И шумят, шумят вдали поля…
Слышишь из земли глухие шумы?
Это плачет русская земля.
Птичий крик вдали – остёр, протяжен.
Ветер, ветер, степь, ковыль да прах…
Так и мы – в землицу нашу сляжем,
Чтобы Русь стояла – на костях.
И, отвоевав свой век короткий,
Буду я лежать в земле сырой,
Чтобы ты в своих молитвах кротких
Вспоминала обо мне порой.
И, увидев алый всполох в небе,
Ты поймёшь, что Бог меня простит.
Обо мне в тумане вскрикнет лебедь,
Обо мне ковыль прошелестит…
Колыбельная
Лёвушке Иванову
Лев, царевич, милый мой,
светик мой малиновый,
снежно-белою зимой
жизнь ты начал длинную.
В небе яркой солью звёзд
над путями-встречами
на десятки славных вёрст
жизнь твоя размечена.
Много в мире ты свершишь
чистого, высокого.
Белкой по стволу взбежишь,
в небо взмоешь соколом.
Ты найдёшь свой кладенец,
плуг проверишь пашнею.
Лев, царевич, удалец,
солнышко домашнее.
Ты играй, играй, играй,
мир игрой на два деля.
Твой непокорённый рай
ждёт завоевателя.
Много будет славных лет.
В их цветастом пении
ты звучишь, сиренный цвет,
как стихотворение.
Ты расти свой вертоград,
многоцветье славное.
Выше всех наград и правд —
правда детства главная.
Лев твой держит меч и щит,
свет цветёт на лбу, пока
над тобой Господь парит
шестикрылым облаком.
Ты расти, расти, расти,
ты расти без старости.
Сказки по ветру пусти,
но – без зла, без ярости.
Свет мой тихий, возрастай
хоть до неба синего.
Сном витай хоть возле стай
у моста Калинова.
Лев, царевич, светик мой,
слушай наше пение.
Подрастай, играй и пой
нам на заглядение.
В небе яркой солью звёзд
над путями-встречами
на десятки славных вёрст
жизнь твоя размечена.
Мой несбывшийся храм
Зодчим хотел бы я стать, воздвигать над землёю соборы,
Замки, палаты, дворцы, в камне полёт пробуждать,
Небо спуская на землю, землю подъемля до неба,
Слышать, как в камне полёт сотнею крыльев шумит.
Вот он стоит, мой колосс, белый покой расточая, —
Чудо ожившей земли, белый букет к небесам.
Каждая луковка стянута строгим бутоном,
Ждёт, когда чудо-цветку придёт распуститься пора.