Чёрная Луна

– Зачем вы так обстоятельно беседуете со мной, господин командующий? – вновь глухо спросил он. – Мы мыслим в разных направлениях, так не проще ли мне уйти, раз мой век умер, а этические законы чести втоптаны в грязь во имя политики всеобщего сдерживания?!

– Нет, – покачал головой Джедиан, наполняя свой бокал. – Ваша отставка не будет выходом ни для меня лично, ни для Конфедерации, потому что всего должно быть в меру, – назидательно произнес он, – и чести и бесчестья, открытой войны и тайных ударов. Мы не питекантропы с дубинами… И Конфедерация уже не вотчина Воронцова, не Рори, и даже не Стеллар, где держали оборону несколько космических кораблей… наш мир становится слишком сложен. В нем в равной степени есть место и для меня, и для вас. Нужно лишь соприкоснуться в некоторых точках, чтобы возникло единство. Но вы правы, мне не нужны люди, видящие во мне жадного, дорвавшегося до власти преемника адмирала Воронцова и подсовывающие мне штабных демагогов в надежде, что я заскучаю и улечу. Нет, генерал. Такого не будет. Потому что я лучше вашего представляю ценность «Черной луны», а в особенности последней находки.

В эти минуты Джедиан Ланге разительно изменился. Улетучилась его надменная апатичность, с шитого золотом мундира будто слетел мишурный блеск, приподняв таинственную хламиду самоконтроля, из-под которой вдруг проглянуло настоящее лицо наследника Форта Стеллар… Дмитрий Алексеевич Дорохов, сидящий по другую сторону стола, даже вздрогнул, тряхнув головой, чтобы вернуть резкость зрению…

– Они сожгли свою звезду, а вместе с ней и какого-то неизвестного нам противника, – тем временем произнес Ланге. – Мне в равной степени интересны обе стороны того противостояния. Масштабы страшные, но именно информация по «Черной луне», вкупе с технологиями, способными пережигать звезды, как свечки, возможно, и станет гарантией мира и неприкосновенности Конфедерации Солнц. И я готов ради этого сломать не одну судьбу, можете мне поверить.

– Я верю… – глухо ответил Дорохов.

Отчего-то ему вдруг стало страшно и неуютно за огромным овальным столом наедине с этим человеком, которого, не далее как час назад, он принял за клоуна.

Заметив его состояние, Джедиан нахмурился.

– Хорошо, генерал, давайте начистоту. Даже обладая поверхностными сведениями, я смог оценить значение «Черной луны» для будущего Конфедерации. Я прилетел сюда не с инспекторской проверкой, а с намерением разобраться во всем самому. И я не хочу, чтобы вы или ваши штабные офицеры вставляли мне палки в колеса, ясно?

Дорохов кивнул. Что уж тут непонятного?

– Отлично. Значит, с этой минуты я устанавливаю такой регламент: вы остаетесь командиром базы и очень хорошо охраняете ее, а я и мои люди будем заниматься «Черной луной».

Теперь это уже был не паяц, не политик, не искусный оратор, перед Дороховым словно восстала тень Воронцова в призрачном блеске железной воли покойного адмирала…

– Через полчаса я должен получить доступ ко всем базам данных, кодовые ключи и идентификаторы для всех лабораторий и подготовленные помещения для прибывшего со мной персонала, – не терпящим возражений тоном заключил Джедиан.

Дорохов встал. Ему нечего было возразить или ответить. Дмитрий Алексеевич чувствовал, что полчаса беседы с Ланге вымотали его, как сутки напряженных боевых действий.

– Разрешите идти, господин командующий?

Джедиан милостиво склонил голову, не сводя с него проницательного взгляда.

– Идите, генерал, – разрешил он. – И помните, я надеюсь, что мы с вами сработаемся.

* * *

Секретная база под кодовым названием «Черная луна» действительно задумывалась как стратегический космодром. Первоначально никто не планировал проводить тут исследования и раскопки, в самый разгар Первой Галактической войны было не до научных изысканий.

Три темные планеты, не отмеченные ни на одной звездной карте по причине отсутствия тут самой звезды, действительно являлись идеальным местом для тайной дислокации ударных эскадр космического флота. Данный сектор пространства считался пустым. Наличие планет, как уже подметил штабной офицер, позволяло построить посадочные площадки и ремонтные доки с естественным источником гравитации, что было очень важно для нормального и эффективного ремонта боевых кораблей.

Все эти данные Джедиан пробежал глазами, лишь мельком останавливая взгляд на некоторых фразах. Его интересовала не история «Черной луны», которая, по сути, являлась зеркальным отражением истории возникновения Форта Стеллар, а нечто другое…

Ага, вот…

Глаза Джедиана вспыхнули мрачным, жадным огнем.

Отчет старшего строительной группы… Так… При рытье котлована… Глубина – минус тридцать два метра от нулевого нивелира… Остатки армированной бетонной стены, сохранившей слабое реликтовое излучение… Повреждения и структура внутренних деформаций характерны для близкого термоядерного взрыва… В реголите серого цвета, напоминающего каплеобразные частицы шлака, обнаружены слитки металла, предположительно, какие-то предметы неизвестной цивилизации.

Джедиан откинулся в кресле и задумался.

Этой находке было сорок с лишним лет, но уже тогда его дядя, адмирал Воронцов, правильно оценил ее значение и приказал начать целенаправленные исследования грунта на поверхности трех обожженных адским пламенем лун… или все же планет?

«Скорее лун… – решил про себя Джедиан. – Для полноценных планет, на которых могла развиться разумная жизнь, они слишком малы. Слаба гравитация, да и вообще, не те условия для эволюции, такой, как на подавляющем большинстве кислородных миров. Нет… Их родная планета где-то в другом месте… – размышлял он, не торопясь переходить к рассмотрению основного события. – Три сожженных луны… Опорный пункт? Форпост?.. База?..»

В любом случае на ум приходил лишь один термин – война. Война, что шла три миллиона лет назад, но между кем?! Двумя доисторическими разумными расами? Или гражданский раскол внутри некогда единой цивилизации? Этого Джедиан не знал, но всерьез собирался выяснить. И последняя находка, извлеченная из шлакообразного реголита Черной луны-1, того самого планетоида, где впервые были обнаружены остатки нечеловеческих сооружений, позволяла ему питать подобные надежды.

Джедиан действительно являлся тем человеком, кто создал мыслесканер и развил новую область науки. И вполне искренне считал, что его вины в военном применении этих открытий нет. Так распорядилось их жестокое время.

Заблуждался Джедиан Ланге или нет, должно было рассудить время. Но, как бы там ни было, он являлся незаурядным человеком и талантливым ученым, которого природа наградила умом, а судьба и родство вознесли на самый верх иерархической лестницы Конфедерации Солнц.

Прикурив сигарету, он включил воспроизведение той видеозаписи, просмотр которой сам же и оборвал в зале совещаний…

Глубоко затянувшись, Джедиан пропустил начало и впился глазами в экран монитора, только когда увидел тот самый кадр…

…Силовая сфера, в которую по электромагнитному тоннелю поступил вырезанный с поверхности Черной луны кусок породы, клубилась паром.

Поступившая на участок «разделки» многокилометровая глыба медленно вращалась в прицеле следящих за процессом видеокамер.

Предвкушая развитие событий, Джедиан подался к монитору. Он вдруг заметил, что нервная дрожь родилась где-то в районе позвоночника.

Это оказался очень любопытный образец. Он наполовину состоял из пресноводного льда. Первая уникальная находка такого рода, обнаруженная на глубине двухсот метров под пепельной поверхностью. Первое свидетельство того, что тут когда-то была атмосфера и даже вода…

Внезапно среди клубящегося пара произошло нечто неадекватное.

Луч лазера тонким огненным шнурком прошел точно по центру полуторакилометровой ледяной глыбы, развалив ее на две бесформенные половины. Лед на срезе огромных плоскостей истекал паром и по своей прозрачности напоминал стекло.

Вокруг, в клубящейся пыли, средь испаряющегося газа и лазерных вспышек сновали крохотные паукообразные механизмы. Только они оказались в состоянии заглянуть внутрь разрезанной глыбы ископаемого льда через открывшееся на срезе прозрачное окно, но праздное любопытство не входило в программные обязанности примитивных автоматов. Однако они были снабжены видеокамерами, изображение с которых транслировалось на сотни мониторов станции слежения, и одновременно все видеосигналы от механизмов анализировал специальный компьютер. Он-то и выдал на дисплей одного из дежуривших на станции людей сигнал о чрезвычайной ситуации.

Дежурный офицер базы посмотрел на монитор. Его лицо сначала побледнело, а затем покрылось неровными пятнами румянца.

Очевидно, в те секунды офицер испытал шок намного более сильный, чем возбуждение, которое чувствовал Джедиан во время просмотра записи. Ему-то сейчас уже известно, ЧТО увидел на мониторе этот офицер.

Не смея оторвать глаз от изображения, тот на ощупь нашел клавишу интеркома, ответственную за общую связь, и произнес севшим от волнения голосом:

– Всему персоналу базы. Боевая тревога. Красный код в четвертом секторе!

На мониторе продолжало транслироваться обработанное компьютером изображение. Маленький паукообразный робот полз по ровному срезу льда. Его видеокамера по приказу центрального компьютера была нацелена внутрь ледяной глыбы.

Офицер хотел что-то сказать, но из его горла вырвался лишь сдавленный сипящий вздох: внутри исполинской глыбы льда были заключены люди… но, великий боже, их кожа отливала нежной голубизной, а черты лица никак не походили на человеческие… Заостренные уши, как у мерзких персонажей из низкопробных мультиков, лишенный губ, щелеобразный рот, маленькие, широко разнесенные глаза – все вместе это выглядело просто отвратительно. Камера робота прыгала, показывая перекрученные, неестественно выгнутые руки и ноги, плоские грудные клетки, лысые яйцеобразные черепа…

Полное отсутствие половых признаков вызывало еще большее отвращение. Словно кто-то заморозил во льду десятки кукол или голых манекенов…

За спиной оторопевшего офицера выли сирены поднятой им тревоги. В зал один за другим вбегали люди.

Дальнейшие действия персонала были четкими и по-военному слаженными. Эти люди специально готовились для подобных сюрпризов.

Огромные насосы, расположенные по периметру незримой силовой сферы, быстро откачали всю газообразную смесь, находящуюся в секторе разделки доставленных образцов. Десятки ультрафиолетовых прожекторов залили пространство внутри сферы голубым светом, призванным если не убить, то значительно ослабить чужеродные микроорганизмы.

Автоматические лазеры перешли в широкоапертурный[1 - Апертура – угол между крайним лучами светового конуса.] режим, теперь их рассеянная энергия не резала две глыбы льда, а заставляла их интенсивно таять. Насосы продолжали откачивать продукты испарения, поддерживая внутри сферы относительный вакуум.

Постепенно работа усложнилась. Тела вытаивали на поверхность глыб; их осторожно вырезали лазером, стараясь не задеть распростертых конечностей. Через два часа от полуторакилометровой глыбы не осталось ничего, кроме плавающих в вакууме гуманоидных тел, заключенных внутри прозрачных ледяных параллелепипедов. Сканеры фиксировали двести тринадцать существ, среди заледеневших тел которых в невесомости парило несколько приборов странного вида и неизвестного предназначения.