Дело о единственном подозреваемом

– Что случилось?

Ответ последовал не сразу.

– Драгомил, тут такое… Ханас…

– Тор, прошу тебя, соберись и скажи, что случилось.

– Он умер, – выдохнул Йоргенсен, словно избавляясь от непосильного груза.

Глава 3

Йоргенсен встречал у открытого люка. Был он бледен до чрезвычайности, и от маски холодной невозмутимости не осталось и следа. Глаза бегали, а посиневшие губы дрожали.

– Где он? – коротко бросил Чиммеул, выпрыгивая из мобиля.

– В лаборатории, – Йоргенсен сопроводил слова совершенно ненужным нервным жестом. – Он попросил сделать ему кофе…

– Коллега Ханас? – на ходу удивился Чиммеул.

– Ага… Хочу, говорит, попробовать, сон прогнать. Я сделал, принес. Он только пару глотков сделал и…

– Что «и», механик Тор?

– Выгнулся весь, захрипел… И затих. Не дышит.

В лабораторию ввалились все втроем. На такое многолюдное общество довольно тесное помещение рассчитано не было. Пространство у одной стены полностью занимал рабочий стол – широкий, с размещенными на нем, в нем и над ним приборами и инструментами. На столе кроме того стояла пустая кофейная чашка на блюдце, ополовиненная бутылка виски и рюмка. Противоположную стену частично скрывал узкий, разделенный на ячейки шкаф для образцов, сейчас на три четверти пустой. Из двух кресел одно пустовало, а на втором располагался Ханас. Глаза затянуты пленкой, заменяющей шаачанцам веки, рот приоткрыт. Руки беспомощно свисают по бокам кресла.

Стремительным движением Чиммеул переместился к другу. Протянул руку к лицу, положил пальцы прямо на глаза. Смотреть на это было неуютно. Чиммеул оставался неподвижен секунд десять, затем запустил обе руки Ханасу под мышки и снова замер. Спустя еще несколько секунд Чиммеул повернулся к землянам.

– Мертв, – произнес он глухим, словно идущим откуда-то из глубины, голосом. – Он мертв, коллеги.

Йоргенсен обеими руками схватился за голову, запустил дрожащие пальцы в волосы и чуть слышно застонал.

– Может, что-то еще можно сделать? – надтреснутым голосом спросил он.

Караклаич молчал, а Чиммеул после небольшой паузы ответил вопросом:

– Вы говорили, механик Тор, что коллега Ханас сделал всего два глотка кофе?

– Гхм… да, – ответить Йоргенсен смог только прочистив горло.

– Но чашка пуста. – Чиммеул всем корпусом повернулся к столу. – И, насколько я могу видеть, чиста.

На Йоргенсена было жалко смотреть. Он озирался по сторонам, словно желая найти поддержку не то у Караклаича, не то у мертвого Ханаса.

– Я… сполоснул чашку, – чуть слышно выдавил он из себя. – Просто на автомате, понимаете? Но почему… неужели вы думаете, что кофе…

– Я думаю, что коллега Ханас умер, выпив то, что вы ему принесли, механик Тор, – непривычно резко для себя заговорил Чиммеул. – А после этого вы вымыли чашку. Вы спрашивали, что можно сделать? Я отвечу. Сейчас можно и даже нужно вызвать полицию.

– Полицию?! – буквально простонал Йоргенсен.

– Разумеется, – голос Чиммеула слегка смягчился. – Я искренне надеюсь, что все разрешится, и мои подозрения окажутся беспочвенными, механик Тор. Но вы должны понимать их наличие. Коллега Мило, вы со мной согласны?

Чуть помедлив, Караклаич кивнул. Лицо его было сосредоточенным и печальным.

– Это необходимо, Тор. Внезапная смерть при невыясненных обстоятельствах – в таких случаях без полиции не обойтись.

Чиммеул дотянулся до бутылки виски, одним движением налил полную рюмку и тут же выпил. Поставил рюмку на стол, опустился во второе кресло и подпер голову руками.

– Полагаю, связываться с дежурным Интерпола должна инвестор Янши как владелица корабля. Я позвоню ей и подожду здесь, чтобы все объяснить. Вы останетесь или?..

Караклаич мотнул головой.

– Не думаю, что наше присутствие будет обязательным. Пойдем-ка, Тор, по каютам.

Он вывел Йоргенсена из лаборатории, приобняв за талию. Тот двигался будто сомнамбула. Уже в лифте, поднимаясь на второй этаж, Караклаич заглянул механику в глаза:

– Ты ничего мне не хочешь рассказать, Тор?

Йоргенсен долго смотрел сквозь серба, прежде чем вяло мотнуть головой из стороны в сторону. Караклаич вздохнул и подтолкнул его к выходу.

Когда десятью минутами позже Янши вошла в лабораторию, Чиммеул сидел все в той же позе.

– Что тут произошло, геолог Чиммеул? – спросила Янши на родном языке. В отсутствии землян не было смысла мучить себя лингвой, которая речевому аппарату шаачанцев давалась тяжеловато.

Чиммеул дотронулся до плеча мертвого коллеги.

– Как я уже сказал, коллега Ханас мертв. Убит большим мягкокожим.

Янши подошла поближе к креслу Ханаса и какое-то время постояла молча.

– Геолог Ханас все-таки был невежлив вчера за ужином по отношению к мягкокожим.

Чиммеул облизал губы.

– Я тоже так считаю. Но до этого дня они не производили впечатление существ, способных убить за оскорбление.

– До этого дня… – согласилась Янши.

Глава 4

До конца рабочего дня оставалось чуть более получаса, и я, верный своему принципу максимальной интенсификации рабочего процесса, занимался двумя делами одновременно. Пил кофе и скучал по прежней работе.

Кофе я до недавнего времени не любил. Но, получив на медосмотре строгий наказ ограничить потребление этого напитка, начал испытывать к нему неотвратимое влечение. Ежедневно я боролся с собой, стремясь ограничивать, и ежедневно эту борьбу проигрывал. Вот и сейчас передо мной стояла четвертая чашка за день. Я уже подумывал о том, чтобы попросить какого-нибудь другого доктора прописать мне кофе в большой дозировке – уверен, тогда моя любовь к кофе уйдет туда же, откуда пришла. Обычное дело, мы, люди просто так несуразно устроены.

Что же касается тоски по прежнему месту службы, то и тут я не оригинален. Я не знаю человека, который, пусть даже его новая работа абсолютно по всем параметрам лучше предыдущей, порой не вздыхал бы украдкой по оставленному за спиной.

Я с не вполне заслуженной теплотой вспоминал свой заштатный полицейский участок на Земле, обставленный по моде столетней давности кабинет, оборудованный примерно тех же времен оргтехникой, не обученного тонкому искусству говорить тихо шефа и скучную, однообразную работу.