Не там и не тогда. Когда началась и где закончилась Вторая мировая?

К сожалению, так и повелось с того времени. Сначала все было секретно, а сейчас ни очевидцев почти не осталось, ни мемуаров почти нет.

Почему мы вступили в войну

Не надо думать, будто Советский Союз собирался выиграть гражданскую войну вместо испанцев. Если бы это была просто гражданская война, Советский Союз мог бы ограничиться посылкой советников, как это было в Китае в конце 20-х гг. Тогда там воевали между собой прояпонские, проанглийские и проамериканские группировки генералов, да националистическое южнокитайское правительство тщетно пыталось то силой, то дипломатией объединить страну.

Испанская Республика имела много бойцов, храбрых, но необученных и неорганизованных. А военно-воздушные силы, например, к октябрю насчитывали 1 бомбардировщик и 2 истребителя. Еще до войны западные страны отказывались продавать (даже продавать!) оружие Испанской Республике. Тем не менее, Республика вполне могла справиться с мятежом, и на большей части территории путч был подавлен, хотя в нем принимала участие почти вся армия. Начиналось для фашистов все довольно неудачно, глава мятежа генерал Санхурхо погиб в авиационной катастрофе, силы фашистов были географически разобщены, у них не было выхода к Средиземному морю. Основные их силы были в Марокко, а Гибралтарский пролив был блокирован флотом Республики. Мятеж был на грани краха.

И тут-то вмешались державы Антикоминтерновского пакта. Быстрота реакции мирового фашизма просто поражает. В первые же дни в распоряжении Франко оказалась итало-германская транспортная авиация, и армия мятежников оказалась в Испании.

Наиболее тяжело то, что на протяжении всей испанской войны оперативное и стратегическое превосходство фашистов было очевидным. Очень быстро начались тщательно скоординированные удары по самым болезненным, самым уязвимым точкам Республики. Наступление в Эстремадуре (с севера, с юга и из Португалии) соединило до того разделенные территории фашистов. Занятие Сан-Себастьяна и Ируна отрезало Северный фронт от французской границы, а захват Теруэля едва не разрезал Республику пополам. Ну и само наступление на Мадрид… За все время войны республиканское командование не проводило подобных операций, а фашисты провели их в первые три месяца, действуя весьма разнородными силами. Для полководцев успешное руководство коалиционными войсками – высший пилотаж, и вряд ли таким полководцем был Франко. Здесь просматриваются мозги германского Генерального штаба.

В фашистской армии в начальный период войны собственно испанцев, даже вместе с марокканцами и уголовниками из Иностранного Легиона, было немного – 90 тысяч. А фашистов из других стран воевало: немцев – 50 тысяч (главком полковник Варлимонт), итальянцев – 150 тысяч, 20 тысяч португальцев и т. д. Особенно обнаглев после Мюнхена, они даже форму порой не меняли. И это были уже сколоченные, кадровые части. У итальянцев был боевой опыт Абиссинии, для них и немцев первая мировая закончилась не так уж и давно. Немцы и итальянцы не страдали комплексами по поводу «нейтралитета» и «невмешательства», и сотни тысяч их солдат и офицеров набирались в Испании боевого опыта.

Республиканские отряды и колонны Народной милиции не могли сдержать удар армий фашистского блока. Испанцы не имели тогда единого командования и снабжения, а решения об атаке иногда принимались в частях голосованием.

Но дело-то было не в том, что какое-то очередное законное правительство свергают с иностранной помощью генералы-путчисты. Мало ли таких эпизодов было в истории? На всякий чих не наздравствуешься.

Дело было в том, что советское правительство каким-то чудом узнало, что всему миру рано или поздно придется воевать с фашизмом, хочет этого Запад или не хочет. И в этом случае чем раньше, тем, естественно, лучше. А уж как советское правительство это узнало еще в 1936 г. – до сих пор остается загадкой. Никто не знал, а оно знало. Это качество, кстати, называется «прозорливостью».

Может быть, вы думаете, что я преувеличиваю? А проверить легко. Достаточно почитать газеты осени 1936 г., с репортажами с митингов и собраний трудящихся – и вы тут же наткнетесь на выступления, где говорилось открытым текстом: «сегодня бомбы падают на Мадрид, а завтра упадут на Париж и Лондон!».

Вот поэтому, пока в учебных центрах в Арчене и Альбасете советские инструкторы обучали испанцев и интербригадовцев обращению с советской техникой, советским наводчикам и пилотам пришлось ловить в перекрестия прицелов итальянские «ансальдо», «капрони» и «фиаты», немецкие Т-1, «хейнкели» и «юнкерсы». Но, как говорится, «об этом не сообщалось».

Первый бой, первая рота, первый танкист

Даже знающие люди иногда считают, что там были только советники. Ну да, были и советники. Из 59 Героев Советского Союза за испанскую кампанию (начиная с Указа от 31 декабря 1936 г.) советников было двое: Батов – советник-общевойсковик и Смушкевич – советник-летчик. Остальные – летчики, танкисты, артиллеристы, подводники. 19 из 59 – посмертно. А воевали еще и связисты, зенитчики, разведчики, диверсанты, вообще все специалисты, какие и должны быть в действующей армии. Были и инженеры, организаторы оружейного производства, судостроители, естественно, медики и многие, многие другие. Да и советники… вот цитата из воспоминаний советника: «Увидев, что расчет ближайшего орудия лишился командира и наводчика, я бросился к артиллеристам и помог открыть огонь… несколько танков загорелись… атака врага захлебнулась… разносторонняя подготовка общевойсковых командиров Красной Армии способствовала выполнению самых разнообразных военных обязанностей».

Среди этих «разнообразных военных обязанностей» наиболее известны действия наших танкистов и летчиков. В оборонительных сражениях осени 1936 – зимы 1937 г. советские танковые бригады и батальоны сыграли важную роль. Часто упоминаются оборона Мадрида, бои танкового батальона М. П. Петрова в районе Лас-Росас и Махадаонда, штурм стратегически важной высоты Пингаррон. Поведение советских солдат и офицеров, называвшихся тогда «советниками» или «добровольцами-интернационалистами», служило примером антифашистам. Не редкостью были случаи, когда экипажи подбитых танков шли в бой со снятыми с танков пулеметами. А в ходе сражения на Хараме, по замечанию участника этих боев Р. Я. Малиновского (впоследствии министр обороны, Маршал Советского Союза), «республиканские танки… добились полного господства на поле боя». И в Гвадалахарском встречном сражении 18 марта 1937 г. советская танковая бригада решила его исход.

Время было выиграно. Примерно с апреля 1937 г. в республиканскую армию начали поступать обученные советскими инструкторами испанские экипажи.

Впрочем, оставим. Кому это сейчас интересно? Но запомним дату – 29 октября 1936 г., и имя – Поль Матиссович Арман. В этом бою также участвовал Николай Николаевич Воронов, но были ли его артиллеристы советскими военнослужащими, я не знаю.

Информации о более ранних действиях танкистов и артиллеристов я не нашел.

Командир первой эскадрильи

Листаю рассыпающиеся страницы дальше. Вот газетное сообщение об операции 28 октября 1936 г.: «…правительственные самолеты… сделали наиболее успешную бомбардировку за все время войны. Эскадрилья правительственных самолетов… появилась над аэродромом в Талавере… и сбросила бомбы, которыми разбиты 15 самолетов мятежников».

Кто же составлял экипажи? Вот командир одного из них: «Черноволосый коренастый человек весело назвал свое имя:

– Халиль Экрем! – И тут же расхохотался. Поясняя, добавил по-русски:

– Турок!»

Халиль Экрем, он же командир звена авиашколы в Тамбове Волкан Семенович Горанов, стал в 1936 г. Героем Советского Союза. А звали его по-настоящему Захар Захариев. Много позже он – генерал-полковник, заместитель министра обороны Народной Республики Болгарии. Впрочем, экипаж был интернациональный, русские были в меньшинстве: всего двое, а остальные – этот самый «турок», трое испанцев и автор воспоминаний, украинец Кузьма Терентьевич Деменчук. Один из русских – Иванов – бывший белогвардеец, фамилия, видимо, ненастоящая. Он храбро воевал плечом к плечу с советскими и много позже погиб во Франции, в маки.

Так значит, 28 октября 1936 г.? Да нет, пожалуй. Все-таки экипажи вроде бы смешанные, самолеты – «потез». Командир эскадрильи – испанец Мартин Луна. Ищем дальше.

Первый бой советских истребительных эскадрилий довольно известен, его наблюдали утром 4 ноября над Карабанчелем и мадридцы, и журналисты многих стран. Пилоты наших И-15, впервые в жизни вступив в настоящий, а не учебный, бой, показали «юнкерсам» и «фиатам», «что в квартале появилась новая собака», как говорят американцы. 30 истребителей Пумпура и Рычагова за один день не просто сбили 7 фашистских самолетов, они лишили фашистов господства в воздухе.

Но вот, наконец, и находка. Спасибо К. Т. Деменчуку!

«28 октября совершили свой первый боевой вылет наши скоростные бомбардировщики СБ. Были сформированы три эскадрильи по 9–10 самолетов в каждой, они составили бомбардировочную группу. Ее возглавил А. Е. Златоцветов, начальником штаба стал П. А. Котов. Кроме бомбардировочной были созданы истребительная группа (3 эскадрильи И-15 и 3 – И-16) и впоследствии штурмовая (30 самолетов ССС)… Командир 1-й бомбардировочной эскадрильи – Э. Г. Шахт, швейцарец, революционер, с 22-го года в СССР, выпускник Борисоглебской военно-авиационной школы». Он и возглавил первый боевой вылет 28 октября.

Итак, Эрнест Генрихович Шахт, 28 октября 1936 г. Впрочем, комэск-2, В. С. Хользунов, прибыв в Испанию еще до поступления советской техники, летал на бомбежки фашистов на старом тихоходе «бреге-19». Будучи профессионалом высокого класса, он ходил в гористой местности на предельно малой высоте, наносил удар и исчезал так скрытно, что противник не успевал открыть огонь. И другие наши летчики, начиная с сентября 1936 г., летали на всем, что может летать, вплоть до этажерок времен Первой мировой войны.

С появлением СБ (их называли «Наташами» и «Катюшами») ситуация в небе Испании изменилась. Самолет СБ даже с полной нагрузкой легко уходил от любого истребителя. На боевые вылеты они нередко шли без сопровождения. Когда такой метод в 1940 г. применили английские бомбардировщики «москито», это было названо революционным новшеством в авиационной тактике.

Осенью 1936 г. только на Мадридском фронте из 160 советских пилотов 27 пали в бою.

Вот, собственно, и все, что мне удалось узнать о первом бое наших войск с фашистами. 28 октября 1936 г. – первый боевой вылет авиации (эскадрилья СБ, командир – майор (?) Э. Г.

Шахт), а 29-го – первое столкновение с фашистами на земле (танковая рота Т-26, командир – капитан П. М. Арман).

Может быть, решение о вводе в действие советских войск было секретным? Оказывается, ничуть не бывало. 23 октября 1936 г. советское правительство обнародовало официальное заявление, в котором черным по белому было сказано, что в условиях германо-итальянской агрессии в Испании Советский Союз не будет придерживаться нейтралитета. Что значит во время войны не придерживаться нейтралитета? Это значит вступить в войну.

Итак, 23 октября, 28-е и 29-е. Конечно, эти дни несравнимы с 22 июня и 9 мая, которые затмили все даты российской истории, но помнить их тоже надо!

А потом была война. В Испании воевали все виды и рода войск, только пехота была представлена главным образом офицерами-советниками. Наименее известна, но наиболее важна была роль наших офицеров в планировании и проведении большинства операций.

Второй фронт

А с осени 1937 г. наши войска вступили в войну и с Японией, третьей державой «Пакта», в Китае. Там действовали главным образом авиация и общевойсковые командиры в качестве советников, а также штабные операторы, но не только они.

Трудность была в том, что нормального транспортного сообщения с Китаем, ни морского, ни железнодорожного, не было – ведь Северный Китай под названием Манчжоу-Го тогда принадлежал Японии. Как, кстати, и вся Корея, и китайская провинция Тайвань, и ныне российские Курилы и Южный Сахалин – империя была немаленькая.

Через Синьцзян от Турксиба была проложена автомобильная трасса длиной более 3 тыс. километров, ее обслуживало свыше 5 тыс. грузовиков ЗИС-5, а на советской территории свыше 5,5 тыс. железнодорожных вагонов. Для срочных грузов действовала авиалиния, обслуживаемая самолетами ТБ-3.

В Китай было переправлено, по неполным данным, до сотни танков (каким образом, непонятно, не своим же ходом), 1250 новейших самолетов, более 1400 артсистем, десятки тысяч пулеметов и стрелкового оружия и т. д.

Впрочем, существовал и морской маршрут, через порты Южного Китая, Гонконг, Рангун и Хайфон (тогда французский). Но каких-либо упоминаний о нем в мемуарной литературе я просто не нашел.

Все это сразу шло в бой. Например, эскадрилья В. Курдюмова. Совершив опаснейший перелет через высокогорные пустыни (сам В. Курдюмов при этом погиб), семерка И-16 в день прибытия в Нанкин (21 ноября 1937 г.) сбила над аэродромом истребитель и два бомбардировщика. А эскадрильи бомбардировщиков СБ Кидалинского и Мачина на следующий день разбомбили шанхайский аэродром и японские суда на рейде. Они открыли счет уничтоженным японским боевым кораблям, утопив, в том числе, первый за Вторую мировую войну японский крейсер.

Почти четырехлетняя война в Китае изобиловала событиями, но наиболее известны действия летчиков. Кстати, в истории нашей авиации не так уж много операций, подобных рейду бомбардировочной группы Ф. П. Полынина на Тайвань 23 февраля 1938 г. или потоплению бомбардировочной группой Т. Т. Хрюкина зимой 1938–1939 гг. японского авианосца (10 тыс. т).

Уважаемые читатели! Многие ли из вас вообще слышали, что наши летчики когда-либо потопили крейсер или авианосец? Сразу хочу отметить, что потопление именно авианосца не подтверждается сейчас другими сторонами, но, похоже, рациональное зерно в этой истории есть – то есть наши летчики действительно в июне 1938 г. охотились за японским авианосцем.

В Китае действовали также военные специалисты из других родов войск – танкисты, артиллеристы, инженеры. Цифр я не имею, опираюсь на свидетельства типа:

«Обстановка быстро накалялась. Оттуда уже начали прибывать в Ланчжоу раненые советские добровольцы, преимущественно летчики»

Эта фраза – из воспоминаний летчика Д. А. Кудымова о сражении в Трехградье 29 апреля 1938 г., в день рождения японского императора.

Сейчас история этой войны практически недоступна читателю.

Третий фронт