Мои псевдореальности

– Кто там? – раздался скрипучий старушечьей голос за дверью.

– Это я, – произнес Ковалев. Он сказал это так, словно, его тут знали в этой долине ветров. Душу в этот момент наполняло странное чувство, подобно тому, когда он вернулся домой ночью после поздней прогулки или гулянки.

– Это ты, тот, который должен был умереть под колесами грузовика и попасть в долину ветров?

– Да, – кратко отвечал парень.

Изегиль открыла Ковалеву дверь, приветливо улыбнулась погибшему под колесами.

– Ну, заходи сынок. Напою тебя чаем, и кренделями.

– Спасибо, бабуся!

– Что же они заставили тебя начать скитаться в чужих мирах?

– Это ты про кого, Изегиль? – поинтересовался Ковалев, не понимая суть вопроса.

– Это я про экспериментаторов, что затеяли эту глобальную игру. Хотя может быть именно за душу выбрали тебя на такую роль, который проектирует свои миры, у которого душа куда глубже, чем у большинства, и ум, и фантазия на грани гениальности.

– Не знаю, бабуся. Не хочу о грустном. Вечный Отец из белого коридора света сказал мне, чтобы я выполнил свою работу до конца…

Потом он посмотрел вверх, и увидел, что у дома нет крыши. Сверху там сияли притягательные звезды.

– А почему крыши нет у вашего дома?

– А это, сынок, специально было сделано для того, что ветра и звезды могли ходить в гости к нам.

Ковалев пожал плечами, особо и не поняв всего происходящего. Изегиль налила ему теплого чаю. Андрей остужал горячий напиток дуновением из уст; спросил у бабушки, а нет ли у нее кофе. Она отвечала, что кофе не варит здесь уже несколько веков. Тогда Андрей начал цедить губами чай, закусывая хрустящими кренделями. Разглядывал хозяйку этого дома, заметил, что она была одета экзотически, какое-то капроновое разноцветное платье в миниатюрных звездах, на голове же повязка, как бывает повязывают, когда зубы лечат люди. Нос у нее был большой, большой и на щеках были бородавки, как бывает у ведьм, живущих в избушках, но глаза у старушки были добрые и выражение лица не отталкивало.

– Давно вы здесь живете, Изегиль? – спросил он ее, после непродолжительного молчания.

– Уже много-много веков. Долина ветров вне времени, здесь время течет по-другому.

– Долина ветров, где находится? На Земле или в параллельном мире, вселенной?

– Эх, Ковалев, долина ветров находится, за пятью мирами, за вертящейся спиралью жизни и уж точно не на земле это. Я даже не знаю, как тебя занесло сюда.

Ковалев улыбнулся, посмотрел вверх и правда, не узнал там знакомых созвездий. Там все было другое.

– Зачем ты лежал на асфальте в луже, пока грузовик тебя задавит, глупый? Молодой же ведь был, – с укором спросила Андрея Изегель. – Жить нужно было, семью заводить и род свой продолжать…

– Что-то заставило меня остановиться, возможно, я испугался просто. Это все из-за дождя! В декабре дождь такая редкость в Сибири. Да и я особо не жалею, что оказался тут, там все было печально и ужасно, никаких перемен в жизни не было. Я везде был обложен был кучами проблем… – Ответил Ковалев, чувствую, что оправдывается перед ней. Ему было немного стыдно за свой поступок. Он не хотел погибнуть бесславно. Андрей вдруг, подумал, как его бездыханное тело лежит сейчас на дороге, что его пытаюсь оживить и тщетно. Где-то там наверное ревет сирена, и либо тело оперируют в морге. Потом Андрей Ковалев подумал о близких. Если бы они только знали в какой удивительный мир Ковалев попал, то может быть не пожалели бы, что он погиб под колесами грузовика.

– Я пойду, погуляю, – сказал Андрей старухе, когда попил чай. Открыл дверь, и вышел на улицу. Там была ночь сияющая звездами и исполненная ветрами говорящие гласом стихий. Высокая трава колыхалась под дыханием ветров. Ветра играли сейчас в какую-то игру со звездами. У них была своя жизнь.

– Хорошо иди прогуляйся, а я же буду вязать дальше, – Изегиль села в кресло у камина, взяла в руки спицы.

– Ветра поиграйте со мной. – Попросил Ковалев ночных шалунов. Бежал среди бескрайних пределов травы излучающих аромат небесной свежести.

– Давай со мной, – говорил один невидимый голос.

– Нет со мной, – пищал другой.

– Пусть он сам решает с кем летать под звездами… – убеждал остальных третий ветер.

Андрей же стоял с закрытыми глазами, тыкал пальцами в пустоту, делая выбор с кем лететь. Ощущал приятное тепло летней ночи, хотя тут всегда было вечное лето.

– Ура, он выбрал меня, – обрадовался кто-то из глубин неба, и Андрей Ковалев увидел прозрачный облик ветра, что был, как полупрозрачный фантомный призрак.

Рывком молодой человек взлетел в пустоту, понесся к небесам, к звездам. Звезды, вдруг, тоже начали лететь вместе с ним. Небосвод превратился в хоровод кружащихся падающих звезд. Звездопад вверху, и он летающий на ветру.

«Тут не так уж и плохо», – подумал Ковалев, входя во вкус этой игры…

Псевдореальность десятая: Калифорния

Долина ветров, как все проходящее в новом эксперименте прекратила существование для Ковалева в определенный миг времени. Псевдореальность оборвалась фантомными воспоминаниями и возвращениями к реальной будничности, лишенной какой-либо фантастики или сказки. Андрей вернулся опять в сибирский город, заснеженный и холодный. На этот раз до самого дня своего рождения Ковалев был одержимым идей стать богатым и знаменитым, за счет того, что толкнуть свои сюжеты в Голливуд (Калифорнию). Андрей думал, что это ключ его решений, если он будет богат и знаменит, то сможет найти и девушку ту, что хочет, почти любая красотка согласилась бы тогда встречаться с ним знаменитым и богатым сценаристом. Потом он смог бы рассчитаться по долгам за родными. Исчезли бы все проблемы. Любовь была бы в его жизни, его новым смыслом существования и бытия в этом мире. Такими иллюзиями Ковалев тешил свое сознание, пока не понял, что тут тоже все безнадежно. Сообщения в голливудские компании были безответными.

В среду, на свой день рождение, приехав домой с работы, Андрей Ковалев обнаружил, что родных еще не было дома. Они, видимо, были еще либо в магазине, либо возвращались с рабочей смены. Включив песню Mylene Farmer California, Андрей Ковалев попытался лежать на диване с закрытыми глазами. Его задача была сейчас одна, отключиться от этой реальности навсегда. Сначала Ковалев просто ворочался на диване, мучаясь от переживаний по поводу личной жизни и просто оттого, что ничего не получалось у него в этой жизни. Потом он почувствовал отключение от действительности, и понял, что достиг желаемого, загнал себя опять в отчаяние. Усилием Ковалев заставил свой мозг сменить реальность, запретив ему больше когда-либо пробуждаться вновь. Не погибнув телом, Андрей фактически теперь сделал так, что его сознание бродило уже в другом месте. Летаргические сны обернулись для него забвеньем, либо пробуждением в условиях неизвестной доселе ему городской агломерации.

Из темноты выступал новый город в огнях. Это был Лос-Анджелес, огромный мегаполис, где дома скребли небо, а стены этих высотных строений сияли плитами света и огня. А Ковалев был здесь обычным прохожим, никто не обращал внимание и не узнавал его. Его не знали в этом городе, ни имени, не узнавали в лицо его личность. Какие-то подкаченные негры играли в волейбол на пляже. Двое белых мужчин в костюмах оживленно дискуссировали, поглядывая на Андрея Ковалева. Рядом еще прошли две вполне привлекательные американки. Молодой человек поразмыслил над тем, что может в этой реальности ему удаться замутить реальную любовь и отыскать себе престижную работу, например, в Голливуде и продать им данный киносценарий за солидные деньги. Тут же в этих интерпретациях псевдореальностей все бывает, как он хочет и мечтает:

– Привет, девчонки, – начал разговор с незнакомками Ковалев на чистом английском.

– Привет, парнище, – ответили они, лукаво смотря на Андрея. Одна была блондинка с большим бюстом груди и шикарной фигурой, другая была черноволосая мулатка, не менее красивая. Слово «Парнище» удивило немного Ковалева, но он продолжил разговор.

– Прогуляемся по городу? Погода восхитительная, – Предложил он им.

– Хорошая идея. А как тебя зовут? Откуда ты? – спросила первая американка. Ковалева поразило открытость их и дружелюбие, а также легкое согласие.

– Меня зовут Андрей, я из России… – потом Ковалев подумал, что это звучит нереалистично, ведь он говорит на чистом английском языке. Да, он знает английский язык, но не настолько хорошо, чтобы общаться с американскими красотками.

– Отлично, Андрей. Я Сарра. А это Камилла, – представились девушки и протянули Ковалеву свои загорелые руки для рукопожатия. Они были похожи на порнозвезд, а может быть в городе ангелов они таковыми и являлись. Под жарким солнцем Лос-Анджелеса наверняка они ни один раз ходили по солнечным пляжам города в поисках лучшей жизни, ища света, тепла и денег, а также капельку любви и секса.

Ковалев пожал им руки, и повел их на пляж, оставив позади пальмовую рощу. Песок приятно щекотал пальцы, на ногах у него были гавайские тапки.

– Андрей, а слышал, что сейчас между Россией и США, словно, новая холодная война началась. Эти санкции, эти конфликты на Украине? – Спросила русского Камилла взирая то в глубокое южное калифорнийское небо, то на очертания высоток Лос-Анджелеса.

– Камилла, конечно, я осведомлен об событиях в мире. Не хочу сейчас говорить о политике. Мир никогда не будет мирно жить, такие крупные державы как Россия, США, ЕС и Китай, всегда будут сталкиваться лбами из-за разных интересов. Наша цель получить любовь и удовольствие… – Андрей Ковалев чуть приобнял одну из девушек.

– О чем тогда поговорим? – задала вопрос Сарра, в ее глазах молодой человек прочитал лишь хитрость и легкую улыбку. Им становилось скучно с ним.

Ковалев подумал и решил рискнуть:

– Я вот думаю, была у меня мечта раньше переспать сразу с двумя очаровательными девушками с блондинкой и брюнеткой… Такой я ненормальный парень. – Улыбаясь, он выдал одну из своих сокровенных своих сексуальных желаний.

– Даже так?! – засмеялись девчонки. Они смеялись так долго, что после это весело одновременно поцеловали его в худоватые щеки, – это можно устроить.

– Устроить? – переспросил Андрей, вглядываясь в вечерний тихий океан. Закат уже умер. Звезды горели ярко в ночном небе. Лос-Анджелес разгорался мириадами огней там за их спинами. А впереди был лишь Тихий океан, набегающий на песчаный берег с постоянной периодичностью.