Книжный шифр. Книга 1

– Ты закончил? – негромко спросил он, посмотрев на нетронутую им тарелку.

– Да, – так же тихо отозвался Оливер, перестав колупаться в яичнице выискивая белок.

– Тогда пошли. Я отвезу тебя в школу, – залпом допив остатки кофе, мужчина поднимается со своего места, ставит посуду в мойку и, открыв дверь, выходит на улицу.

Парнишка, последовав примеру отца, опустошил стакан апельсинового сока, убрал посуду, чмокнул на прощание мать в щеку и, поспешил занять свое место в машине, на ходу хватая портфель у двери.

Клер сквозь слегка запотевшее окно видит, как минивэн, включив фары, отъезжает от дома. Колеса негромко шуршат по гравию подъездной дорожки, когда Дэйв, надавив на газ, медленно сдает назад и, оказавшись на дороге, вклинивается в поток. Она смотрела им вслед пока машина, повернув направо, не скрылась за поворотом и тяжко вздохнув, принялась за уборку.

Уроки у Дэйва и Оливера начинались ровно в восемь. А так как библиотека открывалась в десять, у нее было еще целых два часа. Но Клер проводила их отнюдь не в мягкой постели, как наверняка сделали бы многие из вас. Она мыла полы во всем доме, посуду и пылесосила. Не потому, что ей это нравилось? Конечно же, нет.

Просто она такой человек, который долго не может сидеть на одном месте. Как акула, которой постоянно нужно что-то делать, куда-то идти, двигаться. Без движения подобные ей существа приходят в уныние, апатию, которая может привести к плачевным последствиям.

Иногда Клер даже любила оставаться одна. Когда руки заняты делом, ее мысли были свободны. Порой, оставаясь наедине с самим собой, узнаешь что-то новое. О себе, о других, близких тебе и не очень. Или вовсе вспоминаешь старое. В основном это те мгновения жизни, когда был счастлив. Все плохое уходит, застилается белой пеленой забвения. Мысли, чувства, эмоции. Переживания, потери и неудачи. Все забывается.

В конечном итоге с нами остаются только единичные мгновения. Самые яркие и самые шокирующие. Воспоминания о детстве, юности, молодости. Не всегда простые моменты жизни, не принятые вовремя решения. Все это сохраняется где-то на подкорке и изредка отдается в виски пульсирующей болью, от которой не спасают даже лекарства.

Недотрога, изгой, жертва социальной рекламы, одиночка и призрак. Так в свое время называли эту весьма успешную, милую женщину. В школе Клер очень долго носила веснушки и бантики. В средних классах ее длинная коса пользовалась большой популярностью. Но после того, как один из хулиганов громко хохоча привязал ее к спинке стула от длинных волос пришлось отказаться.

Неженка, одиночка, отщепенец. Оно плохо сходилась с людьми, почти не общалась со сверстниками не удивительно, что к десятому классу ее лучшими друзьями уже раз и навсегда стали книги. Миссис Корденс, а в то время еще мисс Шердон стала частым гостем библиотек, устраивая тусовки и зависая с лучшими авторами настоящего и прошлого. Ей нравилось всегда разное, не хотелось зацикливаться на чем-то одном. Будь то изысканность и утонченность Дюма, дух приключений, погонь и предательства в романах Майн Рида, обреченность и странность, обличающей действительности в творчестве По.

Юная мечтательница хваталась абсолютно за все. Каждый новый день сулил ей тучу эмоций, ведь едва мягкая, нежная ручка касалась обложки, ее уже было не остановить. Ярко-карие глазки энергично перебегали от одной строчки к другой, пальчики переворачивали страницы и, время проносилось неслышно, унося ее вдаль вместе с автором. Во истину глуп тот, кто не любит читать.

В колледже страсть к чтению немного утихла. Под влиянием взбалмошных подруг Клер впервые в жизни почувствовала себя свободной. Там же она встретила и его. Свою первую и единственную любовь. Она помнит все. До сих в памяти как в многолетней, алмазной шкатулке хранятся те счастливые, беззаботные мгновения. Первый танец на третьем курсе, прогулки по вечернему городу.

Как он был вежлив и обходителен. Галантный кавалер с вечно непослушной кудрявой шевелюрой, не вызывавшей у ее подруг ничего кроме смеха. Которого они, между прочим, и не скрывали. Колкие шутки, насмешки то и дело звучали в его адрес. Эти коварные змеюки, ловко притворяющиеся подругами, говорили Дэйву в лицо, что он ее не достоин. А ей нашептывали, что их отношения не продляться и месяца.

Так бы, наверное, и случилось, если бы Дэйв Корденс не проявил терпение и с достоинством переждал эту «подружейную лихорадку». Ведь подруги – это болезнь всех женщин, а лучшие подруги дак и вовсе чума. Они как гангрена. Сорняк, обвивающий своими цепкими ядовитыми ветвями вполне вменяемый и здоровый плод. Они по определению не могут дружить бескорыстно, без зависти, подлости и использования друг друга.

И всегда менее симпатичная особь отбивает самцов от подруги. Ведь она понимает, что рискует остаться одна, если у них все получиться. И плевать, что подруга будет с ним счастлива. Это уже чистой воды эгоизм очень неплохо прикрытый этими сюси-пуси, розовыми слониками и воздушными замками.

Такие отношения никак нельзя назвать дружбой и как в следствии эти «лучшие когда-то подруги» закончив учебу, больше не видятся и не общаются, никогда. Я бы их назвал проще «друзьями на несколько лет» ведь спустя время все эти лица в альбоме не вызывают у тебя совершенно никаких эмоций. Так, какие-то отголоски из прошлого, едва ли вспомнишь их имена. Приходит время взрослеть и набираться новых «одноразовых друзей». Не стоит зацикливаться на людях, они имеют свойство – меняться. Как бесконечная череда масок в театральной постановке. И каждый из них играет свою роль.

Время идет, суть не меняется. Однако о своем тогдашнем несложном выборе Клер не пожалела не на минуту. Ведь Дэйв как хорошее вино с годами становился только крепче и привлекательней и из кудрявого, прыщавого ботаника превратился в стильного, образованного и обаятельного учителя литературы. Ангельская внешность с характером дьявола. Искуситель под маской добродетели. Которому всегда всего было мало.

И сейчас изредка замухрышка Клер замечала, как посматривают в его сторону игривые выпускницы. Как бесстыже бросают на ее мужа свои сальные взгляды. Эдакие львицы в овечьих шкурах. Кроткие и послушные со стороны, дерзкие и дикие, когда остаются одни. Белые чулочки, короткие юбочки, каблучки, косметичка, которую они сперли у мамочки, расстегнутые верхние пуговицы, пушап и джинсовые шорты, которые больше напоминают трусы. Она в свои тридцать четыре и в подметки им не годиться.

Глава 2. Это тебя не коснется

Дождь мелкими градинами бил по лобовому стеклу машины. Дворники то и дело со скрипом сновали в разные стороны. До школы отец с сыном ехали молча. Каждый погруженный в свои раздумья, думает о своем. Взрослый еще помнит проблемы и тяготы юности, но все же хочет, чтобы его дети делали правильный выбор во всем. Не повторяя его ошибок.

Юный же в свою очередь слишком быстро стремится жить, не замечая преград на своем пути и не слушая уговоры родителей, наступает на те же грабли. Мироздание замыкается в этом месте, образуя круг из постоянно повторяющихся действий. Все течет размеренно, плавно, безмятежно как застоявшаяся гладь озера, постепенно нагревающаяся под палящим солнцем.

Яркие блики которого, отражаясь, слепят глаза. Все кажется спокойным, умиротворение достигает своего пика. Но на самом деле это лишь видимость. Ведь там, на дне, в темноте, где не достает глаз, происходит бурная деятельность. Великое множество микроорганизмов копошится в этом крошечном уголке мира. Стараясь доказать свою полезность и оправдать существование.

Тоже самое и с людьми. Стоит копнуть поглубже и все становится не так очевидно и банально, как кажется на первый взгляд. Все в этом мире имеет свой смысл, но, чтобы его понять придется зарыться в него по самую макушку. И даже когда ты будешь по локоть в грязи, озарение приходит не сразу. Многим же оно не является вовсе. Другие старательно его избегают. Но во всей красе он является лишь единицам.

Город Сеттерс словно оживает с восьмью ударами часов. В самом его центре все куда-то спешит, ползет, движется. Отчаянно стараясь доказать, что все это не напрасно. Мужчины в деловых костюмах, женщины в плащах поверх платьев, дети в футболках и джинсах как маленькие муравьишки несут на спине рюкзачки больше своего веса. Укрывшись от дождя зонтами и капюшонами, на машинах и без. Беспорядочное, хаотичное движение заряженных кофе частиц. Вечно зевающих на каждом шагу, наступающих в лужи, поскальзывающихся на мокром асфальте, старающихся понять, как выбраться из всей этой суеты, но каждый новый день в нее возвращающиеся.

Дэйв Корденс ведет свой старенький минивэн стараясь вести себя как обычно и не показывать виду, будто что-то происходит. Трудно сохранять спокойствие, когда все внутри бурлит и одолевают сомнения. Остывать и закипать может лишь чайник, человек же принимает решения. Понравятся они его близким или нет и, каковы будут последствия предугадать невозможно.

С одной стороны, он примерный семьянин. У него есть любимая жена, чудесный ребенок и отличная работа. В его жизни царит лишь покой и безмятежность. Все вокруг ему завидуют. Но, с другой стороны, если присмотреться поближе – то его сын не такой уж и чудесный, вечно влипает в неприятности, работа мешает творческому процессу, а брак и того давным-давно держится на честном слове. Да и ему самому постоянно хочется чего-то большего.

Сомнения терзают запертую в футляр рвущуюся на свободу душу. Далеко не этого Дэйв хотел от своей жизни. Карьера простого учителя литературы никогда его не прельщала. Вроде бы иногда думаешь – остановись на минутку, подумай, ты благодарным должен быть за то, что имеешь.

Однако нет же, подводные черти лезут наружу и тычут пальцем в то, чего у тебя нет. И иногда перспективы бывают очень даже соблазнительными. Готовые искушать и сводить с ума каждого, порой скашивая даже самых стойких. Сомнение есть бацилла, укоренившаяся в мозгу. Как маленькая навязчивая идейка, постоянно возвращающаяся с процентами. Отвязаться от нее нельзя. Только принять и сделать выбор. Выбор, который определит всю оставшуюся жизнь.

Бациллу, застрявшую в мозгу доблестного учителя литературы, зовут Жанна. Жанна Шумовска. Дочь румынского нефтяного магната, а по совместительству одна из его учениц. Прекрасная семнадцатилетняя нимфа с глазами цвета морской волны, белокурыми косами и милой мордашкой.

Ей бы сводить с ума актеров и музыкантов, но нет же, как назло, приглянулся обыкновенный учитель. Которому эта милая змейка напоминала жену. Только скажем лет десять назад. Такая же пылкая, жизнерадостная, амбициозная. Беспечная, бойкая, одним словом – живая еще не запятнанная бытом и не скрученная по рукам и ногам обязательствами красотка в светлой головке, которой со свистом проносится ветер. Ну как перед такой устоишь.

Особенно когда твою собственную жизнь поглотила обыденная реальность, домашние хлопоты и походы по магазинам вместо кино и кафе. И чем дальше, тем меньше смысла вкладывается в подобную жизнь, происходит лишь постоянное повторение одних и тех же последовательных действий. Как будто пленку зажевало в проигрывателе.

Одно и тоже кино. Снова и снова. Декорации почти не меняются, только актеры стареют. А затем их укладывают в деревянный ящик, близкие говорят какие-то бесполезные слова, и все стараются убедить себя в том, что усопший жил не напрасно.

Нет. Далеко не такой судьбы хотел для себя Дейв Корденс. Он уже давно мысленно искал чего-то другого. Более осознанного, более важного. В глубине души ему хочется драйва, хочется ощутить страсть, порывы и просто снова почувствовать радость жизни. А кругом только эти школьницы, которые не дают ему покоя. То пройдут в притирку в коридоре, потершись о него грудью. То, пройдя мимо, ущипнут ниже спины. Или специально роняют ручку, а затем, медленно нагибаясь, ее поднимают. Для них это игра, а учитель на грани.

* * *

Минивэн не спеша, проехал один из многочисленных перекрестков, Оливер все это время спокойно смотревший в окно вдруг неожиданно для себя встрепенулся, увидев на остановке Эндрю. Одного из своих закадычных друзей. Он стоял у лавки мороженщика, укрывшись большим черным отцовским зонтом и с безмятежным, полусонным видом жевал чипсы, то и дело, засовывая левую руку в разноцветный громко шуршащий пакет, вынимая ее с горстью хрустящего лакомства, а затем вытирая от крошек о новые джинсы.

– Па, смотри, там Эндрю! – буквально подпрыгнув на заднем сидении, закричал Оливер. – Можно я пойду в школу с ним?!

Дэйв не реагировал, продолжая смотреть на длинные ряды машин, застрявших в утренней пробке. Тогда его сын стал настойчиво бить ногой в спинку кресла и громко требовать, чтоб его выпустили. После нескольких ударов маленькой ножкой в спину он, наконец, сдался и, перестроившись в крайний правый ряд, въехав в «карман» притормозил у остановки.

Обрадованный Оливер, негромко вскрикнув тут же отстегнув ремень, схватил свой довольно увесистый рюкзак и, открыв дверь машины, хотел было выскочить наружу. Но в этот момент взгляд Дэйва замер на зеркале заднего вида. Мимо их минивэна на большой скорости несся автобус.

– Оли стой! – закричал он и, схватив парня за рукав куртки резким движением, втянул обратно в салон автомобиля.

Автобус на полном ходу промчался мимо, подняв вверх облако пыли и окутав дымом из выхлопной трубы, всех кто стоял на остановке рядом с минивэном. Его водитель даже и не подумал притормозить. Хорошенькое начало дня нечего сказать. Но Дэйв не был суеверным человеком и в приметы не верил. На самом деле о злом роке не особо задумываешься, пока это не коснется тебя самого.

Потому, как только автобус отъехал от остановки, учитель дал своему сыну выйти на улицу а, прощаясь с ним, заметил, как те самые девушки толпятся в ожидании школьного автобуса и, искоса поглядывают в его сторону, сверкая глазками и крутя пальцами в волосах.

Но, прежде чем кто-то из них успел сделать шаг к минивэну, машина уже тронулась с места и, вклинившись в бурную железную реку, умчалась в сторону школы. Дейв Корденс ни о чем, не подозревая, как обычно ехал к себе на работу даже и, не задумываясь о том, что возможно видел своего сына в последний раз.

Глава 3. Легкое дуновение ветерка

Людской конвейер никогда не заканчивается. Его можно сравнить с бойней. Где сальные, жирные, грязные куски мяса висят на огромных крюках. Всюду стоит жуткая вонь, летают мухи, кровь стекает на каменный пол и, превращаясь в красную, бурлящую реку медленно стекает в канализацию.

Где мясники с точностью хирургов ежедневно делают свое дело. И их работа никогда не заканчивается ведь, каждый день приходят все новые и новые поступления. Одни выходят в тираж их сменяют другие. Более молодые, более сочные. И все это на огромной скорости попадает жестокую мясорубку под названием жизнь.

Где под бесконечные крики отчаяния и боли их перемалывают, складывают в деревянные ящики и отправляют в последний путь. Ад покажется раем после такой жизни, тьма – светом, небо – землей. Сознание перевернется, образуя в голове полнейший хаос от непонимания происходящего.

И не будет не занавеса, не титров. Только тьма. Беспроглядная, всепоглощающая пустота. Все старания сойдут на нет, обо всех героях забудут. И не будет ничего, кроме черного пятна небытия. В конечно итоге кто мы? Лишь мясо, прокрученное сквозь мясорубку.

* * *

Вероника Террис, двадцатидвухлетняя красавица студентка в это понедельничное утро так же собралась на занятия, но думала она вовсе не о них, а о своем новом парне. Уж этот-то точно лучше предыдущего, от которого отказаться ей было не так уж и трудно. Такая как она амбициозная, успешная, хитрая и расчетливая всегда знает, чего хочет.