Земля лишних. Трилогия

– Связь есть. Вот они вроде как по взаимному зачету с Орденом в Старом Свете работают. Здесь золото принимают, а там по нужному адресу за тебя платят.

– А Ордену это на фига? – продолжал я давить.

– Говорят, что вроде правление Ордена под себя здесь мир готовит. Там деньги зарабатывают и сюда в виде всего на свете сливают. А взамен забирают золото, которое накапливается. А как здесь жизнь организуется, а там, наоборот, увянет – сдернут за ленточку.

– Хм… – задумался я. – Ну… может быть.

В принципе, такой вариант тоже со счетов сбрасывать нельзя. Там горы ничем не обеспеченных долларов, за которые все же можно покупать что-то ценное для этого мира. А здесь у них в обмен на это накапливается реальное золото. И жизнь на Новой Земле благоустраивается, людей прибавляется, глядишь, и через сколько-то лет с большим даже желанием сюда и миллиардеры начнут отваливать. Но это один вариант, есть и другие.

– Ладно, с этим понятно. И что с Демидовым дальше было?

– Началось понемногу, с золота. Появились оборот и новые возможности. Загорелись они с Аверьяном идеей местный «Уралмаш» построить, благо фамилия намекала. Потому что геологи, которых из Старого Света притащили, чего здесь только не нашли. Нашли железо, олово, медь и еще прорву всего. А в довершение всего – нефть, да еще и с газом. Раньше как только не крутились: из-за «ворот» везли ГСМ, здесь растительное топливо синтезировали, на спирт даже движки переделали. И нашли ее удачно для нас – как раз наш берег, дельта Амазонки, долина Амазонки, и туда за горы, в сторону халифата. И тут оказалась нефть у тех, кого Америка не любит, – как назло прямо. Мы да муслимы. А Орден – он ведь американский по факту, только играет в нейтралитет. Точнее сказать – Америка здесь орденская: делает, что велят.

– И дальше что? – подтолкнул я его.

– Дальше с нефтью появились проблемы, естественно, – усмехнулся он. – Нефть – это как жизнь. Мы сначала сырую нефть продавали, это еще ничего было. А потом нефтеперегонный поставили – Демидов все тот же организовал. Сумел затащить оборудование. Построили на берегу, в Новой Одессе, терминал наливной, потом еще один, в Береговом. Стали в танкеры закачивать. Денег вообще валом стало по местным масштабам. Налево не тратили – все в оборудование, в специалистов. Короче, как Днепрогэс строили.

– И как?

– Да построили, – заявил он уверенно. – Теперь и пояса подраспустили, стало можно почти полной глоткой жрать и пивом запивать. Не жируем, но хорошо живем, как мой батя профессор при советской власти. Дача там, машина, отпуск в теплом месте и полный холодильник. Тот же старлей в войсках и в те времена победней был, чем я сейчас.

– Серьезно? – удивился я.

– Вполне, – кивнул Михаил. – Жилье казенное есть, но не квартира-маломерка, а дом какой-никакой. Машинка приличная, «самурай», но здесь это отлично, машины-то все через «ворота» едут, дорого обходятся. Девушку в ресторан водить хватает, в отпуск езжу, с друзьями пиво пью и на рыбалку катаюсь. Чего еще надо?

– Да и ничего, наверное, – пожал я плечами. – Если за свой труд, так и в самый раз. Когда человек заходит за свои реальные потребности, получается паскудство и чревоугодие. Социализм?

– Да не совсем, – покачал он головой. – Военные-то просто на зарплате, тут все понятно, а на предприятиях коллективная собственность. Никаких акций, никаких бирж. Пришел работать грузчиком – у тебя, скажем, одна акция. Поднял квалификацию – две. Стал мастером – три. И так примерно до десяти, директорских. Ну и зарплата в пропорции, и голоса на собрании. Уволился – все потерял, иметь акции и жить на халяву не выйдет.

– А армию как содержат?

– Очень просто: составят смету и сначала на нее работают, каждое предприятие, каждый человек долю вносит. А что остается – твое. Сначала меньше, чем у вояк, было, теперь сравнялось. Если вырастет – и нам поднимут, чтобы из армии оттока не было.

– А частники? – уточнил я. – Не осталось? В Москву сбежали?

– Да ну! – отмахнулся Владимирский. – А магазины? А кабаки? А фермы? А автосервисы да всякое прочее? Да и самими машинами частники торгуют. У нас народ помнит, что бывает, если штанами государство торгует. Частнику тоже простор, если на свой страх и риск охота жить. Выбор есть. Да нормально у нас, серьезно говорю, никому не обидно. В России бы так!

– Да, неплохо было бы, – согласился я. – Идеализм, но воплощенный. И все же, на твой взгляд, вы богатые или бедные?

– Трудно сказать, – засомневался Михаил. – С армией по основным затратам закончили, с промышленностью тоже такой гонки нет, как раньше, хоть в основном все в нее. Зато уже система образования есть. Наших-то учителей нищих сюда и сманивать не надо было – кому предлагали, те с радостью бежали. От первых поселенцев дети уже выросли. После школы два пути пока, правда, если не в частники: или в Демидовск на заводы, если голова есть – то инженерами или технологами, – или к нам, в ППД, в армию. Военная подготовка в школах с первого класса. У нас ведь по большому счету главные статьи доходов: нефть, золото, металл и все из металла, и боеприпасы. По местным меркам – немало. Машиностроение начало появляться, суда строим, но пока только для себя, экспорт весь европейцы держат. Моторостроительный строят, но там пока проблем хватает. Крестьяне есть, но так – своих если только прокормят, а экспорта от них нет.

– Понятно… – протянул я. – Извини, перебил. Так что там по главной интриге?

– А по делу… дальше пошли непонятки. Тут же, в местной Москве, вся шваль из прошлой жизни собралась – чиновники какие-то проворовавшиеся, менты бывшие, из тюрем извлеченные. Бандитов вообще море, все поделили, что Коршунов под себя лично не подмял. Привыкли или грабить, или халявничать, а у Демида с Аверьяном с этим просто – участвуй деньгами или чем другим реальным в работе, а то – пошел на хрен. Халявщиков не любили. Аверьян и сейчас жив, а Демид скончался.

– То есть с этого заваруха и началась? – уточнил я.

– Ага, тут и пошел раскол на нашей территории, – подтвердил Михаил. – Орден и американцы местные сразу начали с москвичами любовь крутить. А поскольку по бумагам мы у них в подчинении были, хоть в реальности на них клали, те давай концессиями торговать: налетай – подешевело. А как эта любовь с Орденом у них пошла – так их и окончательно послали: нечего продажную сволочь на свою шею по новой плодить. Концессионными договорами тем, кто их уже заключил, вежливо предложили подтереться, а выплаченные указанным лицам деньги получать с них обратно самостоятельно. Ну а те, естественно, сразу бычить начали. И демидовская братва тоже в позу встала – крысиную натуру не переделаешь, тоже попытались на куски все потащить, плюнули на босса престарелого.

– И?

– И Демид понял – надо защищаться. Вояки толковые были у него рядом, успел собрать с бору по сосенке ядро и вооружить. Им он свое окружение и слил – всех, от первого и до последнего человека. Постреляли их к чертям собачьим. Но этого было недостаточно. Он снова к военным: просить, чтобы организовали вербовку «за ленточкой», но только таких – с боевым опытом, с рекомендациями, чтобы воевать умели, а не в Арбатском военном округе по коврам строевым топать. И пошла массовая вербовка.

– Тебя так же подгребли? – уточнил я.

– Конечно, – кивнул он. – А сколько тогда людей поувольнялось от безысходности? Меня вот возьми: две Чечни прошел – ни квартиры, ни денег, ничего. На работу не берут никуда – вы, мол, все на голову больные; в армии оставаться – просто сил нет, честно. Хотел служить, но больше не мог. На войне еще нормально, а как обратно – хоть волком вой. Короче, проблем с вербовкой не было. Как объявляли людям, что в русскую армию, временно находящуюся за границей, в суровых условиях, но за нормальную зарплату, жилье и без штабов столичных, – так только успевали переправлять. А работяги кишки рвали, чтобы всех вооружить нормально.

– И что вышло?

– Ну что вышло… – почесал в затылке Владимирский. – В общем, когда здесь ясно стало, куда ветер дует, демидовские решили костьми лечь, но армию создать, напоить-накормить-обслужить и обеспечить всем, чем можно. Они там, по-моему, сами жрать забывали, но, считай, – три бригады создали. Пусть не по штатам Старого Света укомплектованы – таких денег здесь ни у кого нет, – но все же…

Он постучал по стволу своего «винтореза», который так и держал стоймя между колен:

– Видел? А оружие у наших бойцов? Форму? Обувь? В российской армии-то похуже будет. И все с иголочки, новенькое, и мобилизационные склады имеются. Техники даже хватает, хотя здесь это… сам понимаешь. Техника у нас все же подешевле, чем там, все больше с капиталок. Ну да не до жиру, тут почти у всех так. А мы что – люди нам последний кусок хлеба отдают, ну и мы в ответ – чем можем.

– И чем можете?

– А сам посчитай… – начал загибать пальцы Владимирский. – Московских охламонов турнули. Нохчи шалить начали – гоняем. Начали по найму работать, берем дорого, городу нас кормить куда как легче стало, а кое-кого и сами кормим. Банды в горах крутились со стороны Бразилии, проблем от них хватало, – а сейчас и дорогу к горам забыли, сбежали в джунгли. Дороги везде поспокойней стали, и в немалой степени – наша заслуга. Создавали мотоманевренные группы, работали чуть не по всему пространству северней Залива. И лихие люди страх божий узнали. Конвои не только свои водим, но и чужие, за деньги. И еще очередь на нашу проводку.

– То есть основные задачи выполняете, – уточнил я.

– А как же, – подтвердил Владимирский. – Даже сами себе задачи ищем, чтобы квалификацию не терять. А вот год назад Демида убили. Снайпер выстрелил, когда тот по территории НПЗ шел. С крыши стрелял. Снайпера живым взять пытались, но он «эфку» на себе рванул – хорошо, что не пострадал никто. По виду – араб. И на территорию его провели, однозначно. Начинается что-то против нас, по всему видно. Слишком много силы забрали, слишком потенциально богатые. Аверьянов стал экспедиции северней заселенной территории посылать уже, искать новые места, для жизни подходящие, поудобней.

– И кто теперь за Демидова? – спросил я.

– Ну кто может быть? Аверьянов. Они вдвоем начали, к тому же в производственных делах он куда компетентней Демида был. Тот разве что пробивной, а по всем делам коллеге в рот смотрел. Но Аверьян старый уже, под девяносто ему, чем держится – непонятно. Но дело тащит.

– А развлекаетесь как? – перешел я к волнующему.

– А как обычно, кабаки открыты, – пожал он плечами. – Необязательно в Демидовск ехать, и у нас в ППД можно повеселиться. Армия ведь у нас пожизненная, кто не в нарядах и не в командировках – гуляют как хотят. А в отпуск в основном в Бразилию катаемся.

– Как там?

В Бразилии старосветской мне и самому бывать приходилось – не скажу, что не нравилось.

– Известно как! – засмеялся Владимирский. – Карнавалы и девушки. Весело там, хотя народ безалаберный – жуть. Но к нам с пиететом относятся – за то, что их банды гоняем, и торговый путь по Амазонке никто не перерезал. И вообще у нас с ними постоянное сотрудничество – соседи все же.

Он помолчал, глядя в окно, затем добавил:

– А вообще здесь, к счастью, политики меньше власти забрали. Между территориями официально отношения могут быть разными, а между вот людьми – совсем другие. Мало здесь людей, вот и кладет народ вприсядку на политику. Ты если в местную Америку попадешь – поймешь. Правительство их нас вроде на дух не переносит, клянет на все лады, а случись чего в дороге – любой поможет, накормит, напоит. Нельзя здесь по-другому. Здесь главная национальность – человек. Ты вот так еще покатаешься по пустой саванне – любому встречному как брату рад будешь, если он тебя, конечно, за машину не застрелит. Да и границ толком ведь нет. Правительство само по себе, люди сами по себе. Потом все испортится, наверное, но мы еще нормально жизнь проживем. Ладно, сеанс связи, – добавил он, посмотрев на часы.

Территория Европейского Союза, отроги Меридианного хребта. 22-й год, 29-е число 5-го месяца, понедельник, 08:30

Конвой в течение светового дня проходил около четырехсот – четырехсот пятидесяти километров, скорость была невысокой, но стабильной. Обычно конвой перемещался быстрее, но на этот раз Немцов темп сдерживал, чтобы заставить нервничать возможную засаду, если наша догадка с агентом была неверной. Мы так и тянулись следом, ориентируясь по радиомаяку и столбу пыли, поднимавшемуся над колонной. На ночь конвой останавливался, выставлялось боевое охранение. Нам с этим было сложнее: костров жечь мы не могли, чтобы не обнаружить себя перед потенциальными вражескими агентами в конвое, поэтому просто спали в машине, сменяя друг друга на часах. Иногда «тойота» привлекала внимание животных, но обошлось без эксцессов, к счастью.

Один раз конвой заехал в крошечный городок на заправку – их машины были оснащены дополнительными баками, но и такой запас топлива иногда подходит к концу. После конвоя и мы завернули туда же, чтобы напоить «тойоту» соляркой. Встречных машин было мало, шли они тоже в составе колонн. Однажды попался конвой с наливниками, развозящими топливо по этим самым фортам-заправкам. Охрана была тоже русская, поэтому, по приближении к нему, Михаил залег, чтобы никто не взялся обсуждать в эфире, зачем старлей Владимирский едет в чужой машине следом за своим конвоем.

К исходу четвертого дня пути на горизонте показались горы. Сложенные из красноватого слоистого камня, они поднимались полукругом по всему горизонту, образуя некий природный амфитеатр невероятного размера. За первым хребтом виднелся следующий, выше, за ним еще один, и дальние горы вершинами упирались в облака.