Семь дней Дженни

– Может, это связано с тем, что на улице идет дождь?

– Нет, в этом и дело, что он всегда такой и это так необычно. Главное, не подумай ничего плохого. Мне очень приятен этот запах.

– Я уже привык к нему и даже не ощущаю. – Правда, непонятно, что имела ввиду Дженни. Надеюсь, не то, что у меня дома воняет старьем? Я заметил, что с волос Дженни капает вода. Учитывая, как она легко простужается, нельзя дать ей замёрзнуть.

– Дорогая, тебе нужно вытереться, а то ты простынешь. Уже был случай, когда мы промокли под дождем, а на следующий день оба лежали с температурой. Проходи пока на кухню, а я схожу за полотенцем. – Дженни дрожала от холода, туш под глазами растеклась, и создавалось впечатление, что это следы слез, а не дождя.

Зайдя в ванную, было хорошо слышно, как дождевая вода спускается по трубам. Иногда складывается ощущение, что стены здесь сделаны из картона, ведь они настолько тонкие, что даже условная мисс Роза при желании может просверлить глазок в стене. Я нашел большое белое полотенце. Сам его использую редко. Даже вспомнить не могу, зачем покупал его, ведь мне хватает и маленького синего. Из кухни доносился свист закипающего чайника. Дженни сидела на стуле, когда я аккуратно, со спины укутал её плечи полотенцем.

– Какое мягкое полотенце! Откуда у тебя оно?

– Ты не поверишь, но я только что задавал себе этот вопрос. Может, оно здесь осталось от предыдущих хозяев? Главное, вытирайся быстрее, пожалуйста. К сожалению, не могу предложить тебе фен, но вот тёплый чай с удовольствием сделаю, хоть и без сахара.

– Спасибо, Джек. А тебе самому-то не холодно?

После слов Дженни я заметил, что с моей руки падают капли воды. Да и футболка промокла, даже ни смотря на то, что была под бомбером. Про волосы и говорить не стоит. Оказалось, придя с улицы, я сам еще не вытирался.

– Мне, правда, не очень-то и холодно. В последнее время из крана льет ржавая вода, поэтому хорошо, что хоть под дождем у меня получилось ополоснуться.

Кухню освещал старый, как и всё в этом доме, светильник. На стенах были наклеены белые обои, которые отходили от стены ближе к потолку. Проблема заключалась в том, что когда я их клеил, то до верха мне было тяжело дотягиваться, а стремянки попросить было не у кого. Голубые глаза Дженни блестели от света ламы. Дрожащими руками она держала кружку и аккуратно отпивала, чтобы не обжечься.

– Когда я прихожу к тебе в гости, – начала Дженни, – то как будто попадаю в другой мир, и ничего не существует, кроме этой квартиры. И мне кажется, что за окнами находится пустота. Чувствую себя очень спокойно. Но дело не только в квартире, а в большей степени в тебе.

– Ты можешь оставаться здесь столько, сколько хочешь. Когда тебя нет, то я чувствую себя очень одиноко. Но с твоим появлением всё меняется, и эти старинные вещи начинают новую жизнь. Да и не только вещи.

– Очень хочу у тебя остаться навсегда. и думаю, скоро так и будет. Но ты понимаешь, что я должна ухаживать за мамой. Потерпи, осталось не так долго. И кстати, когда я к тебе перееду, то мы весь балкон заселим цветами. самыми разными.

– Я выкуплю всю партию глориозы. Но главное, не увлекайся сильно садоводством, а то станешь как моя соседка сверху.

– Миссис Лара?

– Бинго!

– Прекрасно, что хоть сад у неё есть. Единственное утешение в её тяжелом мире. Мне жаль Лару. Может, как-нибудь поговорим с ней?

– Согласен. К тому же сегодня утром я разговаривал с её мужем. На самом деле он очень её ценит. Но мне кажется, что миссис Лара этого не знает. Потому что у него не хватает смелости сказать ей о своих чувствах. И она вечно гадает, почему Алевтин стал пить. Возможно, если мы скажем, что дело не в ней, то ей станет легче?

– Некоторые бы посчитали, что мы лезем с тобой не в свое дело. Но я думаю, что стоит её об этом сказать и желательно в ближайшее время. Ты же знаешь, лучше ничего не откладывать на потом.

– Да! Сделаем это как можно быстрее. Миссис Лара каждое утро работает в саду одна. В это время с ней и можно будет поговорить.

Дождь градом бил по стеклу. В комнате почувствовался запах вишневых сигарет. Это мисс Роза вышла на балкон. Дженни попросила закрыть форточку. Она не переносила запах табачного дыма. Пока я шёл к балконной двери, то заметил, как отречено Дженни смотрит в окно. Я чувствовал, что ей грустно, вот только в чем проблема, понять не мог.

– У меня есть вино. Может, ты хочешь выпить? – Предложил я в надежде, что это развеет грусть.

– Нет, спасибо, Мне сейчас не хочется пить. Если ты не против, можно я пока прилягу?

– Да, конечно. Но, Дженни, с тобой точно всё в порядке? Вижу, ты чем-то расстроена?

– Все хорошо, правда. Просто очень устала, наверно из-за того, что плохо спала сегодня. Но это пройдет.

– Точно? Знай, если ты хочешь о чем-то поговорить, то я всегда тебя выслушаю.

– Правда, Джек. У меня всё хорошо.

Хоть Дженни и сказала, что у неё все в порядке, но я понимал, что есть некая мысль, которая её гложет. Глаза всегда выдавали её истинное настроение.

– Как скажешь. Тогда пойду тебе расстелю.

– Нет. Просто дай мне плед. Я лягу на диване. Но у меня есть просьба, пожалуйста, будь со мной.

– Конечно же, буду! Куда я уйду? Ты всё ещё думаешь, что пока ты спишь, то я побегу к мисс Розе?

Дженни ничего не ответила, а только легонько улыбнулась. А я тотчас же сходил и принес теплый плед. Дженни легла на диван и, положив голову мне на коленки, постепенно заснула. Я долго сидел и не отрываясь смотрел на неё. Нет в мире более прекрасного человека, чем она. Мне часто хочется высказать Дженни, как сильно я её люблю, сказать, что она самое ценное, что у меня когда-либо было и на сколько изменилась моя жизнь, когда она в ней появилась. Я готов смотреть на неё часами, не отрываясь. Мне нравится, как капает с её длинных волос дождь, как она дрожит от холода, как она внимательно выбирает цветы. Но при этом сама является самым ярким цветком, который никогда не увянет. Но сейчас Дженни спит и ей снятся волшебные сны. А у меня очень сильно затекли ноги, но я продолжал смотреть на неё и старался не шевелиться, чтобы не нарушить её дивный сон. Скорее всего, Дженни расстроена из-за ситуаций с мамой. Она не успокоится, пока мама полностью не поправится. И самое худшее, что я никак не могу сделать так, чтобы она поскорее выздоровела. Только могу поддерживать Дженни, что и делаю из-за всех сил. Часто задаюсь вопросом, как за семь месяцев она стала для меня на столько близким человеком? Ближе, чем кто-либо и как я смог полюбить человека за семь месяцев такой сильной любовью, которую не испытывал никогда и ни один человек?

Я тихонько положил её голову на подушку и аккуратно закрыв входную дверь, вышел на улицу. Дождевые тучи постепенно рассеивались, но на улице было еще очень сыро. Из-за чего я несколько раз наступил в лужу, пока шел до цветочного магазина. За кассой стояла всё та же девушка консультант. Она предупредила, что до закрытия остается десять минут и что мне нужно поторапливаться. Мне кажется, сначала она подумала, что я хочу сдать обратно свою хризантему. Но моя просьба её изрядно удивила.

– Горшок с Глоризой, пожалуйста. Только на этот раз уже с распустившимся бутоном.

– Вы уверены? Вы внимательно ознакомились с данным товаром? – Девушка намекала на цену и что может я не обратил на это внимание. Но мой ответ был убедителен. И когда она провела горшок с цветком через кассу. То протягивая ей нужную сумму. Я прекрасно понимал, что это довольно большие деньги и что в этом месяце мне придется изрядно экономить. Но как сказала Дженни: "Нельзя ничего откладывать". Этот цветок принесет ей больше счастья, чем мне эти деньги. Перед уходом девушка переспросила меня:

– Вы точно знаете, как ухаживать за таким видом цветов?

– Разберусь, – уверенно ответил я и закрыл дверь магазина.

Когда я вернулся домой, то Дженни сидела на диване и пыталась включить телевизор с помощью пульта.

– Он не работает. Включить можно, только если нажать кнопку на самом телевизоре.

– Почему ты ушел? Ты же сказал, что будешь рядом. – Сначала мне показалось, что Дженни шутит, но голос у нее был напуганный, будто я испарился внезапно и при этом на очень долго.

– Прости. Не думал, что тебя это так напугает.

– Но ты же обещал, что будешь со мной. Не делай так больше. Я правда испугалась.

– Хорошо, но я знаю, что может тебя приободрить. У тебя же дома есть все необходимые инструменты и книги по уходу за редкими растениями?

– Да, – неуверенно сказала Дженни. – Но почему ты спрашиваешь?

– Это тебе, любимая, – Я протянул пакет с горшком глориозы. Дженни очень аккуратно его взяла и, посмотрев внутрь, чуть не выронила из рук. Неожиданно на её глазах выступили капли слёз, из-за чего они стали еще сильнее сверкать от света лампы.

– Как правило, подарки дарят, чтобы человеку стало лучше, а не для того, что он плакал. – Попытался я поднять шуткой настроение Дженни, но резко она сделала шаг в мою сторону и, обняв, крепко прижалась к моему плечу.

– Это ведь так дорого. Я этот цветок раньше видела только в книгах по биологии, а сегодня, увидев первый раз вживую, и ты даришь его мне. Джек, почему?

– Какой странный вопрос. Просто хотел, чтобы тебе стало лучше. Я видел, что тебе сегодня тоскливо, и подумал, что это может исправить ситуацию. Но ты, наоборот, начала плакать. Поэтому придется сдать подарок обратно в магазин.

– Это слезы радости. Для меня это очень трогательно. Даже не знаю, как тебя благодарить. Спасибо, спасибо огромное.