Путешествие по бесконечности

Почему о любви говорят, что она безумная, сумасшедшая? Да, именно поэтому, любовь приносит с собой относительное безумие, а искусственно вызванное безумие даёт дорогу любви… Один путь подневольный, где главную роль играет природа человека, второй путь – путь свободы чистого восприятия. Один раз нам даётся демо-версия для того, чтобы знание наконец-то превратилось в настоящий опыт – опыт жизни, а не существования.

Отражения свободы

Свобода – это не отсутствие границ, а способность проходить через них. Нагваль Модест

Свобода – это не ограничение других, ради себя, а отсутствие любого принуждения по отношению к другим. Свобода – быть собой и позволять окружающему миру существовать в определенном порядке, не нарушая его целостность – ту невидимую гармонию, совершенное движение энергии, создающие красоту бытия из первозданного хаоса бесконечности.

Мир идеален для свободы, так как предоставляет все условия, для любого существа и его выбора, также, как и для того, чтобы создать условия для любых ограничений, что не является ограничением само по себе, а лишь еще одним уровнем восприятия свободы. Не знающему, что такое ограничения и границы, свобода будет не нужна.

Если есть такие казематы, значит существует и свобода. Ведь реальные границы бытия – только иллюзия, сотканная шаблонами восприятия. И, ограниченность восприятия – лишь следствие его настроек, установок, убеждений ума и т.д.

Свобода – это не свойство уходить от ограничений, а умение находясь под их влиянием, уходить от их прямого воздействия, сохраняя свою энергию.

Любовь – это изначальное состояние гармонии, а свобода – умение поддерживать это состояние, хотя бы иногда к нему возвращаясь.

Путь к свободе – это путь к любви. Нагваль Модест

Свобода отражается в границах восприятия, путеводным лучом указывая свои возможности. Каждое отражение – грань реальности, но в целом, это единый и гармоничный мир, а будет он наполнен свободой или лишён её, зависит только от того, кто увидит себя и мир, как единое, гармоничное целое, или не увидит.

Отец греха и мать добродетели

Человек с искаженным восприятием не может не грешить. Нагваль Модест

Все всё знают про грехи и добродетели, но линейное мышление, само по себе уже являющееся очередным искажением восприятия, не даёт увидеть очевидный факт – грехи и добродетели, – это только качественные параметры энергообмена восприятия человека с окружающим миром.

Чем больше искажений восприятия – тем больше энергетических блоков, что суть одно и то же, что и искажения, и, отсюда, вытекает греховное состояние человека – нехватка энергии заставляет находиться, существовать (жизнью это трудно назвать) в бедном энергетическом состоянии, которое в свою очередь перераспределяет имеющуюся энергию, заставляя выживать, а не жить полной жизнью

Мало энергии – начинают проявляться грехи, как признак её нехватки. Каждый грех – ошибка, нарушение определенного вида энергообмена. И рад бы человек не грешить, да не может себе позволить такую «роскошь», даже на осознание самого факта искажения восприятия энергии не хватает. И это даже не розовые очки, это, вообще, очень узкое, туннельное зрение, кособоко-однобокое, еле-еле слабо видящее реальный мир.

Бороться с грехами – ошибками, искаженным настройками, бесполезно и неэффективно, хотя находятся всё новые и новые «диеты» и помощь от великих знающих «гуру». Само искаженное, ошибочное восприятие ограничивает поиск ресурсного энергетического состояния и только топчется на месте, в итоге, ухудшая греховную составляющую жизни по нарастающей, утечка энергии грозит досрочным прекращением существования.

Пока человек сам не изменит, не очистит восприятие от собственных затуманивающих искажений-брёвен, восстановив, тем самым, свой настоящий, естественный энергообмен с миром, грехи никуда не денутся и будут сопровождать его на протяжении всей жизни.

А главный искажатель реальности или отец иллюзий-грехов – это ум человека, который и создаёт для него дисбалансное энергетическое состояние существования. Шаблоны, настройки и установки ума, постоянно «радуют» своего носителя мнимым, иллюзорным собственноличностным познанием мира, подтверждают его «уникальную» и «неповторимую» индивидуальность. Эгоизм не просто зашкаливает, он становится единственным мерилом и шкалой всего человеческого существования. До поры, до времени, или до самого его конца.

А с чистым восприятием, неискаженным, проявятся и добродетели – настоящие сопутствующие признаки истинного изначального состояния человека. Они доступны после работы над ошибками ума и такие добродетельные люди хорошо известны, их называют святыми – несущими свет, любовь. У таких людей даже мысли о грехах отсутствуют. Они исчезают вместе с самими грехами, с восстановлением естественного энергообмена. Энергия любви перекрывает любую энергетическую нехватку, разбивает любой блокирующий фактор. Любовь – мать всех добродетелей. Высшая энергия жизни проявляет свою истинную божественность.

Энергообмен – основа жизни. Это те связи, несущие или блокирующие свет любви. Чем больше света – тем меньше грехов. Чистый свет – чистое восприятие – чистая жизнь, настоящая, истинная, святая, в любви и добродетели.

Энергетическое взаимодействие с миром. Сила жизни.

Умение жить – это умение управлять энергией. Нагваль Модест

Даже в любой живой клетке происходит неимоверно много разных процессов, чего уж говорить о человеческом теле, в котором каждая клетка еще и взаимодействует с другими, организуя сложнейшие энергетические связи. И присутствующая энтропия – рассеивание энергии, неумолимо разрушает, как эти сами связи, так и клетки, заставляя их либо полностью заканчивать свой жизненный цикл, либо заменяться другими, увеличивая в общем продолжительность жизни всего организма. Одна энергия строит – другая разрушает.

Сила жизни – энергия, которая противостоит энтропии. Одна энергия взаимодействует с другой и от качества этого взаимодействия и зависит вся жизнь в целом. Хочешь жить – умей вертеться. Фраза, наполненная большим сакральным смыслом, хоть и не очевидным.

И вертеться – это не только быть в движении, но и умение находить для себя новые формы энергообмена с окружающим миром. Эффективность жизни, как и её продолжительность будут зависеть от умения быть энергетически гибким, чтобы не дать энтропии сделать своё дело, по крайней мере оттянуть этот процесс на максимально возможный срок.

Всё, что создано – разрушается. Взятая взаймы энергия жизни, должна быть возвращена. Само поддержание жизни требует значительных затрат, создавая энергетический дисбаланс с окружающим миром. Мир пытается стереть жизнь, жизнь старается продолжить себя любыми способами, при этом, мир восстанавливает нарушенную гармонию, а жизнь, если не совпадёт по гармонии с миром, закончит своё существование, рано или поздно.

Жизни нужна сила энергии, без неё жизнь не сможет существовать. И эта энергия всем знакома, с неё начинается жизнь – сила любви. И, насколько она будет сильна изначально, такой и будет сила жизни созданного существа. Сила, которая даёт жизнь и её же и продолжает. И чем меньше остаётся любви, тем быстрее заканчивается жизнь.

Любовь – это и есть та потерянная гармония с окружающим миром, восстановив которую, произойдёт соединение энергий бесконечности в новом, причудливо прекрасном узоре еще одной жизни. Стебель закончится цветком, цветок – прекрасным плодом, плод станет основой для следующей жизни.

Нулевое измерение бытия

Там где нет ничего – есть всё. Нагваль Модест

Верх эволюции – это низ, с другой стороны. Нагваль Модест

Восприятие рождается непрерывным потоком, заключая энергию в определенное русло реки – времени. Время – такая же единица измерения, которая позволят зафиксировать то, что поддаётся всем возможным измерениям – то, что нельзя назвать, ибо названное, оно перестает быть тем, кем оно есть – богом, дао, нагвалем, пустотой, бесконечностью и многими другими именами, которыми человек пытается определить это самое неопределенное – сущее и одновременно находящееся в небытии.

Как определить то, что определить нельзя? Да пусть оно и будет всем, что доступно для восприятия. Ничем – которое всё. Ни духовным, ни материальным по отдельности, а именно, всем. Таким оно предстаёт под очи наблюдателя, бродящего по этой самой бесконечности.

Ноль можно прибавить ко всему, оставив слагаемое таким же, каким оно было до сложения, а также можно его и отнять и опять, ничего не изменится. То есть то, что нельзя назвать, находится везде и нигде. То, что можно измерить любой мерой, то что представляется для восприятия тем, на что оно настроено. Любая форма существования содержится в этом бесконечном калейдоскопе. Да и назвать это калейдоскопом, значит, опять же, заблудить своё восприятие запутанным умом.

Всё состоит из ничего, в котором есть всё. Универсум – вселенная, весь мир. Любое измерение будет прибавлять к ничего, пустоте, всё новые и новые возможности, способности и свойства, до неисчерпаемой бесконечности. А обратный процесс отсечения измерений приведёт к тому самому изначальному дао, нагвалю и т.д.

В начале было Слово. До Слова была неизвестная Пустота, которую и назвать-измерить было нечем, как только появилось Слово – первое измерение пустоты. Пустота отразилась сама в себе, породив бесчисленные свои отражения – иллюзии самой себя, похожие и разные, но по сути остающиеся той же самой пустотой.

Само начало – это тоже такая иллюзия, точка отсчёта, чтобы в бесконечном путешествии пустоты по пустоте, оставался хоть небольшой свет этого маяка, зовущий и отталкивающий одновременно, забирающий свободу и дающий надежду на её возвращение.

Безумные вопросы и ответы

В бесконечности существуют легкие решения. Настолько легкие, что кажутся невозможными. Нагваль Модест

Задавать вопрос и ожидать одного-единственного, категоричного ответа – верх глупости ума. Нагваль Модест

Существует ли выбор или всё-таки только его иллюзия в определенных рамках? На этот самый вопрос существует бесконечное количество ответов, впрочем, как и на любой другой. И, все они будут, как правильными, так и, одновременно, и неверными. Это необходимо уяснить раз и навсегда.Вопрос не равен ответу. Ответ не равен вопросу. Это уравнение, в котором неизвестные находятся с обеих сторон. И там, и там – бесконечные неизвестные. Подставляя любое значение, в одной из сторон – вторая сторона так и остаётся бесконечной.

И эта запутанная, бесконечная игра превращает жизнь в поле игры, на котором все правила предусмотрены только самим играющим, даже если он и не знает об этом. В бесконечности возможно всё, даже то, что невозможно, так в чём тогда будет заключаться любой вопрос? Сама постановка вопроса – жалкая попытка ума объяснить самому себе то, чего он не может понять, а его понимание ограничено им же самим. Понятно? Заданный вопрос – это уже иллюзия того, что где-то существует на него ответ. Но равенства нет и не будет, ответов всегда будет бесконечность.

Откуда вообще возникают вопросы? Разве мир непонятен, если воспринимать его с позиции безмолвности ума? И тут ответ тоже будет таким, каким его выберешь. Выбирает ум, так как сам и задаёт вопросы. Ум тихо, сам с собой, ведёт беседу. Сам спрашивает, сам отвечает, поражаясь сам своей находчивости и целеустремленной навязанной фиксации, на самом несущественном в данный момент вопросе.

Проблемы от ума, а находимые им решения создают, в последующем, еще большие проблемы. Выбор без выбора или выбор, имеющий далеко идущие последствия еще больших бесконечных выборов. Выбор фиксирует положение восприятия, но только в данный момент времени. Тащить за собой по бесконечности кучу таких выборов, создающих опутывающую, фиксирующую форму, не дающую почувствовать настоящую свободу.

Вопросы нужны и ответы важны. Но всему своё время и место. Жизнь – движение, вопросы и ответы – это статичные формы иллюзий, путающие одну реальность с другой, создавая бесконечные лабиринты таких реальностей, нагромождение обломков, под которыми хоронится свобода восприятия. А она есть. Бесконечность – это и есть свобода. Свобода быть, жить, воспринимать и всё это бесконечно.

Зачем лисе виноград

Ты здесь только по одной причине – реальность удерживает тебя. Это самый крепкий сон, что ты знаешь. Нагваль Модест

Физическая реальность создаёт иллюзию вседозволенности и свободы в действиях, и в то же время, не поддаётся подчинению полностью, сообразно имеющимся, в отношении неё, мыслям. Желание лисы добраться до винограда не делает его доступным для употребления, оно так и остаётся неисполнимой мечтой о чуде.

Виноград недоступен для лисы, гляди на него – не гляди, думай о нём – или не думай. И, лиса находит, всевозможные оправдания для того, чтобы, обеляя себя, очернить, не поддающиеся её влиянию, обстоятельства. Видит око, да зуб неймёт. А хочется, очень хочется винограду…

В этом главная загадка реальности, ответ на которую очевиден, но бесконечные попытки – подставить его на место решения, в этом загадочном уравнении, оканчиваются одним и тем же – закольцованными действиями, зацикленностью в своём нежелании изменять своё восприятие, вместо этого оказывая давление на саму реальность и требуя от неё очередного винограда.