Истории, которые не забыть. Избранные повести и рассказы

Андрей стоял в одном углу. Иришка в другом. Они стояли в квартире соседей. Там воняло меньше…

Мы стояли по разным углам комнаты

В конце нашего двора была помойка, деревянный туалет, а сразу за ними старое одноэтажное здание полуразвалившейся корейской школы довоенной постройки.

Андрюшке и Иришке уже по пять лет. Они часто играли внутри пустой школы в прятки, в догонялки или просто бродили по коридорам и комнатам здания. На полу разный мусор. Очень интересно пинать мусор ногами. Иногда сюда приезжали машины, и старую школу помаленьку разбирали на дрова.

День летний, тёплый, какой-то задумчиво приятный и спокойный. Иришка со смехом предложила новую свою придумку.

– А ты когда-нибудь бывал на рыбалке по-настоящему? – улыбаясь ясными глазами, весело спросила она Андрюшку.

– О! Сколько раз! Ничего интересного, – соврал дружок. На самом деле он никогда не был на настоящей рыбалке. Только, ещё совсем маленьким, его однажды взяли с собой на лесное озеро. Но он там не рыбачил, а только купался.

– Ну, скажи тогда, на какую наживку рыбачат? – не отставала девочка.

Дети стояли внутри старой школы. Андрей опустил голову, потому что врать подружке было неприятно.

– На червячков, – Андрею рассказывал это дядя Олег.

– Правильно, – улыбнулась Иришка. – А хочешь покажу, где их много? В туалете. Пойдём наберём побольше. А потом сходим на рыбалку, ладно?

Честно говоря, Андрюшке было как-то не очень интересно доставать из туалета червей. А тем более, он не был уверен, что их отпустят на рыбалку. И в туалете всегда стояла вонь. И резкий запах хлорки.

Он глянул на Иришку. Делать было нечего. Другой игры всё равно не было. А Иришка, похоже, сильно хотела поиграть именно в эту.

– Ну ладно, если хочешь, давай, – как-то вяло и неуверенно уступил Андрей.

– Только, чур, не обманывать. Сначала я тебе покажу, как червей доставать, а потом ты сам их набирать будешь, – заключила договор подруга.

Андрей кивнул. Иришка живо подняла с земли длинную палку и пустую консервную банку. Дети отправились в уличный туалет. Закрылись там, и Иришка начала учить дружка уму-разуму.

– Вот, смотри… – девочка просунула палку в дыру на полу и стала разгребать кучу дерьма, выуживая оттуда шевелящихся опарышей.

– А чего тут смотреть то? – брезгливо поморщился мальчик. Для вида он наклонился и снова распрямился. Завоняло отвратительным смрадом. Хлорка резала глаза до слёз.

– Ну, не интересно смотреть, тогда давай сам их доставай, – буркнула подруга.

– Много червей для рыбалки нужно? – уточнил Андрюша. – не хочу я тут копаться…

– Вот возьми палочку и доставай, когда хватит, скажу, – настояла Ира.

– Ладно, – Андрей склонился с палкой над дырой. Ему было неприятно, и почему-то как-то стыдно. Будто он делает что-то нехорошее. И захотелось, чтобы они поскорее перестали играть в эту глупую игру.

Иришка складывала шевелящихся опарышей в консервную банку. Андрей задыхался от вони хлорки и тряс головой от кашля. Глаза слезятся…

Вдруг его фуражка слетела с головы и плавно спланировала на вонючую жижу.

– Ну, вот, теперь меня дома убьют, – расстроился Андрей. Это было ужасно. Он ведь обещал домашним не лазить по разным странным местам. А тут ещё и кепку в туалет уронил.

– Всё! Хватит ныть! Давай, пойдём отсюда, – решительно приказала Иришка.

Андрей промолчал. Иришку он считал своим единственным и настоящим, самым интересным и верным другом.

Картина маслом. Из туалета, озираясь, выходит парочка детей лет четырёх. И идут к дому. Солнце светит. Во дворе тихо и спокойно, никого вокруг. Андрей сосредоточенный, напряжённый. Ириша, весело улыбаясь и счастливо глядя по сторонам.

Всё, что она предлагает, Андрюшка выполняет. Они настоящие друзья на всю жизнь. Они идут, держась за руки.

Вечер в своей квартире. Андрюшка в спальне залез под свою кроватку. И подслушивает громкий смех и разговор всей семьи на кухне за ужином.

– Он форменный дурак, – заключает учительница химии тётя Лариса.

Андрюша в уме представляет себе «форменного» дурака. Этот дурак, наверное, в такой форме. Типа спортивного трико с вытянутыми коленками и дурацкими лампасами, и ещё в серой майке, на которой написано крупными буквами «ДЕБИЛ».

– Лариса, перестань. Не забывай, они же дети. Им ещё и пяти лет нет. – слышится добрый и оправдывающий преступление голос любимой бабули.

– Мам, а ты рассказала соседке про её скромную доченьку? – продолжает глумиться тётя Лора.

– Зачем? И не собираюсь. И ты не смей! – всё твёрже отвечает баба Валя. – Это глупо, во-первых, такое рассказывать соседям. А во-вторых, дети сейчас сами дрожат от того, что придумали. Они ведь могли и сами в ту дыру упасть. И, наконец, в-третьих, у Иры и Андрюши больше нет друзей. Ты хочешь, чтобы и совсем не было?!

На кухне все замолкают. Слышится только звон посуды и бряцанье вилок и ложек о тарелки.

Потом вдруг громкий смех. Мужской. Это засмеялись дядя Олег и дядя Валера. Потом ещё громче присоединяется заливистый смех тёти Ларисы и тёти Милы… Бабушку не слышно. Но Андрейка знает, что смеются сейчас все. Вся большая семья. А была бы здесь сейчас мама, и она бы тоже смеялась со всеми. Иришкиной маме никто ничего не расскажет… Значит, будем дружить дальше… Кепку новую мне купят.

Это моё детство… Жизнь продолжается…

Диафильмы и борщ

Однажды произошло сказочное событие. Девочкам мама подарила диапроектор и несколько диафильмов со сказками. Андрюше об этом сегодня во дворе уже всем рассказала Иришка. И просмотр должен был начаться в квартире соседей после обеда.

Дух захватывало от предвкушения этого волшебства. Андрюша прибежал домой и рассказал тёте Ларисе (тоже учительнице), что его пригласили в гости на диафильм. И тут возникло страшное препятствие. Борщ!!!

Здесь необходимо пояснить, что с кормлением Андрея с детства были большие сложности. Проблема называлась – «Губа не дура». Так говорила бабушка, когда Андрей совсем плохо и мало ел обычную пищу. Чаще он отказывался есть и его заставляли из-под палки. Был худенький.

Иногда мог немного поесть кукурузных палочек, присланных из Новосибирска мамой. Корочку горячего хлеба со сладким творожком, конфеты, шоколадку или орешки, кусочек сыра или колбаски. От остального обычно воротил нос.

На утреннике в детском саду. Фото автора.

Кормили его с ремнём. Какая-то из родных тёток возле тарелки с едой клала на стол ремень. И настойчиво предлагала кушать без порки. Мальчик мог сидеть молча целый час или больше, вяло и с неприязнью смотрел на еду, которая остывала. Если это был борщ, то по его поверхности начинали плавать льдины из кружков жира, обжарки сала и всякой такой гадости. В итоге, в Андрея силой впихивали половину тарелки, потом, отругав, отпускали на свободу.