В поисках тайн

Эундор оглядев девушек, понял, что от ответа уйти не получится. Вернувшись вновь на свой занятый стул, в ответ отец кивнул головой.

– Папа…, – прикрыв лицо рукой, не ожидая, что он скажет такое.

– А вы молодец, – похвально сказала Элен. – Кто бы мог подумать.

– Лума, брось. Ты должна наоборот радоваться, – мягко объяснялся Эундор. – Возможно, в скором времени она станет для тебя матерью.

– Да это же чудесно! – с восхищением отреагировала Элен. – Лума, ты, что не рада? У твоего отца складывается полноценная семейная жизнь. Что ему, до конца дней одному в лесу жить?

Убрав руку от лица, девушка взглянула на ожидающего реакцию отца.

То, что Эндор теперь будет не один, имело множество плюсов. Когда отец заводил разговоры, касательно ее женихов, девушка отвечала ему тем же вопросом, почему у него нету дамы сердца. Он хитрым образом умудрялся уйти от темы и занять себя мыслями о другом. Девушка на выходах в город вместе с Эундором, изредка пихала отца в бок и кивала головой в сторону приятной женской особы. Отец реагировал скептически. То хмурился, кривился, и вовсе не смотрел в ту сторону. В целом, поиск невесты для отца, было так же проблематично, как и для Эундора поиск жениха для нее. Со временем это стало надоедать, и такие поиски утратили интерес.

На этом фоне Лума вышла из-за стола и направилась к отцу. Приблизившись и склонившись к нему, она нежно его приобняла. В ответ отец обнял ее сильнее. Элен только со стороны наблюдала за этой ценой сложив вместе руки и боясь издать лишнего шума, чтобы не нарушать момент. Дочь заглянула в радостные глаза.

– Если ты ожидаешь, когда я тебе скажу, что я за, то еще до моего ухода я отвечу тебе. Я полностью согласна с твоим выбором. Я считаю, что мисс Кэрол станет для тебя отличной супругой. Ну, а для меня хорошей матерью.

***

Подготовка заняла слишком много сил и времени, чем рассчитывалось. Оказалось, что простого документа о зачислении в отряд оказалось мало. Для маскировки, Луму необходимо было выдать за записавшегося добровольца, чтобы не было подозрений. Из-за объявленного военного положения контроль на границах города был усилен. Проверялись все, включая женщин и детей с целью и причиной прибытия.

В план Эундора по этому поводу пришлось внести некоторые изменения и поведать еще пару людей о замысле. Все конечно пообещали, что сохранят тайну и посодействуют, чем смогут. Элен, как любящая ходит в библиотеку за книгами рецептов, должна была найти карты местности и выбрать оптимальный маршрут, после того как Лума доберется до форта. Горн, как имеющий толк в таких делах, как о подготовке, должен был собрать снаряжение. Эундору оставалось добыть оставшуюся информацию и еще пару нужных документов. К счастью в совете было несколько знакомых чиновников, которые прекрасно ладили с ним, и всегда были не прочь пропустить по кружечке, чего-нибудь крепкого в его компании. За Лумой оставалось только за два дня усвоить навыки, которым обучил отец и закончить обучение.

Сложным этапом оставалось, чтобы Луму приняли за солдата. Для этого ей с отцом пришлось ввести в курс дела кузнеца, мужа миссис Кэрэн. В кузнице пришлось провести немало времени, чтобы изготовить и надеть на девушку доспехи, так, чтобы в них она больше походила на парня. Ради такой помощи пришлось отложить все прочие заказы.

Проведя в кузнице весь остаток дня, девушку получилось снарядить. Рыцарская броня из легкого сплава не сковывала движения. Объемный шлем был сделан так, чтобы голова ни получила, ни каких ушибов и в нем можно было прятать волосы в пучке. Приделанное к шлему забрало помогало скрыть лицо. Толстые кожаные перчатки скрывали ее тонкие женские руки. Но не препятствовало крепко сжимать меч.

В такой полной комплектации ее ничем ни отличить от обычного солдата.

Подготовка завершена и теперь оставалось самое сложное, выбраться за город и добраться до форта.

На следующий день, как и планировалось, гарнизон должен был собраться на площади перед главными воротами города. На городской башне било одиннадцать часов. Через час, ровно в полдень гарнизон поддержки отправится в дорогу опасную тем, что в пути есть вероятность встретить силы противника. На площади помимо регулярной армии здесь собрались и добровольцы, записавшиеся по желанию. Молодые люди, которые только поступили на службу и никогда не державшие в руках оружие, чувствовали тревогу и волновались. Это было видно по их лицам. Отличить, кому уже не в первой, бывавших в похожих походах, совершенно не сложно. Острый взгляд, спокойствие на лице и невозмутимость. Вот они три основные отличительные черты настоящего солдата. Кроме солдат и добровольцев на площади собрались горожане. Некоторые просто пришли посмотреть на мощь их города, и проводить своих героев. Другие попрощаться с близкими и пожелать им удачи. Вокруг стоял городской шум собравшихся людей. Совершенно, как на праздниках, что устраивали здесь с различной музыкой, торговыми ларьками и сыпавшегося на головы праздничного конфетти. Но в этот раз нет ни музыки, ни конфетти, а вместо ларьков битком нагруженные повозки с оружием и припасами.

Лума уже экипированная в доспехи тоже была здесь. Провожать ее пришли все, Элен со слезами на глазах не хотела прощаться, Горн успокаивал подругу и говорил, что все будет хорошо. И Эундор, благодаря кому все получилось осуществить.

– Я горжусь тобой, что ты смогла на такое пойти, – произнес в пол голоса Эундор, чтобы не вызывать подозрения.

– Если бы не ты, ни чего такого бы не было. Спасибо тебе, – через закрытое забрало шлема, прозвучал голос Лумы.

– Я надеюсь, ты хоть не забыла свою роль?

– Смеешься? Сам полночи меня заставлял, как стих учить, – прозвучала удивленная интонация в шлеме. – Я твой племянник от двоюродной сестры, о которой ты мало чего помнил и поэтому про нее никому не рассказывал. По моему собственному желанию я попросил тебя записать меня в отряд. По той причине, что я чувствовал себя не комфортно в домашних делах. Жаждал свободы, и хотел учиться военному ремеслу.

– Молодец, садись, пять, – кивнул отец.

– Может, все-таки передумаешь, – умоляющи, попросила Элен, вытирая слезы на глазах платком.

– Я же уже тебе говорила, что обратной дороги у меня нет.

– Элен и в самом деле, ты должна гордиться такой подругой, – Эундор похлопал по плечу расстроившуюся подругу. – Где тебе такую еще найти?

– Вот именно. А если случится что? То где я такую найду? – вновь впадая в истерику.

Горн стоящий рядом с Элен обнял ее, чтобы успокоить.

– Пап, мог бы и помолчать.

– А что я такого сказал? – удивленно посмотрел на дочь.

В этот момент в глазах отца мелькнула готовность, и он выпрямился в полный рост. Раздались тяжелые шаги, выделяющиеся среди общего шума. Горн незаметно кивнул Луме и что-то шепнул Элен на ухо от чего она, быстро успокоившись, повернулась лицом и принялась быстро вытирать слезы. Лума набрав в грудь воздуха, приготовилась. Сердце билось так громко, что она слышала отбивающий стук даже в доспехах.

– Ну, что молодежь грустим? – тяжелым басом послышалось из-за спины.

В этот момент сердце девушки забилось еще более быстрым тактом. На ее правое плечо легла крупная тяжелая рука, от чего ее слегка наклонило в эту сторону. Но набрав сил, она снова выпрямилась прямо. Послышалось одобряющее хмыканье, и рука слезла с плеча.

– Так это и есть наш доброволец, про которого ты рассказывал?

– Так точно, – с улыбкой произнес Эундор. – Племяш, поприветствуй своего командира.

Повернувшись, девушка уставилась взглядом в нагрудные доспехи. Генерал Картос ростом оказался, чем она его себе представляла. Он оказался даже выше Эундора. Приподняв голову, девушке удалось его рассмотреть через забрало, закрывающее ее лицо. В полтора раза выше Лумы на нее глядели голубые глаза, пережившие свое время. В них отражались времена многих битв и сражений, боли и терпения. Но в тоже время в них ощущалось спокойствие и уверенность. Именно это чувство и успокоило Луму и ей от этого стало намного легче. Длинные седые волосы были связаны в косу. Широкое лицо было покрыто шрамами, а на губах все равно висела радостная улыбка.

– Ну что солдат, готов нести службу?

Не ответив, девушка просто кивнула головой.

– А чего мы такие молчаливые? – снова задал вопрос командир, прищурив взгляд.

– Простите его, он у меня немного молчаливый, – спас положение отец от неловкой паузы.

Генерал, оглядев бойца подозрительным взглядом вновь улыбнулся, как ни в чём не бывало.

– Ну, это не страшно, главное, чтобы умел держать оружие в руках. А кричать в нападении у нас каждый может.

Вся компания, чтобы не подавать вида засмеялась, оценив юмор командира.

На часах за время, что они проговорили, уже начали пробивать полдень. Генерал, взглянув на башню, удивился, как быстро пролетело время.

– Пора, – произнеся это так, давая понять, что времени попрощаться осталось всего на минуту.

Похлопав снова Луму по плечу, он отправился к основному гарнизону, выкрикивая команду на построение. Лума повернувшись к провожающим, оглядела друзей и отца.

– Мне пора, – взглянув на родных в последний раз.

За спиной уже раздавались спешащие шаги солдат, занимающих свое место в построении. Только когда уже Лума собиралась занять свое место, ее остановил отец, схватив ее за кисть. Обернувшись на него, Эундор держал в руках, какой-то амулет, подвешенный к веревочке. Амулет представлял собой фигуру, с изображением, походящую на подкову и украшенную по всему узору пятью цветными камнями разных форм. Эундор нежно раскрыв ладонь девушки, переложил амулет из своей руки в ее ладонь. Закрывая руку ее пальцами, он взглянул в ее глаза сквозь забрало, удерживая слезы:

– Этот амулет был на твоей матери, когда ее хоронили.

– А что он делает у тебя? – удивленно спросила Лума. – И почему он все это время был у тебя?