Накануне

– Товарищ отделённый командир!

– Ну, что тебе?

– Там кто-то идёт, – сказал, протянув руку в сторону сопки, возвышающейся в тылу.

– И что? Дозор, наверное.

– Нет, у них форма другая.

– Что? Быстро слазь!

Несветов спустился насколько мог быстро.

– Запомнил, где они шли? Найти сможешь?

– Да, конечно.

– Тогда карабин с собой, остальное всё тут бросаем. И бегом туда – надо найти их. – Говоря всё это, Каменев уже сам освободился от лишней поклажи и взял карабин обеими руками.

– Так далеко же, они, наверное, уйдут за это время.

– На месте разберёмся. Всё, бегом!

Связисты побежали. Мокрые ветки хлестали по лицу и рукам. Ноги периодически скользили, но бойцы упорно продвигались в намеченном направлении, пока Несветов не остановился.

– Вот, кажется, тут.

Они стояли на довольно большой поляне. В этом месте вообще не было особо густого леса, потому и удалось разглядеть мелькнувшие фигуры.

– Давай пройдёмся туда – сюда. Может, что найдём.

Сказав это, Георгий первым начал осматривать местность. И вскоре он нашёл, что искал.

– Давай сюда!

Когда Несветов подошёл к нему, тот скинул с себя плащ – палатку и накрыл какие-то следы, чтобы их не размыло.

– Слушай меня внимательно. Это японцы, вроде как двое, один офицер. Я их сапоги на всю жизнь запомнил. Бегом – к последней вышке, где мы в обед тачку оставляли. Сообщи наряду, пусть вызывают подмогу. Я, пока след более-менее свежий и не размытый, пойду за ними.

– Промокнете без плащ-палатки-то.

– А то я сухой сейчас! Всё, бегом – к вышке!

Связисты разделились. Вольдемар побежал к вышке. Георгий же пошёл в направлении следов.

Японцы шли низами, не поднимаясь на сопки. В чём – то это было хорошо, их путь пролегал по мокрым и раскисшим местам, даже если бы они шли аккуратно, всё равно следов наоставляли бы. Но шли они не очень аккуратно, периодически оставляя чёткие следы. Каменев давно уже служил в отряде и на этой заставе он уже бывал. Идя по следу, он пытался сообразить, куда двигаются нарушители. След вёл вдоль границы. Они явно не спешили или, вообще, не собирались углубляться в тыл, так же следы от форменных сапог говорили, что они не планировали «сливаться с местными». Да и с кем японцу тут сливаться? Корейцев из приграничной территории выселили. Любой «косоглазый», наоборот, вызовет подозрение. Что-то этим японцам надо было прямо тут, в тылу заставы. И вот тут у Каменева возникла идея.

Следы вели в сторону сопки «Лысая», прозванной так за негустую растительность на её склонах, точнее, почти полное её отсутствие. Но, главное её свойство – это господствующая высота в этой местности. С неё хорошо был виден весь фланг заставы, и тыл проглядывался хорошо. Да и следы – офицер плюс рядовой. Исполнитель и помощник. По всей видимости, японцы шли на рекогносцировку местности. Сейчас, под прикрытием сифака и неизбежного тумана, они выйдут к сопке. Замаскируются там. Им надо высидеть – то дня три. Обязательно будет похолодание. Весна ещё не началась как следует. И они получат шикарный обзор наших тылов.

Взвесив все «за» и «против», Каменев решился. Он побежал не по следу, а через сопку, налево. Читателю, возможно, покажется странным такое решение. Даже если он прав, японцы идут явно по ровному месту, а он собрался их обгонять через гору. Как-то не логично. На самом деле сопки на Дальнем Востоке – не совсем горы. Они не так высоки и круты, в основном, лесисты и вполне проходимы. Тренированный человек вполне может передвигаться сейчас, когда нет обильной зелени, довольно быстро. Нарушителям же, наоборот, надо продираться через густую, а местами – весьма густую растительность, сплетённую лианами – не такими, как в джунглях, но всё же. И местами сквозь высокий сухостой прошлогодней травы. В этих местах, в низинах и на берегах ручьёв, заросли эхинацеи вполне могут скрыть человека. Так что скорость движения японцев была не так высока, кроме того, чисто по километражу, их путь длиннее.

Отделённый, как опытный человек, на границу вышел в шинели, довольно коротко подрезанной, чтобы не мешала лазить по деревьям. Но всё равно он ещё подвернул полы за ремень и с максимальной скоростью, на какую был способен, пошёл наперерез.

Примерно через час, запыхавшийся и разопревший, так что от него поднимался пар, он вышел на нужное ему место. Ложбинка, по которой шли нарушители, тут резко сжималась между двух сопок, после чего выходила на склон сопки «Лысая» – они точно не могли пройти мимо.

Тем временем Несветов уже добрался до вышки. Но линия связи, которую они тянули, шла от фланга к заставе и ещё не работала. Передать подробную информацию не было способа. Наряд на вышке состоял из двух пограничников. Старший дал сигнал двумя ракетами, зелёной и белой, он означал прорыв границы. После чего им оставалось лишь ждать прибытия тревожной группы. Не менее чем через сорок минут появилась тревожка верхом на конях. Узнав суть дела, лейтенант, возглавлявший её, выругался: – «Где их по этой слякоти искать теперь?». Несветов повёл тревожку к сохранённому следу. Прибыв на место, стало ясно, что верхом преследовать нарушителей не удастся. Спешившись, оставили одного коноводом вместе с Несветовым. Остальные, спустив собаку, пошли по следу, насколько это было возможно. В такой ситуации собака была почти бесполезна. След больше часа омывался дождём. Но, благодаря регулярно обнаруживаемым следам и массе заломаных прошедшим по более свежему следу Каменевым веток, тревожка уверенно шла до места, где Георгий решил пойти наперерез нарушителям. Для тревожной группы же это неожиданно стало проблемой. В этом месте явного открытого грунта почти не было, поэтому следов от японцев не было видно. Собака, покрутившись, так ничего и не взяла. Надо было срочно понять, что случилось. Почему прекратились отметки из веток.

Лейтенант был весьма молодой и малоопытный в подобных делах. Да и пограничники с ним были сплошь из призывников. Дельного совета никто дать не мог. Так и не догадавшись, в чём дело, и почему прекратились отметки из веток, он смог принять только одно решение – двигаться дальше вдоль ложбинки, благо скоро стали попадаться следы, что тут перед ними кто- то продирался сквозь заросли.

Но вернёмся к Каменеву. Как мы уже знаем, он смог обогнать нарушителей. Но вот как организовать засаду? Он решил, что надо выбрать место, где они точно пройдут, и встретить их из укрытия, может, даже сразу выстрелом.

Маленько покружив, нашёл удачное место. Со стороны, откуда должны были появиться японцы, его прикрывал ствол дерева, у подножия которого рос мелкий кустарник, хоть и лишённый листвы, а всё – укрытие. А, самое главное, под этим деревом не было лужи. Улегшись на сырую землю и изготовив карабин, Георгий стал ждать гостей.

Довольно-таки быстро жар от пробежки по пересечённой местности улетучился. Отделённого стало пробирать от холода и сырости. Вскоре он уже начал сомневаться в верности своей идеи. Либо он ошибся, и японцы пошли не тут. Либо, что тоже возможно, он их сильно обогнал. Он не мог знать, что на тот момент он уже совершил одну ошибку. На поляне он увидел только два следа и решил, что их всего двое. На самом деле их было трое. Просто именно на этой поляне третий не отметился. Дальше же, по ходу преследования, Георгий ни разу не задерживался подробно изучить след и так и не узнал, что это офицер и два солдата. Кроме того, он никак не мог знать, что по дороге они задержатся.

Бедность государства вынуждала пограничников идти на разные хитрости. В двадцатые годы, закрывая границу, частенько делали на пути наиболее вероятного следования нарушителей старые добрые завалы из деревьев, устраивали плетни и частоколы. А иногда рыли банальные волчьи ямы. За десяток лет, минувших с того момента, многие из подобных преград пришли в негодность. Так случилось и здесь.

Один из рядовых провалился в яму. Но за время, прошедшее с момента её изготовления, деревянные колья на дне сильно изгнили, и он отделался испугом, разодранными штанами и лёгким вывихом. Но всё равно это происшествие изрядно задержало их.

Каменев собрался встать и пойти навстречу, искать, куда же они подевались. Лежать больше он не мог. От холода начали трястись руки, и его всего колотило. Если они даже покажутся, сейчас он не сможет ни выстрелить, ни задержать их.

В конце концов, он тихонечко поднялся, растёр ладони, порастирал щеки, чтобы согреться. Взял карабин наперевес и выдвинулся навстречу.

Двигался он максимально аккуратно, старательно прислушиваясь. Промокший насквозь сам, он не очень уже следил за тем, чтобы не наступать в лужи. За счёт того, что он начал движение, он, конечно, разогрелся слегка, но всё ещё не отошёл от лежания на сырой земле. Периодически его потряхивало от холода. Видимо, из-за этого он, несмотря на все предосторожности, не услышал заранее приближение японцев.

Встреча была неожиданной. Выйдя из зарослей какой-то сухой травы в рост человека, он наткнулся на японского солдата. Тот был в разодранных штанах, с поцарапанным лицом и, вообще, имел весьма потрёпанный вид. Японец уже потянулся к ремню винтовки на плече, но Каменев сориентировался первым. Он в один прыжок сократил расстояние до солдата и совместил этот прыжок с ударом приклада по голове японца. Сложившись вместе, усилие прыжка и удара дало потрясающий результат. Нарушитель, сбрякав навешанной на него амуницией, упал на спину и замер без движения, явно получив серьёзный нокаут.

Подняв взгляд от неподвижного японца Каменев увидел… Ещё двоих! Рядовой уже держал в руках винтовку и взводил её, офицер же направил на него пистолет.

В последний момент Каменев упал на землю. Выстрел пистолета прозвучал с опозданием, и офицер промазал. Георгий шёл с взведённым карабином, поэтому выстрелил сразу же. Но позиция была не удобная, и стрелял он впопыхах, чуть ли не в прыжке, так что попасть в кого-то можно было только случайно. Выстрел был, скорее, для испуга. Сразу после него Каменев откатился на пару метров в сторону. Японцы залегли и открыли ответный огонь. Все лежали на открытом месте. Расстояние было небольшим. Чисто по статистике два ствола против одного – шансы у связиста были слабоваты.

Но он нашёл в себе силы, в отличие от японского солдата, не палить в белый свет, как в копеечку, а тщательно прицеливаться перед выстрелом, несмотря на пули, впивающиеся в землю рядом. Это дало результат. Вскоре винтовка японца замолчала, а сам он начал, крича, кататься по земле. Вдруг что-то полетело в сторону пограничника. Георгий инстинктивно вжался в землю. Совсем рядом раздался взрыв гранаты. Его не зацепило осколками, но сильно оглушило.

Начав соображать, что произошло, он схватил карабин и попытался встать. Но тут же упал, поскользнувшись на сырости. Вокруг была тишина. Он не оглох. Да, в ушах звенело, но он ясно слышал, как японец побежал в лес. Собравшись с силами, он встал.

На поле боя лежали два японских солдата. Первый, которого он приложил прикладом, так и не пришёл ещё в себя. Второй, которого он зацепил, лежал неподвижно чуть поодаль. Подойдя к нему, Георгий увидел причину неподвижности. В его затылке была дыра от пули. Офицер застрелил его, прежде чем броситься бежать. Раненый для него – обуза. Японец, видимо, не сообразил от неожиданности, что им противостоит одиночный пограничник. Решил, что попал в засаду. И, добив раненого, бросился бежать.

Каменев вернулся к первому японцу. Тот оказался жив, но всё ещё без сознания. И, видимо, у него была сломана челюсть. Повернув его на бок, отделённый связал руки ему за спиной его же ремнём, а ноги ремнём от его винтовки.

Направление, куда побежал японец, Каменев определил быстро. Но вот бежать по лесу точно по следу вооружённого человека, не видя его, весьма опасное занятие. Стоит тому, взяв себя в руки, укрыться за первым же деревом, и преследователь станет прекрасной мишенью.

Собравшись с мыслями, Каменев понял, как действовать. Скинув шинель, взяв опять наперевес карабин, он побежал чуть левее направления, по которому побежал японец.

Прямо у него на пути будет открытое место без леса, сплошные крупные валуны. К тому времени он успокоится и вряд ли сунется бежать по открытому месту. Значит, возьмёт левее, в сторону леса. Тем более это направление как раз к границе. Главное, оказаться там раньше его.

В ушах всё ещё звенело. Но то, что он вообще мог бежать, успокаивало – контузии нет. Так, слегка оглушило. Бег давался с трудом, сказывалась уже усталость. Но бежать надо и чем быстрее, тем лучше. И помогала ему в этом какая-то внутренняя злость и, казалось, не знакомое ему ранее, чувство мести. Вид японцев пробудил в нём залёгшую в душу с детства ненависть к японцам. Кажется, именно сейчас, дерясь с ними, он возвращал им все, что пришлось натерпеться в детстве от них. Он не стал пугать молодого бойца подробностями виденных им в детстве сцен. И то, как его, мальчишку, таскали однажды на допрос в контрразведку, где много били. А за спиной избивающих стоял японский офицер и брезгливо морщился.

Тогда что-то у кого-то из японцев пропало, пока он был с девочками. Георгия спасло то, что пока его и ещё двух девиц мордовали, пропажа нашлась.