Врата Миров

– Все мои версии сводятся к эмоциям, – признался Полынин. – Я не вижу логики в отступлении! Если честно, двухмесячное ожидание вымотало нервы. Ходят слухи, что программа строительства колониальных транспортов вообще закрыта, а бригада ВКС будет расформирована!

– Глеб, ты понимаешь, что я должен сейчас вызвать следственную группу и арестовать тебя?

– Вы не ответили на мой вопрос!

– А чего ты ждал?

Глеб понимал: генерал связан понятием «государственная тайна». Но его реакции достаточно, чтобы сделать вывод: крупицы информации, просочившиеся из колонии, действительно отражают суть событий?! Произошел первый контакт, и мы бежали?!

– Роман Сергеевич, я изложил слухи. Но если вдруг предположить, что они верны? – Глеб решил изменить тактику.

– Значит, свои источники не выдашь?

– Нет.

– Ладно… Ты, Глеб, с огнем играешь, но, – Дунаев неожиданно кивнул, принимая предложенные условия, – рассмотрим твою гипотетическую ситуацию, – согласился он. – Если бы все, сказанное тобой, имело место, я бы ответил: эвакуация колонии – единственно возможный и абсолютно закономерный шаг!

– Почему? Конфликт исчерпан. Эшранги покинули планету!

– Ты сам задал условия. Цивилизация эшрангов знает о нас, они намного опередили человечество в развитии, а мы, – он прищурился, – по твоим словам, не знаем о них ничего! Они наблюдали, оценивали, а мы, извини, как бы помягче выразиться, мы первый контакт проморгали!

– И что теперь?

– Колониальный проект закрыт.

– Но почему?!

– Сам подумай. Получается, что мы вторглись на их территорию! Осуществили акт агрессии, насилия! Пусть по ошибке, незнанию, но совершили! Каких последствий ждать? Что, по условиям твоей задачки, нам известно о системе моральных ценностей эшрангов?

– Ничего не известно…

– Вот и думай! Колония Новой Земли – российский проект. Мы создали внепространственный привод, засекретили технологию, не поделились ею с другими странами. Нужно смотреть на ситуацию шире. Земля раздроблена на государства и нации. Имеет ли право одно правительство, одна страна, на свой страх и риск продолжать экспансивные действия, которые могут обернуться столкновением с иной космической расой? Ты бы принял на себя такую ответственность?

– Нет, но…

– Без «но», Глеб! На сегодняшний день ты можешь быть твердо уверен лишь в двух вещах. Первое: эшранги стоят на более высокой ступени технического развития. Их корабль, осуществлявший эвакуацию, способен стереть нас с лица Земли! И второе: ты понятия не имеешь, как восприняли нас «братья по разуму», не знаешь, где именно находится их родная звездная система, каковы их истинные намерения и возможности!

– То есть сама идея колонизации иных звездных систем уничтожена на корню?! – мрачно уточнил Глеб.

– Отсрочена. На неопределенное время, – неохотно ответил Дунаев. – Одну ошибку мы уже совершили. По-твоему, нужно упорствовать, закрепиться на Новой Земле, несмотря ни на что?

– Нет, – вздохнул Глеб. – Но пока мы будем разбираться, искать возможности для полноценного контакта, пройдут годы!

– Возможно, не годы, а жизни поколений!

– И что же делать?!

– Ищи работу, – сухо ответил Дунаев. – Ты изложил ситуацию, хотел получить совет, я его дал. Ничего другого добавить не могу, при всем желании!

– Я понял. Мы возвращаемся в границы Солнечной системы, прекращаем освоение дальнего космоса?

– Безусловно. Пока наша цивилизация разделена на соперничающие государства, Россия в одностороннем порядке не станет возобновлять попытку колонизировать другие звездные системы. Сеять хаос и панику, публикуя версии вроде твоей, тоже никто не станет. Правду ты слышал в выпусках новостей. Опаснейший экзовирус, обнаруженный в колонии. Все. Точка. И не вздумай даже заикнуться о нашем с тобой разговоре! Извини, Глеб, рад был встретиться, но мне пора!

Дунаев отключил защиту, встал и, не прощаясь, направился к выходу.

Глава 2

Земля. Май 2073 года

Утро выдалось теплым, но пасмурным.

Неприветливые отроги горных хребтов, окружающие заставу, разительно изменились с приходом весны. Еще недавно растущая на склонах хвойно-лиственная тайга выглядела абсолютно безжизненной. Кислотные дожди, накрывшие регион прошлым летом, казалось, безвозвратно погубили растительность, – почернели кусты багульника, брусника высохла на корню, березы и осины уронили листву еще в июле, и лес всю зиму простоял серой, угрюмой, молчаливой стеной, даже живучие, выносливые сосны опалило желтизной.

Зимой лишь ураганные ветры завывали над заснеженными перевалами, а с приходом весеннего тепла внезапно произошло чудо: клейкие почки распустились на некоторых деревьях. Юная листва поначалу пробивалась робко, со стороны это выглядело так, будто нежно-зеленая дымка окутывает небольшие участки горных склонов.

Глеб Полынин стоял у края скалистого обрыва, глядя на величественную панораму нагорья. В ущельях, прорезанных руслами рек, еще таилась тьма, диск солнца едва просвечивал сквозь облака расплывчатым пятном, обещая знойный полдень.

По траверзам отрогов тянулись хорошо различимые ниточки дорог, вдоль скалистых утесов струился холодный воздух, формируя серые облачные лавины, которые растают к полудню, превратятся в мглистое марево.

Сегодня утро звенело. Птичий щебет слышался отовсюду, птахи, не обращая внимания на людей, были заняты строительством гнезд, деловито сновали поодиночке и стайками, смешно и трогательно собирали веточки, клочки пожухлой прошлогодней травы.

За полтора года, что Глеб прослужил на заставе, его мечта не погибла, но потускнела, притаилась на донышке души.

О программе освоения дальнего космоса, кажется, позабыли. «Одиссей» так и не покинул стапель космической верфи. Шумиха в прессе быстро улеглась, вернее – ее погасили. Ни слова о «братьях по разуму», никаких намеков на первый контакт, будто люди никогда и не выходили за границы Солнечной системы.

Версию о смертельном вирусе, обнаруженном в колонии, поддерживали неуклонно. Новая политика руководства ВКС сводилась к простым формулировкам: мы еще не исчерпали всех возможностей внутрисистемного развития. Потенциал колоний Марса и Ганимеда огромен. Нам есть куда двигаться, где оттачивать технологии преобразования планет, а путешествия к звездам, как показала практика, – это удел будущих поколений.

Глеб понимал: он практически ничего не знает. Информация, собранная по крохам, озвученная в разговоре с Дунаевым как полноценная версия случившегося, видимо, не отражала и сотой доли правды, иначе им бы вплотную занялся спецотдел.

Даже не потревожили.

Бригаду ВКС действительно расформировали, большинство офицеров распределили между гарнизонами Марса, Ганимеда и форпостами на астероидах в границах пояса Койпера[1 - Пояс Койпера (иногда называемый поясом Эджворта – Койпера) – область Солнечной системы от орбиты Нептуна (30 а. е. от Солнца) до расстояния около 55 а. е. от Солнца. Плутон, ранее считавшийся планетой, в современном представлении является карликовой планетой и принадлежит к поясу Койпера.].

Глеб оказался в числе немногих, оставшихся на Земле.

Служба на границе незаметно превратила молодого лейтенанта в зрелого офицера. Среди величественной красоты гор, вдали от городов, он неожиданно открыл для себя новую, неведомую ранее грань восприятия, соприкоснулся с царством суровой природы, еще сохранившейся здесь вопреки процессам глобальной урбанизации.

Горы требовали мужества. На границе шла необъявленная война, через дикие труднодоступные районы проходили маршруты различных криминальных трафиков, в глубинах горной страны на сопредельной территории двух государств действовали многочисленные отряды боевиков.

Вся криминальная накипь мегаполисов стекалась сюда, ища убежища в горах, так что крови хватало с избытком…

…Солнце поднималось все выше, облака постепенно таяли, поднявшийся ветерок нес прелые запахи леса, а со стороны заставы уже слышался рокот двигателей, лязг отпираемых ворот, голоса.

Глеб взглянул на крохотный экран закрепленного на запястье кибстека.

Пять минут до боевого развода.

Он машинально проверил экипировку, чуть ослабил скользящий магнитный замок автоматного ремня и направился к приземистым постройкам заставы.