Он странным был и убогим
И таких же как сам привечал.
Все плешивые знали дороги,
Что вели на его причал.
Все его стороной обходили,
Кто-то даже грозил кулаком.
И промеж собой говорили
Называя его чудаком.
Глуповатая полуулыбка
На лице его вечно блуждает.
Говорили, что он лишь ошибка,
Что природа порой совершает.
А он жил и не слышал их ропот.
Не устраивал сцен и скандалов.
У него слишком много работы,
Убирать всю их грязь с тротуаров.
II
Она стояла с другими на точке,
Свежим телом своим зазывала.
Ясным днем и холодную ночью,
Разодетая, еле живая.
Ее тискали потные мрази
На сиденье роскошной машины.
Те, кто выбились случаем в князи,
Но остались на уровне глины.
От омерзенья в нее плевались.
Ее хотели, ее желали.
И порой себе не признаваясь,
Лишь о часе с ней только мечтали.
Часто блядью, ее называли
Ей старухи промыли все кости.
И никуда ее не приглашали,
Ни на свиданье, ни просто в гости.
Другие косо лишь только смотрели,
Во дворе или в местной маршрутке
Говорили – какая потеря,
Такая девка, но вот, проститутка.
III
Чудак, утром бродивший мимо,
Взгляд бросал на нее осторожно.
Говорил себе, что за диво?
Что за чудо мне сердце тревожит?
Она как звезды, как летнее небо.
Как бриллиант неустанно сверкает.
Она как сон, как чудесная нега.
Я не знал, что такое бывает.
Он смотрел на нее и не видел,
Ничего кроме губ ее спелых.
И себя порой так ненавидел,
За свою больную незрелость.