Ловушка для снов. Новеллы

– Слушай да-ль-ше… – на распев протянул дед.

– Слушаю дедушка, а почему колхозники трижды неладные…?

– Почему, почему? Потому… Потому, что «Камаз» доверху нагрузили. – Ну, притопил я и только поравнялся с «Камазом»… – перекрестившись, тяжело вздохнул дед.

– Деда, а что такое – притопил…?

– Нажал на газ до упора и скорость, стало быть, увеличил…

– Ааааааа… – открыл для себя новую тайну мира маленький человек.

– Но тут меня иномарка догнала и давай фарами как оглашенная сигналить, да так прямо не вовремя, чтобы тому водителю пусто было!

– А почему пусто? Дедушка… – никак не утихал внук.

– Потому, что дорогу я ему уступил и снова сзади «Камаза» пристроился, а «Камаз» в это время как раз сильно тряхнуло, и с него такая репка упала… – схватился старый за голову. – Один раз от дороги спружинила, второй раз как теннисный мячик подпрыгнула, а третий…

– А что третий-то дедушка, что третий…?

– А третий раз мне прямо в ветровое стекло кэ-эк дала…!!! Как звезданула! Как кувалдой по «Жигулям» стукнуло, еле за руль успел спрятаться – снова замолчал старый.

– Ой, ёй! – закрылся руками внук. – А дальше-то что? Что дальше-то было, дедуся…?

– Дальше включил я аварийку и стал останавливаться. Стекла нет, ветер ледяной прямо в морду мне хлещет и насквозь продувает. Остановился я, хорошо выматерился от души. «Камаз» с иномаркой уехали – махнул в сторону дед – и даже не притормозили. А мёрзлая репка у меня на заднем сиденье лежит, не шевелится. Стою я и думаю, как быть и что делать…? Постоял, покумекал и стал назад в Москву разворачиваться. А до столицы, сам понимаешь, целых сто пятьдесят километров! Нашел я в вещевом ящике старые солнцезащитные очки, поднял воротник и назад потихоньку поехал. Целых пять часов ехал, промёрз, как собака, по дороге измаялся. Салон весь в грязи и в снегу, морда красная, хоть прикуривай, пальцы окоченели… Да пропади оно всё пропадом! – в досаде стукнул дед кулаком себя по коленке. Зуб у меня заныл, язви его холеру, хоть лез на стену, хоть не лезь… Приехал домой, ванну горячей воды налил, чтобы, стало быть отогреться, залез, а температуры воды не чувствую, бутылку коньяка прямо в ванной на грудь принял, пол часа-то и посидел, даже и не согрелся… И тут! – округлились глаза у рассказчика. – Представляешь, у меня камни из почек пошли! – скривившись дед глянул на внука, как на врага народа.

– Деда, а это больно?

– Ой, блинннн…! Больно, это, не то слово… Это – круто, меня всего таким страшным винтом прямо в ванной скрутило. Скорую вызвал, которая ехала целую вечность, насилу дождался, чуть не родил… Вот, привезли меня в госпиталь, что на Яузе, я там было издох. Три дни по потолку лазил, три дни ужом извивался, пока камни не вышли, настоящие лыжники-булыжники оказались, а тут зуб зараза ещё душу всю вымотал…

– Ой, деда…, ну ты попа-а-а-а-ал… – вдруг округлились у внука глаза.

– Вот такая вот получилась у меня репка.

– Деда, а репка потом куда делась?

– Бабушка из неё салат сделала…

– Деда, а с репкой, и вообще всё, что так получилась, это к лучшему, или к худшему…?

– К лучшему мой золотой, к лучшему мой касатик, а то, как мне доктор сказал, операцию бы пришлось делать и с ножом булыжники доставать – трогательно и заботливо погладил по голове дедушка внука. – Говорят, всё, что не делается в нашей жизни, всё к лучшему… – ласково посмотрел старый на внука и понял, что тот рассказом остался доволен. Внук всей душой оценил эту сказку, он, маленький человек оценил это маленькое мгновение жизни, правда для внука это была сказка, а для дедушки – быль.

Жизнь, как полотно, сотканная из мгновений тем временем стремительно шла вперёд, а солнышко по-прежнему заливало своими игривыми тёплыми лучами квартиру на двадцать восьмом этаже…

Андрей Днепровский – Безбашенный.

(A. Dnepr) http://proza.ru/avtor/091062

4 ноября 2007г

Кабриолет

(автомобиль с открытым верхом)

«А я сяду, в кабриолет, и уеду, куда-нибудь…» (слова из песни)

Он отзывался на имя Григорий. Жил с интересом и был, как говорится – сам себе рулевой. Склада характера слыл трудного и даже чуть-чуть чувствительного, а может быть где-то даже ранимого, с основами заложенными ему ещё в школе, призвание которых было – оберегать гармонию со вселенной и довольствоваться настоящим. Специалистом своего дела он был хорошим, посему недостатка в клиентах не испытывал, а иногда, так и совсем «зашивался». Григорий не относился к той категории людей, которые каждый день только и делали то, что сожалели, что мимо них, сверкая фарами, стремительно проносится торопливая жизнь.

– Мужчина должен уметь делать что-нибудь и руками… – с улыбкой любил шутить он.

– Скажите, пожалуйста, мастер, какое время займёт ремонт моей разбитой машины? – бывало, спрашивал его кто-нибудь из клиентов, которому, без машины было просто невмоготу.

– Да, какое-то…, знаете ли, займёт. Ведь ремонтировать автомобиль дело нелёгкое, долгое и трудное. – Вот «убить» машину – это да! Это быстро! Трах-бах! И готово. А сделать, как было – так это долго… – вслух рассуждал мастер. Если сказать честно, то он не знал, что ему отвечать на такие вопросы.

Он был частным автомобильным мастером. Мастерская у него находилась в большем гараже прямо во дворе дома. А напротив его дома стоял другой дом, соседа Залупина, который занимался малым бизнесом, чего нельзя было сказать о его доходах. Дом у соседа был покрыт красной черепицей с пропаносинкой, в отличие от дома автомобильного мастера, ютившегося под старой проломанной шиферной крышей, которая того и гляди обвалится.

Жена соседа Залупина управляла банками. Но банками, это будет сказано слишком громко, она была заведующей районной сберкассой с одним единственным филиалом, который находился под вывеской с величавым названием «Сбербанк», представляя собой ветхое деревянное заведение. Правда, жена Григория тоже банками управляла – огурцы там, помидоры в банки закатывала. Но разница межу женами, управляющими банками – была налицо, она была просто огромная. Их различали такие противоположные качества, как степенность и озабоченность.

И чем дальше текла жизнь, тем больше обогащался сосед Залупин, тем сильнее он разворачивался, богатея прямо на глазах всего маленького районного городка. Хотя и дружили Залупины с Григорием, и выпивали иногда вместе, но вот беда, приумноженное богатство Залупиных с каждым годом всё больше и больше не давало покоя жене мастера, всё больше увеличивая пропасть взаимоотношений между супругами. Последней каплей послужило то, что Залупины как-то по случаю приобрели, совсем недорого (умел сосед копейку беречь) импортный автомобиль «Понтиак кабриолет». После покупки соседи пришли хвастаться с бутылкой к Григорию. Глянул Григорий на кабриолет беглым и опытным взглядом… Так, металлолом металлоломом, хоть и сохранился ещё ничего для своих лет с прошлого века. Староват был кабриолет, староват, рессоры у него что-то вовсе просели, и кузов дышал на ладан.

– Достанет сосед со своим ремонтом – тяжело вздохнул Григорий, бросив ненавистный взгляд в сторону старой машины. – Ведь и не буду знать, как от него отделаться.

Вообще, у Залупиных больше было спеси и куражу, чем сам кабриолет того стоил.

А дальше всё получилось так, как и предполагал Григорий… На следующий день к нему пришел сосед и сказал, что двигатель у кабриолета веблирует, посмотри мол, пожалуйста. А чего там было смотреть, если ему прямая дорога на свалку. Да и не по нашим морозам на кабриолете кататься, но Залупины твёрдо стояли на своём, дескать, будем ездить на кабриолете и точка.

И сколько мастер не объяснял супруге, что у Залупиных за автомобиль, она понимать ничего не хотела, а всё пилила и пилила по ночам своего мужа.

– Вона, Залупинша теперяча, на кабриолете импортном ездит, язвит теперь промеж баб в магазине, зазнаваться совсем стала, мол, не за тех вы дуры замуж повыходили, не видать вам кабриолета как своих ушей, а ты всё на «Волге» отечественной перебиваешься – гудела по ночам супруга на мастера.

Но кончилось лето, стало потихонечку холодать, и очередная поездка на кабриолете для обоих Залупиных закончилась плохо, они попали в больницу. Разом заболели гнойной ангиной и лежали теперь в терапевтическом отделении с высокой температурой и крепко хворали. Видать протянуло их сибирским ветерком в кабриолете.

Но, даже такой исход дела, который Залупины старались сохранить в тайне, никак не повлиял на жену мастера. Видать, слишком высок был авторитет соседки в глазах женщин этого небольшого районного городишки, где многие сильно завидовали Залупинше черной пречерной человеческой завистью. А Елена всё пилила и пилила своего мужа. И сколько Григорий не объяснял ей, что кабриолет – это всего лишь тип кузова автомобиля с открытым верхом для стран с жарким климатом, а не показатель благосостояния личности на предмет зависти – толку всё равно не было.

Последний раз жена на Григория зыркнула таким ненавистным взглядом, что у него напрочь отбило весь сон. Неловко ему стало и даже обидно. Замутилось озеро его души от такого неслыханного непонимания, закручинилось.

– Ну, ётыть… – ворочаясь, в сердцах долго плевался и матерился мастер.

А сна, как и кабриолета, у него по-прежнему не было. Он ещё полежал немного, помучился, дождался, пока супруга уснёт, потом встал и решительно отправился в гараж-мастерскую.

В гараже он достал из покрышки валявшегося баллона бутылку водки, премированную ему за ремонт, и махнул её разом. И тут вспомнились ему с новой силой былые обиды супруги, и потекли рекой, всплывая на поверхность сознания большими воздушными пузырями.

– Наверное, моя жена сильно хочет, что бы у нас тоже кабриолет был? – подумал Григорий, и решил – де быть посему, если женщина просит. – Всё равно доставать будет, и любимые котлеты последнее время что-то совсем перестала готовить, один суп «рататуй» варит, где по краям капуста, а по средине… так и вовсе ничего нет.

Закурил сигарету Григорий и призадумался, сел на краешек баллона, обнял буйную голову руками, и ещё раз крепко задумался.

– Да что же это за напасть такая у баб с этим кабриолетом, что же за лабуда в их голове происходит? – недоумевал он.

Потом встал, решительными движениями размотал шланги от автогена, зажег горелку и стал срезать крышу у своей «Волги». Дым из гаража повалил столбом…