Difensore

1

Андрей Дай

Difensore

Не политкорректный, хулиганский, матершинный, мрачный роман

1

Выглядел он так себе. Если быть честным – хреново он выглядел.

– Поговорим? – предложил я, поддернул брюки, и опустился перед ним на корточки. – У меня осталось пара вопросов.

Он хрюкнул разбитым носом, и мотнул головой. А что еще ему оставалось? Прямо скажем: не в его положении капризничать.

– Ты же знал, кто тот парень? Знал? И все равно продал ему дурь. Так?

Он снова кивнул. Я мог и не спрашивать. Прежде чем навестить этого придурка, мы с Ганом успели переговорить с другими подростками.

– И что ему нет и шестнадцати. Тоже знал?

– Не-ет, – выдавил дилер. – Он казался взрослым.

– Ой, да перестань, – отмахнулся я. – Парнишка был в школьной форме. Пиджачок такой… Со знаком на кармане. Ты же не полный идиот? Нет?

– Я-а-а не-е-е…

– С тобой все понятно. Решил срубить деньжат… Мне вот что интересно. Ты сам придумал толкать дурь у школы, или подсказал кто?

– Это Анджело, – в глазах придурка блеснула надежда. – Он велел стоять там. Я бы сам никогда… Но он сказал… Я же не мог ослушаться Анджело…

– М-м-м, – понимающе кивнул я. – Анджело. Это кто, мать твою, такой? Что ты мне тут…

– Анджело Дуе Роте. Он из Ангелов Доро. Я же не мог ослушаться человека из Ангелов, господин. Они бы меня убили…

– М-м-м, – согласился я. – Эти могут. Ган? Что думаешь?

– Брешет, – выдал вердикт товарищ. – Просто он тупой придурок, и хотел срубить легких денег.

– Ну, да, – улыбнулся я. – А еще почувствовать себя крутым. Среди малолеток, это не сложно.

– Щ-щ-щ, – выдохнул сквозь зубы Ган. – Ты либо крутой, либо… сдохнешь в грязи у помойного бака в переулке.

– Одно другому не мешает, – пожал я плечами, и поднялся. – Заканчивай тут. Нам еще нужно навестить Анджело, по прозвищу Два Колеса. Пока он не забился в какую-нибудь нору…

Пошел к выходу из переулка. А Ган остался. У каждого своя доля. Из нас двоих, решаю я, а прибирается он. Так уж вышло.

Еще я вожу машину. Ган тоже может, но тогда мне придется ехать на такси. С этим психом за рулем, я не поеду. Мне еще жизнь дорога.

Как раз успел сесть, пристегнуться и завести двигатель. Ган запрыгнул прямо поверх пассажирской дверцы. Выпендрежник. И только тогда выбросил нож, и стянул перчатки.

– Их тоже выбрось. Где-нибудь там. Дальше.

– Конечно, – согласился друг, доставая сигарету и прикуривая. – Выброшу.

Я только вздохнул и мягко тронул авто с места. Он мог и ослушаться. Я ему не начальник, а он мне не подчиненный. А еще, он считает: не все, что я предлагаю, имеет смысл. Ган вообще – сложный человек.

Да мы все тут – не простые…

Ночной Монтедоро кажется лучшим, чем дневной. Светящиеся вывески, и рекламные щиты скрывают облупившиеся стены, грязь и блюр безнадежности. К полуночи, от осевшего на асфальт конденсата, дороги блестят, словно новые. А болтающиеся по улицам подонки, выглядят преуспевающими дельцами. И даже шлюхи на перекрестках могут показаться ночными феями, а не потасканными, отринувшими все остатки надежды, девками.

В Ноктисе может и есть, кому хорошо жить. Но точно не обитателям Монтедоро.

Сильно не газовал. Время только-только перевалило за полночь, и на наших улицах становилось все более оживленно. Как те сказочные вампиры, мы, жители ночи, выползали из дневных укрытий под холодный свет неоновых ламп. И видели меня. Нас с Ганом.

Путь лежал на окраину. Район Монтедоро – и без того самый край города, но нам нужно было почти к самому шлюзу. К тому месту, где пассажирские – для шахтеров, и грузовые – для породы, составы выбирались из-под купола. Если есть в нашей помойке места похуже, то не так и много.

Диафрагмы травили. Открытые вагоны с рудой никому и в голову не пришло как-то экранировать. Лютая дрянь, способная свести в могилу здорового мужика за пару лет, ехала на Обогатительный Комбинат – в еще один филиал Ада.

– Шакалы нашли себе подходящее место, – хмыкнул Ган. – Никаких конкурентов.

– Это их собственный выбор, – дернул я плечом.

– Ну, да. Ну, да, – скривился друг. – Как всегда. Они сами виноваты.

– А кто виноват? – этот разговор, в нескольких вариациях, продолжался у нас много лет. У каждого было свое мнение, но ни до чего путного мы еще ни разу не договорились.

– Все, – рыкнул Ган. – И всё. Деньги, Корпус, блядские корпоранты. Бандиты.

– М-м-м? А бандиты-то тут причем? Люди чести на детей не зарятся. А всякие отбросы ничего Ангелам не сделают. У парнишек тоже есть зубки.

– Да я не только про этих. Я – вообще. О жизни.

– М-м-м. Герр Ган сделался философом.

– Пошел в жопу. Задолбало это все. Грязь, пороки, дерьмо…

– Найдешь место, где этого всего нет, скажи. Хочу взглянуть.

– Угу. Я тоже.

Если бы знал Гана меньше, решил бы, что у него плохое настроение. Только, это не так. Приятель чувствовал приближение битвы, и настраивался. Кому-то нужно хлебнуть алкоголя. Другому – ширнуться чем-нибудь забористым. А моему другу требовалась ненависть к окружающему миру.

Банда обитала в старой аэробашне. Когда-то здесь стояло оборудование для очищения внутреннего пространства шлюза от миазмов породы. Потом, видимо, что-то сломалось, а ремонтировать не стали. Всем было плевать.

Перед входом стояли мотороллеры. Штук двадцать – неплохо для банды босяков из самого поганого места района. Двери – железные, до сих пор крепкие – разрисованы граффити. А окон в башне и не было никогда. Зато внутри появилась кое-какая мебель.

– Эй, дядя, – обратился ко мне нагловатый пацан, сидевший на крыльце. – Зачетная тачка. Дашь талер, присмотрю, чтоб колеса не скрутили.

– Узнаю, что к машине кто-то подходил, сломаю тебе ноги, – предложил альтернативу Ган. И, как бы невзначай, показал рукоять пистолета в наплечной кобуре.

– А че это мне?

– Ты же хотел присмотреть, – криво оскалился друг. – Теперь есть повод.

Я вошел первым. Ган следом. Как обычно.

– Привет, подонки, – любезно обратился я к сидящим вокруг низкого стола – просто доски на ящиках – парням. Ни одного старше восемнадцати там не было. Ребятишки промышляли торговлей запрещенными веществами. А по закону, совершеннолетние гарантировано каторгу получали. – Который из вас, придурков, Анджело Два Колеса?

– Ты, мужик, уже наговорил столько, что…

– Что? – оскалился я. – Львом себя почувствовал? Крылья выросли?

– Это Антонио, – громко прошептал один из шакалят. – Тот, которого старшаки Малышом зовут.

– Вот, – ткнул я пальцем в глазастого парнишку. – У кого-то из вас мозги все же есть. Так, что ты там тявкнул, вошь?

– И чего семье понадобилось от босяков со шлюза? – сменил тон главарь.

– Я задал вопрос, придурок, – почти ласково улыбнулся я. – Мне нужен двухколесный гандон. Разве я многого прошу?

– Что он такого сделал, что сам Антонио Малыш не побоялся испачкать туфли в нашей грязи?

Детки борзели. Не по статусу им было задавать вопросы старшим. Совсем не по статусу. На их месте, я бы не рыпался, и четко отвечал на вопросы. Хотя бы уже потому, что мы с Ганом были опаснее их всех вместе взятых.

И тут было только одно объяснение: шпана считала, что их кто-то поддержит. Какой-то покровитель, имеющий право так себя вести в Монтодоро. И самым смешным было то, что я таких отчаянных не знал. В нашем болоте, именно наша семья была главной лягушкой.

Ган вытащил из кармана пиджака перчатки и принялся их натягивать. Мне только головой покачать оставалось. Просил же выбросить по дороге!

– Этого, – ткнул я пальцем в главаря.

Ган в один миг сделался безумным маньяком. Кастет возник сам собой. Друг сделал два шага, и впечатал ребристую грань в колено нахального парнишки. Тот закричал. О, да. Это очень больно. Но все равно лучше, чем, если бы Ган достал пушку. Тогда подручные драгдилера уже бежали бы за тряпками, чтоб оттирать мебель от мозгов и капель крови. Если эти шакалы малолетние думали, что их возраст может остановить моего друга, они сильно ошибались.

Ган ненавидел весь мир. А малолетние банды были одной из причин этого.

– Итак, мне нужен Анджело, – терпеливо повторил я.

– Я – Анджело, – дрожащим от страха голосом выговорил тот самый, глазастый, парнишка. – Но я ничего не сделал…

– Черный придурок. Кожаная куртка, цепь из латуни и перчатки без пальцев. Знаешь такого?

– Да. Но давно его не видел. Дня три уже.

– Он сказал, ты его отправил торговать дурью возле школы. Это так?

– Я назвал ему пару улиц, где он мог бы…

– А что? Это бизнес, – справился с приступом боли главарь. – Разве у нас запрещено заниматься бизнесом?

В принципе, ничего сложного. Никакой загадки тут и быть не могло. Расширяющие сознание вещества в город поставляла семья Ликаволи. Их территория – на другом краю города, в районе первого шлюза. Но раз мы сами, у себя, этим делом принципиально не занимались, аптекари запустили щупальца и сюда. Только зря малыши думают, что Ликаволи станут их защищать. Таких стай малолетних ублюдков по Ноктису тысячи. К каждой бойцов не приставишь. И очень легко нарваться на ссору с истинными хозяевами района.

Я взгляну на Гана. Тот – на главаря. Если бы взглядом можно было убивать, парень уже валялся бы с дырой в башке. Но вбить немного ума в тупую голову мы были просто обязаны.

Главарь ойкнул, и захрипел, упав на грязный истоптанный пол.

– Аптекари не станут вписываться за вас, – погрозил я пальцем детям. – Оставьте надежду, что нашли себе могучих покровителей. И еще…

– Нам было обещано…

Ган, теперь не дожидаясь моих указаний, пнул настырного придурка в живот.

– Продавать дурь возле школ – запрещено, – объявил я. – Продавать дурь школьникам – запрещено. Один уже попробовал, и не пережил эксперимента. А его папаша прибежал к нам с жалобой. Виновного мы уже наказали. Так что те пара улиц снова свободны.

Анджело побледнел. Остальные и вовсе – сидели, боясь шелохнуться.

– Одна жалоба, – я ткнул пальцем в Два Колеса. – Или я просто узнаю, что вы не угомонились. И…

Я обвел примерзших к сидениям мальчишек.

– Я просто продам вас в «Голубую Лагуну». Не думаю, что вам это понравится.

– Господин, – несмело позвал Анджело, когда мы с Ганом уже почти дошли до двери. – Мы могли бы платить… ну… взносы в кассу вашей семьи…

– Обойдемся, – улыбнулся я. – Таких денег нам не нужно.

– Купи себе ботинки, – хрипло посоветовал Ган.

С авто ничего не случилось. Наглого пацаненка на крыльце уже не было, а на крыле Феррари было накарябано слово «твари». В остальном, все было в порядке.

– Маленький гавнюк, – хмыкнул я, активируя питание аппарата, и сразу включая систему восстановления покрытия.

– Сломаем ему ноги? – скривился Ган, запрыгнув на пассажирское сидение.

– Лень, – признался я. – Если повстречаем, надерем уши. Поехали?

– Выпить хочу. И пожрать. Мяса, – наметил маршрут друг.

– И поговорим, – кивнул я, трогая машину с места. – Есть вопросы.

– Только апатит не порть, – поморщился Ган. – Скажи, что сегодня никого убивать больше не будем.

– Надеюсь, – хмыкнул я. – Перчатки выброси.

– Да-да. Чуть подальше.

– Не забудь.

Снова мы катили по ночному Ноктису. Снова – привычные, набившие оскомину, пейзажи задницы мира – Монтедоро. По виа Делла Кооперационе на виа Турати, а уже оттуда на виа Винченцо Гиоберти. И вот, последний, левый, поворот, и мы в самом сердце оставленного Богом района – на площади Европы.

Назвать это место площадью могли только у нас. По сути, это просто относительно широкий проспект, но в Лабиринтах Ночи дефицит пространства. Город расползся по каньонам, как гигантская опухоль, как плесень, полностью заполнив все место между километровой высоты склонами.

Поэтому – это все-таки площадь. Центр Монтедоро, и место проведения всех хоть сколько-нибудь значимых мероприятий. Собор Санта Барбары – святой покровительницы шахтеров и прочих отбросов общества – тоже здесь.

На площади Европы нет ни единого заведения. Ни кафе, ни магазинов, ни борделей. На обочинах установлены знаки «Остановка запрещена». Обычно, жителей района такие пустяки не останавливают. Но только не под сенью святого креста. Даже у подонков бывает что-то святое.

Проехали площадь, попали на виа Алигьери. Данте – так называют это место местные. Отсюда начинается злачный район. И дальше, на север, до самой границы района, жизнь здесь не утихает до самого утра.

И, что самое забавное: при всей своей извращенности, испахабленности, эта жизнь честна. Каждый точно знает – кто он, и какое место занимает в пищевой цепочке. Как в муравейнике, где роли предопределены с рождения и до смерти, на Данте так же легко понять, кто есть кто.

Драгдилеры, мелкие воры и аферисты, шлюхи и сутенеры – это низшая страта. Владелец крохотной лавки, или даже передвижной тележки с фаст-фудом, и то имеет большее значение. А уж если у тебя есть целое круглосуточное кафе, в котором подают сносную пищу, не отравленный алкоголь и кофе – ты и вовсе – уважаемый человек. Наравне с лавочниками, организаторами блиц-лотерей и наемниками.

Еще чуточку выше – хозяева отелей. В номерах происходит столько всего, что отельеры – едва ли не самые информированные люди района. Всегда знают, кому стоит помочь, кого сдать патрулям Корпуса, а кого обездвижить и передать покровителям.

– Отели отлично горят, – с присущей этому гению Хаоса ухмылкой, прокомментировал Ган. Это, конечно же, не вся правда, но доля смысла в его словах все же имеется. Отельерам действительно есть, что терять.

И отлично демонстри

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.