Песчаная война

– Это дело! – Мужчина быстро поднялся на ноги и нахлобучил на голову видавшую виды выцветшую до белизны панаму. – Девчата! Вам чего принести? Игорь, ты со мной?

– Я, пожалуй, воздержусь, – вяло пробормотал Корнеев, которому действительно ничего не хотелось.

– Ну, как знаешь…

Возвратился Сергей неожиданно быстро и с пустыми руками.

– Видали?! – возбужденно закричал он издали, указывая пальцем куда-то в море. – Нет, вы видали?!

Друзья повскакивали и увидели катер, пришвартовавшийся к надувному понтону, с которого приходилось нырять, чтобы не пораниться о кораллы, облепившие берег на несколько метров. На таких катерах обычно возили желающих на острова и прочие «морские» экскурсии – небольшое двухпалубное суденышко метров десяти в длину. Вероятно, капитан этого «дредноута», чтобы не повредить хрупкий причал, подошел к понтону на малых оборотах двигателя, потому на него и не обратили внимания.

– Класс! – Вика даже приплясывала от возбуждения на месте. – Надо его уговорить, чтобы нас отсюда вывез куда-нибудь!

– Деньги у кого есть? – деловито поинтересовался Сергей. – Бакинские, наликом. Идея такая: скидываемся и нанимаем этого араба до ближайшего порта…

Но развить тему он не успел: несколько официантов тащили к понтону ящики с кока-колой и прочими напитками, какие-то коробки, а руководил ими…

– Олег! Едрить твою налево! Олежка! Так вот он куда пропал!

– Вот, а вы говорили!

– Беру свои слова обратно! Деловой, сразу видать. Мы тут судачим, воду в ступе толчем, а он смотри что провернул! Хвалю!

Вика, от избытка чувств, обняла Игоря за шею и чмокнула в щеку. Это, конечно, было не совсем то, на что он в душе продолжал надеяться, но тоже неплохо. Девичье сердечко колотилось совсем рядом, и за одно это он мог простить все на свете.

Олег тем временем деловито прошагал куда-то мимо, не обращая внимания на товарищей по несчастью.

– Эй, Олежка! – окликнул его Сергей. – Где лайбой разжился?

– Во-первых… – Финансист остановился и взглянул на приятелей так, словно видел их впервые. – Не Олежка и даже не Олег, а Олег Григорьевич. Именно так.

– Да ладно! – Сергей направился к нему, улыбаясь до ушей. – Не загоняйся. Когда отчаливаем? Собраться успеем?

– Отчаливаем? – холодно удивился тот. – Отчаливаю я. Со своей семьей. А вы, уважаемые, остаетесь.

– Шутишь? Брось прикалываться…

– Я совершенно серьезен, – Олег поджал пухлые губы. – Я нанял эту яхту исключительно для себя и своей семьи и делить ее с кем-либо еще не намерен.

Сергей замер на полдороге, безмолвно разевая рот, словно выброшенная на берег рыбина, и вместо него подал голос Игорь:

– Но катер ведь большой, Олег Григорьевич. Мы бы все там поместились. И вообще…

– Против вас, Игорь, я ничего не имею, – начал финансист, и у Игоря гора упала с плеч. – Но, понимаете, тут дело принципа. Вы понимаете? Аренда этого судна обошлась мне в круглую сумму, и я не намерен заниматься благотворительностью. Если вы готовы заплатить, я охотно приму вас на борт. Готовы заплатить?

– Сколько? – упавшим голосом спросил молодой человек, надеясь на чудо.

Надежда умерла, не родившись, – сумма была просто неподъемной.

– В Москве, когда выберемся… – попытался барахтаться он, но Олег был непреклонен:

– В Москве-е-е? Нет, так не пойдет. Только наличными и сейчас.

– Это невозможно! – пискнула Татьяна.

– Тогда откланиваюсь, – шутовски поклонился Олег. – Желаю приятно провести время на гостеприимной египетской земле!

Все молча смотрели вслед удаляющемуся финансисту в полном безмолвии.

– Ну, вы видали, каков гад! – беспомощно обернулся к друзьям Сергей, первым выйдя из транса. – А ты, Игорешка, этого урода еще защищал! Беги, целуйся с ним, может, снизойдет!

Теперь ему почему-то никто не перечил…

* * *

Друзья никому не рассказывали о своем разочаровании, но слухи обладают мистической способностью рождаться вообще, кажется, без участия человека и распространяться со скоростью, близкой к световой. Поэтому, когда Олег с семейством и целым эскортом египетских парнишек из рум-сервиса, нагруженных чемоданами, свертками и коробками (видимо, тряхнул мошной напоследок хозяин жизни) появились на импровизированной пристани, там уже яблоку некуда было упасть.

По хроническому безлюдью последних дней не верилось, что в отеле остается еще такое количество постояльцев. Игорь узнал среди бедолаг и давешних прибалтов, и поляка с некой бесцветной особой, видимо, супругой, и прочих обитателей благословенной Европы, признанных спасателями недостойными их милости. А уж соотечественников… Многие, надеясь неизвестно на что, пришли полностью экипированными для отплытия – с багажом (кое-кто тащил даже огромные кальяны, купленные в сувенирных лавках – не бросать же добро). Но большинство лишь хмуро наблюдали за счастливчиками, даже не делая попытки шагнуть на причал.

Толпа молчаливо расступилась перед кортежем господина Пинского и так же молча сомкнулась за спинами сопровождающих его египтян-носильщиков. Он тоже не удостоил недавних товарищей по несчастью внимания. Только его супруга – полная миловидная шатенка, крепко держа за руки испуганно жмущихся к ней мальчика и девочку, весь короткий путь по колышущимся под ногами поплавкам понтона затравленно озиралась, будто ей в спину вот-вот должен был прогреметь выстрел или ударить брошенный кем-нибудь камень.

Хотя иные взгляды куда тяжелее камней…

Смуглолицый шкипер уже распутывал крепящие суденышко к причалу тросы, когда из толпы раздался плачущий женский голос:

– Хоть детей пожалейте! На коленях вас прошу – детишек возьмите!

Олег, уже находящийся на борту катера, обернулся и бросил, как плюнул:

– Простите, но я не могу взять на себя такую ответственность.

Этот плевок в лицо остающимся на берегу переполнил чашу терпения, и толпа угрожающе качнулась к понтону. Но финансист предвидел и это.

Темнолицый усатый здоровяк, мало чем уступающий Сергею по габаритам, а в охвате талии и превосходящий раза в полтора, – один из охранников, день-деньской скучавших у ворот отеля и возле рамки металлоискателя на ресепшене – заступил дорогу самым рьяным и угрожающе положил руку на расстегнутую кобуру. Он не сказал ни слова, но под его взглядом из-под насупленных «брежневских» бровей даже самые бесшабашные почувствовали себя неуверенно.

– Чего они так за этого м… впрягаются? – буркнул Сергей Игорю, потихоньку задвигая Анну себе за спину: они не лезли в первые ряды, но чем черт не шутит…

– Известно чего, – с горечью ответил Корнеев, поступая так же с Викой, вцепившейся в локоть Татьяне. – Баксов у него, видать, куры не клюют, а арабы на бабло ох как падки.

– У-у-у, ж… – скрипнул зубами Сергей. – Автомат бы сюда!

– Молчи уж, автоматчик! – выскользнула из-за его спины супруга, в свою очередь норовя закрыть своим некрупным телом ненаглядного муженька. – Ты его в руках-то хоть держал?

– Обижаешь, Нюра…

Катер тем временем медленно отчалил от понтона, затарахтел мотор, заполоскал по ветру красно-бело-черный египетский триколор на корме, а изображенный на нем орел зашевелил крыльями, будто собираясь взлететь.

– Будьте вы прокляты! – отчаянно выкрикнула вслед удаляющемуся суденышку та самая женщина, обнимая двух уткнувшихся ей в подол хнычущих малышей. – Чтоб вы сдохли! Чтоб вы не доплыли, паразиты!