Земля туманов

– Попридержи язык, Башка, а то схлопочешь, – пригрозил Проныра.

Клим осторожно отклеил страницу от лица, протер глаза и окинул взглядом комнату, будто что-то искал в сумраке. Нахмурился. Заметил, что забыл погасить свечу. Огонек на фитиле огарка едва тлел. Он долго просидел над «Руководством по воздушной навигации». Дикий Джек будет ругаться – свечи нынче сильно подорожали, а керосиновой лампой в маленькой комнате, под завязку набитой книгами, было пользоваться крайне опасно.

Проныра потянул носом воздух и сочно чихнул.

– Блин, ну и пыль тут у тебя… – недовольно пробурчал он. – Дышать нельзя.

– А ты чихай, чихай на здоровье, – сказал Клим. И, улыбнувшись, добавил: – У меня тут демократия.

– Остряк. Могу и воздух испортить, раз такой добрый.

– Не нужно доходить до тоталитаризма.

– Чего?..

– Ничего.

Проныра взял со стола чертеж, развернул и внимательно рассмотрел. Несколько эскизов – общий вид и проекции какой-то конструкции, которые ему мало о чем говорили. Сощурил и без того узкие глаза, словно пытался распробовать какое-то незнакомое блюдо. Несколько секунд он пребывал в раздумье.

Клим с интересом наблюдал за ним.

– Что это? – спросил Проныра.

– Моя новая идея, – ответил Клим, водрузив на нос очки и принявшись перераспределять лежащие на столе книги: «Такелажные работы», «Аэронавтика», «Морская навигация», «Справочник по технологии изготовления полимеров» и другие. – Точнее, это еще Циолковский придумал. Идея его. Но я решил ее немного доработать.

Проныра непонимающе моргнул.

– Какой-то странный дирижабль… Зачем тебе это? И кому это нужно?

– Нам. Когда-нибудь я построю такой. Это не совсем обычный дирижабль, гораздо лучше. И мы все на нем будем путешествовать, не боясь никого. Но пока я не могу найти подходящий материал, из чего можно будет создать такой аппарат. Да и с двигателями проблема. Много вопросов, много сложных задач…

Юный вундеркинд вздохнул.

– Мечтатель… Словно на Луне живешь. И откуда в тебе это, Башка?

– Нередко люди бывают и умнее меня. Да и-и… разве плохо – мечтать?

– Не знаю. – Проныра пожал плечами. – Когда я начинаю много думать, то у меня болит голова.

– Ты не привык к этому.

– Чего? – тут же обиделся Проныра. – Ты, Башка, выражения выбирай. Я человек простой, без загибов, но…

– Не обижайся. Ведь ты сам часто любуешься звездным куполом и болтаешь о мистике. Ты о чем-нибудь мечтаешь?

– Ага, небо… оно красивое. – Круглое, как блин, лицо Проныры расплылось в улыбке. – Мечтаю нагрести под бока целый ворох денег, стать богатым-пребогатым и ничего не делать. А последние часы жизни хотел бы провести в таверне, попивая текилу и целуя самых красивых девушек. И все это под звуки гитары и их смех. Как тебе такая мечта?

– Богатство и страх потерять из-за него жизнь – два испытанных друга, они всегда рядом. Приоткроешь эту правду, узнаешь ее – обретешь свободу.

– Мудрено ты говоришь.

– Так говорил мой отец. Я помню многие его фразы.

– Лучше быть бедным? – смутился Проныра и почесал нос. – Чего-то я тебя не пойму, если честно. Я хочу жить комфортно. Со мною жизнь и так редко бывает застенчивой милашкой, зачастую – дрянной девчонкой, которая норовить сесть мне на лицо.

– Счастье не в количестве денег, Проныра, а то, как они тебе достаются. И на что ты их тратишь. Да и комфорт – это одна из форм паралича. От него тупеешь.

– А вот сейчас ты говоришь, точно городской падре, – хохотнул тот. – Не для меня их небесный стриптиз. У этих святош нет чувства юмора перед жизнью. Скажи, вот священник может накормить чайку, сунув ей в пасть хлеб с зажженной петардой?

– Нет, – ответил Клим и недобро покосился на Проныру. – Зачем ему это делать? Убивать – грех. Подлость – тоже грех. Религия, верно, зачастую нужна лишь при удобном случае, но верить-то во что-то надо. Да и с падре я никогда не общался. Я православный.

– Слава Богу, что православный. Я слышал, что среди этих падре очень много гомиков и еще они частенько пристают к детям…

– В газетах много всякой мерзости пишут, а люди – верят, – отверг Клим и хмыкнул.

– Говоришь, «убивать – грех»? – продолжал Проныра. – Однако и ты не брезгуешь мясом амфибий, а мы их убиваем разными способами. Вкусно, не правда ли? Хочешь, расскажу – как? А они ведь думают не меньше нашего – мозгами, а не ослиными жопами. Аминь, Башка.

Клим не ответил. Словно в рот воды набрал.

– Слушай, Башка, а это, правда, что ты из богатой семьи? Что тебя учили дома едва ли не профессора? Не врут пацаны?

– А что об этом вспоминать? – немного смутился Клим. – Почему «едва ли»? Учили профессора, да. Был и академик. Учился, но вот не доучился. Деньги моих родителей присвоил его бывший компаньон, который, как я думаю, и виноват в их смерти. Что я могу поделать? Взять и объявиться? Даже если я буду каждый день целовать в задницу того мерзавца, то он ни за что не отдаст принадлежащие мне миллиарды. Отправлюсь вслед за отцом и мамой. Официально я мертв больше пяти лет. Если он узнает, что я жив, то тогда умру уже по-настоящему. Без вариантов.

Проныра услышал слово «миллиарды» и тихонько присвистнул, не поверив до конца сказанному и придя в некое арифметическое отчаяние. Сумма гигантская, астрономия, совершенно недостижимая для беспризорника. Он всегда думал, что крутой папаша понадобился Башке как фактор для поднятия авторитета. И не мог до сих пор представить, откуда у этого четырехглазого чудика могли взяться такие деньжищи, а в голове находится столько места, куда помещается куча мудреных слов и знаний.

– А чем занимался твой отец? – спросил он. – На чем можно такие бабки сколотить?

– Алмазы, – коротко бросил Клим.

Проныра снова присвистнул и почесал нос.

– Не переживай, Башка, мы выбьем все дерьмо из того умника, когда подрастем. – Деньги всегда воодушевляли Проныру, бойцовский блеск в его глазах говорил: «Только дайте мне этого засранца!»

– Из кого?

– Того, что деньги твои прикарманил. Поверь мне, так и будет. Я ему с радостью дам по хлебалу.

– Хорошо бы, я двумя руками «за», – мечтательно произнес Клим. – Хотя это больше похоже на уличную лотерею. Ты не знаешь того жадного подонка. Я узнавал о нем по газетам, попадающим в Читтерлингс из Европы, и передачам Эй-Би-Си[22 - Эй-Би-Си – радиовещательная компания в Австралии.]. Мне кажется, что своих врагов он готов на кусочки разрезать, упаковывать в пластик, как рождественские подарки, и отправлять по почте, избавляясь даже от хлопот с похоронами. Честно говоря, я боюсь. Шут с ними, с деньгами.

– Не бойся! Попробовать стоит, кореш. Не ради самих денег, а ради твоей мечты.

– Дирижабля?

– Угу.

– Знаешь, Проныра, количество горя и счастья вкладывается в нас при рождении, и деньги на это мало влияют. Хотя, если у меня их будет достаточно, то я построю не простой дирижабль, а огромный цельнометаллический цеппелин, каких еще никто не видел.

– Правильно, кореш, – согласился тот. – Продолжай в том же духе. Но, как по мне, так лучше и быстрее истребителя ничего нет. Сделаешь ты свой дирижабль. А за одно и за стариков отомстишь. Такое спускать нельзя.