Егор жених ведьмы. Сказка

Глава 3. НЕВЕСТА

Ласковый, по-настоящему летний утренний луч золотого светила, сквозь качающуюся на ветру листву дуба то исчезал, то вновь появлялся на лице спящего Егора. Ещё до того как пробуждение заискрилось подобно отблеску солнца на зелёных волнах, буквально своей кожей, охотник испытал щемящее чувство.. Дома. Что бы он не увидел в тот миг, когда откроет глаза, это и есть его Дом.

Егор приоткрыл веки. Свет не резал глаза, но проникал сквозь все доступные для него места, сквозь самые маленькие щелки и бреши жилья незнакомки. Так что создавалось ощущение, будто жёлтая звезда опустилось в лес. Ложе охотника на грубой резной кровати состояло из засохших пучков и торчащих во все стороны жбылинок самых душистых видов сена в которых ему когда-либо приходилось ночевать.

Терпкий и одновременно пряный запах сухих трав мягко ударил в нос и прогнал сон прочь. Гость поднялся с кровати, и улыбнулся уголком рта. Всю ночь он проспал в сложённом колыбелью душистом гербарие. Парень глубоко с наслаждением вдохнул сказочный воздух скопившийся под крышей чердака. Потом опять и снова. С каждым вздохом неизвестное ему до селе чудесное здоровье, укрепляющее изнутри и без того могучее тело, всё глубже пускало в нём корни, пресекая для хворей все возможные ходы. В волосах, будто играя в прятки, путались золотистые соломинки. Упавшие на струганный пол с красиво изогнутых ветвей сухие коричневые дубовые листья, придавали атмосфере вокруг неповторимое чувство уюта.

Сибиряк направился к выходу, потянул на себя дубовую ручку с хитрым узором. Кованые петли мягко отворили тяжёлую дверь, высвободив её из тёмного потрескавшегося проёма. На залитой солнцем траве, улыбаясь, стояла та, что впустила его на ночлег. Спускаясь по широким деревянным ступенькам с крыльца в траву, Егор ощутил, что идет босяком, почувствовал как приятно, едва скрывая щиколотки, касается тела мягкая суконная рубаха до пят.

Однако так устроена жизнь. Ей свойственна вся палитра цвета от слёз счастья, до мгновений, исполненных фатального драмматизма. Повседневная реальность, словно прокуренная циничная базарная баба, обладает особенностью грубо напомнить о своём существовании в самый неподходящий момент.

«Ведьма!!» – услышал он голос в своей голове.. Час пробил. Разрываемый на двое, не отводя глаз, он подошёл к девушке и спросил – «Кто-ты?» Она стала вдруг серьёзной, но даже это не шло в укор её красоте. Внимательно глядя прямо в глаза, красавица чётко произнесла: «Я Устинья. Я ведьма!» Егор, опустив голову в низ, упал на землю, скрученный душевной болью и той ужасной правдой, которая всё это время тихо шла за ним по пятам. А сейчас, от куда-то из своего укрытия бросилась, навалившись всем весом. Девушка подошла к нему и запустила свои пальцы в русые кудри охотника. Ясно произнося каждую букву сказала ему на ухо: «Оглянись вокруг..» Егор привстал и безразлично, но послушно поглядел в четыре стороны света. -«То, что ты видишь – это всё, что у меня есть. Я клянусь всей собой и тем, что у меня есть, что никогда не гнала мор в ваши деревни. Не проливала дожди, что бы сгнил хлеб. Тот ноябрьский ветер, пробирающий до костей – дело не моих рук. Ты веришь мне?» Егор встал и внимательно посмотрел ей в глаза – озёра света, в которых отражалось небо летнего утра. Выдержав паузу, девушка снова сказала -«В моих словах нет лжи. Я даю тебе слово, что если ты не поверишь, а решишь связать меня и отвести к себе в деревню на суд – я не стану противится и сама укажу тебе дорогу домой». По её щеке потекла слеза.

Егор ещё раз взглянул в глаза ведьмы. И в этот миг что-то внутри пробилось сквозь непроходимый бурелом из сомнений и противоречий. Что-то открылось и выпорхнуло на волю. С несгибаемой верой Егор мог сказать, – она не имела возможности быть источником тех бед, что привели его сюда.

«Это и есть мой дом!!» – закричал он так, что эхо зычным раскатом, порвав паутину входящего в свои права полуденного зноя, углубилось в непроходимую чащу старого леса. Всепроникающее счастье переполнило юного мужчину изнутри. Обхватив колени Устиньи, он, не чувствуя под собой земли, поднял её и стал кружить над собой. Устинья, исполненная света, смеялась, обняв нежными руками его кудрявую голову. А когда Егор опустил её на землю, девушка тихо сказала: «Пойдем, я должна тебе обо всем рассказать».

Они вошли в казавшийся таким родным и близким дом и сели за стол друг напротив друга. «Я не помню своих родителей» – произнесла Устинья, – «Но абсолютно точно знаю, что меня украли – и знаю кто это сделал. Таких людей как она не было и нет на этом свете.. Одна только мысль об упоминании её имени вслух, вселяет животный страх и потусторонний ужас – Гнилодуха.»

Егор почувствовал как его прошиб пот, картина происходящего перед глазами делала отчаянные попытки сместится в какое-то другое измерение. Там свистел холодный ветер и застревая в чёрных голых ветвях безжизненного октябрьского леса шептал на разные голоса такие вещи, в которых Егор сам себе боялся признаться, а из чащи на него ухмыляясь смотрела совершенно чудовищного вида гримаса. Ему потребовалась вся его воля что б отвоевать себе обратно чувство реальности.

Девушка как бы не замечая этого продолжила «Она несла смерть всюду, где появлялась. И не было силы, способной сломить и повергнуть её. Люди отовсюду бежали как от пожара. Она была кошмаром для всех живущих.. К счастью ничто не вечно. И злая колдунья медленно, постепенно, но неотвратимо старела, с годами чувствуя свою уязвимость. Ощущая неизбежность кончины, она решила совершить жуткий, отвратительный ритуал. Ведьма стала искать древние книги и в одной из них нашла то, что ей нужно. В глубине тёмных подвалов и библиотек провела она ни один год, пока в одной старинной рукописи не отыскала секрет продления жизни за счёт непрожитых лет невинного младенца. Но в этом колдовстве была одна оговорка, приведшая стареющую ведьму в бешеную ярость. Она должна была научить ту, у которой отберёт потом душу всему, что знала сама.. Можно сказать, что она обязана была передать все свои знания, для того, что бы отнять их потом вместе с мгновениями непрожитых лет..

Меня растили как скот на убой, но я впитывала все тайны и секреты этого мира будто губка. Я словно была создана для этого. Это нравилось ведьме, но вместе с тем, она чувствовала волнение и порой даже тревогу, перерастающую в страх, от того, что я была слишком способной для своего возраста.

Мне нравилось учится, я чувствовала тягу к знаниям подобного рода. И вот случилось так, что собственная любознательность, придя в восхищение от усердия, что я проявляла ко всем без исключения наукам, решила сделать подарок, вскоре спасший мою жизнь..

Как-то раз, разбирая в старой кладовой пыльные книги, я наткнулась на ту самую, где было написано как провести это леденящее кровь перевоплощение. В тот же миг я поняла, для чего такая жестокая женщина, без малейшей любви в сердце удочерила меня.“ Егор слушал не отрываясь. Неподдельный интерес в его глазах требовал немедленного продолжения захватывающего повествования. Устинья остановилась, и он с нетерпением спросил её – „Что же ты сделала?“ – „Ученье – свет“– с улыбкой сказала она. „Ведьмы не было дома, а тяга к знаниям была столь велика, что я, вместо того чтобы бежать куда глаза глядят, как заворожённая села читать этот манускрипт.

За одну ночь я приобрела столько чудесных умений, сколько не смогла бы получить за всё время обучения. Мне до сих пор кажется, что эта книга была живой. Она чувствовала как влечёт меня всё, что в ней написано. Если у меня возникали вопросы, я удивительным образом слышала в своей голове ответы на них. Книга будто осознавала всю тягость положения и с последней страницей вознаградила жгучее стремление обладать знаниями недоступными другим. На кожаном форзаце был описан рецепт зелья, обладающего удивительной силой. Человек, выпивший хоть каплю его, обретал способность видеть и слышать всё живое и неживое – ВСЁ, кроме одного..

Я совершенно не была уверена в своих возможностях приготовить этот сложный эликсир с таким невероятным количеством ингредиентов, но мне нечего было терять. Высшее провидение благоволило мне. В состав входили травы, которые не произрастали в наших местах, но все они хранились где-то в бескрайних кладовых Гнилодухи. И тут, мне на руку сыграла моё вечное внутреннее стремление к упорядоченности. Оно всю жизнь не давало мне покоя, день ото дня принуждая наводить порядок в хаосе тех ингредиентов, что ведьма использовала для зельеварения. И вот для моей педантичности настал момент платить по счетам, и она не осталась в долгу! Список, в состав которого от беладонны, до лебеды входило ещё семьдесят трав, я собрала в кратчайшее время, отыскав в самых укромных уголках дома то, что все это время я бережно хранила от нерадивого расточительства ведьмы. А когда снадобье было почти готово, я бросила в котёл свой волос. Я – стала той вещью, которую Гнилодуха до конца своих дней не сможет встретить, если я сама этого не захочу.

Сделать снадобье совершенно безвкусным – пустяк для меня. И когда настало время ужина, я незаметно добавила в её хрустальную тарелку с горячим супом для верности сразу две капли. И в этот миг произошло то, чего я боялась больше всего – хрусталь выдал меня и потемнел. Щурясь, Гнилодуха взяла чашку.. Всё замерло во мне, казалось, что я забыла как нужно дышать. Стало видно как сомнения и подозрения будто клубок со змеями зашевелись в её голове. И вот тогда в мою судьбу вмешался его Величество случай.

Видимо существующие где-то между жизнью и смертью в не человеческого понимания, высшие силы, вмешались в ход истории, красиво заняв то место, где ещё секунду назад жила моя надежда.

Мгновение спустя случилось то, что ни одна из нас и предположить не могла. В этот решающий критический миг, вечернюю тишину встревожил своими черными крыльями её старый приятель большой чёрный ворон. Как чёрт из табакерки он вспорхнул в открытое окно, сев прямо на стол. Ведьма придвинулась к нему и выслушала его кашляющий шёпот, а потом тихо и утробно зарычала как зверь. По спине у меня побежал холодок. Старуха схватила чашку, выпила на ходу весь суп, и не удостаивая меня ни единым взглядом с бешеным треском захлопнула дверь.

До сих пор не знаю куда она ушла в тот вечер. Простояв какое-то время как истукан, я вдруг услышала тихий голос то ли в моей голове, то ли из того угла где лежала книга. Вдруг отчётливо и совершенно точно меня насквозь прошила бешеная ясность, – второго такого шанса уже не будет. Промедление было подобно смерти. Я поблагодарила дом, лес, Создателя, и саму мать-Природу за то, что они уберегли меня от неминуемой смерти. На скорую руку собрав все свои вещи, книги и рукописи, я выбежала прочь. Всю ночь и утро следующего дня, а потом ещё одну ночь я бежала куда глаза глядят, пока не обессилила, упав на мох возле большого дуба. Рухнув как сломанное ураганом деревце, я в то же мгновение провалилась в сновидение.

Глава 4. ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ И ПЕРЕРОЖДЕНИЕ.

Утром на третий день пребывания Егора в доме невесты пошёл грибной дождь. Серое небо то здесь, то там прорезали высокие косые длинные солнечные лучи. Тяжёлые грозовые облака кропотливо нанизывали на нити света прозрачные бисеринки дождя. Но вступившие в свои правы ветры гнали их вперёд, и их рукодельные бусы, оставляя за собой мокрые следы, уносились за ними прочь, разрывая самые длинные нити зацепившиеся за верхушки могучих сосен.

От бесконечности сырых дней просыхали дупла старых деревьев и ожившие труженицы леса запестрили рыжими хвостами вдоль узловатых сучьев молодой поросли сосняка. Исхудавшие барсуки с удивлением выставляли усатые мордочки и полосатую шкурку к теперь так редко появляющемуся солнцу. Стоя на горе, лукаво улыбаясь, несколько лис, вытянув свои шеи, нюхали чувствительным и влажным носом воздух, в котором смешались запахи перепелов и старого глухаря, ненадолго почувствовавшего себя молодым и распустившего далеко в чаще свой великолепный чёрный хвост с яркими красными пятнами. Острым взором они видели рябых куропаток и цветастых фазанов яростно и громко радующихся несущим свежесть переменам.

Временно прекратившие свою войну с быстрыми ручьями, бобры выныривали из своих хаток и принимались за работу, плашмя смешно хлопая по земле крепкими шершавыми хвостами. Как будто выйдя из оцепенения, очнувшиеся от долгого сна цапли вновь несли свою благородную службу, строго отслеживая количество семейств бородавчатых лягушек в уставших от смутного времени болотах. До этого дня кишащие змеями, они опять притихли, схоронив в глубине себя, уснувший до поры мрак.

В салатовом ожерелье заливных лугов, бесчисленное количество раз окаймляющих собой океан тайги, ветер играл на жалейке. Всё, что так долго нагнетала, скручивала и гнобила Гнилодуха, впервые за семь лет выдохнуло угар страшного времени, заискрилось каплями небесной воды в свете полуденного солнца. И чем дальше тёплые струи распространяли свою бескрайнюю заоблачную свежесть, тем больше к земле и живущим на ней приходило понимание, что беда отступила.

Но всего этого не случилось, если бы не та, которую жестокая ведьма ненавидела даже больше, чем невесту Егора. Именно под её всё сметающим на своём пути бешеным напором, Гнилодуха изо всех сил искала заговор, отнимающий у младенца дни, отведённые ему Господом. Но.. Время было упущено и сейчас заклятый враг ведьмы ответил ей той же чёрной ненавистью.

Старость.. Безжалостная ко всему живому и неживому, костлявая седая старуха, лишённая чувств. Её ожидание не поддаётся счёту времени, а озеро терпения не имеет берегов.. В тот миг, когда съедаемая ненавистью орава пропитанных болью крестьян, на все голоса костеря ведьму вошла в лес, старость бесшумно подкралась и подменила явь перед глазами чёрствой женщины, опустив на них свою вуаль. Толика времени, на долю секунды выпавшей из хронометража и вот уже та, перед произнесением имени которой умолкала вся Сибирь, теперь крепко была уверена, в том что три дюжины деревенских скотоводов отыскали место, где скрывалась Устинья, и последняя сейчас была мертва. Ведьма, застыв на одной ноге с жуткой, глупой гримасой ещё раз прислушалась к самой себе. Последняя рябь в мутной воде её покоя, окончательно растворилась и улеглась. Пытаясь отыскать в себе хотя бы малейшие тревожные чувства, колдунья ещё много раз утихала в желании до конца удостоверится в чистоте появившихся у неё приятных сведений.

Дальнейшие усилия обесценивались за ненадобностью. И вот наступил момент, когда ведьма, сама себе ухмыляясь решила медленно, осторожно отпустить свою железную хватку.

Природа сделала глубокий вдох и напитавшиеся чистотой реки вновь расплели свои косы. Слёзы цветов вечерней росой питали источники подземных вод. Травы жадно вытягивали в себя всё что могла дать некогда жирная земля. Но того, что осталось хватало на всех. Набухшие золотом колосья уже тяжело качались в плодородных полях. Ели и кедры стряхнули с лап осевшие крупицы зла, ещё вчера кружившие повсюду, неся чуму и смерть. Прекратили своё страдание деревья-великаны. Им досталось больше чем кому бы то ни было. Всё это время они медленно гнили от сердцевины к коре.

Секачей величиной с взрослого лося покидала слепая ярость, заставляющая безоглядно рыскать по лесам и искать себе жертву. Медведей, вырывающих на бегу столетние сосны оставляло безрассудное бешенство. Свалявшийся мех их грязных шкур промывали чистые дожди. Рвущие на своём пути всё живое волки уходили с лесных троп обратно в логова, слыша жалобный вой своих волчат зовущих на помощь.

Равновесие и милосердие по-немногу возвращались в покинутые семь лет назад места. Сохранившие в себе мир, они торжественно передавали его измученным усобицами и враждой выжившим в это страшное время людям. Яды в воде распадались на частицы, принося каждый в отдельности свою удивительную пользу. Горы окрепли. С их вершин прекратили свой безжалостный сход бесчисленные погребающие под собой всё, снежные лавины. Прекратилось хаотичное движение под землёй, приостановив бесконечные сели и оползни.

Выдирающие с землёй дома ураганы медленно, но уверенно превращались в лёгкие дуновения, несущие прохладу в летний зной. Хотя ещё буквально вчера куда хватало глаз они швыряли каменные стены дворцов и бревенчатые венцы срубов будто детские игрушки. Циклоны остановили нескончаемый бег грозовых туч, проливающих на землю ледяные дожди. Розы ветров вновь распустили свои лепестки и тёплые течения, войдя в прежние русла, понесли южное дыхание над измотанным непогодой Уралом.

Солнце больше не выжигало ржаные поля, оно нежно дарило своё тепло всем, кто в нём нуждался. Зимние бураны, стали редкостью, грозно уводя за собой чудовищные вьюги снимающие кожу с лиц. Оранжевые дары осенних клёнов тихо укладывались под ноги, укрывая собой не успевшие ещё остыть голые корни. Времена года, прекратив чехарду, вновь стали приходить каждое в своё время.

Всё вернулось на круги своя. Колокола стали звонить громче, а в храмах стало светлей. Необузданный грех постоялых дворов, трактиров и кабаков охладел, возвращая мужиков к детям и жёнам, в ремесленные мастерские и заросшие дёрном непаханые поля. Светлые лица женщин покидала серость, сходила на нет худоба от вечного недоедания. В повзрослевшие глаза юношей и девушек спеша изо всех сил возвращалось отнятое вместе с детством Счастье. Стариков покинули хвори и они вновь стали источником житейской мудрости, оберегающей грядущие поколения от ошибок, совершенных прошлым. Тьма и свет заключили перемирие, вернувшее для многих смысл существования.

Влюблённые сидели друг против друга за еловым столом, вырезанным из гигантского пня под стоящего на четырех лапах рычащего лохматого медведя с огромной головой. Устинья, одетая в синий сарафан с лазурной оборкой глубокомысленно смотрела в лес. Каждая мельчайшая черта в этом лёгком простом девичьем наряде подчеркивала её истинную красоту, исходившую откуда-то из самых глубин внутреннего мира, яркого и совершенного. Русые волосы были аккуратно сплетены в длинную косу и скреплены голубой лентой. Егор, сидя в той же холщовой рубахе, не мог оторваться от её глаз, исполненных синевы, бескрайних и глубоких, как тихоокеанская впадина у берегов южной Камчатки.

[Мой юный друг, если ты ждёшь продолжения повествования и приключений, а в твою светлую голову ещё не приходили интересные вопросы «Для чего я родился?» и «В чем смысл жизни?» смело пропускай все написаное. А если сказать проще – начинай читать с пятой главы под названием «Ненависть и Предательство».

P.S. Но если твой ум как якутский золотоискатель уже рыщет в поисках ответов, переворачивая с ног на голову окружающее тебя пространство, включая тебя самого – тогда, читатель Вперёд!!]

Юная ведьма первой нарушила молчание – «Знаешь, что больше всего меня печалит? То, что большинство из нас рождается и умирает так и не воспользовавшись своими скрытыми фантастически-удивительными возможностями, хранящимися у всех в глубине их сущности.» Устинья оживилась. Видно было, что её очень трогает то, о чём она сейчас говорит, пытаясь донести суть до своего возлюбленного. Она привстала, сев поудобнее, всем своим видом давая понять, что хочет видеть на лице Егора сконцентрированность и внимание, а потом продолжила, -«Это похоже на то, как будто, изначально ты появляешься на свет в холодной сырой яме. Но за это» – Устинья подняла вверх указательный палец -«Природа и Бог, при рождении дарят тебе крепкую лестницу. Её высоты с лихвой хватит, что бы выбраться из ямы на свет, где тепло и солнечно. Однако почти каждый их нас ради временной несущественной выгоды, предпочитает разломать их подарок на дрова, что б чуть-чуть погреться у небольшого костра, проведя в яме остаток своих дней.» В глазах девушки появилась печаль, но она встряхнула головой и улыбка вновь озарила её прекрасное лицо. С лукавым озорством она посмотрела на своего жениха. -«Я, такой же человек как и ты. Хотя и стра-аа-шная ведьма. Ву-у-у..» – Его невеста, смешно подняв в верх руки и нарочито по-детски скривив милое личико, всячески пыталась изобразить из себя разгневанную ведьму. Потом заливисто рассмеялась, откинувшись на спину и спустя немного времени обхватив нежными руками колени уже серьёзно продолжила. – «Но отличаюсь лишь тем, что на алтарь сакральных знаний я, решительно и без раздумий принесла в жертву всё..» Оценивая реакцию Егора на только что прозвучавшие слова, она лукаво посмотрела на него, и не скрывая своей улыбки продолжила, – «Все то, что и простому-то человеку в его обыденной жизни приносит только страдания, не говоря уже о тех, кто живёт в моём мире. То, что одинаково тяжело тянет всех нас на самое дно. Пойми,» – Устинья строго посмотрела на возлюбленного – «Не существует везения.» Тот с удивлением бросил свой взгляд, на свои мужественные руки, держащие её ладони, потом на её шею. И наконец вопрошающий удивлённый взгляд добрался до лица Устиньи. Та, решительно покачав головой, ответила – «Нет. И даже встречу, изменившую судьбу каждого из нас нельзя назвать удачей. Нет слова «Повезло». Есть вынимающий из тебя тьму, упорный, но плодотворный, до слёз счастья в глазах ТРУД. Есть лишь заслуженная в продолжительных боях с самим собой священная благодать, которой награждает тебя твоя судьба. Именно это состояние притягивает всё лучшее, что мы имеем.

Древние знания, в которые я была посвящена открыли мне секреты. Первый гласил. «От рождения все мы и принц и нищий, рождаемся в одинаковых условиях. А за частую случается так, что у нищего возможности больше чем у его обеспеченного ровесника.» Устинья прекратила свой монолог, дабы убедиться, что парень внимательно слушает её, не отвлекаясь ни на что. Она уже хотела продолжить, но тут заметила кое-что во взгляде Егора. Вдруг, рыжий огонёк мысли, сверкнув, озарил зелень его глубоко посаженых глаз. Он посмотрел на свою невесту. На его лице отразилась радость, от того что он смог уловить самую суть и удивление, что он сумел так быстро сориентироваться. Смешно и нелепо улыбаясь, он сказал – «Потому что с этим нищим вдруг случается просветление и он понимает, что терять ему больше нечего и ниже падать уже некуда. Тогда, в состоянии эйфории от осознания своей Свободы, он способен творить по-истине удивительные вещи.»

В её взгляде с прищуром, который она бросила на своего жениха читалась известная доля уважения. Мгновение спустя она продолжила, вкладывая силу в каждое слово. -«Мы все одинаково подвластны всем порокам, существующим на земле. Но..» – Девушка опять подняла указательный палец в верх -" ПОНИМАНИЕ, безжалостно в своей милости ко всем.. Оно приходит к каждому в свой уготовленный только ему срок и раскрывает все карты! И после этого нельзя уже сказать, что тебя не пустили к правде, так как правда сама пришла к тебе, объяснив на пальцах, что к чему.. Из вашего с ней разговора ты можешь не понять ни слова. Но яркая, слово февральский закат, ясная как божий день, светлая, несущая свободу мысль, будет кружить в тебе до конца твоих дней. Эта мысль проста как яйцо – у тебя есть то, что не способен отнять ни Бог ни дьявол – Возможность взять и изменить свою судьбу! В любой момент дня и ночи остановить корабль посреди океана и сказать, что отныне ты здесь хозяин и капитан. А потом, развернув штурвал, выверенным курсом отправится туда, куда хотел уйти всю свою жизнь!

Видишь ли», – взяв небольшую паузу Устинья заговорила вновь, -«В этой жизни за всё приходится платить. В качестве платы за своё откровение, пришедшее к тебе без стука, священное Понимание лишает тебя возможности лгать..» Не дав закончить мысль зеленоглазый парень нетерпеливо спросил – «Что ты имеешь в виду?» Не в силах сдержать улыбку его невеста ответила, – «Я больше чем уверена, что на своём пути ты не раз встречал людей, жалующихся на тяжесть и однообразие их скудной жизни? Все они однажды испугавшись и свернув «не туда», с возрастом ещё больше трусят вновь совершить такой отчаянный манёвр как поворот в своей судьбе. Теперь они живут прошлым, но уже не могут скрыть факт того, что совершённый выбор имел место в их жизни. И вот вместо того что б собравши волю в кулак снова рискнуть, так как они уже в курсе о существовании подобного «хода конём», люди предпочитают плакать тебе в жилетку. А когда вместо того что б встать на их сторону и вместе костерить судьбу, ты указываешь на явное несоответствие и расхождение, они пытаются яростно защитить своё право на беспомощность. Такие люди могут даже возненавидеть тебя за то, что ты смеешь сомневаться в их бессилии. Однако обмануть себя невозможно, так как мысль о том, что выбор у них существует, до сих пор не заглушить ничем. Такова плата за откровение.»

Егор глубоко задумавшись тихо произнёс – «Расскажи, что происходит на этом перепутье?» -«В этот священный миг, когда совершенное понимание свободы выбора, приподнимает твой подбородок, отнимая возможность не смотреть на него, в основном происходят грустные вещи. А случается вот что, – большинство из нас, вместо того чтоб шагнуть за черту, предпочитает закрыть свои глаза, делая вид что ничего не произошло. Они пасуют перед лицом священного выбора, проявляя малодушие. И уже бесполезно кричать, объясняя абсурдность этого глупого поступка. Человек сделал выбор! Ведя отчёт с этого мгновенья, дух его начнёт сворачиваться как цветок на закате, пока не будет закрыт наглухо.

Теперь совершивший выбор имеет право использовать лишь те худые возможности, которые остались у таких же как он. И вынужден довольствоваться лишь крохами, падающими сверху от тех, кто посмел посмотреть в лучистое лицо этого Священного мига. Тех, кто взял протянутую руку, и заведя дружбу с великим трудом, ступил на чудесную тропу движения и развития. Его ждёт тернистый путь от себя теперешнего, такого же глупого и недалёкого как и раньше, но уже сделавшего шаг вперёд и решившего идти другой дорогой, к истинному себе, чистому, сильному и Свободному! К себе, обладающему такими знаниями, о которых ты раньше не мог даже догадываться.

И я сделала свой выбор, посмотрев в лицо вечности.. Иногда было так трудно, что приходилось потянуть вожжи на себя, так как кони, несущие меня к источнику мироздания, источающему мудрость тысячелетий, не знают усталости..

Егор сидел, не сводя глаз, с бревенчатой стены, из которой во все стороны торчала чуть зеленоватая сухая лохматая пакля. Взгляд был столь невыносимым и глубоким, что складывалось впечатление будто ещё чуть-чуть и он прожгёт её. Перед ним проносились дни прожитой жизни. Каждый из них охотник взвешивал, оценивая внутреннее содержание, красоту и пользу прожитых мгновений. Но даже самый яркий из них, да что там! Вся его жизнь не могла вместить в себя и долю тех приключений, удивительных событий, пропитанных вековой истиной знаний, что легко вмещал в себя любой из дней этой девушки.

Земля предательски медленно уходила у него из под ног. И причина была в следующем – что-то, до сих пор имеющее беспрекословный, непререкаемый авторитет в его душе, то, на что Егор мог железно положится всю свою жизнь, как плоский лист изогнутой на солнце жести сыграло вдруг в обратную сторону. Разум деревенского вожака метался как бешеная птица, но было уже поздно, охотника покидала слепая уверенность в физической определённости этого мира!

Устинья протянула свои пальцы к ушам Егора, прикоснувшись ладонями к небритым щекам. -«Ты имеешь право на выбор..» – тихо и отчётливо произнесла она. Каждое слово отпечаталось в сознание охотника, оставив в нём глубокие следы. Но Егор всё глубже погружался в зыбучие пески собственных мыслей, до краёв, переполненных странной завистью, и жалостью к обыденности своего существования. Мрачные думы бесшумно душили любое проявление света, всё туже затягивая петлю вокруг шеи Егора. Но вдруг, в какой-то момент – «Пвтуууххх!!» – стали серыми как пепел, одним махом выгорев изнутри. Это магическая сила слов, сказанных Устиньей осветила душу её жениха. И этот свет бережно и безвозвратно выхватил его из цепких когтей греха уныния.

Переродившись, к охотнику вернулась его былая уверенность и твёрдость. Но теперь они уже не имели ничего общего с собой прежними. Отныне они допускали возможность существования вещей более серьёзного, глубокого толка – невероятно сложных и простых по-детски одновременно, недоступных человеку, лишь в силу его невежества. Хотя всему виной было людское нежелание поставить во главу угла поиск. И тут уже было не важно истины, силы, или погребённых под пеплом прожитых времён скрытых знаний. «Какие там знания?!», – вступив в полемику с самим собой, воздев руки к верху чуть не вскрикнул Егор. «Зачастую мы гнушаемся даже поиском новых возможностей обжига горшков, выпечки хлеба или обработки земли! То, от чего может стать лучше жизнь собственных детей!»

Немного успокоившись, Егор вернулся к своим размышлениям. Мысли, цепляясь одна за другую бороздили просторы его разума. В какой-то момент всё в нём вдруг остановилось в ожидании чего-то большого и светлого. И тут.. Слова сами стали проявляться из снежной лавины звуков, идей и образов, неотвратимо погребающих под собой все страхи и сомнения. Эти слова принадлежали ему и не ему одновременно. Речь лилась из сердцевины его естества.