Всеобщая история государства и права

– вербальные – по произнесении определенной словесной формулы (стимуляция);

– либеральные договоры заключались совершением надписи.

Условия действительности договорных обязательств. Одно из них – согласная воля сторон. Такое условие не соблюдено и договор не считался заключенным, если имело место заблуждение. Оно могло касаться существа договора (продажа воспринималась как намерение подарить), предмета договора или личности контрагента. Римские юристы определяли, что следует принимать за проявление воли. В раннем римском праве оно должно быть выражено в строго определенной форме (манципация, стипуляция). Но как быть, если в договоре «сказанное и желаемое» действительная воля и ее внешнее выражение не совпадали, расходились? Консервативное начало приписывается Сцеволе: «Было бы ловушкой для народа, оставив в пренебрежении написанный текст, заниматься розыском воображаемой воли». Иную точку зрения высказывал Красе: «В словах-то и заключается ловушка, если оставить без внимания волю». Позже преобладающее значение воли сторон над словом в договоре и завещании было признано и получило максимально лаконичное, точное определение в высказываниях Папиниана: «В условиях завещаний следует принимать в соображение волю в большей степени, чем слова»; «В соглашениях договаривающихся сторон было признано важным обратить внимание больше на волю, чем на слова».

Договор не считался выражением действительной воли, если имели место: обман — намеренное введение в заблуждение («всякая хитрость, уловка для того, чтобы обойти, обмануть, уловить другого»); угроза или насилие — психическое или физическое воздействие на человека с целью заставить его поступить по желанию другого («душевный трепет из-за страха перед настоящей или будущей опасностью»). Угроза должна быть реальной, противозаконной, а также «важным злом» для подвергающегося ей. В случае обмана, насилия, угрозы, «если не последует поворота в первоначальное положение, то имеет место присуждение стоимости ущерба».

Другим условием действительности договора было его соответствие правовым нормам, закону. Договор должен также соответствовать «добрым нравам» (boni mores). Новые отношения как согласные с «добрыми нравами» получают закрепление в юридической норме. Индивидуализм римского классического права проявился, однако, в том, что классические юристы не выдвигали требования, чтобы цена была «истинной», «справедливой». Однако в постклассическом праве такое положение меняется.

Исполнение обязательства. Наиболее важным, основополагающим принципом обязательств из договоров было: «соглашения должны исполняться» – pacta sunt servanda. «Что может более соответствовать человеческой честности, чем соблюдать то, о чем договорились?».

Место исполнения обязательства определялось в договоре, в противном случае им было место нахождения должника. Иск также мог быть предъявлен и в Риме.

Время исполнения обязательства устанавливалось договором. Если же время исполнения в договоре не определено, то «во всех обязательствах, в которых срок не предусмотрен, долг возникает немедленно». Но как быть, когда договор заключен в Риме, а исполнить его надлежит в Карфагене? Немедленное исполнение здесь невозможно. Тогда судья в качестве «доброго мужа» определяет срок, необходимый «заботливому хозяину» для исполнения. Когда молчаливо подразумевается «разумный срок», то до наступления срока исполнение не может быть потребовано.

Способы и средства обеспечения обязательств. Римские юристы в качестве основополагающего принципа права признавали незыблемость договорного обязательства. У Цицерона мы встречаем высказывание: «Верность, т. е. стойкость и правдивость в словах и принятых на себя обязательствах». Если в квиритском праве сила договора во многом опиралась на его священный, религиозный характер, то в классическом праве она обеспечивалась прежде всего господствующей моралью и правовыми санкциями.

Более непосредственно исполняемость обязательства поддерживалась особыми средствами – задаток, неустойка, поручительство, залог (а также обязанностью возместить ущерб, вызванный нарушением договора).

Задаток — денежная сумма или ценность, которые одна сторона передавала другой в подтверждение заключения договора и в его обеспечение. «То, что дается в виде задатка, – является доказательством заключения договора…». Задаток выполнял и штрафную функцию. Так, при нарушении договора давший задаток теряет его, а получивший – обязан возвратить задаток в двойном размере.

Неустойка — штрафная сумма, которую должник обязан уплатить в случае неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательства. Если договор противоречил «добрым нравам», то и условие о неустойке считалось недействительным.

Поручительство тоже знакомо римскому праву. Оно состояло в том, что некоторое третье лицо (поручитель) брало на себя обязательство погашения долга в случае неплатежеспособности должника. Поручительство было договором, устанавливавшим добавочную ответственность, нередко оформляемую путем стипуляции: «Обещаешь дать то же самое?» – «Обещаю дать то же самое». Кредитору, не получившему в срок, предоставлялось обратить взыскание или на должника, или на поручителя.

Залог[35 - В римском праве залог как право на чужую вещь относился к вещному праву. Однако чтобы приблизить изложение римского права к знанию современного права, залог рассматривается в разделе об обязательственном праве в ряду средств, обеспечивающих обязательства.], как и поручительство, устанавливал добавочную ответственность по обязательству, предусматривая обеспечение обязательства той или иной вещью, имуществом залогодателя-должника. В случае неисполнения основного обязательства заложенная вещь становилась собственностью залогодержателя-кредитора, либо (позднее) он имел преимущественное перед другими кредиторами право удовлетворения своего требования за счет заложенного имущества.

В ранней римской истории в обеспечение обязательства заложенная вещь с соблюдением обряда манципации передавалась в собственность кредитора при условии ее возврата должнику, исполнившему обязательство. Такая форма залога – фидуция — ставила должника в невыгодное положение. Во-первых, вещь изымалась из его хозяйства. Во-вторых, кредитор, получивший вещь в собственность, мог передать ее третьему лицу, и тогда должник при исполнении обязательства мог требовать у кредитора не саму вещь, а лишь возмещение ущерба. Наконец, в случае неисполнения должником обязательства заложенная вещь оставалась у кредитора, даже если ее стоимость намного превышала сумму долга.

Такое положение тормозило развитие хозяйственных отношений. Поэтому в классическом римском праве воспринимается опыт грекоегипетского права и устанавливается более совершенная форма залога – ипотека, при которой предмет залога оставался у должника, а кредитору давалось право при неисполнении обязательства истребовать заложенную вещь, у кого бы она ни находилась, продать ее и из вырученной суммы покрыть свое требование к должнику.

Ответственность по обязательствам. Не исполнивший или ненадлежаще исполнивший обязательство возмещал вызванный этим убыток, ущерб (а также нес отрицательные последствия, вытекавшие из обеспечения обязательства).

В классическом праве достаточно четко выделяются четыре условия, при которых наступала ответственность по обязательствам.

Первое условие – противоправность, то есть нарушение договора или вообще совершение неправомерного действия, учитывалось и несоответствие действия «добрым нравам»: соглашение, противоречащее «доброй совести» и «добрым нравам», не имеет силы» (D. 16.3.1. 7).

Второе условие – наличие ущерба, под которым понимался как прямой, реальный ущерб, «положительные потери», так и упущенная выгода (lucrum cessans), неполученные доходы. То и другое вместе составляли подлежащий возмещению «интерес» (interess). Так, при гибели раба по вине нанимателя цена раба – реальный ущерб наймодателя, а недополученная им наемная плата – упущенная выгода.

Третье условие – наличие вины (culpa). «Вина имеет место тогда, когда не было предусмотрено то, что могло быть предусмотрено «заботливым человеком». Как правило, каждый отвечал только за свою вину. Но, например, подрядчик отвечал и за вину нанятых им работников. Прежде всего, различались такие формы вины, как умысел (dolus) и небрежность.

Ответственность за умысел как намеренное (предвидел и желал) причинение вреда имела императивный, безусловный характер, и предварительное соглашение сторон об освобождении от ответственности за dolus было ничтожно. «Недействительно [предварительное] соглашение об устранении ответственности за умысел».

В другом виде вины – culpa (небрежность, неосторожность) различались грубая вина, грубая неосторожность. «Грубая вина – это чрезвычайная небрежность, т. е. непонимание того, что все понимают». Грубая вина приравнивалась к умыслу. Легкая небрежность — такое поведение, которого не допустил бы добрый хозяин, заботливый глава семьи. Неумение, неопытность лица, взявшегося выполнить работу, приравнивались к легкой вине.

Существовало в римском праве еще и понятие «вина легчайшая», избежать которую можно было лишь при высочайшей бдительности и предусмотрительности в очень специальных ситуациях.

За случай (cusus), когда лицо проявило полную внимательность, заботливость, а вред все же наступил, ответственность не устанавливалась. «За случай никто не отвечает». Практически это означало, что отрицательные последствия случайной гибели вещи нес ее собственник. Римскому праву известно и понятие неодолимой силы — землетрясение, наводнение, извержение вулкана, кораблекрушение в результате шторма. «При неодолимой силе должник несет ответственность, если к делу примешивается его вина» (D. 44. 7. 1.4).

Вместе с этим, особенно если должник по договору принял на себя обязанность охраны вещи, и в других случаях, когда признавалось необходимым усилить охрану вещей, правом устанавливалась ответственность должника за ущерб и без вины. Так, владельцы постоялых дворов, трактиров, судовладельцы, обязанные проявлять особенную заботливость за сохранность вещей, принятых от посетителей и путешественников, несли ответственность и без вины.

Наконец, четвертое условие ответственности – наличие причинной связи между виновными действиями должника и ущербом кредитора. «Требование об убытках от правонарушения должно быть связано с тем самым обстоятельством, от которого понесен ущерб, без привнесения другой причины извне».

Лишь при наличии всех четырех указанных выше условий лицо, нарушившее договор или причинившее ущерб в силу деликта, несло ответственность.

Приводимые выше понятия в римском праве были тщательно конкретизированы. Сила римских юристов состояла не только, точнее не столько в выработке понятий и определений, сколько в решении конкретных казусов и типичных жизненных ситуаций (как в англосаксонском прецедентном праве), которые не укладываются в точные, но и «тощие» юридические формулы.

Отдельные виды обязательств, а) В ранний период римского права отдельные виды обязательств еще не сложились. Яркий пример тому – манципация (mancipatio).

В разделе о характерных чертах раннеримского права о ней говорилось как о формуле заключения сделок, способе установления собственности на вещь. Однако в манципации представлен и обязательственный характер отношений сторон, ее можно в известном смысле считать и видом обязательств. В манципации представлены зачатки ряда конкретных обязательственных отношений. Так, она использовалась в сделках купли-продажи, при фиктивной продаже имущества в целях завещательного распоряжения, для передачи имущества на хранение, взятия в кабалу чужого сына и т. д. Манципация была независима от своей цели – causa, была отвлечена от нее и потому называлась у юристов абстрактной сделкой. Малейшее отступление от установленной формы влекло недействительность сделки.

Видом договорных обязательств можно считать и стипуляцию (stipulatio). Она тоже была абстрактным обязательством. Стипуляционное обязательство вступало в силу лишь с момента произнесения сторонами строго определенной словесной формулы (вербальный договор). Манципация и стипуляция были односторонними обязательствами. В них следует выделить также характер ответственности должника: не уплативший в срок долг, как и вор, захваченный на месте преступления, головой выдавался кредитору. И еще одна характерная черта раннего права – на действительности договора не сказывалось наличие угрозы или обмана при его заключении, так как сами эти понятия в римском праве еще не сложились.

Строгое следование формальным началам права требовало буквального толкования договора.

Типичные черты раннеримского права, в частности обязательственного, полно представлены и в договоре пехит. Он принадлежал к манципируемым договорам, но вместе с тем имел более конкретное содержание – использовался в сделках займа, мог иметь место и при установлении приданого для дочери, при продаже товара в кредит и т. д. Отрицательные последствия неисполнения обязательства, например при займе, выражались в установлении кредитором своей власти над личностью должника[36 - По Законам XII таблиц, должника, имевшего несколько кредиторов, надлежало разрубить на части пропорционально величине долга каждому из них. Правда, по некоторым свидетельствам, это предписание закона не применялось буквально.].

В древнейшем римском праве появляются и литтеральные обязательства, заключаемые путем совершения определенных записей в приходно-расходных книгах.

б) В классическом римском праве изживаются черты его раннего состояния. Например, ответственность личностью должника заменяется имущественной ответственностью; из практики исчезает договор пехшп. Отмирает былой формализм права. Так, вербальный договор уже не требовал буквального совпадения вопроса и ответа. В полной мере складывается развитая система обязательств из договоров (контрактов), в основе которых лежало конкретное материальное содержание обязательств: купля-продажа, наем, поклажа, заем, ссуда и т. д. Стали преобладать двусторонние договоры, по которым права и обязанности принадлежали как той, так и другой стороне обязательственного правоотношения.

Наиболее важный для деловой жизни вид договоров составляли консенсуальные договоры: купля-продажа, наем, поручение, товарищество, для заключения которых не требовалось какой-либо определенной формы. Они могли быть заключены и устно, и письменно – решающим было достижение соглашения между сторонами. С момента достижения соглашения консенсуальный договор вступал в силу. Форма соглашения сохраняла значение лишь для доказательства соглашения и его условий. Консенсуальные договоры были наиболее удобными в смысле быстроты и простоты их заключения, что вполне соответствовало требованиям развитых товарно-денежных отношений.

Особенное значение среди консенсуальных договоров имел договор купли-продажи. Он удовлетворял наиболее часто встречавшуюся в хозяйственном обороте потребность приобретения в собственность тех или иных вещей.