Оценить:
 Рейтинг: 0

Блокпост-47Д

Жанр
Год написания книги
2018
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 12 >>
На страницу:
4 из 12
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Ну, поросенка!

Здесь вполне уместно будет вставить маленький штришок. Как только темнело, и если не было стрельбы, по окрестностям раздавались вопли и вой шакалов. Так этот припозднившийся владелец бахчи и спрашивает:

– А кто это тут плачет все время?

– Да это шакалы воют.

– Ну надо же, сколько здесь живу, не слышал такого. Думал, дети плачут.

За время многолетнего бардака человек забыл звуки родной ночи. Или сытые шакалы просто обнаглели за период войны.

Замкомандира по тылу, потомственный армеец майор Вихрь, где-то в Таджикистане подраненный в ногу, стремительно вникнув в дело, в доли секунды подсчитав затраты на бензин и нулевые расходы на содержание живности, дал «добро»:

– Давайте, братцы, мигом…

Туда-обратно – шестнадцать километров.

Действительно, не проходит и двадцати минут, как бойцы привозят шустрого и веселого, крохотного розовенького поросеночка. Которого сразу же обозвали Хотабом.

На следующее утро отдыхающая после наряда смена начала трудиться. Недалеко от бани расчистили участок. Аккуратно, по-военному, параллельно и перпендикулярно огородили свинскую местность дощатой изгородью. Понаставили необходимой посуды и заселили туда визгливого Хотаба.

Поросенок, целенаправленно выращиваемый на убой, на казенных харчах рос не по дням, а по часам. В основном ежедневную заботу о «живой консэрве» проявлял старшина отряда старый Сергеич, под личным и неусыпным контролем майора Вихря. Некоторое время им активно помогал «Шпиён Вася», о котором речь пойдет несколько ниже.

И добродушный старший прапорщик Сергеич довольно часто будет мелькать в повествовании. Считаю нужным и его обрисовать одной красной строкой. В свое время он получил на службе травму головы и в свои сорок лет выглядел довольно старым, так его и называли иногда уважительно – Старый. С юмором у него обстояло неважно, и поэтому шутки в свой адрес он просто не замечал и не понимал. Говор был какой-то мягкий, белорусский: «Надо бы светши зажетшь, а то не видно ни зги». Когда в его фразах много «ч», так его и не сразу поймешь.

Довольно часто можно было наблюдать, как какой-нибудь свободный от службы милиционэр, с умилением похрюкивая и почесывая порося за ушами, скармливает скотине яблоки и арбузные корки. Хотаб, в ответном хрюканье которого явственно обозначались слова благодарности и радости от такой жизни, оптимистически, как пропеллером, крутил хвостиком и энергично чавкал.

Теперь можно посвятить несколько абзацев яркому образу – «Шпиёну Васе». Хотя он, несомненно, заслуживает и отдельной новеллы в этом повествовании.

В то время милиционерам при проверках не попадалось ни одного гражданского лица русской национальности. В основном все русское население давно уже покинуло Чеченскую Республику и, приобретя статус беженцев, проживало в других регионах России.

Каково же было удивление бойцов, когда в одном из междугородных автобусов они обнаружили настоящего сорокалетнего, бледного лицом и худого телом русского мужичка. Да и тот оказался бомжем. Без денег и документов он ехал неведомо откуда и неизвестно куда. Естественно, сработал милицейский рефлекс, и этого невзрачного дядю по имени Вася на машине отправили в ближайший ПОМ. В маленьком здании ПОМа, обложенном мешками с песком, все единодушно от этого Васи всяко-разно открестились. Колоритный старшина, дежурный по отделу, сидел в широком кресле за стареньким письменным столом. К столу был прислонен автомат с отвинченным прикладом, и не с двумя, а сразу с четырьмя связанными синей изолентой магазинами. Он, эмоционально жестикулируя, произнес целую речь:

– Слюшяйте, господа, куда ж мы его денем? У нас и без него дел хватает. Не видите, что ли? И так делать нечего! А тут вы еще со своими проблемами снуетеся! – И, нахмурив по-государственному свой лоб, отчего соединенные на переносице брови несколько взлохматились, безапелляционно добавил, рубя воздух ладонью: – Так что забирайте своего шпиёна. Рапорта вы уже написали, так что почитаете – сами разберетесь! – Энергично колыхнул головным убором, этим поставил в разговоре точку и начал нервно теребить на столе пепельницу.

Якудза[8 - Якудза – неизвестно почему, но так называют якутские отряды милиции на Северном Кавказе.] неуверенно переминаются с ноги на ногу: все-таки отвлекают от дел занятых людей, неудобно как-то.

– Дык ить…

– Вы еще здесь? – С левого края стола на правый переместился одинокий листочек со сводкой за сутки. – Ваша машина уже подана, гаспада!

Примерно с месяц «Шпиёну Васе» пришлось жить и откармливаться в отрядной бане. Заодно он весьма активно принимал участие в хозяйственной работе, помогая старшине и дневальным. Видно, что молчаливый мужик истосковался по труду и всем своим видом показывал, что зазря есть свой хлеб не собирается.

После того как Вася несколько порозовел и увеличился в диаметре, он изъявил желание ехать не то во Владикавказ, не то в Кизляр, где непременно обещал добровольно сдаться в плен в первый же попавшийся на его большом жизненном пути отдел милиции.

Ему наскребли денег, замкомандира Вихрь распорядился выдать сухпай на три дня и, лично посадив в маршрутный автобус, наказал водителю доставить Васю в пункт назначения.

Затем, незаметно смахивая скупую мужскую слезу, накатившую от умиления собственным милосердием, помахал вслед ручкой.

Хороший мужик майор Вихрь. Во всех отношениях. Но не везет в жизни. Впрочем, не унывает и песни поет под гитару.

Жены приходят и уходят, а он мотается по России и пули собирает. Был старлеем на границе – первую схлопотал, вторую в Якутии, будучи подполковником, от браконьера.

Можно сказать – человек с железным сердцем. Это не красивое словцо, это – железный факт. Рассказать? Пожалуйста.

Приехал из Москвы в Якутск профессор – светило медицинское. Отобрал из среды желающих поправить свое здоровье девять «тяжелых» сердечников для проведения уникальной операции по вживлению в сердце металлического клапана. Среди подопытных оказался и сердечный майор Вихрь.

Восемь человек профессор вживую зарезал непосредственно на операционном столе. Только благодаря недюжинной жизненной закалке выжил только один.

Как кто? Майор Вихрь!

Наконец можно вернуться к Хотабу, который оптимистически крутил хвостиком и поедал казенные объедки примерно два с половиной месяца. Порось превратился в огромного и ласкового зверя.

Майор Вихрь, вогнав внутренние колебания в самые дальние подвалы своей души и исполнившись мужества, решает, что настала пора пускать его на мясо и сало.

Два воина, вытирая слезы и хлюпая носами, претворяют это решение в жизнь. Мимо них, уже к концу разделки туши, проходят Болек и Владик Богомольцев. От нечего делать останавливаются и суют руки в карманы.

В этом месте опять следует сделать маленькое отступление, чтобы охарактеризовать старшего лейтенанта Богомольцева, добрейшей души человека, перенявшего фамилию и, соответственно, характер еще от богомольных предков.

Однажды, увидев тяжелейшую сцену, где две аварские женщины чуть не бьются о стену, оплакивая молодого парня с простреленной головой, отошел подальше, чтоб никто не слышал и, закуривая сигареточку, как бы невзначай произнес: «Да… Парень явно пораскинул мозгами».

У всех бойцов, которые это услыхали, кошки на душе стали как-то меньше скрести. Внешне всегда очень спокойный, свое обычное внутреннее состояние как-то показал раздирающими жестами.

Когда всю ночь на блоке слышно бесконечное: «Вжик-вжик, тьфу-тьфу, вжик-вжик!», то это значит – на посту находится Влад, который правит свой нож.

Итак, засунули они руки в карманы, и Болек, посмотрев на результат кровавой резни, изрекает:

– И не жалко вам Хотабчика?

– Не-а…

– Господа, а вы знаете, согласно науке об анатомии, организм свиньи очень даже напоминает человеческий. Ну прямо один к одному.

Живодеры, от крайней степени заинтересованности, аж прекращают разделку, приподымаются с корточек и в тон Болеку:

– А вы, Болек, знаете, сколько умников это уже сегодня сказало?

Болек, чтобы не терять лица образованного доктора, затирая свое смущение, но все-таки в тему сообщает:

– И вообще человеческий организм на девяносто процентов состоит из воды!

Пока садисты размышляли, что бы такое-эдакое ответить, Владик, не раздумывая, делает резюме:

– А остальные десять процентов можно спустить в очко!

Йо-о-жи-ик!

А жить-то хотца!

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 12 >>
На страницу:
4 из 12