Ковчег

Раскопав немного снег и грязь Артем нашел ручку, явно отполированную множественными прикосновениями.

– У нас тут дверь в платяном шкафу?

– Что?

– Ничего, шутка.

– Я рад, что ты отошел от шока, но будь осторожен.

–Хорошо, мам.

Ни сразу, но люк поддался и сперва Артем, а потом и Алекс оказались в довольно просторном тоннеле. Пройдя метров 150, они услышали шуршание и чавканье. За камнем, который, наверное, изображал дверь явно что-то было.

– Алекс, если что стреляй. Если не получится – беги наверх.

Артем резко рванулся в неизведанное помещение. Спустя 20 секунды, Алекс боязно выглянул, пытаясь что-то разглядеть в пелене холодного пота, из-за которой находится в скафандре было решительно невозможно. Следующая сцена повергла Алекса в транс, пришел в себя он только спустя полчаса.

Артем поднял пистолет вверх, а затем убрал его. Перед ним стоял человек: значительно ниже его, в черной накидке и капюшоне, лицо было разглядеть невозможно, но фигура была мужская. Но сомнений быть не могло. Это человек. Настоящий землянин.

– Здравствуй. Меня зовут Артем, – Артем включил работу микрофона «наружу», и его голос отозвался эхом в пещере.

Никакой ответной реплики не последовало, но в движениях тела и жестах землянина не было ни намека на агрессию и вражду.

– Ты умеешь разговаривать? Эй! Прием!

– Дддда. Я ваааааас поооониииимаааааю. Дааааа. Выыыы. Яяяя знааааю ктоооо выыы. Оттууууда! – мужчина тянул звуки и ломал интонации как глухой, но явно слышал не только собеседников: он отчетливо реагировал на падающие капли талого снега, свист ветра и прочие едва заметные звуки.

Землянин указал наверх. Он вышел вперед и из разлома наверху на него упал свет. На вид это был мужчина лет 50-ти, кожа его была изрыта морщинами и вообще внешний вид напоминал иллюстрации из учебников истории про бедуинов, живших в пустынях. Но одна деталь во внешности мужчины сразу затмевала все остальное, у него были синие, буквально сапфировые глаза. Такого оттенка глаз экспедиторы не видели никогда.

– Ты разговариваешь. Вау.

– Дааааа. Яяяяя неее очеееень мноооого говооооорю. Проооооостииите. Скоооороо прииивыкну к вааашему теееемпу.

Алекс наконец-таки пришел в себя. Он подошел к мужчине и протянул ему руку.

– Я Алекс! Я биолог – изучаю природу.

– Ооо, био-…биооология. Знаааю. Смоотрите, вам такоое понраавится.

Паузы в речи уменьшились и гласные звуки стали намного короче. Человек мило улыбнулся, и жестом позвал за собой.

В конце импровизированной залы (а если мы принимаем это пещеру за дом, то это именно зала) был загончик, сложенный из камней и арматуры. В нем же было то, что заставило Артема резко, до хрипа, вздохнуть, а Алекса упасть на колени и заплакать: в загончике было три маленьких шевелящихся кулька. Щенки.

Только что, пережив один шок, Алекс чуть не получил инфаркт. Вся его сущность, все что его составляло взрывалось внутри как сверхновая. Его руки и ноги онемели, и он мог только мычать и плакать. Почти двести лет ни один человек не видел живого существа. Ни одного. Ни жука, ни червя, никого. Алекс прикасался к меховым комочкам как к самой заветной святыне.

Землянина звали Ян. Тест крови показал, что ему было 28 лет (выглядел он намного старше), хотя не факт, что здесь считают время также. Сквозь плотную пелену очень сложно следить за сменой дня и ночи, да и колонисты понятия не имели на каком уровне развития Ян и другие земляне. Ведь он здесь не один?

Спустя пару часов бесед Ян абсолютно приспособился к речи своих новых собеседников и почти не отличался от обычного колониста с Луны или Марса. Кроме внешности. Его изрытая морщинами плотная кожа и синие глаза оказались последствием образования в организме новых белков, отдалено похожих на коллаген. Волосяной покров на голове был очень короткий и жесткий, ноздри приобрели странную форму и походили снаружи на нос летучих мышей-вампиров из старых бестиариев, а внутри был необычайно сложен. Но это был всего лишь пример эволюционных изменений: Ян и его собратья выживали в этом аду. Их кожа и белки почти полностью блокировали влияние радиации на организм, вампирский нос отлично фильтровал загрязненный воздух. Это были почти что пришельцы из фантастических повестей. Вот только в реальности они самые настоящие земляне, а пришельцами для этой планеты были Артем и Алекс, не сильно изменившиеся за последние триста лет человечества.

Ян сказал, что неподалеку есть небольшое поселение. Свой народ Ян называл «фальки». Из этого колонисты сделали вывод, что корни у них немецкие или нидерландские. Но язык их был исковерканным английским с примесью многих языков, вплоть до русского. Их пещера находилась вплотную к бункеру «Европейского центра биологии и эволюции». Для поддержания капсул с биоматериалом, хранилище отапливалось. Энергии тратилось очень немного и расчет был на поддержание работы хранилища сроком в 500 лет. Это была одна из самых передовых построек человечества образца 2070 года.

– Я знал, что здесь скрыто что-то от прошлой цивилизации… От вас! – Ян общался с пришельцами уважительно, но абсолютно на равных.

– Да, у нас сохранился алгоритм по открытию хранилища. – Алекс поднес планшет к бункеру, и стал подбирать код для открытия.

Спустя полчаса с грохотом, дымом и паром, створки ворот хранилища, закрытые больше трехсот лет, отворились. Колонистам и Яну показалась комната, белизна и свет которой слепили ярче Солнца. Ян резко отвернулся и вышел: землянин никогда в жизни не видел такого яркого источника света.

– Момент, друзья. Тут рубильник, сейчас сделаю свет потише. Прости Ян, у нас же шлемы, которые автоматически подстраиваются под источник света. А тебя мы чуть не ослепили. – Алекс засуетился и начал разбираться в управлении лабораторией.

– Фантастика, конечно. Некоторые технологии были навсегда утеряны при перелете. Такой лаборатории позавидуют любые ученые с колоний. И пережила же все это. Этот схрон, действительно громадный вклад науки в будущее. Кстати, Ян, можно поизучать твою кровь чуть подробней, ты же не против? Результаты экспресс-теста были очень любопытные.

Алекс подошел к стене лаборатории и нажатием кнопок на ней, пробудил чрево этого белоснежного зверя. Из стены выехал стол, со 4-мя треугольными створками на краях.

– Ложись, Ян. Не бойся. Полчаса там, во сне, и мы узнаем о твоем строении все. А там много интересного.

Немного смущенно шевеля своим диковинным носом, Ян все-таки снял одежду и залез на стол. Створки стола закрылись над ним, образуя метровую белую пирамиду. Аппаратура работала довольно громко.

– Как старая земная стиральная машина. – отметил, вошедший в лабораторию Артем. – У меня дед собрал такую по земным чертежам. Громыхала, словно шаттл при взлете.

– Представляю. Хм… А вот это очень интересно. Ого! Смотри сюда. – глаза Алекса горели, как у ребенка, открывающего коробку с новогодним подарком. – Глянь-глянь. Мы берем эти белки из его ДНК. Боги! Какие показатели. Смотри на его клетку. Подвергаю разным раздражителям. Увеличиваю дозу. Еще. ЕЩЁ! Ааааа. Фантастика. Его клетки переносят все химические раздражители, заложенные в базу данных этой лабы.

– Радиацию проверял?

– Обижаешь! Первым делом.

– И?

– Результат такой же – охеренный! Под гнетом этого мира он стал просто сверхчеловеком. Надо это все конечно получше поизучать. А теперь за дело. И материала надо больше: плазма, костный мозг, желудочные ферменты и т.д.

Два следующих дня колонисты перевозили образцы ДНК животных, проверяли их состояние, и начали потихоньку готовиться к отлету. Неожиданно Ян собрал их и сказал, что хочет кое с кем познакомить.

– Тут недалеко, несколько часов ходьбы. – Ян был немного взволнован, но буквально сиял.

Колонисты согласились проехаться туда на транспортёре. За эти несколько дней Алекс привык к заледенелым прериям, окружавшим его. Удивительно, но он будто чувствовал какую-то привязанностям к этим пустошам. Не уж то, он спустя несколько поколений все равно считал это домом. Что же это? Генетическая память? Душа, скучающая по родной земле? Странное чувство.

Во время поездки Ян уснул. И Артем по внутренней линии связался с Алексом.

– Мы должны доставить его на Луну.

– Что?

– Мы должны доставить его материал на Луну и точка.

– Но у нас в каюте нет места…Или…

– Не обязательно живого и целого. Нам всем необходим его материал, много материала, чтобы продвинуться дальше.

– Но так нельзя. Он же человек.