– Бросьте меня, – невнятно пробормотал пострадавший. – Я… все…
– Заткнись. Кривого никто не видел?
– Его убили, – переложив часть ноши на мои плечи, Хасин вздохнул чуть свободнее. – Можно не ждать… вот дерьмо!
Потерявший сознание Барка обмяк и вывернулся из наших рук, мешком свалившись в траву. Вдалеке показались факелы. Очень много факелов.
– Да чтоб тебя!
Шенна выпрямилась во весь рост, перекинула из-за спины лук, после чего начала выпускать стрелы. Одну, вторую, третью…
– Берите его, – скрипнул зубами командир. – Нужно уходить.
– Я все равно сдохну, – пробормотал очнувшийся солдат. – Просто добейте… и уходите.
– Берите его!
Барка закашлялся, выплюнул тонкую струйку крови и попытался оттолкнуть державшего его за рукав Хасина:
– Хватит… кх… сдохну… один… или… все…
Несколько секунд мы молчали, понимая, что раненый абсолютно прав, но не решаясь признать это официально. Затем рядом пролетела очередная деревяшка, сумевшая выдернуть меня из ступора.
– Я могу сделать это. Быстро и тихо.
Собственные слова показались мне кощунственными, но Барка уцепился за них, словно утопающий за соломинку:
– Давай… жрец. Командир, это будет… правильно. Отпусти.
– Не смей, – выдохнула Шенна, бросая лук. – Так нельзя!
– Уходите… командир…
Сержант явственно скрипнул зубами, глянул туда, где концентрировались слегка умерившие прыть враги, после чего резко кивнул:
– Уходим. Прощай, солдат. Твое имя не будет забыто.
– Спасибо…
– Нет!
Холодный ветер коснулся умирающего, голодная бездна довольно содрогнулась и все тут же закончилось. Быстро, легко и непринужденно.
– Нет, – повторила Шенна, глядя на распластавшегося у моих ног товарища. – Нет!
– Уходим, – рявкнул сержант, глядя на длинную цепочку факелов. – Быстро!
– Ты чудовище…
Я увидел в руке женщины нож, отступил на шаг и тихо произнес:
– Не нужно этого делать.
– Какого хрена? – командир посмотрел в нашу сторону и от души выругался: – Твою мать! Хватит дурить, уходим!
– Он…
– Бегом! Это приказ!
– Вы все чудовища…
Нас спасло только то, что выдернутые из постелей воины отнюдь не горели желанием мчаться сквозь ночь в абсолютную неизвестность, а разведчики, которые прямо-таки обязаны были курсировать по окрестностям, занимались своими делами, никак не участвуя в начавшейся облаве. В результате мы успешно добрались до реки, спустились в воду, а затем все вместе поплыли к противоположному берегу, стараясь не создавать лишнего шума.
Поскольку одежда и так успела промокнуть до нитки, какого-то особенного дискомфорта этот заплыв не вызвал, однако холодная вода уверенно тянула из меня остатки тепла и до суши я добрался, будучи едва живым от холода. Зубы сразу же принялись отбивать частую дробь, тело начала сотрясать крупная дрожь…
– Лежать! Не двигаться!
Я успел было распрощаться с жизнью, но оказалось, что мы попались на глаза дружественному патрулю. Сержант назвал пароль, мгновенно подобревшие воины помогли нам выпутаться из травы и грязи, а приключение, стоившее жизни двоим членам отряда, закончилось.
– Хасин, сходи к повару, – распорядился командир, когда мы перебрались на охраняемую территорию и почувствовали себя в безопасности. – Принесешь вина.
– Сделаю.
– Вы, двое, за мной. Надо обсохнуть.
Полчаса спустя мы вчетвером уже сидели в родном шатре – закутавшись в сухие одеяла, по очереди опуская кружки в котелок с горячим вином, но при этом избегая встречаться друг с другом взглядами. Чувствовалось, что на душе у каждого из нас скребут кошки, но если мои товарищи наверняка думали о погибших друзьях, то я раз за разом вспоминал зажатый в руках Шенны нож. После той крохотной сцены лучница больше ни единым словом не выдала своих чувств, но ее первая реакция оказалась чересчур серьезной. А просыпаться от воткнутого между ребер клинка мне совсем не хотелось.
– Расскажите хоть, кто что сделал, – нарушил молчание сержант. – Получилось что-нибудь?
– Двоих убил, – пожал плечами Хасин. – Третьего не смог дорезать, он тревогу поднял.
– А ты, Макс?
– Шестерых. Нашел палатку с каким-то офицером, убрал часовых, но не успел зайти внутрь.
– Это я виноват. Поскользнулся, а там…
– Хватит. Давайте спать.
Теплое вино вкупе с уютным одеялом сделали свое дело – несмотря на тревогу из-за лежавшей слишком близко Шенны, я почти сразу же пригрелся и отключился. К счастью, за остаток ночи со мной ничего не случилось, однако уже ранним утром мой сладкий сон весьма бесцеремонно оборвал сержант:
– Вставай. Вставай, солдат!
– А?
– Нас вызывает полковник. Хочет узнать, как все прошло. Собирайся.
Я не знал, является ли полковник главнокомандующим всей армией, однако он в любом случае стоял гораздо выше меня в местной табели о рангах. Соответственно, во время аудиенции нужно было произвести на него как можно лучшее впечатление. В обязательном порядке.