Кливом дружит с детства, а в последнее время они и вовсе неразлейвода. Наверное, оттого, что граф всегда своего проигравшегося в пух и прах приятеля деньгами выручает. Да и явно весело им вместе… Один достает приглянувшихся дам; чаще всего из впервые выбравшихся в свет красоток-провинциалок, совсем наивных и невинных, буквально навязывая им свою персону в качестве кавалера на вечер, да с ходу, без тени стеснения, начиная посвящать их в свои планы на совместную ночь. А другой… Другой охотно прикрывает дружка, подначивая на смертельную дуэль не имеющих против него и тени шанса парней – заступников девушек. Если таковые, конечно, обнаруживаются и предпринимают попытки оградить своих спутниц от откровенных домогательств со стороны Клива…

– Так, может, нам надо побыстрей делать свои дела и возвращаться? – малость обеспокоенно вопросил я, после того как бросил взгляд назад, на Кейтлин и остальных наших красавиц-леди. Они, конечно, отнюдь не провинциалки и не впервые вышли в свет, но… но мимо них очень трудно пройти, не привязавшись, какому-либо мужчине, даже не считающему себя ловеласом. Я бы вот так точно не смог.

– Что? – обернулся Карл. А когда догнал, о чем я толкую, успокаивающе махнул рукой: – А, нет, не надо. К Кейтлин они и близко не подойдут. Она еще пару лет назад максимально доходчиво донесла до одного графа мысль, что не хочет видеть ни его самого, ни его подарков, выставив однажды докучающего ей Клива за дверь. Дверь балкона на четвертом этаже особняка! Ди Браенс, говорят, тогда мало того, что грохнулся неслабо – чудо, что вообще остался жив, а не свернул себе шею, так еще полночи выдирался из зарослей вьющихся туанских роз, в которые угодил! – И коротко хохотнул: – Кейт в гневе, знаешь ли, внушает. И рисковать своей шкурой не хочет никто!

– Да, когда она сердится, приближаться к ней действительно крайне опасно для жизни! – рассмеявшись, согласился я. И, успокоенный словами Карла, двинулся дальше за ним. А спустя еще с десяток шагов и думать забыл об этих дружках-приятелях – графе Канупэ и Ралленберри и виконте Жалье.

Сделали мы с Карлом свои дела, идем обратно. Без помех миновали не слишком оживленный длинный коридор, вышли в зал. И, замедлив шаг, принялись пробираться вдоль стены к своей компании, лавируя меж снующих туда-сюда слуг, больших и малых компаний благородных сэров и леди, одиноких персон, слоняющихся в поисках приключений, да двух рядов тонких рельефных колонн, поддерживающих протяженный внутренний балкон. Под ним толпился весь праздный нетанцующий люд, а основная, открытая часть зала была на откуп кружащимся под музыку парам отдана, и просто так ходить по ней было нельзя.