Ужин мертвецов. Гиляровский и Тестов

– Знаю.

Он удивленно взглянул на меня:

– И каков же он?

– Вам повезло, Иван Яковлевич, – ответил я. – Если делом занимается Архипов, то это… это хорошо. Архипов умен, наблюдателен, и… он человек.

– «Он человек»… – пробормотал Тестов, чуть ссутулившись, как будто позволив себе расслабить скованные напряжением плечи. – То есть он не бездушная машина?

– Нет.

Ресторатор кивнул:

– Это хорошо. А как давно вы его знаете?

– Пару раз даже приходилось попадать с ним в переделки.

– У вас дружеские отношения?

Я аж крякнул от вопроса. На самом деле нас с Архиповым действительно связывали почти дружеские отношения. Почти. Но ни он, ни я старались не выносить эти отношения на чужой суд, потому что в его окружении, как и в моем, эта дружба выглядела бы не только странной, но и предосудительной.

– Ну… – осторожно сказал я, – назовем это доверительными рабочими отношениями.

Тестов насмешливо посмотрел на меня, и я вдруг подумал, что мой ответ можно расценить как определенное признание.

– Ох, нет, Иван Яковлевич! Если вы только подумали, что я сотрудничаю с полицией, то уже нанесли мне оскорбление.

– Я ничего такого не подумал, – спокойно ответил Тестов.

– И хорошо, что не подумали. На самом деле я консультировался у Архипова по нескольким запутанным преступлениям, а один раз даже участвовал с ним в задержании опасного преступника. С погоней, стрельбой и так далее.

Тестов кивнул. Он явно обдумывал какую-то важную мысль. И я даже понимал, о чем он думает. Мне следовало только подтолкнуть его к решению.

– Я, безусловно, завтра же утром съезжу в Малый Гнездниковский перулок, к Захару Борисовичу, и попрошу рассказать мне подробности дела, если, конечно, это не будет противоречить интересам следствия. Впрочем, вероятно, вашего повара уже выпустят к тому времени, и вы все узнаете от него.

Тестов кивнул. Ну же, подумал я, давай, Иван Яковлевич, тебе ведь тоже должно быть интересно, что там думает следователь? Ну попроси меня затем приехать к тебе и поделиться услышанным! Цепляйся на крючок, дорогой мой Тестов, чует мое сердце, мы скоро станем свидетелями интересной истории!

Иван Яковлевич молча протянул мне свою сухую руку с ухоженными ногтями, пожал мою, протянутую в ответ, кивнул и вышел из столовой.

Ах же ты, старый черт! Ну, ничего, еще не вечер!

Впрочем, вечер действительно уже перешел в ночь, и мне было пора возвращаться домой. Я взял салфетку и тщательно вытер губы – чтобы от меня не пахло окороком. А потом сжевал еще и веточку петрушки, чтобы окончательно отбить запах.

Если уж и голодать, то на полный желудок!

Оглянувшись, я увидел давешнего официанта, который снова торчал у двери в кухню, явно борясь с дремотой, и, подозвав его, попросил счет. Расплатившись, я спросил, где тут телефон. Официант проводил меня в специальную комнату, где на чайном столике стоял аппарат, и вышел, тихо притворив дверь. Я уселся в уютное кресло, снял рожок и несколько раз нажал на рычаг. Наконец в раструбе послышался голос телефонистки. Я попросил междугородний звонок и назвал петербуржский номер Александра Валентиновича Амфитеатрова, главного редактора газеты «Россия», в которой заведовал московским отделом. Наконец телефон ответил голосом Амфитеатрова.

– Александр Валентинович! – громко сказал я. – Вы ведь еще не спите?

– Нет, – ответили из аппарата. – Кто это?

– Это Гиляровский.

– Здравствуйте, Владимир Алексеевич. Что-то случилось?

– Я сейчас в Купеческом клубе. Похоже, вчера тут произошло убийство.

Амфитеатров немного помолчал.

– Это вы про вчерашний случай? – спросил он наконец.

– Именно!

– Разве он умер не своей смертью?

– Определенно нет!

– Интересно.

– Похоже, что его отравили, – сказал я, доставая из кармана отцовскую табакерку и помещая ее перед собой на столик.

– Кто? – спросил Амфитеатров.

– А вот это вопрос!

– Решили тряхнуть стариной?

Я открыл крышку табакерки и захватил щепоть табаку.

– Не такой уж я и старый, Александр Валентинович.

– Понятно. Что же, интересно. Будете писать материал? – задал он вопрос.

– Сначала посмотрю, что к чему. Полиция задержала повара из ресторана Тестова. Я только что говорил с Иваном Яковлевичем, – ответил я.

– И что он?

– Молчит, – признался я.

– Хорошо, – наконец отозвался главный редактор. – Полполосы могу за вами зарезервировать. Сейчас пятница. Когда сможете написать?

– Не знаю, – честно признал я. – Как пойдет.

– Предупредите меня сильно заранее, – попросил Амфитеатров. – Полполосы еще надо будет выкроить.

– Хорошо. Прощайте! – сказал я и нажал на рычаг, давая телефонистке сигнал разъединить нас.

Все, теперь – домой!