Источник радости. Беседы о Церкви и священстве

И тогда услышал от Господа голос:

– Дитя Мое, почему же ты не пьешь?

– Но он же прокаженный!

– А разве ты не видишь, что он только зачерпывает воду, он не дает ничего своего. Разве ты не видишь, что колодец весь золотой, ведро золотое? Священник не дает тебе чего-нибудь своего, будь он даже прокаженным, а дает тебе Господь, Который чист и непорочен, – ответил Господь.

Святое Причастие совершает уникальные чудеса, какой бы священник ни причащал. Поэтому, какой бы священник нас ни причащал, к кому бы мы ни пошли, мы принимаем одного и того же Христа. Естественно, если твой духовник служит вместе с другими духовниками, то ты из благоговения и любви можешь захотеть причаститься у него, но это не означает, что Святое Причастие имеет разную ценность.

То, что священник кадит нас во время святой литургии, указывает на молитвы христиан. В Апокалипсисе есть замечательный образ ангелов, собирающих молитвы христиан и возносящих их пред Бога (ср. Откр. 5, 8; 8, 3–4). А на вечерне мы поем: «Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою». Молитва, как фимиам, возносится на небо.

Когда я был рукоположен, священник дал мне замечательное толкование ладана, угля и кадила. Он сказал:

– Отче, сейчас ты – хороший ладан. Ладан благоухает. Если мы привезем его со Святой Горы Афон и ты его понюхаешь, то он благоухает. Но чтобы это благоухание распространялось вокруг, – продолжил он, – ладан надо положить на уголек и разжечь. Так и в нашей жизни: чтобы заблагоухала наша душа, как ладан в церкви, надо и нам пропечься в испытаниях и искушениях. Поэтому Бог их и попускает, и так проявляется ладан, это благоухание молитвы, благодать Святого Духа. А уголь – это огонь Божества, вошедшего в утробу Пресвятой Богородицы, и Она при этом не обожглась. Основание кадила – это утроба Пресвятой Богородицы, уголь – Божество, а ладан – это благоухание Святого Духа, распространившееся по миру.

Есть такие символические толкования, которые делают даже святые. Святая литургия – не символическое событие, а самое настоящее, перед нами реальность, но все же неплохо было бы дать и некоторые толкования, которые помогли бы нашей душе кое-что понять.

Всем этим действием Церковь говорит нам: «Я смотрю на тебя как на образ Божий. Ты принимаешь это?» И мы склоняем головы, признавая, что мы тоже образ Божий, сотворены по образу Божию. Как правило, священник кадит только иконы, но поскольку и мы несем в себе печать Божию, то он кадит и нас.

На святой литургии освящается наш взор, когда мы смотрим на иконы, когда смотрим на клириков или на какого-нибудь верующего, благоговейно молящегося впереди нас, освящаются и наше осязание, слух, глаза. И когда мы смотрим на икону, то не надо смотреть просто на технику ее исполнения, кто ее написал и византийская ли она, эпохи Палеологов или Критской школы, а думать: «Этот святой, что он может сказать конкретно мне по жизни? Вот, эти святые победили, победили мир, насмешки мира, свои страсти, страх перед людьми, и сейчас они – святые. А значит, это вселяет в меня надежду, что я не один в этой жизни».

Когда я смотрю на святую Марину, святую Параскеву, святого апостола Андрея, то стараюсь, чтобы и моя жизнь шла по их стопам, и утешаюсь. Поэтому в церкви иконы расположены так близко к нам, чтобы нас утешать, вдохновлять в жизненной борьбе и укреплять веру.

Знаете, как христианизировался болгарский народ? Благодаря одной иконе. Святой Мефодий показал правителю болгарского народа святому князю Борису икону грядущего Суда, которая была написана так, что потрясла его. Увидев будущий Суд на иконе, он был так поражен, что захотел стать христианином, а за ним последовал и весь народ.

Когда святой Порфирий Кавсокаливит увидел в автомобиле маленькую иконку, повешенную кем-то над лобовым стеклом, – она была не такой уж художественной, но довольно хорошей, – то сказал:

– Эта маленькая икона написана с большой молитвой.

Он не знал, кто ее написал, но видел это, потому что иконы изливают благодать на наши души. Мы часто смотрим на какую-нибудь икону и трогаемся, что-то начинает говорить в нашей душе. Это величие Божией благодати, которая входит даже в природу и бездушные вещи, находящиеся рядом с нами и окружающие нас.

В церкви освящается и наш слух – мы слушаем Святое Евангелие, и это – великое благословение в нашей жизни, потому что, когда слышишь его, очищается твой ум, исцеляются страсти, умножаются силы и услаждается сердце.

Вы только задумайтесь: мы не уставали, и не потели, и не копали, чтобы найти Христовы слова, все уже готово, потому что это – дар. Великий дар то, что мы слушаем Евангелие и у каждого из нас дома есть Евангелие. Мы идем в храм и слушаем там слова Самого Христа, поэтому священник и говорит: «Рече Господь…» Слышим о жизни Господа Иисуса Христа, читаем Его собственные слова, и они прикасаются к нашей душе.

На святом престоле стоят только святой потир и Евангелие, т. е. здесь само Христово присутствие. У многих христиан есть хороший обычай – прежде чем начнется святая литургия, просматривать накануне вечером евангельский текст, потому что в церкви события развиваются быстро, и у нас нет времени углубиться в него, а так они заранее готовятся.

Я хотел бы попросить вас во время Херувимской песни (и себя самого прошу об этом в первую очередь), с момента начала Херувимской песни и дальше, чтобы ум наш не думал ни о чем больше, кроме Христа и того, что сейчас имеет произойти, – страшной жертвы Святой Евхаристии. В этот час мы становимся подобны херувимам, серафимам – так мы должны себя чувствовать, и думать только о Христе, Который грядет, чтобы принести Себя в Жертву. Сделаем же это своей целью, желанием, подвигом.

Поэтому после чтения евангельского текста и говорится: «Скажем все от всей души и всем умом своим скажем!»[6 - В нашем богослужении: «Рцем вси, от всея души и от всего помышления нашего рцем».] То есть чтобы мы всей душой и сердцем думали о таинстве, которое совершится вскоре.

Если бы мы видели, что происходит во время святой литургии, это говорит старец Иаков (Цаликис), то все побежали бы вон – от страха. С этой минуты мы не входили бы внутрь. Сколько миллионов ангелов и архангелов окружают храм, а мы ничего не понимаем и думаем, что находимся в обычном месте, где мы просто собрались и стараемся помолиться. А Христос в этот час входит в святой город, чтобы принести Себя в Жертву. Входит, сопровождаемый множеством ангелов, и держит в руках Своих нашу жизнь.

Когда священник выходит, то он держит святой дискос, на котором лежит агнец – центральная часть просфоры, которую мы вырезаем, а рядом с Ним – частица Пресвятой Богородицы. С другой стороны – частицы ангельских чинов, святых, бывших во все века, святого, которого празднуем сегодня, а перед агнцем, перед той частью просфоры, которая станет Телом нашего Господа, располагаются частицы в честь имен живых и усопших. Эта крошка представляет всю нашу жизнь, все проблемы и всю жизнь мира.

Священник держит дискос и снова вносит его в алтарь. Мы как будто говорим: «Господи, я взял мир и возвращаю его Тебе, чтобы Ты его освятил». Господь принимает дар, который мы Ему подаем, и отдает нам самое драгоценное, что только может дать, – Своего Сына. Бог снова сходит на землю, Святые Дары претворяются в Его Тело и Кровь, и мы причащаемся их.

В твоем сердце источник радости

Идя на святую литургию и переживая ее благостную атмосферу – я имею в виду тихую, спокойную литургию, когда певцы смиренны, царит ностальгическое настроение, атмосфера благодатная, умиротворяющая, а у тебя на сердце умиление, то есть когда тебе становится легко и в то же время душа твоя словно просыпается, – в этом, я бы сказал, гипнотическом и облегчающем духе наша душа становится чрезвычайно бодрой. И что же она делает? Она вспоминает, она припоминает себе все, что забыла.

Поэтому видишь, что на литургии ты не можешь, как обычно, вспоминать о всяких неприятных людях и нервничать, питать ненависть, злобу, – все это утихает. И не потому, чтобы тебя там вдруг стало клонить ко сну, а потому, что там ты вспоминаешь о тех реалиях, о которых я тебе говорил: что Бог тебя любит, что то, что мы делаем здесь, – это хорошо, однако преходяще, оно подобно перелетным птицам, относительно, ограниченно, оно вовсе не что-то грандиозное.

Наше сердце услаждается, потому что там мы ощущаем истину, и не просто ощущаем истину, а сами становимся истинными, мы входим в истину Божию, и все остальное нас уже не огорчает.

Однако когда выйдешь после святой литургии и забудешь обо всем этом, снова наваливаются тяготы, проблемы кажутся непреодолимыми, несущественное опять кажется существенным, и ты думаешь: «Ой, да что же мне теперь делать? Я ведь должен столько денег!» И опять начинаются безумие, истерика, паника, восклицания! А почему? Ведь во время литургии ты не думал об этом. А разве тогда у тебя не было долгов, кредит был погашен, неулаженные проблемы были улажены? Нет. Только там ты чувствовал богатство своей души, ту красоту и честь, которыми тебя одаряет Бог. Он подает тебе такую благодать и внутреннее достоинство, что ты чувствуешь себя богатым, даже если ты крайне беден.

Если поймешь, о чем мы говорим, эту истину, и душа твоя воспрянет от амнезии, тогда ты можешь почувствовать себя богатым, будучи крайне бедным, и шагать по жизни вперед, как говорил мне кто-то, имея в кармане только билет в одну сторону:

– У меня было, на что поехать туда, но не на что было вернуться назад. Были деньги купить билет туда, но не было на билет обратно, а я шел, весело насвистывая себе и улыбаясь. И тут увидел какого-то богача, у которого было много денег, но не было радости. Так сколько же стоит улыбнуться? Сколько стоит спеть песенку и чтобы на лице у тебя засияло счастье? Сколько стоит поцеловать того, кого хочется? Сколько стоит увидеть, как твой ребенок улыбается тебе? Сколько стоит съесть что-нибудь вкусненькое, например салат, заправленный сыром? И ты уже говоришь себе: «Ах, как хорошо! Я поел своего любимого салатика!»

Если ты смотришь на вещи в Божией благодати и видишь их в их истинности, тогда одно это уже может сделать тебя богатым. И это является доказательством того, что ты понял Божию истину. Так ты впитываешь жизненные соки, Божественную нетварную энергию, благодать, и твоя душа оживляется Христом практически ни из-за чего.

Это значит, что ты пребываешь в истине. И доказательство того, что ты ощутил нечто от Божией истины, – это когда ты однажды почувствуешь свое внутреннее богатство без того, чтобы оно подкреплялось денежным богатством, чем-нибудь внешним вообще, но чтобы оно исходило из тебя, чтобы ты сидел совсем один в своей комнате и ощущал компанию Бога. Это и служит доказательством того, что ты вошел в истину. Потому что это ложь – думать, будто ты один: думать так означало бы, что ты снова впал в ту амнезию, о которой мы только что говорили.

Когда у тебя нет духовной амнезии, ты живешь в истине Бога, ощущаешь прикосновение Христа, присутствующего там, где ты есть, в твоей комнате: Он в твоей душе, Он прикасается к твоему сердцу… ты ощущаешь Бога. Когда придет время и ты почувствуешь Его присутствие в полном одиночестве, когда ты в какой-то момент почувствуешь, что из тебя исходит любовь, в то время как люди тебя не любят, и внезапно почувствуешь, что тебя любит Кто-то, это означает, что ты вошел в истину и забытье исчезло из твоей души. Потому что ты ощутил Божию любовь, Христово присутствие, богатство, которое дает Христос даже самым бедным людям.

Это великие вещи, они дарят здравие душе и телу. Мы произносим это выражение: «Во исцеление души и тела. Аминь!» – когда помазываем людей святым елеем. Священник говорит это, ставит крест на твоем челе и произносит это.

Как-то однажды у нас было бдение, и я помазывал людей. Свечи мерцали в полумраке, и мне видно было только лампаду и людей, подходящих ко мне. Свечи освещали чела верующих, этих прекрасных душ, – то есть чела всех, ведь все мы красивые души, – и я видел, как на челе у них сверкает крест из елея, блиставший от свечей. И я говорил себе: «Посмотри, вот этот человек пришел на ночную службу, чтобы помолиться, и сейчас он выйдет в общество, в жизнь, однако на челе у него будет крест, крест из елея». А елей – это что? Это любовь. Елей, помазание означает, что мы дети Небесного Царя, мы Царские сыны и дщери и становимся участниками Божия Царства, богатства и господства.