Оценить:
 Рейтинг: 0

Ультиматум предателя

Жанр
Год написания книги
2005
Теги
<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 >>
На страницу:
10 из 14
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Игнат снова попытался спорить со мной, но я перебил его и жестко сказал, что ежели ему что-то не нравится, то он может опять запереться в своей конуре. Когда мой жалкий союзник замолчал и, демонстрируя обиду, нагнал на лоб морщин, я попросил его подробно описать расположение кают и служебных помещений на яхте. Игнат перечислил носовые каюты, в которых расположились бандиты, детально обрисовал кают-компанию с камбузом и штурманским столом, упомянул о примыкающем к ней коридоре с дверями в машинное отделение, туалет и мою каюту, где погибла несчастная Вера.

Ничего нового он мне не открыл. Выходило, что если бандиты все же спрятали лодки на яхте, то сделали это в своих каютах. Вряд ли мне удалось бы проникнуть туда незаметно, а тем более ночью. Я ходил вокруг силового агрегата, пытаясь придумать какой-нибудь хитрый ход, но всё упиралось в лодку. Бежать с яхты в спасательных жилетах можно было только в крайнем случае, когда нам с Игнатом угрожала бы неминуемая смерть.

– А если мы запустим мотор? – подал идею Игнат.

– Я думал об этом, – ответил я. – Но что мы от этого выиграем? Даже если они не смогут его заглушить, ничто не помешает им отключить сцепление с винтом. В конце концов, они могут спуститься сюда и перестрелять нас.

Игнат вздохнул, развел руками, будто хотел сказать: как ни крути, а сбежать нам не удастся и посему придется атаковать бандитов, да голыми руками душить их до победного конца. Наверное, от долгого пребывания в ограниченном пространстве у него слегка съехала крыша, и он не мог объективно оценивать наши возможности. Я спокойно воспринял его упреки в трусости. В жизни я всегда придерживаюсь правила: никогда не рисковать жизнью ради того, чтобы доказать кому-то свою храбрость. В опасных ситуациях я действую так, будто нахожусь один, и никто меня не видит. Только здравый разум и холодный расчет определяют мои поступки. Но как бы моему разгоряченному компаньону ни хотелось залить моей кровью палубу, он будет делать то, что я прикажу ему.

– Ты все помещения перечислил? – уточнил я.

– Все, – подтвердил Игнат и оторвал пуговицу от своей куртки, которую нервно теребил.

– А что за дверь слева от выхода из кают-компании?

– Какая дверь? – переспросил Игнат. – Слева от выхода?

Он задумался, вскинул руку и хлопнул себя по лбу.

– Это парусная! Совсем забыл о ней.

– Парусная? Там хранятся запасные паруса?

– Ну да, что-то вроде кладовки. Я туда ни разу не заглядывал.

– Может, лодки спрятаны там?

– Это исключено, – махнул рукой Игнат.

Эх, парень, парень, подумал я. Ты все еще не оставляешь надежду ринуться в драку, вымести бандитов с яхты благородным порывом, словно метлой. Ты пытаешься уломать меня, и для этого обманываешь, юлишь. Я же вижу, что ты нарочно «забыл» про парусную. Но это как болезнь, это временное помутнение разума. В темном трюме твои эмоции притупились, ты уже не так остро воспринимаешь гибель своих друзей, и перед глазами уже не стоят окровавленные трупы, и истосковавшаяся по свободе душа жаждет мести, кулакам хочется воли, грудь стремится развернуться, и отвага хлещет через край.

– Вот что, Игнат, – сказал я, медленно сжимая в кулаке ворот его куртки. – Если ты еще раз попытаешься меня обмануть, я тебя ударю.

– Хорошо, – прошептал Игнат, так же медленно отрывая мою руку от воротника. – Я это запомню. В свою очередь хочу тебя заверить, что я тебя никогда не ударю.

– Это твое право.

В общем, мы выяснили отношения, что было немаловажно перед серьезной работой, которая нам предстояла. Шел уже одиннадцатый час, наступил глубокий вечер, но мы его не чувствовали, потому как не видели ни заката, ни звездного неба. Я дважды повторил Игнату, что мы будем делать и какова его задача. Он слушал внимательно, но по его лицу было видно, что ему не нравится ровным счетом всё, что я придумал.

– Я не смогу ударить человека! – сказал он.

Это было равносильно предательству. Я всерьез подумал о том, не затолкать ли моего верного союзничка в его собачью будку.

– Нет, ты обязан ударить его, причем ударить сильно, – изо всех сил сдерживая себя, ответил я. – А как ты вообще собирался отбить у них яхту? Уговорами и мольбами?

– Я боюсь его убить! – на высокой ноте воскликнул Игнат, непозволительно звонко и громко, но тотчас опомнился и закрыл себе рот.

– Ты не убьешь его, – начал я успокаивать Игната. – Ты знаешь, какая здесь броня? – спросил я и постучал себя по темечку кулаком. – Два сантиметра крепчайшей кости! Кумулятивным снарядом не пробьешь! Экий ты парень робкий. Со злом так нельзя бороться.

– Но нельзя уподобляться злу, – хмуро ответил Игнат. – Иначе рухнут границы между ним и добром.

– Я обещаю тебе, что он останется жив, – как можно убедительнее произнес я и взвесил гаечный ключ на ладони. – Это же не молоток, не кувалда. Это пушинка!

Игнат со скрипом согласился. Меня терзали сомнения – справится ли он с тем, что я ему поручил. Лучше бы он просидел в своей конуре еще денечек, может быть, стал бы сговорчивее. Гуманист хренов! Какие-то отщепенцы расстреляли его друзей, а он мучается проблемой, как бы не повредить черепную коробку негодяю!

– Погоди, – попросил Игнат, когда я объявил, что пора начинать.

Он отошел в угол отсека, встал к переборке и прижал ладони к груди. Я слышал, как он шепчет, по-моему, нечто бессвязное и даже бессмысленное. Потом он замолчал, и на этом молитвенный обряд был завершен.

– Ты какому богу молился, Игнат? – спросил я осторожно, не желая задеть его чувств.

– Бог один, – тотчас и скороговоркой ответил Игнат, с озабоченным видом заправляя куртку в брюки. – Когда человечество это поймет, наступит богоцивилизация.

Я промолчал, оставив мнение Игната без комментариев. Сейчас не время было разводить теологические беседы. Я протянул Игнату гаечный ключ и стал подниматься по лестнице к двери.

Глава шестая. Под светом софитов

От ударов дверь гудела, как колокол. Мне казалось, что такой грохот не только способен разбудить спящих в своих каютах бандитов, но распугать в радиусе нескольких морских миль всех крабов, дельфинов и медуз.

Мне пришлось попотеть, прежде чем услышал из-за двери приглушенный голос. Лязгнул замок. Дверь распахнулась. На пороге стоял Пацан и чесал ухо стволом пистолета. Я незаметно толкнул ногой хомуток, который заблаговременно свинтил с выхлопной трубы и положил на верхнюю ступеньку. Хомуток послушно закатился в дверную щель.

– Я готов поговорить с Фобосом, – объявил я.

Губы Пацана расползлись в улыбке. Показался золотой зуб, словно конферансье в сверкающем одеянии.

– Ага! Все-таки созрел? А говорил, что ты космический летчик, что упал с орбиты, протаранил перигей и ударился головой о дно морское… – Он зевнул, глянул на часы. – Уже поздно, узкоглазый. Давай завтра поговорим. А сейчас ложись баиньки…

Завтра! Он ломал все наши планы! Он разбивал единственный шанс выбраться отсюда. А что будет завтра? Я даже не стану пытаться сбежать при свете дня. Значит, опять придется ждать вечера. Но дождемся ли?

Мне надо было обрушиться на Пацана лавиной, чтобы он даже не посмел колебаться.

– Баиньки ты будешь в гробу делать, если немедленно не отведешь меня к Фобосу, – произнес я с таинственной угрозой, чтобы было убедительнее. – Завтра уже будет поздно. Вы все бараны! Вы даже не представляете, чем рискуете!

– А ты не хами! – обиделся Пацан и округлил глаза, пугая меня, словно лемурчик свое отражение в зеркале. – А то я из твоих ушей великую китайскую стену вырежу.

Он вдруг привстал на цыпочки, заглядывая за меня. У меня сердце оборвалось. Неужели Пацан заметил Игната? Но вроде нет, подозрение в его глазах улеглось. Снова опустился на пятки, прищурился, вздохнул – а как же! надо немного поиграть со временем, показать себя властителем моей судьбы, заставить мучиться, ждать.

– Ну, смотри мне, хунвейбин! – произнес он. – Даю тебе последнюю попытку исповедаться перед нами. Иначе придется тебе изображать тонущий «Титаник».

Он шагнул в сторону и махнул пистолетом, приказывая выйти. Я перешагнул через порог и двинулся к выходу из коридора. Не оборачиваясь, слышал, как Пацан пытается закрыть за мной дверь, но она скрежещет, упирается, не хочет закрываться… Не заметит ли он хомуток?

– Выруби форсаж, терминатор! Не поспеваю! – крикнул мне в спину Пацан и, оставив в покое дверь, пошел за мной.

Я коснулся рукой дверной ручки, сделал вид, что ее заклинило, и я не могу войти в кают-компанию. Пацан, остановившись за моей спиной, недовольно заворчал… Сейчас Игнат должен сработать. Если только не струсит в последний момент, если только не опоздает…

– Ну? Что там у тебя?! – крикнул Пацан.

Невыносимо ждать! Мои нервы на пределе. Мне проще было развернуться и кулаком, как пращей, по зубам! Но Пацан не дурак. Он держит дистанцию, он успеет выстрелить, прежде чем я увижу его мутные, как огуречный рассол, глаза.

<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 >>
На страницу:
10 из 14