– Посмотрим ещё, как он тебя обзовёт, – отводя глаза, пробурчал Хорёк. Он был уже осведомлён о том, что молодой граф неплохо владеет мечом и за короткое время пребывания в полку успел приобрести репутацию задиры и дуэлянта.
– Да ладно вам, – добродушно протянул здоровяк с раскосыми, как у степняка, глазами, – мало вам сержанта? Ещё между собой лаяться будете.
– Между прочим, хорёк – зверь хищный. И очень опасный, – как бы невзначай подал голос молодой парень, отличавшийся хорошо развитыми мускулами рук, гибкостью тела и мягкой неслышной походкой.
Побитый сержантом воин только сумрачно глянул на него, но ничего не сказал.
– Похоже, шавки, нас ждут крутые времена, – подал голос тот, кого капрал назвал вором, – и либо этот грёбаный сержант обломает вас, либо – вы его.
– А почему это нас? – прищурился бывший борец, – к тебе это не относится?
– А меня и не такие ломать пытались, – хищно ощерился вор, – ты в наших трущобах не бывал. Тебе там и часа не прожить. Так что, – он легонько помахал в воздухе рукой, – это не ко мне. Надоест – свалю по-тихому, и травка не шелохнет.
– А я змеёю скользну между травкою,
Покусаю и скроюсь во тьме…
Ой, да буду гулять по дубравкам я
Наплевать на дружков моих мне,
– медленно перебирая струны, насмешливо пропел цыган.
– Ну, ты, чернявый, потише, – круто развернулся к цыгану вор, – я дружков своих не сдавал. За такие предъявы, знаешь ли, и по харе недолго отхватить. А среди вас у меня дружков нет.
– Ну так давай, попробуй, – улыбчиво предложил цыган. Гитара мгновенно оказалась у него за спиной. А в правой руке невесть откуда вдруг мелькнул короткий клинок метательного ножа. Вор моментально остыл. Все присутствующие знали, что в деле метания ножей цыгану не было равных. Всего неделю назад он на спор с расстояния в двадцать шагов пятью ножами прибил к двери казармы кожаную перчатку за каждый палец по отдельности. Понятное дело, ни у кого из присутствующих не возникало желание проверять, что же окажется быстрее: его меч или нож цыгана.
– Ты за словами-то следи, – проворчал напоследок вор.
Однако цыган, не оглядываясь, уже вразвалочку шёл к казарме, наигрывая что-то на своей гитаре. Остальные вразнобой потянулись следом.
«Если честно, то мне этот сержант сразу не понравился. Точнее – сначала это задание долбанутое, с которым он приехал – два года на горной границе торчать! – а уж потом и он сам. Уж больно дерзкий. И кличка эта, которой он меня обозвал – «Хорёк», тоже не понравилась. И звучит-то как мерзко…
У меня лично свои планы насчёт дальнейшей службы были. Год я уже отслужил. И теперь вовсю старался в самое ближайшее время заполучить себе капральский значок. Уже и со взводным нашим лейтенантом поговорил. У на. с в эскадроне как раз место освобождалось – сержант один по выслуге лет увольнялся. Намечалась перестановка… А если я в эти горы поеду, то не видать мне ни должности десятника, ни звания капральского, как своих ушей… Да вот не повезло мне слегка. За пару дней до приезда этого сержанта поцапался я по крупному с нашим эскадронным. Вот и решил он от меня избавиться. В отместку, так сказать…
Так что всё своё недовольство этой поездкой я и выразил, как смог. Да только кто ж знал, что этот столичный хлыщ таким крепким бойцом окажется!? Обычно приезжие столичные только и умели, что винище хлестать, да девок по углам зажимать. А этот вон как себя повёл… Что ни говори, а со мной он ловко управился. Сразу понятно: навыки боевые, не в фехтовальном зале полученные. В общем, решил я пока потерпеть, а там уж видно будет…»
– Не слишком ли ты круто завернул? – поинтересовался капрал, когда мы отошли от моего (теперь уже – моего!) десятка на достаточное расстояние.
– Ничего, – я усмехнулся, – им только на пользу пойдёт. А этот, Хорёк-то, нормально держится. Реакция есть. И напористость – тоже. Обучим.
– Ну-ну, – неопределённо протянул капрал, – тебе виднее. Гляди, как бы они первыми тебя не прирезали. Один ведь с ними будешь.
– А поехали со мной, – предложил я ему, – чего тебе тут в полку киснуть? А там – свобода! Сами себе хозяева. Что хотим, то и делаем. Как сами решим, так и службу справляем. Лишь бы ей не в ущерб. Поехали!
Мне и в самом деле всё больше и больше нравился этот капрал. Спокойный, рассудительный, зря не болтает, и опыт, сразу видно, имеется.
– Да нет, – мотнул он головой, – это уж кому как. А я здесь, при полку буду. Да и повышение мне вскорости светит.
– Понятно, – покивал я, – повышение в нашем деле – штука важная и нужная.
– Ты куда сейчас?
– Да вот хочу кое о чём с господином майором поговорить.
– О чём это? – насторожился капрал.
– Да есть о чём, – загадочно протянул я, проходя в двери штаба.
Поднявшись на второй этаж и повернув налево, я подошёл к уже знакомой двери кабинета командира полка. У стены на стуле сидел давешний дежурный капрал и от нечего делать полировал суконкой свой нагрудный значок.
– У себя? – поинтересовался я, кивая на дверь.
– Угу, – кивнул капрал, не отрываясь от своего занятия.
– Я постучу?
– Попробуй, – равнодушно кивнул дежурный, – захочет, примет…
Я одёрнул форму и решительно постучал. Дождавшись ответа, широко распахнул дверь и шагнул внутрь.
– Разрешите, господин майор?…
– А, это вы, сержант… Заходите. Что у вас?
– Господин майор, я к вам по поводу тех людей, что были назначены в мой отряд.
– А в чём дело? Что-то не так?
– Так точно, господин майор! Это всё сплошь новобранцы. Они не то, чтобы не готовы к службе на границе… Они вообще о службе не имеют никакого понятия! Я считаю, что для выполнения моего задания требуются более подготовленные воины.
Особой надежды на хоть какой-то результат у меня не было. Но под это дело я хотел выторговать у майора ещё кое-что, крайне мне необходимое.
– Вот как? – саркастически усмехнулся майор, выслушав мой демарш, – вы, оказывается, ещё что-то там «считаете», сержант? А разве вас в столице не научили тому, что приказы должно исполнять? А не рассуждать о том, что вы «считаете», а чего – «не считаете»! Будьте довольны тем, что имеете! И потрудитесь не задерживаться с выступлением. Свободны!
Ну что ж, вполне ожидаемый ответ. Продолжим.
– Господин майор! Не я придумал это задание. Зато я отлично понимаю, кто может с ним справиться, а кто – нет. Или вы хотите, чтобы оно было провалено? Мне так и сообщить об этом в столицу?
– Послушайте, сержант, – майор вышел из-за стола и, подойдя ко мне вплотную, по-отечески взял меня под локоток, – ну, кому вы собираетесь сообщать? Кому в столице это нужно? Кого могут интересовать проблемы какого-то там сержанта? Уж кто-кто, а мы-то с вами отлично знаем, что вас просто убрали из столичного полка подальше от чьих-то глаз… Верно? Потому и предписание у вас – находиться на этом сторожевом посту два года. Как я понимаю, до самого вашего выхода на пенсию, верно? Ну, а если даже кто-то вдруг поинтересуется, то я тут же объясню такому любопытствующему, что у меня и так в полку недобор. В каждом эскадроне до двух десятков человек не хватает… Как говориться: чем богаты – тем и рады. Так что езжайте, сержант, с богом, организуйте службу и сидите там два года тихо и незаметно. Как амбарная мышь. Вам всё понятно?
– У меня ещё один вопрос, господин майор, – я постарался скроить самую мрачную и озабоченную физиономию, какую только смог.
– Какой?
– Продовольствие и снаряжение я получил на весь отряд. А вот везти его не на чем. Интенданты, (чтоб им пусто было!) говорят, чтоб я сам об этом позаботился.
– И что же вам нужно? – майор уже вернулся на своё прежнее место за столом и теперь, вольготно развалившись в своём любимом кресле, благосклонно взирал на меня. Похоже, он решил, что неплохо бы несколько подсластить мою горькую пилюлю.
Так поможем же ему в этом!