Ведьмы, карта, карабин

– Ну что? – спросил Гордеев.

– Ничего, – покачал я головой. – Боится, как бы это не из-за раздела наследства Жилина пожаловали.

– А могли? – удивился Митя.

Я задумался об этом, но сразу покачал головой:

– Нет, не могли, – и поднялся из-за стола. – Ладно, пойду показания оформлю, Кузьминок обещал человека вечером прислать. Если что, позже поговорим. И это… там «нива» стоит, не обращайте внимания. Гельман оставил.

– А смысл? – удивился Митя. – Если что, в машине их и положат.

А вот Клондайк о мотивах Гельмана догадался сразу.

– Это для тех, кто колеса спустил, так? – предположил он.

– Именно, – кивнул я и отправился искать ручку и чистую бумагу. Проходя мимо стойки, вдруг вспомнил о словах приезжавшего с контрразведчиками колдуна и повернулся к помощнику. – Да, Ваня, представляешь, меня ведь браслет сегодня спас. Не говорил?

– Отлично! – обрадовался Грачев. – Передам девчонкам.

– Передай, – кивнул я. – А еще передай, что сработавшая нить могла нарушить узелки, и выброс энергии оставил бы меня без руки.

– Ох ты, блин…

– Вот тебе и блин. Так что и благодарность передавай, и для размышления информацию.

– Но завтра им подходить?

– Обязательно! – похлопал я по плечу приунывшего помощника. – Обязательно пусть подходят, хрен я без такой защиты теперь из дома выйду…

Клондайк

28 апреля, вторник

Проспал я часов до четырех вечера. Будильник тянул меня из сна минут десять, наверное, в три приема, но я все же поднялся, мотая головой и пытаясь вернуться в нормальный мир из царства Морфея. У меня с дневными пробуждениями всегда так. Огляделся, вылез из-под одеяла, убедившись, что в моей тесной студии вполне даже тепло. Отопление работает как раньше, но вот за окном уже весна.

Поплелся в душ, долго стоял перед зеркалом, размышляя на тему «бриться – не бриться». Брился я вчера, сегодня уже щетина, но если ее соскоблить, то не получится побриться завтра утром – не вырастет. Поэтому плюнул и бриться не стал, хоть со щетиной ходить и не люблю.