Счастливый ребенок. Универсальные правила

Прежде, даже если ребенок и ходил в детский сад, у него были одни судьи – родители. Теперь же он выходит из-под их опеки и оказывается в руках учителей, которые ставят ему оценки, определяя таким образом отношение к нему со стороны его собственных родителей (а это удар, доложу я вам!). И кроме того, ребенок обнаруживает себя в руках сверстников, которые бывают и жестоки, и несправедливы, и конфликтны. В общем, начинается та самая жизнь… Принять этих других людей, научиться подчиняться им, не теряя при этом самого себя, – это особенная история, требующая от семи-десятилетки истинного мужества и героизма.

Следующая «дистанция» – от десяти лет и до двенадцати-четырнадцати, то есть до самого пубертата (периода полового созревания, момента появления так называемых «вторичных половых признаков»). В этот период ребенок формирует достаточно четкие представления о себе, о жизни вокруг, о других людях. Все в нем организуется и устаканивается. А мы наконец видим перед собой человека, которого вполне можно назвать «личностью» (как мы привыкли о ней думать – о «личности»). С ним теперь можно говорить и договариваться, основываясь не на принципе «я тебе то, а ты мне это», а на здравом смысле.

В общем, казалось бы, – остается только жить да радоваться. Но тут родителей могут ожидать самые разнообразные подводные камни – ребенок стал по-настоящему самостоятельным, он «себе на уме». Он начинает простраивать свою жизнь независимо от взрослых. Ребенок в целом теперь понимает, чего хотят от него взрослые, чего он сам хочет, а дальше начинается игра, в которой он пытается всеми правдами и неправдами выиграть.

Так что если ему сейчас надо защититься от родителей, достающих его своими императивными требованиями, то он их не просто обманывает, он делает это как великий стратег и тактик. Впрочем, за это его трудно винить, ведь в любом случае период взросления, даже при внешнем благополучии, – это для ребенка огромнейший труд, потому как никакая самостоятельность не дается даром – без неудач, горестных ошибок и травм.

Сколько человека ни воспитывай, он все равно хочет жить хорошо.

    Борис Замятин

Почему родители, как правило, не замечают тех трудностей, с которыми ребенок сталкивается на этом этапе? Ответ прост и банален: просто сейчас эти трудности лежат в иной плоскости – не в отношениях с родителями, а в отношениях со сверстниками. И это еще одна большая проблема, которую ребенок решает с десяти до четырнадцати.

Психологи заметили, что именно в этом возрасте у ребенка по максимуму проявляется потребность найти свое место в группе. Это тот период, когда класс разбивается на своеобразные «ячейки» – в нем появляются «крутые пацаны» и «ботаники-очкарики», «девочки-красавицы» и «девочки-надежда-школы».

Дети группируются, чтобы не чувствовать себя ущербными. Только обнаруживая себя в среде себе подобных, они начинают ощущать себя более-менее комфортно, но организоваться таким образом – это опять же очень непросто, и далеко не каждому ребенку удается «влиться» в соответствующий коллектив или чувствовать себя комфортно в той группе, к которой он, по тем или иным причинам, оказался «приписан».

Впрочем, по сравнению с тем, что случается дальше, пока мы имеем дело исключительно с «цветочками». Ягодки пойдут с наступлением многострадального пубертата. И родители начинают сетовать: вот, мол, чуть только повзрослел – и давай дурака валять. Они закручивают гайки и интенсифицируют нагоняйки… Все по полной программе.

Кажется, родители совершенно не отдают себе отчета в том, что ребенок в этот период своего взросления переживает самую настоящую катастрофу. Начиная с четырнадцати лет он переосмысляет себя и все свое существование. Это период тотального кризиса – период потери себя и социальной растерянности.

«Ни рыба ни мясо» – это ужасное, эмоционально тягостное состояние, но именно в этом состоянии и находится подросток. Он вроде бы уже и взрослый, но взрослым быть не может, а ребенком – и подавно! Если раньше ребенок был «хорошим ребенком», то теперь он, без преувеличения, «гадкий утенок»: мальчик, который еще даже не юноша, но уже мечтающий быть мужчиной, и девочка, которая еще, конечно, девочка, но женщина в ней уже испытывает все те комплексы и борьбу мотивов, что только и могут испытывать женщины.

Он «недоделок», о чем, разумеется, ему не забывают напоминать все кому не лень, – он и «желторотый», и «молоко у него на губах не обсохло», и вообще, «что он понимает в пятнадцать лет»! Подросток и сам-то в себе сомневается до психического изнеможения, а тут такая «доброжелательная» оценка со стороны взрослых. Ужас! Идеальные условия для формирования у него самоуважения и достойной самооценки: хук справа и хук слева! Нокаут, отнесите тело…

Недостаточно, чтобы воспитание только не портило нас, – нужно, чтобы оно изменяло нас к лучшему.

    Мишель Монтень

Взрослые люди и те переживают из-за того, что они не слишком привлекательны, что их недостаточно уважают, а также по причине любой маломальской неудачи профессионального или иного свойства. А что уж говорить о подростке, который вообще никогда не чувствовал себя «привлекательным» в сексуальноэротическом плане? Что говорить о подростке, который не пробовал себя в самостоятельной работе, а что такое уважение – и вовсе не в курсе?

К нему же никогда не относились серьезно, так, чтобы он мог почувствовать себя по-настоящему самостоятельным и уверенным в себе человеком. Конечно, для взрослых подобные проблемы – обычны, привычны, а главное – пройденный этап, и потому вряд ли их можно всеми этими «траблами» удивить. Но для подростка эти переживания – сущая новая «грамота», которая изначально буквально усеяна всеми возможными ошибками. Да так, что и не прочтешь! И если родители не понимают ужаса, в котором оказывается подросток, – это самый настоящий ужас.

Плюс ко всему дополнительные «отягощающие факторы» – как очевидные, так и неочевидные. Угри – очевидные, и это самая настоящая драма. А еще, например, избыточный вес… Когда родители объясняют ребенку, что он не должен так много есть, тот свято уверен в том, что родителям просто «жалко» еды или, например, что им наплевать на его желания. Но в четырнадцать лет ребенок вдруг понимает, что причина этого запрета была несколько иной…

Появилась сексуальная потребность, мозг заработал в соответствующем направлении, и то, что раньше казалось нормальным, теперь становится ужасным ужасом. «Мама, ты почему не сказала мне раньше, что нельзя столько есть?! Ненавижу тебя!» И мама удивленно смотрит на свое чадо… Она-то уверена, что она говорила об этом постоянно. Только вот кто ее слушал? Но тогда она говорила это голодному ребенку, а сейчас свои претензии ей предъявляет переживающий сексуальные проблемы подросток.

Дети делят горе с родителями, радость – со сверстниками.

    Илья Шевелев

Этот, на первый взгляд, совершенно незначительный, частный пример лучшим образом иллюстрирует суть происходящего: подросток стал совершенно иным – изменились его ценности и приоритеты, изменились его способы реагирования на происходящее. Все поменялось, а готовность к новой жизни, которая буквально обрушилась на голову ребенка, у него отсутствует.

Не он выбрал для себя – меняться, как иногда решают, по непонятным мне причинам, взрослые: мол, со старым покончено, начинаю новую жизнь. Нет, все в его жизни стало меняться само собой, картинка поплыла, почва под ногами поехала, причем ускользая. Как с этим быть и что с этим делать? Подростку непонятно категорически. У него – шок. А тут еще родители со своими «придирками».

Понятно, что единственное, на что способен ребенок в такой ситуации, – это просто послать родителя куда подальше. Впрочем, может послать и самого себя – подростковый возраст дает пик по частоте самоубийств, а в последние годы частота подростковых самоубийств (самых настоящих, фатальных, без баловства) продолжает расти.

Есть, впрочем, и неочевидные «отягощающие факторы», которые бьют по молодому человеку наотмашь. Мозг подростка, кажется, уже близок к тому, чтобы созреть окончательно, сформироваться и работать в нормальном режиме. Но не тут-то было! В период пубертата экспоненциальная кривая его развития спотыкается о сам этот пубертат и временно летит в тартарары.

Большинство женщин могут в красках рассказать нам о том, как рядовой и ничем не примечательный ПМС, случающийся регулярно, а потому даже привычный, способен повлиять как на ее настроение, так и на ход ее мыслей. Тут мы тоже имеем дело со своего рода ПМС – гормональной катастрофой, которая длится не днями, а годами!

В пубертате подросток переживает своего рода регресс.

Во-первых, его мозг претерпевает фундаментальную перестройку из-за соответствующих гормональных событий (ломается, так сказать, не только голос, но и то, что выше).

Во-вторых, новая проблематика – сексуально-эротического свойства – сшибает все, что прежде с таким трудом строилось и надстраивалось внутри психологической организации молодого человека.

Наконец в-третьих, из-за того что голова подростка постоянно занята «не тем, чем надо», он элементарно не может сохранить прежних темпов своего развития, а это уже само по себе – регресс.

Новая жизнь «взрослого человека» – это для ребенка высшая математика. Нам кажется, что нет в этой математике ничего особенно сложного. Но мы так рассуждаем только потому, что сами все эти кризисы уже давно пережили, перемучились, переломались и даже успели забыть о них, как о страшном сне. Теперь-то нам, конечно, «ничего сложного». А мозгу ребенка со всем этим нужно войти в соответствие, все это ему еще только предстоит понять и осмыслить. И потом он, даст бог, выправится и вернется в более-менее достойное свое состояние. Вот такие, по ходу, американские горки.

Немножко здравого смысла

Вот мы и подошли к первому правилу, которое следует накрепко затвердить в собственной голове всем родителям, желающим быть «хорошими»: на разных этапах развития нашего ребенка мы имеем дело с совершенно разными людьми. Если рассуждать с точки зрения формальной логики, наш ребенок, конечно, и в год, и в три, и десять – один и тот же. Но на самом деле те же у него только имя и фамилия, да еще родители. Несколько лет… и все прочее в нем самом – уже другое.

Вот посмотрите на своего ребенка. Вы когда-то были точно такими же. Вам так же ставили газоотводные трубки и пели колыбельные, и вам точно так же было важно само ощущение присутствия рядом этого большого человека, от которого вы ждали помощи, а вовсе не его вокальные данные. Вы точно так же не умели держать головку, сидеть, ходить и падали – на ровном месте в прямом смысле, запутавшись в собственных конечностях.

Вы точно так же были искренне уверены в том, что лиса действительно съела колобка, а умывальник («умывальников начальник и мочалок командир») может всыпать ребенку за нарушение правил гигиены. Вы точно так же долгое время учили наизусть стихи, не слишком понимая, о чем именно в них идет речь.

В свои три-четыре года вы точно так же, один в один, на все говорили «нет», будучи в полной уверенности, что это единственно правильный способ существования «в предлагаемых обстоятельствах».

Воспитание человека начинается с его рождения: он еще не говорит, еще не слушает, но уже учится. Опыт предшествует обучению.

    Жан-Жак Руссо

Вы точно так же долгое время не могли понять, что два яблока – это именно два яблока, а не просто яблоко и яблоко. Честно сказать, было время, когда вы не могли понять сам этот феномен – цифры, что предметы можно считать, а не просто называть разными словами. Да, вы могли бодро повторить за взрослым набор звуков: «один», «два», «три», «четыре», но то, что это на самом деле математическая процедура, долгое время оставалось для вас абсолютной загадкой.

И точно так же, будучи в четвертом классе, вы думали, что можно обмануть родителей, рассказывая им, как сильно болит ваше горло и что с такой ужасной ангиной вам ни в коем случае нельзя идти в школу. А потом радовались, как ловко вам удалось их провести, даже не догадываясь о том, что родителям было просто лень вас разубеждать, и они пошли вам навстречу, полагая, что пара «лишних» выходных вам не повредит.

Воспитатель сам должен быть воспитан.

    Карл Маркс

Наконец, мы тоже, как и наши дети-подростки, в какой-то момент думали, что все взрослые и во всем предельно неправы, а наша подростковая любовь – это не блажь, а нечто единственно важное и, что бы нам ни говорили, мы никогда не утратим этого чувства.

Мы так же думали, что нас не понимают, не принимают, не ценят и не уважают. Одно слово – «предки». И мы так же думали: «Вот умру я, и поймете, кого потеряли! Но будет поздно!» Задумайтесь над этим – мы были совсем другими и в разные периоды нашей жизни – разными. То, что сейчас кажется нам смешным, нелепым, надуманным, глупым, когда-то представлялось нам необычайно важным, ценным и предельно истинным. И таков сейчас наш ребенок.

Какая-то игрушка могла быть для нас высшей ценностью, за которую, как говорится, «можно все отдать», а родители, например, казались нам чужими людьми, которым мы совершенно не нужны. Мы все проходили эти этапы, а сейчас эти же самые этапы проходит и наш ребенок. И мы – родители – должны уметь соответствовать моменту.

Не ждите от вашего ребенка, что он нарушит общий закон развития. Даже если малыш поражает вас своей смышленостью, не спешите записывать его во «взрослые»: он находится только на том уровне своего развития, на котором он находится. И даже если вам кажется, что он перешагнул «границы нормы» и развивается быстрее своих сверстников, то можете быть уверены, что он просто лучше других развивается в соответствующем коридоре развития, а на новый уровень перейдет только в тот момент, когда его мозг к этому созреет.

Главный принцип, который мы должны исповедовать в процессе воспитания ребенка, – «можешь только то, что можешь». Причем это касается как самого ребенка, так и нас самих. Есть то, что он может на данном этапе, а есть то, что вне, так сказать, сферы его компетенции. Есть то, что мы – как родители – можем на данном этапе развития нашего чада, а есть то, чего мы не можем, и выше головы не прыгнешь, только расшибешься.

Это очень важно понять: нам не следует предъявлять неадекватные требования ни к нашему ребенку, ни к себе самим. Только одно осознание этой простой истины позволит нам внутренне успокоиться и насладиться процессом воспитания своего малыша. И это чистая правда – воспитанием своего ребенка можно наслаждаться, более того – это нужно делать.

Но соответствующая возможность открывается нам только в том случае, если мы понимаем, с каким именно ребенком мы имеем дело – годовалым, трехлетним, семи, десяти или четырнадцати лет. Это разные дети, а всему, как известно, свое время.

Цифровая среда