100 подвигов. 1941—1945 гг.

Мороз крепчал, ночь близилась к концу,
Очнулся утром Алексей Петрович,
Был жив, и это нравилось ему,
И значит, будет бить фашистку сволочь.

Вот только ноги не могли идти,
Ступни отмёрзли ночью ледяною,
Маресьев по сугробам стал ползти,
Питаясь снегом и древесною корою.

Так три недели полз, врагам на зло,
Дополз к деревне, там его согрели,
Одну неделю там провёл ещё,
Крестьяне накормили и одели.

Поздней Москва и госпиталь в тылу,
Обе ноги по голени отрезав,
Сказал Главврач, – «Живи ещё», ему,
«И танцевать ты сможешь на протезах».

Маресьев стал себя тренировать,
Готовиться к полётам на протезах,
И напросился снова воевать,
Фашиста бить на пережитых бедах.

Сначала не пускали в самолёт,
Потом вторым летая с командиром,
Он показал Геройский свой полёт,
Двух немцев сбив, домой вернулся с миром.

Так после ампутации Герой,
Семь самолётов Фрицев обездвижил,
После войны вернулся он домой,
На зло врагам проклятым, парень выжил.

    25.03.2016г. Андрей Григорьев.

Николай Гастелло

Летел бомбить фашистскую заразу,
Четыре дня всего была война,
Подбили самолёт, почти-что сразу,
Как набранною стала высота.

Багряной вспышкой двигатель накрылся,
И чёрный дым затмил кабину всю,
Увидел Николай скопленье «фрицев»,
Туда бомбардировщик завернул.

Горящий самолёт с боезапасом,
Влетел в колонну вражеских машин,
И взрывов прозвучала канонада,
Гастелло так фашистам отомстил.

    26.03.2016г. Андрей Григорьев.

Севастьянов Алексей

Ноябрь сорок первого, под Ленинградом,
Он подступы к городу оберегал,
Увидев машину фашистскую рядом,
Из пулемёта её обстрелял.

Мимо прошли пулемётные пули,
Новый заход на врага, совершив,
Жал на гашетку, но в небо нырнули,
Боезапас в «Ястребке», обнулив.

В третий заход он приблизился к «гаду»,
Наверняка уничтожить врага,
Бомбардировщику в хвост, вбил «Тараном»,
Винт «Ястребка», не жалея себя.

На парашюте спустился и выжил,
Через полгода в неравном бою,
Что проходил над «Дорогою Жизни»,
Лётчик погиб, Вечной Славы ему.

    27.03.2016г. Андрей Григорьев.

Султан Ахмет-Хан

Над Ярославлем, май сорок второго,
В бомбардировщик, что летел бомбить,
Крылом от истребителя своего,
Фашисту смог дорогу «перекрыть».

Левым крылом, врезаясь в «пузо» фрица,
Так-как, боезапас был на нуле,
Султан смог поражения добиться,
«Юнкерс» горел и шёл уже к земле.

А истребитель с ним же к низу падал,
Султан с трудом покинул самолёт,
И купол парашюта, как награда,
Над ним уже как пёрышко плывёт.

Герой Войны, сражавшийся за правду,
Не думая, что будет с ним самим,
Фашистов истреблял, как было надо,