Дабог. Авторская версия 2017 года

– Да, используя компьютерные сети нам удалось инициировать обсуждение такой темы.

– И?

– В случае контакта с прародиной, они готовы принять небольшое количество эмигрантов с Земли. Но только на конкурсной основе.

– Хотят получить лучших? – криво усмехнулся Нагумо. – А нам оставить откровенный сброд?

– Жителей колоний тоже можно понять. Их история, – это многовековая борьба за выживание, – неосторожно обронил Нечаев. – Вряд ли они согласятся принять, кого попало, и превратить свой мир в грязную ночлежку для бездельников.

– Вот, значит, каково мнение о Земле?! – Хаммер помрачнел. – Грязная ночлежка? – Коснувшись сенсора, он сформировал изображение планеты. Пульсирующие пятна различной яркости, отражали текущую плотность населения. В нижней части голографического экрана притаилась цифра, – чуть больше шестидесяти миллиардов. – Это тоже, между прочим, люди! – на миг потеряв самообладание, вспылил Хаммер. – И виноваты они лишь в том, что родились на свет! Ресурсы Солнечной системы окончательно исчерпаны. Так давайте будем думать о Человечестве, но прежде решим для себя, где оно?! Там или тут?!

Нечаев счел за благо промолчать, а Макс Горнев, глядя на изображение Дабога, произнес:

– Одна терраформированная планета послужит решением большинства наших проблем. Дабог в пределах досягаемости флота. По-моему, здесь не о чем спорить.

– Есть важный нюанс, который вы должны понимать, – Нечаеву вновь пришлось вступить в разговор. – Ни один из разведанных нами миров не соответствует «Земному Эталону». На Юноне все колонисты погибли от эпидемии неизвестного экзовируса.

– Но на Дабоге ведь выжили! – заметил Тиберий Надыров.

– Однако, планета терраформирована лишь частично. В результате колонизации там сейчас господствует гибридная биосфера. Скажу прямо и просто: минимум, что грозит человеку с Земли, – это сильнейший аллергический шок. Вынужден напомнить, для жителей современных городов понятие «Земной Эталон» – это контролируемая среда обитания.

Джон Хаммер насупился.

– Мы можем защитить хотя бы десантные подразделения? – спросил он.

– Да, безусловно. Нами разработан внешний метаболический имплантат, – Нечаев сформировал изображение небольшого устройства. – Крепится на ногу, подключается к бедренной артерии. Очищает кровь, ведет эвристический анализ биохимии и синтезирует антитела по мере необходимости. Технология апробирована, но это лишь временная мера защиты. Потребуются серьезные исследования…

– Достаточно, – прервал его Хаммер. – У нас есть технологии боевого терраформирования, доставшиеся в наследство от «Генезиса», – он вновь переключился на звездную карту. – Господа адмиралы, хочу услышать ваше мнение.

– Дабог – ключ ко всему, – твердо произнес Александр Нагумо. Он укрупнил соседние с Землей звездные системы, в радиусе одного «прыжка». Цепь мертвых миров образовала сферу. – Мы понятия не имеем кого встретим, двигаясь по сети силовых линий гиперкосмоса, – скупо и жестко продолжил адмирал. – Насколько развиты цивилизации, о которых мы сейчас не знаем? Поэтому нам нужна промышленная база в иной звездной системе. Дабог в этом смысле подходит идеально. Взять хотя бы бункерные зоны, где колонисты жили на протяжении веков. Если верить разведданным, там расположены заводы по производству планетарной техники. Их мы сможем модернизировать под нужды флота. Согласен с Горневым. Сомнения неуместны, – отрезал он. – Речь идет о выживании миллиардов.

– Мы можем начать переговоры с правительством Дабога, – возразил ему Дмитрий Столяров, советник президента по вопросам колониальной политики.

– Переговоры о чем?! – резко уточнил Нагумо. – О том, что их мир будет подвергнут боевому терраформированию?

– Нет конечно! В этом случае их биосфера – плод четырехсотлетних усилий, будет уничтожена. На такое никто не согласится!

– А мы не можем пойти на меньшее! – отрезал Нагумо. – Сырьевой кризис в разгаре. Техносфера не только занимает больше семидесяти процентов площади планеты, но и требует огромное количество ресурсов на поддержание контролируемой среды обитания. Сбой жизнеобеспечения в мегаполисах Земли – это уже не призрак грядущего, а назревшая проблема! Еще раз взгляните на звездную карту. Дабог – единственная планета, где в кратчайшие сроки можно начать боевое терраформирование. Через год эта колония примет жителей Земли. Оттуда мы начнем дальнейшее продвижение к иным мирам.

– То есть, мы уничтожим население Дабога? – напрямую спросил Столяров.

– Детали операции еще предстоит разработать. Но планета будет захвачена и терраформирована под Земной Эталон, – отрезал Нагумо. – Если промедлим, – получим еще одну внутрисистемную войну.

Советник подавлено промолчал, зато Тиберий Надыров вкинул голову:

– Не все согласятся с таким решением. Во время подавления восстания на Марсе мы столкнулись со случаями прямого неповиновения. Офицеры флота отказывались выполнять приказы, ведущие к массовым жертвам среди мирного населения.

– Мы учтем этот момент, – ответил Нагумо. – Произведем необходимые ротации, чтобы экипажи кораблей из состава ударной группы выполняли приказы, а не обсуждали их!

…

Джон Уинстон Хаммер считал себя человеком глубоко и прогрессивно мыслящим. В принципе он не ошибался в самооценке, но с вершины абсолютной власти многие проблемы выглядят проще и мельче, чем они есть на самом деле. Как человеческие фигурки сливаются в безликую, серую массу, так и отдельные судьбоносные решения теряют кричащую остроту, ведь их приходится принимать ежедневно.

Внутрисистемная война завершилась. Военная машина Земного Альянса простаивала, что в ближайшей перспективе могло привести к тяжелым последствиям. Молодые, энергичные корпорации, взращенные на ниве войны, рвались во власть, набирали силу, дышали в затылок, с жадностью поглядывая на звезды.

Он считал, что жизни миллиардов людей, заточенных в клоаках земных супермегаполисов, важнее, чем судьба горстки колонистов, рассеянных по Галактике злой прихотью гиперсферы.

Он знал, что будет проклят одними и вряд ли добьется любви тех, кому собирался открыть дорогу в бескрайний космос.

Теперь, после слов Нагумо, звездная карта предстала перед ним в ином свете: в рисунке крохотных серебристых пылинок Джон Хаммер видел призрак грядущих событий, – новой волны экспансии, великого движения народов, которое он собирался инициировать единоличным решением…

Часть 1

Акция устрашения

Глава 1

Девятое октября 2607 года. Планета Дабог. Раннее утро.

Старая дорога, проложенная еще на заре освоения планеты, вела к тоннелю, пробитому сквозь невысокую горную гряду, и, вынырнув из него, витками серпантина сбегала ко дну неглубокого кратера.

Повсюду виднелись свидетельства былого. Скалы до сих пор хранили следы плавления. Корпуса двух древних роботизированных комплексов возвышались над приземистыми одноэтажными постройками.

Этим утром комфортабельный многоместный флайкар остановился на парковочной площадке, из него вышли дети в сопровождении юной учительницы. Небо было безоблачным, осенний воздух – холодным и чистым. Слабый ветерок шевелил листву небрежниц, – первого гибридного растения, когда-то созданного колонистами на основе земной ивы и местного кустарника.

Здесь каждая деталь окружающего невольно задевала воображение, и ребята притихли, осматриваясь. Древний стеклобетон местами потрескался. Массивный, изъеденный космосом фрагмент керамлитовой обшивки возвышался в виде стелы. На бронеплите еще читалась выдавленная при изготовлении надпись: «Колониальный транспорт „Беглец“».

Чуть выше была закреплена табличка:

«Вход на территорию музея истории освоения Дабога».

Высокое ограждение зияло брешами. Корпус планетарной машины, смятый ударом чудовищной силы, ржавел под открытым небом. Охранную турель наполовину засыпало тускло поблескивающими израсходованными обоймами от снарядов, рядом распластался эндоостов робота-андроида.

Аллея небрежниц вела к уходящему под землю пандусу, – он упирался в плотно сомкнутые створы бронированных ворот.

– Дарья Дмитриевна, а что с ним случилось? – один из учеников, – мальчишка лет десяти, остановился, разглядывая андроида. – Почему он сломался?

– Этот робот, как и многие другие, защищал людей, – учительница подняла руку, требуя внимания, и продолжила: – Наши с вами предки пришли из глубокого космоса, но при посадке их корабль разбился. Планета в ту пору была совсем другой, враждебной и неприветливой. Сейчас мы спустимся в колониальное убежище, и я покажу вам Дабог таким, каким он был четыреста лет назад…

При этих словах массивные створы ворот дрогнули и начали раздвигаться с вибрирующим гулом. За ними открылось небольшое помещение, пронизанное стерилизующим излучением, – детям об этом сообщили личные нанокомпы, закрепленные на запястьях.

Дарья Дмитриевна Кречетова, вчерашняя выпускница государственного университета Дабога, поправила выбившуюся из-за уха прядку волос, ободряюще улыбнулась детям и шагнула вперед, подавая пример.

Ребята не без робости последовали вслед за учительницей, тесно обступили ее, когда ворота вновь дрогнули и начали смыкаться, отсекая солнечный свет.

Это оказалось и любопытно и жутковато одновременно. Кто-то из девочек взвизгнул…

– Сейчас мы с вами находимся в так называемом «шлюзе», – переходной камере, расположенной между внешним миром и внутренними помещениями бункера, – пояснила Даша.