Жертвенные львы

Сердце колотилось, будто обезумевшее, в висках пульсировала кровь. Как только купол вышел из сумки, Буньип мгновенно ухватился за стропы, удерживая их от перехлеста.

Пустырь на самом краю кладбища быстро приближался.

Австралиец сгруппировался и почти сразу рухнул на специальный спортивный мат, благоразумно уложенный под кованой оградой за несколько часов до начала операции. Посадочная площадка, от лишних глаз чуть прикопанная и присыпанная пылью, пружинисто приняла прыгуна, избавив от лишних синяков и растяжений.

За несколько секунд Буньип отстегнул стропы, сбрасывая крохотный невесомый парашют. Настороженно осмотревшись, специальными ремешками притянул к бедрам и бицепсам отслужившие «крылья» вингсьюта и бросился к кустам.

Рев мотоциклетного двигателя взрезал тишину над ночным городом, когда обтекаемый болид вырвался на Хай-стрит, стремительно удаляясь на запад Шеффилда. Пилот, облаченный в черный комбинезон с меняющей окрас спиной, улыбался, пряча ничем не примечательное лицо за забралом мотоциклетного шлема.

У хорошего пастуха под рукой всегда послушные псы

19 дней до начала операции

«Бронзовое зеркало»

– Нападай! – скомандовал Кипяток.

И фыркнул, хлопая себя по щекам.

Рядовой «сорокдевятка», сегодня ставший его спарринг-партнером, по-бычьи наклонил голову, бросаясь вперед. С криком, побеждающим страх, разбегаясь через разделяющие бойцов метры, подпрыгивая на последнем шаге.

От удара ногой Квон Пэн, которого кроме прочего называли Кипятком, легко увернулся, подстраховавшись локтем. А потом, пока «сорокдевятка» не успел восстановить равновесие, атаковал двумя ударами рук в голову, и с левой ноги – туда же. Из носа рядового брызнула кровь, но второй хук тот свел, ступню также принял на приподнятое плечо.

Однако Кипяток и не думал останавливаться. Сократив дистанцию, он охватил шею противника ладонями, наклоняя того лицом вниз, и принялся бить коленями. «Сорокдевятка» сжался, сомкнув предплечья в подобии щита, и начал пятиться, но пока успевал блокировать короткие мощные удары, нацеленные в корпус.

Пэн пытался достать его одиннадцать раз, оттеснив к самому краю импровизированного ринга, когда паренек наконец-то вывернулся, ответив молниеносным выстрелом ноги. Теперь щенок не испытывал ни капли страха: каждый «сорок девятый» знал – будешь халтурить в бою с боссом, тебе сломают кисть. А вот если проявишь силу, постаравшись не повредить Большого Брата, твои умения оценят по достоинству…

Поэтому он вновь ринулся в атаку, попробовав дотянуться до Квон Пэна двумя короткими выпадами в горло. От обоих Кипяток увернулся с обычным изяществом, а затем провел два жгучих и быстрых удара в правую почку «сорокдевятки», завершив серию звонким щелчком в ухо. Рядовой зажмурился от боли, наугад рубанул с левой руки, но босс уже разорвал дистанцию.

Переместился чуть в сторону, размашисто ударил ступней в левую голень, заставляя противника почти упасть на колено. Сразу, даже не замахиваясь для новой атаки, обрушил вскинутую ногу на шею «сорокдевятки». А потом опять навалился всем телом, повторно хватая за шею и целя коленями в живот.

Многочисленные зрители поединка, среди которых преобладали такие же «сорок девятые» номера, одобрительно зашумели, кто-то захлопал в ладоши. Пэн не обратил на аплодисменты внимания. Его оппонент еще был силен и полон решимости дать отпор.

Вместо того чтобы сбивать колени, летящие в корпус, теперь тот ринулся вперед, заставив босса попятиться на несколько шагов. И почти сбил захват с шеи, когда невольно открылся.

Таких ошибок Квон Пэн своим воинам не прощал и мгновенно наказал невнимательность «сорокдевятки», проведя коленом отличный удар в его опущенное лицо. Солдат отшатнулся, покачнулся, утер брызнувшую на подбородок кровь, скривился и зарычал.

Несколько секунд они танцевали друг напротив друга, прицеливаясь и готовя атаки. Лицо рядового было искажено от боевой ярости, Кипяток оставался внешне спокоен – лишь горели диким пламенем миндалевидные глаза.

Первым не выдержал «сорок девятый».

Бросился вперед, проведя несколько обманных выпадов, но получил джеб в челюсть. Пытаясь закрепить преимущество, Пэн начал осыпать его градом ударов со всех сторон, руки босса мелькали с немыслимой скоростью. Большинство атак рядовой свел или сблокировал, но теперь ему приходилось только обороняться, без малейшего шанса начать контратаку. Ухо его опухло, кожа на скуле лопнула, один зуб треснул.

Пэн продолжал запутывать противника, лупя руками со всех сторон и больше не пытаясь достать ногой. Дождался, пока «сорокдевятка» откроется и провел рискованный свинг в левую щеку, вложив в атаку всю массу и скорость. Попал, причем очень ладно!

Паренька повело вправо, глаза его затуманились, а Кипяток зафиксировал преимущество быстрой серией хуков. После третьего солдата откинуло еще дальше, ноги подкосились, и тогда босс пошел в последнее нападение. Бросился в пояс, змеей проскальзывая за спину спарринг-партнера. Охватил обеими руками за корпус, распрямил согнутые колени и резко выгнулся на «мостик», бросая противника через голову.

Рухнули грузно и громко, чем вызвали новую волну одобрительных возгласов и хлопков. «Сорок девятый» приземлился на шею и правое плечо, чудом избежав соприкосновения затылка с железным полом. Квон Пэн сразу отступил на короткий шаг, оценивая его состояние, парень пытался встать, держась за поврежденную шею, но сдаваться еще явно не собирался.

Хищно улыбнувшись, босс снова бросился на него, теперь подхватив под бедра. Рванул на себя, опрокидывая на спину. Прыжком оседлал и что есть мощи начал стегать сверху вниз, уже не особенно следя за техникой. Ярость и азарт, когда-то подарившие ему недоброе прозвище, полностью утопили разум в багровой дымке, и босса больше не тревожило, останется ли «сорокдевятка» цел…

Прежде чем со всех сторон к бойцам кинулись зрители, Кипяток успел нанести противнику десять, а то и целую дюжину ударов в лицо, грудь и живот. Сначала поверженный пытался прикрываться локтями, но затем ослаб и после очередного выпада потерял сознание, безвольно снося побои.

Затем босса окружили.

Крепко, но бережно подхватили, повисли со всех сторон, принялись оттаскивать и что-то кричать. Кипяток рычал, пытаясь вырваться и добить жертву, но его волокли прочь, все дальше и дальше от бесчувственного тела, булькающего кровью. Прижали к полу, брызнули в лицо чем-то ледяным, взяли в добротный захват. И благоразумно держали до тех пор, пока рассудок не начал возвращаться к Квон Пэну.

– Хватит! – пересохшими губами повелел тот. Глазами вращал все еще дико, но выскользнуть или вернуться в драку уже не пытался. – Отпустите, я сказал… все нормально…

Его аккуратно подняли на ноги, с поклоном протянули бутылку минеральной воды и полотенце. Расступились, с опаской поглядывая, миновал ли боевой припадок.

Фыркнув и помотав головой, Кипяток вылил полбутылки на запрокинутое лицо, остальное выпил. Небрежно вытерся, чувствуя, что пара ударов противника все же достигла цели, разбив ему губу и нос.

– Как он там?

Вопрос босса был брошен худощавому, но жилистому Цзи – одному из инфорсеров, в сложной системе «Союза Земли, Небес и Человека» имевших общий номер 426. Тот опустился на корточки рядом с побежденным, наблюдая, как другие «сорокдевятки» пытаются привести собрата в чувства.

– Жив, Большой Брат, – почтительно кивнул Цзи снизу вверх, поднимаясь на ноги. – Ты одержал славную победу, прими мои поздравления!

– Отнесите его в медицинский блок, – распорядился Пэн, стягивая мокрую от пота и минералки спортивную майку и обнажая трехмерные цветные татуировки на руках и груди. – Когда придет в себя, я снова хочу видеть этого «сорок девятого».

– Будет исполнено, Большой Брат, – снова кивнул Цзи, а затем грозно зыркнул на копошащихся вокруг раненого бойцов, поторапливая выполнять приказ.

О том, что такое еженедельные схватки с Квон Пэном, не знали лишь самые новенькие, только-только прибывшие из дома на усиление. Впрочем, и те довольно быстро знакомились с кулаками босса, постигая местные законы.

Драки были необходимы – только так начальство могло определить уровень подготовки своих бойцов. Только так Большой Брат мог спустить пар, выплеснуть накипь непростого характера, никого не убив. Хотя иногда доходило и до этого…

Сунув промокшую одежду ближайшему солдату, Кипяток, не глядя, принял из чьих-то рук свежую сорочку. Набросив на еще разгоряченное тело, спустился с металлической площадки, отведенной под рукопашные бои.

– Что у тебя там еще?

Цзи, осознав, что вопрос босса снова адресован ему, двинулся следом, замахав на «сорокдевяток» руками – шевелитесь, ленивые обезьяны!

– Прибыла новая партия работников, Большой Брат. Я посчитал, что ты пожелаешь увидеть их.

– Ладно, только быстро, хочу принять душ. – Квон Пэн провел рукой по влажным рыжим волосам, голодным тигром осмотрев жилище братства.

Они шли через огромный зал, из-за нескладных пропорций длины к ширине казавшийся тоннелем. Здесь, в этом самом зале, по проекту предназначенном под склад бульдозерных запчастей и отсек для ремонта грузовиков, и располагалось логово Кипятка. Причем с самого начала, еще до того, как грандиозное строительство было завершено и гигант отправился в путь. Потому что, имея много денег, можно открыть любые двери. Равно как и закрыть…

Нанятые братством дизайнеры постарались на славу – почти му площади когда-то промышленного помещения грамотно распланировали на целый десяток зон.

Жилая, где Квон Пэн спал и ежедневно удовлетворял плотские желания, была отрезана стеной из ширм, покрытых национальными китайскими сюжетами. На самом деле ширмы были изготовлены из кевлайкры, но знать об этом полагалось немногим.

Глухими перегородками из матового стекла была отгорожена зона самой настоящей сауны, где босс и старшие офицеры с потом выгоняли из себя злость и усталость. Была тут и оружейная, обнесенная рабицой, где хранился запас «дрелей», «дыроделов» и клинков. А еще зона для видеоигр и просмотра фильмов, тренажерный отсек и ринг для схваток, рабочий кабинет машинистов, кухонный блок и своеобразная зона отдыха, где на шести огромных диванах коротала время свита Большого Брата – Пэна.

В отдельной нише, недалеко от бронированных входных дверей, виднелся старинный алтарь Будды. По приказу Кипятка там беспрерывно курились дорогие благовония и чадили лампы, а сам босс регулярно приносил жертвы, испрашивая небеса о поддержке в начинаниях или удаче…

Боевой азарт отступал под напором нехитрой дыхательной гимнастики, с помощью которой Квон Пэн хоть как-то контролировал свой вспыльчивый характер. Застегнув сорочку на две нижние пуговицы, он пригладил огненные волосы, возвращая прическе хотя бы подобие знаменитого, известного на все поселение рыжего гребня.