Избранные произведения. Том 1

Впрочем, незнакомка ли? Может, это та самая девчушка? По возрасту вроде бы подходит. Конечно, она уверена, что никто её в таком виде не заметит. Собственно говоря, наблюдать можно лишь с их участка, а здесь, она знает, живут только старик со старухой. Первый еле ходит, а вторая плохо видит, да и чего её стесняться.

Покончив с бельём, юная соседка скрылась, а через несколько минут выпорхнула уже в закрытом купальнике и отправила на ту же верёвку бывшую на ней перед этим нижнюю деталь бикини. Видно, выстирала в последнюю очередь.

Продолжать наблюдение становилось бессмысленно.

За завтраком Эмма Леопольдовна похвалила Всеволода за избавление от кобелиной интервенции и попросила принести из лесу ведёрочко торфа для подкормки любимых цветов:

– Это мне действительно уже трудно самой, – пояснила она.

По дороге в лес его догнал Валерка, живший через две дачи.

– Севка! Какими судьбами?

В старые времена мальчики считались приятелями: не только играли вместе на улице, но и ходили друг к другу домой сразиться в шахматы, шашки, подкидного дурака или, что им нравилось больше, погонять блестящие металлические шары по обтянутой синим сукном поверхности Севиного бильярда, хоть и небольшого, но имевшего все шесть луз.

Всеволод не столько узнал, сколько догадался, кто перед ним. Валерка, бывший на год моложе, сильно сдал, обрюзг, нарастил живот и даже слегка полысел.

– Приехал к отцу погостить, – ответил Сева другу, пожимая ему руку. – Ты-то как? Институт окончил? Семья есть?

– С первым всё в порядке: тружусь старшим инженером в НИИ. Со вторым пока никак. А у тебя?

– Чуть успешней в каждом направлении. Числюсь в очной аспирантуре, весной должен защищаться. Женат, но киндером пока не обзавёлся.

– Надолго в родные пенаты?

– На две недельки. На время олимпиады. Жену обязали работать с одной из зарубежных делегаций и даже поселили в гостиницу. Вот я решил воспользоваться моментом и исполнить сыновний долг.

– Отлично. Как раз с концом моего отпуска совпадает. Тряхнём стариной?

Валера был страстным велосипедистом. Иногда они уезжали вдвоём в такие дали, что дух захватывало. Однажды укатили к соседней железной дороге. Станция вроде бы так же называется, как соседняя с ними, но платформа совсем другая. Сева сильно испугался, а приятель его успокоил:

– Не волнуйся. Я всё изучил по карте. Отсюда до нас по прямой всего десять километров. С разными поворотами и изгибами, считай, двенадцать. За час доберёмся до дома.

Основательно поплутав, они вернулись через два часа, опоздав к обеду и получив нагоняи от родителей. Но впечатлений осталось на всю жизнь.

– Да у меня и велика нет, – посетовал Всеволод.

– Пустяки. Поедешь на моём. У меня их три: два дорожных и полугоночный.

Условившись на следующий день стартовать ровно в девять, друзья распрощались до утра.

5.

Однако выпало им повидаться раньше.

После обеда, когда отец с мачехой прилегли отдохнуть, Всеволод решил ещё раз заглянуть за соседский забор. Уже на подступах к нему услышал он голоса, один из которых, мужской, показался ему знакомым:

– Извини, Леночка, но на гимнастику достать не удалось. Может быть, съездим вместе в Крылатское?

– На греблю?

– Нет, на велотрек. Посмотреть гит на один километр.

– Что это такое?

Сева подкрался ближе. Так и есть! Юную соседку, на сей раз одетую в майку и шорты, обхаживал его друг Валера.

– Это специальный заезд на время. Все участники по очереди едут три круга.

– Наперегонки?

– Нет, по одному.

– И что же там смотреть: едут и едут.

– Да, но время у всех разное.

– У них разное, а у меня одно: своё и занятое более важными делами, чем глазеть на их мелькание.

В роли ухажёра Валера со стороны смотрелся явно смешно. Всеволод поспешил прийти на помощь.

– Привет, молодёжь! – крикнул он из-за ограды, положив подбородок на заострённую макушку штакетника.

Приятель явно удивился, увидев его. Соседка ещё больше:

– Кто это?

Сева решил пойти ва-банк:

– Леночка, неужели ты меня не узнаёшь? А ведь пятнадцать лет назад мы с тобой дружили.

– Пятнадцать лет назад мне было четыре годика, – тон ответа недвусмысленно давал понять, что такой способ знакомства ей неприятен.

– Правильно. А мне – двенадцать. Я угощал тебя малиной. И ты её с удовольствием уплетала за обе щёки.

– Не помню. (Прозвучало как: «Отвяжись!»)

Валера не выдержал и вмешался:

– Это же Сева, сын Павла Николаевича. Он не был тут пятнадцать лет.

– И где же его носило? – девица задала вопрос в третьем лице, поскольку не знала, как в таких случаях нужно обращаться к человеку: на ты или на вы.

– По берегам пустынных волн. От Крыма до Курил, – ответил сам Всеволод.

– Надеюсь, не на велосипеде.

«А ты язва! – подумал Ильин про себя. – И не очень-то здесь большие шансы, видать, у нашего друга».