Фрея. Карантин класса «Т»

Быстрого взгляда на расположенные в полусотне метров далее по улице руины рухнувшего здания хватило, чтобы понять, что я действительно чуть не угодил в переплет. На самом виду, на крупном обломке белоснежного полимеризированного бетона, торчащем из завала над дорогой, подобно балкону, стоит дозорный. Пацан лет четырнадцати в довольно потрепанных шмотках, в солнцезащитных очках-кругляшах, с натянутым высоко на нос шейным платком и при оружии: с обкромсанным каким-то вандалом до цевья помповым дробовиком. Невелика угроза в общем-то, учитывая наличествующее у вероятного противника оружие и разделяющее нас расстояние, ага. Но для тех, кто так сочтет и проигнорирует новенький красно-белый шейный платок, который парень так демонстративно-небрежно поправляет и который означает принадлежность к отряду «Тэйд», насчитывающему, как известно всем местным, в своем составе под две сотни одних только бойцов, есть аргумент и посерьезней. Чуть дальше за руинами, что языком строительного мусора выдаются на улицу и практически достигают побитых зданий на противоположной ее стороне, притаилась приземистая бронемашина. «Блоха», покрытая непритязательно-серым техногенным камуфляжем с черными и голубыми линиями-росчерками. В рейдерском исполнении. И пулеметный ствол из горба-нашлепки на ее покатой спине смотрит прямиком на перекресток… Чтобы у отдельных товарищей, из числа тех, что совсем не к месту тут шастает, не возникло непонимания, очевидно.

– Я просто мимо шел, – неловко сдвинув прикрывающую нижнюю часть лица тонкую маску-фильтр, буркнул я для успокоения всех присутствующих, обращаясь, в первую очередь, к обретающимся в «блохе».

Вернув на место одноразовый бумажный респиратор, поспешил исполнить озвученное ранее повеление пацана-дозорного. Проще говоря – в темпе сделал ноги со злополучного перекрестка. В хорошем прямо таком темпе. Ибо отряд «Тэйд», конечно, в беспределе ранее никем уличен не был, но… Но, как говорится, все когда-то бывает в первый раз. К тому же фиг его знает, что они тут нарыли. Если что-то, стоящее действительно серьезных денег, то прикопать здесь же ненужного свидетеля им сам бог велел.

Миновав перекресток и укрывшись за угловым зданием от глаз зорко наблюдавшего за моим перемещением дозорного, я облегченно перевел дух:

– Пронесло.

Да тут же добавил про себя критично: «Ну а если бы встрял, то был бы исключительно сам виноват. Видел же вчера крутившихся здесь разведчиков «Тэйда». Так нет же, поленился обойти сегодня этот квартал по Двадцать шестой улице или Двадцать седьмой. А в итоге чуть не угодил под раздачу, нарушив наиглавнейшее правило любого поисковика – не приближаться к чужим раскопам».

Легонько хлопнув правой рукой по левому запястью, я втянул в себя на ходу пару глотков воды из трубки, выдвинутой из интегрированной в комбез емкости, да на том и успокоился. Что было, то прошло, надо жить дальше. Мне только на руку, что одна из серьезных команд поисковиков расположилась неподалеку. Меньше вероятность того, что сюда же сунется кто-нибудь еще и помешает мне.

Поправив лямки давящего на плечи тяжеленного рюкзака, кстати говоря, и послужившего причиной выбора мной самого короткого, но, как оказалось, не самого безопасного маршрута к цели, я еще прибавил шагу. Очень уж охота побыстрей добраться до места и заняться делом. Вдруг реально повезет и удастся разжиться чем-то действительно стоящим. Блин, да даже уцелевшее снаряжение экипажа с лихвой перекроет все мои издержки, что там говорить о большем! Я ж и не возился там практически! Только вспомогательный тоннель под рухнувшим зданием расчистил немного, чтобы можно было не только пролезть самому, но и протащить резак!

С определенным трудом заставив себя успокоиться, я глубоко вздохнул. Раз, другой. И воровато оглянулся. Тоже дважды, через короткий промежуток времени. Так, на всякий случай. Хотя, конечно, вряд ли кто-то из тэйдовцев станет за мной следить, когда все они заняты делом, но осторожность все же не помешает. Да, не помешает… Ведь, если прочуют, что под тем здоровенным завалом лежит не то тяжелый флаер, не то атмосферный бот, отбить находку мне не поможет даже скорострельная автоматическая пушка с полным боекомплектом. Не говоря уже о наличествующих у меня короткоствольном автоматическом «корте» тридцатой модели – под девятимиллиметровый пистолетный патрон, с четырьмя снаряженными обоймами-сороковками, да шестизарядном револьвере тридцать восьмого калибра никому не ведомой марки «Вульв» со всего пятью заполненными каморами.

Если по-хорошему, то мне стоило как-то незаметней вести себя и пробираться к нужному месту, не демонстрируя свое существование всему миру. Но как это сделаешь в имеющихся условиях? Тротуары, прячущиеся за островками-полосками буйно разросшихся без надлежащего присмотра зеленых насаждений, практически сплошь засыпаны поблескивающим крошевом травмобезопасного стекла. Идти по нему – то еще удовольствие. Да и хруст при этом стоит такой, что на соседних улицах слышно. Вот и приходится шагать прямо посередине залитой солнечным светом широкой улицы, меж двух зияющих многочисленными прорехами зеркальных стен всех этих безлико однообразных двенадцатиэтажных зданий с панорамным остеклением, в котором так великолепно отражается ярко-зеленая растительность, которая кажется настоящими джунглями.

Преодолев еще два квартала, я остановился у достигающей уровня шестых этажей серебристо-белой горы, образовавшейся на месте обрушившегося строения. Покосился на эту впечатляющую груду разномастных кусков полимеризированного бетона, искореженных металлических конструкций и крошева зеркального стекла. А затем неторопливо огляделся по сторонам, характерным жестом активируя подачу воды и поправляя лямки рюкзака. Вроде как просто запарился тащить свою нелегкую ношу и решил немного передохнуть. Постояв так с минуту и не приметив поблизости никого лишнего, я подобрался и быстро юркнул в разрыв между растительностью на противоположной от руин стороне. И уже по тротуару двинул дальше. Недалеко, правда, всего лишь к четвертому по счету зданию. Туда и проник через главный вход.

Убравшись с открытого пространства улицы, прямо ощутил, как спало напряжение, терзавшее меня последние сутки и заставлявшее шарахаться от каждого подозрительного шороха. А все почему? Да потому что слишком уж ценная находка мне попалась. На такой можно либо всерьез погореть, либо крупно подняться… Ведь даже в самом худшем случае, если абсолютно все на том флаере или боте при падении пришло в негодность, этого хватит на какую-нибудь технику. На ту же «блоху», не до конца убитую… А это уже совсем другая тема. На своих двоих не только никуда не доберешься, но и не утащишь особо ничего. Колеса для любого поисковика – вещь незаменимая! Даже если ничего путного не отыщется, можно тупо притянуть пару тонн какого-нибудь металлического хлама, годного лишь в переработку, и уже одним только этим оказаться в плюсе по результатам поездки. Пусть в небольшом совсем, но плюсе.

Дойдя до расположенной недалеко от входа лестницы, ведущей на подземные уровни, я бросил мечтать и прислушался, не сопит ли кто там, в темноте, поджидая меня. Поисковик – он ведь тоже неплохая добыча. С него можно и комбез снять, и ствол, и еще кое-какое барахлишко. А самого хоть тем же Фермерам продать за хорошие деньги в работники. Если удастся подкараулить в каком-нибудь темном безлюдном уголке и живым взять.

Постояв чуть, я так и не услышал никаких подозрительных звуков. Однако печалиться по этому поводу не стал. Переступил с ноги на ногу, разрушая повисшую тишину, да, опустив руку к правому бедру, вытащил из подсумка-кармана, закрепленного на нем с помощью ременной системы, один из трех имеющихся прозрачно-голубых пластиковых стержней. Надломил добытый химический светильник и лентой-липучкой закрепил на левом предплечье начавший испускать бледно-синее свечение продолговатый цилиндр. Стянул с лица не нужную более маску-фильтр, снял поляризационные защитные очки и, аккуратно сложив их, сунул в пустой кармашек на поясном ремне. Сделав напоследок пару глубоких вдохов, наслаждаясь настоящим атмосферным воздухом, пусть и пахнущим какой-то пакостью, коснулся ворота комбеза. Отреагировав на нажатие на точку активации, с тихим шелестом вниз скользнуло пятисегментное забрало шлема, герметизируя мой хиб – костюм начального класса химической и биологической защиты, используемый техническими службами при проведении работ в условиях умеренно-агрессивной среды. Все запахи почти тотчас исчезли, поглощенные фильтрами встроенной системы регенерации воздуха, и я, сдвинув под руку свой старый добрый «Корт», спокойно пошагал вниз.

Осторожно ступая по выщербленным ступеням, едва освещаемым моим только начавшим набирать яркость светильником, я спустился до второго подземного яруса. Того, что до Исхода был стоянкой для мобилей, принадлежащих жителям этого здания, а теперь пустовал. Никакой техникой, пусть даже самой бесполезной, здесь спустя столько лет, разумеется, и не пахло – всё укатили, наверное, еще когда выездные ворота не заклинило намертво покосившейся стеной.

В преддверии этого огромного пустующего помещения я непроизвольно замедлился, напрягая свое чутье на неприятности. Но не почувствовал ничего такого – ни неясной тревоги, ни явственного нежелания соваться в это место. На душе тишина и покой. Да и медленное-медленное движение словно подвешенных в воздухе тускло серебрящихся пылинок-снежинок, которых чем дальше в подземелье, тем больше, придает дополнительную уверенность в том, что враг впереди не затаился. Явно прошло уже много часов с того времени, как здешнюю атмосферу тревожили в последний раз.

Держа наготове основной ствол, я вышел на открытое пространство стоянки, осветить которую полностью не удалось бы и десятком стержней, заставив всколыхнуться, закрутиться вокруг меня стремительными усами-вихрями чуть серебрящийся туман. И почувствовал себя донельзя неуютно в столь опасном месте. Даже неопытному стрелку, стоящему во тьме у стены или за одной из опорных колонн, по силам снять идущего с такой иллюминацией человека.

«Одно только утешает: если кто-то и устроил здесь на меня засаду, то стрелять, скорее всего, будет травматическими резиновыми пулями, – подумал я. – Чтобы хиб не продырявить. Потому как по нашим временам проще новый защитный комбез отыскать, чем залатать попорченный. Восстановление целостности металлизированной синтетической ткани – задача не из простых: иголкой, ниткой да подходящей по размеру латкой не обойдешься. А значит, у меня есть шанс. Ведь вряд ли кто-то догадывается, что под хибом у меня легкая кираса из упрочненного пластика, да еще не простая, а с компенсационным слоем. Кинетику травматических пуль этот защитный жилет, что когда-то выдавались подразделениям поддержания правопорядка во время публичных мероприятий, гасит отлично. Проверено».

Стараясь ступать мягко, а не топотать, как шестилапый складской робот-погрузчик, который мы таки смогли восстановить и довести до ума со стариком Ивеном, я дошел до дальней стены и вдоль нее двинулся вправо. К подсобным помещениям, располагавшимся на этом уровне и предназначавшимся для распределяющих блоков энергоцентрали, питающей дом.

В одной из пустых комнатушек, из которых давно уж исчезли все оборудование и подходящие к нему силовые кабели, я остановился и опустил на пол рюкзак. Облегченно расправив плечи, несколько раз развел руки в стороны, разминаясь таким немудреным образом. Хорошо… Что определенно говорит о том, что я неслабо так погорячился с количеством прихваченного с собой барахла. Тех же магниевых стержней к резаку можно было бы взять и на десяток поменьше, да и сменных картриджей к системе регенерации хиба хватило бы пары штук. Не обшивку же тяжелого крейсера мне, в конце концов, придется резать, чтобы запасаться всем необходимым на полные двое суток работы?

Размявшись чуть, я подошел к уходящему вглубь, к инженерным коммуникациям, колодцу и присел возле наполовину сдвинутой с него решетки. Руку осторожно подсунул под нее и, невольно затаивая дыхание, проверил, на месте ли крохотный камешек, подсунутый мной туда давеча. И довольно улыбнулся, удостоверившись, что в мое отсутствие никто здесь не шарил.

Спуск вниз не отнял много времени. С рюкзаком лишь пришлось повозиться, спуская его на десятиметровом шнуре из тонкого переплетенного синтетического волокна. А все из-за того, что в технический колодец оказалось не пролезть с габаритным грузом за спиной. Хотя, может, его проектировщики просто рассчитывали, что по нему будут лазить только роботы-ремонтники, а люди и не сунутся никогда. Такое вполне возможно, учитывая, что и коммуникационные тоннели не отличаются большими размерами. Но непонятно, зачем тогда в стенке колодца вырезали ступени, роботам-то они ни к чему…

Очутившись в тоннеле, на голых стенах которого не осталось даже креплений, держащих бронированные кабели проходившей здесь ранее энергоцентрали, я подобрал свой рюкзак и с осторожностью двинулся дальше через колышущуюся в воздухе взвесь металлизированных снежинок. С осторожностью – потому что при прокладке этих подземных коммуникаций строители что-то напортачили и оттого работа их оказалась некачественной. Керамогранитная труба технического тоннеля, которая, по идее, должна была с гарантией прослужить не одну сотню лет, уже начала трескаться и крошиться. Кое-где куски влагостойкого искусственного камня только на армирующих стальных нитях обрешетки и держатся. Еще лет десять – двадцать, и все тут вообще завалится.

Преодолев с полсотни метров, я остановился у малого ответвления от тоннеля, точно не предназначенного для обслуживания людьми, так как вряд ли городские службы тренировали особое подразделение техников-пластунов, вынуждая их добираться ползком до распределяющих узлов энергоцентрали. Привязав свободный конец шнура к поясному ремню, я поднялся на приличных размеров груду обломков керамогранита, что выгреб вчера из узкого лаза второстепенной линии коммуникаций, чтобы пробраться через имевшийся там завал хоть ползком. «Корт» отправился за спину, а вышедший наконец на полную яркость химический светильник сменил позицию на моей левой руке. Забравшись в круглый тоннель, я отправился в путешествие по нему. На четвереньках, так как ход невелик размерами. А объемистый рюкзак потянул за собой.

Пришлось нелегко, и это еще мягко сказано! Ну нет у меня просто навыка такого способа передвижения, да еще и с грузом, который приходится волочь за собой. Поэтому дистанция в невеликие в общем-то три с лишним сотни метров оказалась безумно выматывающей. Хотя я ее и преодолел все же, но всю дорогу не уставал хвалить себя за предусмотрительно оставленный вчера на месте резак. А то пришлось бы сегодня тащить за собой груз, весящий еще на три кило больше.

Добравшись до бесформенного завала, казалось бы полностью преграждающего дальнейший путь, я чуть передохнул. Воды попил. И начал разбирать состряпанную вчера на скорую руку преграду из увесистых кусков керамогранита, выдранных из обветшалого тела тоннеля. Под этими обломками искусственного камня, аккуратно оттаскиваемыми мной и раскладываемыми у стенок справа-слева, вскоре и резак обнаружился. Никто его не спер, хотя я здорово переживал за его судьбу. А еще спустя десяток минут достаточно напряженной из-за тесноты работы стал виден грязно-белый кусок керамической термозащитной чешуи – неизменной составляющей защиты корпусов высокоскоростных атмосферных кораблей.

Контур будущего отверстия был с немалыми ухищрениями обколот мной еще вчера, и потому я сразу приступил к резке. Прямо от отверстия, прожженного вчера для оценки толщины обшивки, и начал. Нудная достаточно работа, да и портативный резак едва справляется с тугоплавким металлом, все же на такие нагрузки он не рассчитан. Оттого-то по большому счету я и магниевых стержней набрал столько, сколько смог уволочь.

Тем не менее дело пошло. Пусть медленно, но я продвигался к цели. По сорок сантиметров в час. Но там всего-то и надо пройти резаком порядка полутора метров, чтобы завершить начатую окружность. Однако уже спустя пару часов у меня руки начали немного дрожать от усталости, и я, передохнув, чуть сбавил темп. Спешить мне все равно некуда. Это все желание поскорее определиться с ценностью находки подгоняет. А то вот так вырежу проем, а там окажется, что техника под завалом вычищена от и до, один никому не нужный корпус от нее и остался…

К концу резки пассивный химический анализатор на моем левом запястье предсказуемо сменил свой неизменный насыщенно-зеленый цвет на бледно-желтый, а кругляш обшивки, как и следовало ожидать, вывалился наружу, чуть не отдавив мне руки и едва не угробив резак. Но это такая мелочь, учитывая открывшиеся перспективы. Достав из рюкзака баллончик со сжиженной углекислотой, я обработал хладагентом раскаленную кромку обшивки и, едва сдерживая нетерпение, осторожно полез внутрь своей находки.

Чтобы рассмотреть все вокруг, пришлось надломить еще один стержень-светильник – третий уже. Но нисколько не жалко! Ведь, бросив один только взгляд на окружающую обстановку, я едва удержался, чтобы не потереть радостно руки. Это все же не тяжелый флаер, а атмосферный бот! Сильно побито, конечно, все при крушении, но усомниться в том, что передо мной вынесенный на нижнюю палубу двигательный отсек самого что ни на есть обычного бота, невозможно!

Когда возбуждение, вызванное роскошной находкой, немного схлынуло, я внимательно осмотрел отсек и с сожалением констатировал, что тут мало что осталось целым. Четыре малых маневровых двигателя «Локх-16М», обращенных соплами вниз, при падении покорежило и сорвало с мест. И жесткие трубки топливопроводов при смещении разорвало. Да и основной движок, «Локх-04Р», выглядит не так чтобы хорошо с лопнувшим по всей длине внешним кожухом. Хотя, может, все не так печально, как кажется. Но так сразу, не имея на руках технической документации по изделиям компании «Локхин», не разберешься.

Покачав головой в такт своим мыслям, я ухмыльнулся. О чем я, собственно, думаю? Да эти движки прямо бегом принесут порядка шести-семи тысяч кредитов, даже если уйдут как хлам! В них одни только платиновые топливные катализаторы чего стоят! Да и в управляющем контуре драгметаллов до фига и больше! И много еще чего можно наснимать и загнать как запасные части!

Не выдержав искушения столь богатой поживой, я немедля попытался демонтировать самую ценную часть своей добычи – управляющие контуры, что, как пауки, оплели паутиной датчиков продолговатые тела движков. Небольшие по размерам черненые блоки изначально были расположены легкодоступно, так что добраться до первого из них не составило никакого труда. Довольно быстро разблокировав все крепления, я стянул с ближайшего ко мне маневрового движка управляющий контур, здорово так смахивающий на осьминога с этим его округлым сверху телом и длинными жгутами-щупальцами с нашлепками-датчиками на них.

Покрутив в руках покрытую тончайшим слоем пыли добычу, на вид совершенно целехонькую, я подтянул к себе рюкзак, который позабыл даже от пояса отвязать. Достав многопалый съемник, принялся прилаживать его к крышке основного блока управляющего контура, в местах, где на матово-черном фоне красовались золотистые значки в виде жирной стрелки, заключенной в круг. Зафиксировав лапами неказистого паука-съемника все восемь обнаруженных указателей внутренних магнитных замков, я резко крутанул ручку миниатюрной динамо-машины, являющейся главной частью моей самодельной отмычки.

Негромко защелкало, и крышка основного блока соскользнула с него, повиснув на съемнике. А я замер, глядя в открывшееся взгляду нутро управляющего контура.

– Да ну на… – после довольно продолжительного молчания неверяще выдал я, пялясь на абсолютно целую электронную начинку.

Она не то что не сплавилась в безобразный ком, а вообще никак не пострадала! На явственно отдающей зеленцой плате минерального стекла нет ни пятен, ни помутнений, вызванных выгоранием внутренней структуры! Виден лишь идеально четкий, отливающий золотом, тончайший рисунок соединительных дорожек вокруг микросхем!

Все еще не веря в подвалившую удачу, я осторожно положил на пол свою враз ставшую сверхценной добычу и, цапнув съемник, бросился к основному двигателю, чтобы снять крышку с управляющего контура на нем.

– Это что же, этот бот потерпел аварию еще до начала массированной атаки с орбиты? – вслух вопросил я невесть кого, когда и здесь не обнаружил никаких следов выгорания начинки электронного блока.

Впрочем, ничей ответ на озвученную мной догадку мне не требовался. Именно так, как думается, все, очевидно, и было. Бот определенно упал во время Исхода, в тот момент всеобщей паники и неразберихи, когда осуществлялась непосильная задача – полная эвакуация почти трехмиллиардного населения Фреи – и когда было уже не до таких мелочей, как проведение спасательных работ и поиск одного-двух выживших при крушении воздушного судна. А здоровенное здание, стоявшее здесь, обрушившись и погребя под своими руинами упавший кораблик, уберегло впоследствии его оснастку от электромагнитного удара, нанесенного орбитальной группировкой.

С трудом придя в себя, я с максимальной осторожностью установил крышку управляющего блока на место. Не сломать бы что случайно. Как-никак живая электроника стоит на порядок, а то и на два дороже сплавившегося комка драгметаллов. Единственное – ее продать сложней. По той простой причине, что возникнет много ненужных вопросов – где и как достал. А потом не заставят себя ждать недвусмысленные предложения поделиться. Типа жирно будет сорвать такой куш поисковику-одиночке, другим людям тоже кушать хочется. Пусть даже они не впроголодь живут, а вся их добыча тратится на веселое разудалое времяпрепровождение с выпивкой и девками в секторе «D».

Прикусив губу, я с досадой вздохнул. И без добычи плохо, и с ней не сахар. Хотя кое-что, конечно, можно через Ивена втихую толкнуть. Глядишь, на приличные колеса и хватит. А остальное припрятать и чуть позже сплавить. Чтобы не вводить никого в искушение неожиданным богатством.

Покрутившись еще по отсеку и не найдя больше ничего особо заслуживающего внимания, я полез на второй уровень бота. Заклинившую дверь гидравлическим домкратом выдавил и пробрался в грузовой трюм, где просто остолбенел, взирая на застывшую в отдельных отсеках робототехнику. Хотел глаза протереть, чтобы удостовериться, что мне это богатство не мерещится, да вовремя вспомнил, что хиб герметизирован и единственное, чего я таким образом добьюсь, – измажу тонкое полимерное стекло грязными перчатками, и тогда будет видно еще хуже.

Пытаясь сдерживать нахлынувший восторг, я бросился осматривать робототехнику, ища хоть какие-то признаки выгорания электронных устройств. Но ничего такого не обнаружил. Внешние сенсоры и те в полном порядке!

Просто чудо какое-то, да и только. Полторы дюжины роботов… Полноценное техническое звено «Технор-18МК», предназначенное для проведения аварийно-восстановительных работ в условиях среднеагрессивной внешней среды…

Конечно, техника не абсолютно новая, но по сравнению с роботами-ремонтниками на базах, отработавшими минимум по пять-шесть ресурсов, – просто блеск. Да и функциональность у этого техзвена повыше. И эксплуатационные характеристики тоже. «Технор-18МК» без каких-либо проблем может работать хоть в зоне затопления, хоть посреди еще веющего жаром пожарища.

Взяв себя в руки, я начал планомерно обследовать доставшееся мне богатство. Восемнадцать новехоньких на вид роботов, от совсем малышей до двух настоящих мастодонтов, способных перемещать предметы массой в сотню тонн. Сменный навесной инструмент и полный комплект расходников к нему. Малый химический реактор «Стаф-2.03» для энергоподдержки проводимых ремонтно-восстановительных работ. Целых четыре топливных элемента к нему, да еще целый отсек рядом заставлен катушками бронированных силовых кабелей. Мультирепликатор класса «А», способный работать со всеми основными видами материалов – металлом, пластиком, стеклом и керамикой! С рабочей камерой в один кубометр и второй вспомогательной, предназначенной для термообработки требующих этого деталей, в частности используемых в нагруженных узлах механизмов. А для полного счастья – преогромные и явно не пустые танки расходных элементов к репликатору!

Ну и напоследок самое вкусное – малый искин «Гоэта-12»! Искин! Возможно, рабочий! И наверняка с накопителями, полными технологических моделей восстанавливаемых и ремонтируемых изделий! Да еще и с огромной долей вероятности не обремененный этим дурацким основным императивом: перед началом создания чего-либо осуществлять проверку на предмет отсутствия нарушения чьих-либо патентных прав посредством обращения к соответствующим базам данных планетарной или глобальной информационной сети! Ведь, судя по ярко-оранжевой окраске робототехники, находящийся на борту бота технический комплекс принадлежал службе спасения, а у них чуть попроще было все.

Похлопав рукой по округлому боку реактора, похожему в неактивном состоянии на шляпку какого-то гигантского гриба, я присел возле него. Первоначальное возбуждение и эйфория мало-помалу спали, и разум прояснился. Отчего и радость моя поугасла. Находка, конечно, просто фантастическая, да еще одним махом переносящая мою заветную цель – вырваться к звездам – из области эфемерных мечтаний и чаяний в плоскость реальности, но… но вот ее совокупная стоимость… По самым скромным прикидкам, тут добра на пару миллионов кредов. И это без учета искина! Практически бесценного, если мои догадки относительно него верны. Крайне жирный куш, который одиночке ни за что не переварить по причине острого отравления тяжелыми металлами. А конкретно – свинцом. Такую находку может позволить присвоить себе лишь сильный клан или администрация Базы. А остальным, в том числе даже крупным отрядам поисковиков вроде тех же тэйдовцев, ее просто не удастся удержать в своих руках.

Как вариант, конечно, можно находку банально сдать. За четкую наводку на находящийся в работоспособном состоянии техкомплекс меня запросто примут в основной состав любого клана. А это уже реальная тема, ведь поисковику-одиночке действительно тяжело живется. Или с админами Базы договориться. Еще круче выйдет. Те позволят перебраться на уровень «В» и предоставят доступ ко всем высокотехнологичным благам. Заживу как человек… Настоящим техником стану…