Побочный эффект

Через два часа парень узнал кто он. Зовут его Игорь Пшонов. Его мать уже была в отделении. В комнате собралось около десяти человек. На улице толпились журналисты, ожидая Игоря, чтоб взять интервью. Игорь Пшонов был пятой жертвой похищения. Из предыдущих четырёх жертв лишь один человек, третий по счёту, уцелел. Четвёртую жертву нашли 21 сентября в подвале дома ожидающего сноса. Когда журналисты узнали, кто на самом деле был пятый похищенный, они загудели как пчёлы в улье. Пшонов был молодым следователем, проработавшим меньше года. Делом о похищении он не занимался, но работу выполнял хорошо.

– Что ты помнишь? – спрашивал следователь Евгений Машко. В кабинете Евгения сидели ещё несколько человек, в том числе и начальник отделения Виктор Шлаков. Рядом с Евгением сидел друг и коллега Сергей Дворов. Евгений давно был начальником Игоря Пшонова и удивился, когда парень сказал, что ничего не помнит. Остальные присутствующие наблюдали за реакцией парня. Врач оглядел его на наличие ран и теперь внимательно слушал.

– Я не помню ничего. Не помню, чтоб вообще кто-то находился там. Похититель оставил меня одного. Думаю, он наблюдал. Я его не видел, но ощущал, что он рядом.

– Ты ничего не слышал?

– Нет. Когда я сломал батарею и вышел в соседнюю комнату, увидел новенький стул, рядом с ним свежевыкуренную сигарету. Там кто-то курил. Скорей всего похититель. Любой другой человек помог бы мне. Я долго звал на помощь, а он наблюдал. Он знал, что я освободился, но ничего не предпринял. Он отпустил меня. Он видел, что я убегаю, но ничего не сделал.

– Дом уже осматривают, – сказал Евгений Машко, – если они найдут малейшую улику, нам сообщат. Думаю, в этот раз мы выйдем на него.

Игорь молчал. Он чувствовал себя на чужой планете, где все разговаривают на другом языке. Он опускал глаза, ощущая взгляды. Его оценивали, словно зверушку в зоопарке. Игорь молчаливо принимал это, приравнивая к соболезнованию.

– Как ты вообще? – спросил Евгений.

– Нормально. Руки и спина болят. В остальном нормально.

Игорь помолчал, подняв глаза на Евгения.

– Он не бил меня. Я вообще не помню, чтоб видел его. Я очнулся и, пока не сбежал, не видел и не слышал никого.

– Он тебе что-то вводил?

– Я не знаю.

– Что последнее ты помнишь? – спросил молодой врач, глядя через очки. Звали его Андрей Воронов. Серый свитер и джинсы доктора выглядели нелепо на фоне ультра нового кабинета Евгения.

– Я помню только отрывки из детства. Последние воспоминания это шаги, спускающиеся по лестнице. Тихие шаги, затем грохот бросаемого на пол предмета. Похититель что-то уронил. Я не слышал этого, скорее это был обрывок воспоминаний.

– Возможно Стокгольмский синдром, – сказал врач на ухо Евгению.

– Это могло быть вызвано вашим пребыванием в подвале, – сказал врач, – отрывок воспоминания, что вы рассказали, является реальным фактом. Третья жертва похищения, молодой парень Гриша Кручев, как и вы, рассказывал о грохоте и шагах, доносящихся с лестницы. Обо всём этом сообщили по новостям. Возможно, вы вспомнили об этом, оказавшись в похожей обстановке. Это нормально. Главное, вы хоть что-то вспомнили. Велика вероятность полного восстановления памяти.

– Сколько мне ждать восстановления?

– Это от многого зависит. От особенностей обстановки, силы памяти, состояния организма, напряжения, мыслей и так далее. Вам лучше пребывать с семьёй и планировать отдых на ближайшее время. Тогда вы можете всё вспомнить. Память возвращается неожиданно, когда человек об этом не думает. Для этого надо отвлечься. Диссоциативная амнезия может иметь непредсказуемые последствия.

Игорь кивнул, уныло глядя на стол. Он переживал и ощущал себя виноватым.

– Ладно, – сказал Евгений, нарушив тишину, – иди домой. Твоя мать места не находит в коридоре. Иди, успокой её и подумай над тем, что тебе сказали. Минимум две недели отпуска я тебе обеспечу.

Игорь поднялся. Запястья были перебинтованы. Он ощущал на себе взгляды, но вышел с гордо поднятой головой. Не смотря на то, что держался он твёрдо, лицо выдавало сожаление и стыд. Парень стыдился, что его поймали и посадили в клетку как таракана. Он стыдился, и это было заметно. Игорь был высоким и худым. По дороге к двери его шатало. Евгений глядел, как он попал в объятия матери. Она не отпускала его, проливая слёзы.

– Ему что-то ввели. Как думаешь? – спросил Сергей Дворов, рослый мужчина, расследовавший похищения. Он сидел с Евгением и глядел на парня.

– Я не знаю, Серёжа, не знаю. Если он похищает даже наших ребят, представь, какая паника начнётся, когда репортёры пронюхают это, – сказал Евгений.

– Никакой паники! Всё под замок, чтоб мышь не пискнула! Понятно? – почти крикнул Виктор Шлаков, поднявшись с места. Все едва заметно кивнули, показывая, что и сами знали важность и необходимость молчания. Виктор оглядел их, затем вышел из-за стола.

– Я не хочу, чтоб Игорь виделся с репортёрами и что-то говорил им. Если его нужно спрятать, пусть будет так. Мне не нужны лишние разговоры за спиной и намёки на надломленное влияние. Как ты правильно заметил Женя, ему нужен покой. Он потерял память. Понятно, что он ничего не скажет, но зачем бросать зверям кость? Пусть ищут её в другом месте. Парень слаб, взволнован, напуган. Больше всего меня волнуют две вещи: что он вспомнит в ближайшее время и что хотел от него похититель. Постарайтесь выяснить это господа. Женя, – Виктор повернулся к Евгению Машко, – доверяю тебе последний вопрос. Пусть парень отлежится, но навещай его. Он должен ощущать себя в безопасности и знать, что он под охраной. Мы должны выяснить причину похищений.

Виктор недовольно оглядел всех, развернулся и вышел. После того, как дверь захлопнулась, Сергей наклонился к Евгению и прошептал:

– Его изрядно поимели за это похищение. Он отвечает задницей за Игоря и решил перевалить вину на тебя.

Евгений удивлённо глянул на друга.

– Не смотри так, приятель, – сказал Сергей Дворов, – крепись. Ты переходишь в телохранители.

Сергей усмехнулся и поднялся. Он похлопал Евгения по плечу и вышел из кабинета.

– Итак, подведём итог, – говорил Евгений Машко на совещании, состоявшемся на следующий день. Присутствовало шесть человек, в том числе и его приятель Сергей Дворов. Все сосредоточенно слушали.

– Из пяти похищенных, – продолжил Машко, – двое остались в живых. Молодой сотрудник органов Игорь Пшонов и Григорий Кручев, житель окраины наших родных Киверцов. Заметьте, преступник похитил его из одной части города и запер в подвале другой. Через время он похитил четвёртую жертву, запер в подвале недалеко от дома Григория Кручева. Парня нашли на четвёртый день, 25 сентября. Он был мёртв. По выводам врача в его голове лопнул сосуд. Игорь пятая жертва похищений, похитили его на следующий день после того, как нашли четвёртую жертву. Предположительно за всеми жертвами наблюдали из соседнего помещения. Что похититель хотел узнать, наблюдая за ними, пока сказать не можем. Как вы знаете, в крови третьей жертвы был обнаружен некий препарат. По всей вероятности он принимал что-то или же похититель давал ему препараты, вызвавшие побочные эффекты. То же самое обнаружено у Игоря Пшонова.

– О каких побочных эффектах идёт речь, могу я узнать? – спросил невысокий мужчина, сидящий возле стола. Это был лейтенант Борзов.

– Парень сошёл с ума, – сказал Евгений, – он постоянно повторяет какие-то цифры. Много считает и, что самое интересное, может умножить в уме любые, даже четырёхзначные числа. Он стал как ходячий калькулятор. Это можно отнести к преимуществам и побочным эффектам. Что касается Игоря у него вычислительные способности те же.

– Вы считаете счёт в уме побочным эффектом?

– Это результат воздействия на тело неизвестных нам препаратов. Григорий сейчас под наблюдением врачей. За ним ведётся постоянный уход, но родные не узнают в нём близкого человека. Он стал другим. Его заклинило на одном и том же объяснении, которое он без перерыва повторяет. Сейчас я вам его процитирую.

Евгений сел за стол поднял бланк и прочёл написанные на нём строки.

– … он спускается по лестнице. Я слышу скрип ступеней. В его руках что-то тяжёлое, он бросает это на пол. Шум и грохот битого стекла. Я боюсь. Он идёт в комнату, в нос бьёт сигаретный дым. Вокруг темно, но я вижу его очертания. Тёмное смазанное пятно. Больше ничего не могу сказать. Я заметил его на короткое мгновение. Он сел на стул у лестницы, за углом. Я не вижу его, но думаю, что он наблюдает. Голову накрывает туманом. Я начинаю засыпать. Возможно виной усталость. Когда я очнулся, его уже не было.

Евгений оглядел присутствующих.

– Эти слова это всё, что он смог вспомнить. Он даже не смог объяснить, каким образом сбежал. Помнил только, что было темно и за ним наблюдали. Потом он бежал вверх по лестнице, а за ним постоянно следовал приглушённый звук. Он всё время оглядывался. Боялся, что за ним бежит похититель. Даже когда давал показания, сидя за столом, глядел на дверь и прислушивался к звукам.

– Это нормально для подобной ситуации, – сказал Андрей Воронов, молодой врач которого попросили присутствовать и заниматься делом о похищениях вместе с остальными.

– Он запуган, – продолжил врач, – на подсознательном уровне понимает, что вновь может попасть в подобную ситуацию. Бывали случаи, когда даже после поимки преступника жертвы продолжали жить в страхе, боялись громких звуков или шепота за спиной и их приходилось изолировать, так как в подобных случаях нервы человека могут просто не выдержать.

– Мы поняли, Андрей, спасибо, – сказал Евгений и продолжил, – Игорь тоже сказал, что за ним наблюдали. Вопрос, который нам предстоит решить, заключается в следующем: для чего похититель наблюдал за ними? И сразу за ним второй вопрос: если он видел, что они могут сбежать, почему отпустил? Особенно хорошенько подумайте над этим. Почему он отпустил их? Две смерти были вызваны обезвоживанием и чрезмерным ослаблением организма, кроме четвёртого случая, когда лопнул сосуд в голове. Все они были в подвалах пристёгнутые к чему-то крепкому. Он не наносил им телесных повреждений, но что-то вкалывал им. В каждом из пяти случаев на месте заточения был найден шприц. Я хочу знать, что ему было нужно от них.

– Я слышал, – начал молодой парень, – что его называют Знахарь.

– Да, это неофициальное прозвище, но попрошу сейчас сосредоточится на более важных вещах.

– Возможно, он проводил эксперимент? – спросил Николай Борзов.

– Если это твоё предположение, Коля, подумай какого рода эксперимент можно проводить в подобных условиях, – спросил Евгений, – что скажете доктор?

Евгений повернулся к Андрею. Доктор оглядел присутствующих, почесал подбородок, затем медленно заговорил:

– В большинстве своём психопаты, занимающиеся подобными делами и стремящиеся провести какое-либо исследование, стараются чтоб подопытный не сбежал. Он мог ему что-то вколоть, что-то сильное, например фенамин. Он повышает тонус центральной нервной системы и помогает сохранить активность. Возможно, похититель хотел посмотреть, как человек будет воспринимать ту или иную дозу. Умрёт от неё или будет заряжен как батарейка Дюрасел. Следы ввода иглы были в каждом случае, но что именно ввели, установить не удалось. Иглу вводили в шею сбоку, ближе к голове. Меня смущает только то, почему он позволил им убежать?