Бродяга

Глава 1

Сильный удар бросил моё слабое тело вперёд, но верёвки, которые растягивали меня между деревянными столбами, не дали упасть. Тут же последовал ещё один удар, такой же сильный, только палач, а бил меня именно он, почему-то ударил не по свежей ране, как часто делал, а рядом, чтобы не доставлять лишних мучений. Надо же, у меня к этому человеку даже появилось что-то вроде благодарности.

– Достаточно! – Услышал я голос барона после очередного удара.

За всё время я не издал ни звука, закусив губу до крови, чтобы не радовать этих людей своими воплями, и точно не собирался просить милости у экзекуторов. После команды меня отвязали от столбов, с трудом смог самостоятельно спуститься с помоста.

– Поблагодари господина барона за проявленную милость, – шепнул мне староста. Ага, сейчас, пусть лучше сдохнет в мучениях, тварь высокородная.

Вокруг помоста, на котором меня пороли, стояла безмолвная толпа, в которой перемешались простые люди, стражники и жители города. Если стражники пришли просто поглазеть, то остальных согнали специально, чтобы все могли узреть, что бывает с теми, кто идёт против воли дворянина. Видимо, моё поведение сильно удивило окружающих, поэтому толпа молчала, а когда я приблизился, всё так же молча расступилась.

Барон тоже заткнулся, похоже, он был удивлён не меньше остальных. И даже не знаю, чем больше: моим молчанием во время порки или моей наглостью. Я ждал, что меня остановят и снова потащат на этот помост, чтобы пороть дальше, но никто не остановил, что радовало.

***

Попал я в этот мир всего три года назад, хотя никогда не верил в переселение душ, а о существовании Бога вообще никогда не задумывался. Считал, что после смерти всё заканчивается, человек просто перестаёт существовать. В моём мире меня сбила машина, сам виноват, нечего перебегать дорогу в неположенном месте, а ведь до перехода была всего пара сотен метров. Даже немного переживал из-за того, что неизвестного мне водителя могут наказать за мой глупый поступок.

Ничего особо примечательного в моей жизни не было, такой же, как и все. Единственное, что довелось повоевать во вторую чеченскую кампанию и на этом, пожалуй, всё, три года служил по контракту. Меня считали очень везучим человеком, два раза попадал в засаду, много раз участвовал в боях – и ни царапины. Разве только эта война сказалась на моём психологическом здоровье. После возвращения домой едва не спился, друзья вовремя оказали помощь, был уже на грани.

Трудно было найти себя после войны, хотел пойти в милицию, но не взяли. Довелось поработать и грузчиком, и охранником в клубе, всё же габариты мои были внушительные. Только иногда всё же уходил в запой, что дико не нравилось начальству. Один раз ещё могли закрыть на это глаза, но после повторных загулов, как правило, увольняли. Кому нужен такой работник, который может запросто не прийти.

Всё изменилось, когда я женился, правда, прожить долгую и счастливую жизнь не довелось. Беременная жена попала в аварию, я потерял и её, и ребёнка, а дальше снова запой. Наверное, так бы и подох в какой-нибудь канаве, но помог сослуживец, который определил в клинику, где меня быстро поставили на ноги, но надолго ли. Возраст уже немаленький – сорок два года, жить, по сути, незачем, семьи нет, мог снова запросто сорваться, да только не успел, машина сбила.

Очутился я в теле молодого худощавого мальчишки тринадцати лет от роду, который умирал от неизвестной болезни. Сначала даже подумал, что головой повредился, вот и мерещится теперь всякое. Время шло, болезнь понемногу отступала, моя новая мать постоянно поила меня каким-то горьким отваром. Наверное, он помогал, по крайней мере, через месяц температура уже не поднималась, но слабость никуда не ушла. Да и куда ей деться, когда я, если верить словам окружающих, три месяца провалялся в горячке. Разговаривали люди не на русском языке, это стало понятно сразу, как и то, что я понимаю, о чём они ведут беседу.

Зато было время разобраться со всем случившимся, ну и построить подходящую модель поведения, так сказать, вжиться в роль. Наверняка поведение мальчишки станет отличаться от привычного, но ведь я чуть не умер, можно было всё списывать именно на это. Сначала у меня возникла мысль, что попал в прошлое, а что язык незнакомый, так мало ли народов живёт в России. Просто в разговоре своих новых родителей я часто слышал о каком-то бароне, которому мой отец задолжал крупную сумму денег, и всё из-за меня. Услуги целителя стоили дорого, как и лекарства, чтобы поставить на ноги старшего сына. Мои родители продали дом и превратились из когда-то вполне зажиточных людей в нищих.

Мой отец служил в армии, был следопытом, а после отставки женился и стал охотником. Мать с гордостью рассказывала, что лучше него никто не мог выслеживать дичь. Они легко приняли тот факт, что я частично потерял память, поэтому всегда старались ввести меня в курс дела. Также у меня появилось два младших брата, вот с ними мне было намного легче. Довольно болтливые ребята, из них можно было вытянуть любую информацию.

Звали меня Тобиас, причём эта информация всплыла в моём сознании как-то сама по себе, даже не пришлось об этом думать и каким-то образом напрягать память. Заболел лихорадкой, но какой-то очень опасной её разновидностью. Тут многие ею болели, но больше в детстве, а болезнь отступала довольно быстро, по крайней мере, у маленьких детей. Им запросто мог помочь простой травник, а вот с подростком всё было намного сложнее. Большая часть заболевших, если вовремя не оказать помощь, просто умирали. Наверное, парень умер, а я в этот момент как-то оказался в его теле. Не знаю, как такое могло произойти, может быть, переселение душ всё же существует, однако это не объясняет мою сохранившуюся память. Как-то сомнительно, что все такие переселенцы сохраняют свою память о прошлой жизни, иначе слух об этом рано или поздно разошёлся бы по всему миру. Вскоре я перестал ломать голову над этой проблемой, жив – и хорошо, да ещё и молод, а болезнь начала отступать.

Отец убеждал, что сможет быстро выплатить огромный долг барону, даже несмотря на то, что деньги ему выделили под большие проценты. Только на этом проблемы семьи не закончились. Несчастье случилось в тот день, когда я впервые встал и вышел во двор. Правда, быстро закружилась голова, и я присел на скамейку, ноги дрожали от перенапряжения. Вестником скорби стал староста нашей деревни, который сообщил хлопочущей около меня матери, что отца в лесу растерзал какой-то зверь. Туда уже отправилась дружина барона, но люди в деревне от такой новости как-то сильно возбудились, некоторые даже стали загонять детей в дома.

О том, что тут водятся очень опасные звери, я уже знал, но не думал, что они запросто могут напасть на поселение, тем более днём, однако, судя по реакции окружающих, такое могло произойти. Мать сразу же куда-то умчалась, а когда вернулась, то как будто постарела сразу на десяток лет, из неё будто выдернули стержень. Наверное, она бы сошла с ума, если бы не её маленькие дети. Всё же забота о нас давала ей сил пережить случившееся.

Через три дня после смерти моего нового отца пришлось снова переезжать, на этот раз в какую-то землянку. Хорошо, что помогли соседи, сочувствующие вдове, и быстро нашлись покупатели на такой не самый комфортный дом, в котором мы жили. Вырученные за продажу дома деньги пришлось тут же отдать, чтобы не рос долг. Только это было лишь временным решением проблем, о чём мне и рассказала мать. Наша семья должна барону полтора золотых, по местным меркам огромные деньги. Некоторые крестьяне за всю свою жизнь не могли накопить такую сумму или вообще никогда золотой в глаза не видели.

Наверное, тут надо рассказать о финансовой системе этого мира. В ходу была медь, серебро и золото. Одна серебряная монета – это сто медных, ну а один золотой – это уже сто серебряных, всё очень просто. Мой отец, замечу, как отличный охотник и следопыт в месяц мог заработать около десятка серебряных монет. Это при очень большой удаче, обычно зарабатывал меньше. За двадцать серебряных монет в деревне можно было купить дом, поэтому раньше наша семья считалась богатой. Само собой, налоги тоже платили, ведь мы жили на земле местного барона. В общем, ситуация была так себе, нужно было каким-то образом оплачивать возникший долг, а я даже на ногах толком стоять не могу, ветром шатает. Конечно, у моей семьи раньше были некоторые сбережения, но всё потратили на моё лечение.

Я как-то легко принял, что у меня появилась новая семья, возможно, сказывалась память предыдущего владельца. Когда мне сообщили о гибели отца, по сути, чужого мне человека, то горевал вместе со всеми, удивляясь, что хотелось даже поплакать, но сдержался. Сейчас я чувствовал ответственность за этих людей. Нужно было где-то найти деньги хотя бы на погашение процентов раз в месяц, в противном случае нас ждала долговая яма, а потом и рабский ошейник.

Этот мир очень жесток, в нём имелись аристократы, свободные люди и рабы, по крайней мере, в этом королевстве. Мы пока были свободными, но если не удастся раздобыть денег, то наша свобода закончится. На разные шахты, а эти места самые трудные для рабов, нас точно не отправят, слишком слабые. А мои братья семи и восьми лет даже кирку поднять не смогут, мама тоже щупленькая. Скорее всего, будем обрабатывать земли какому-нибудь землевладельцу, которому будет наплевать на наш возраст, как и на то, голодные мы или нет. Тут даже крестьянам тяжело, часть урожая приходилось отдавать своему господину, что уж про рабов говорить, их даже за людей не считали.

Вроде бы прибыл сюда из другого более развитого мира, а ничего хорошего придумать не мог, не хватало на это мозгов. Даже если и придумаю, то на реализацию любого плана требуются время и деньги, а у нас нет ни первого, ни второго, но становиться рабом очень не хотелось. Видно Катарина, так звали мою мать, уже смирилась с нашей горькой участью, она часто плакала по ночам или сидела около нас. Наверное, опасалась, что с детьми её разделят, ведь могли же продать разным хозяевам и вряд ли получится встретиться когда-то ещё. Теоретически раб мог себя выкупить, да только где раб возьмёт на это деньги и, как мне кажется, деньги немалые.

Катарина была неплохой швеёй, к ней часто приходили деревенские. Но заработать большие деньги она не могла при всём своём желании, да и откуда у крестьян серьёзные деньги, сами живут небогато. В общем, требовалось как можно быстрее подниматься на ноги и что-то придумывать, хотя бы чтобы была возможность сытно питаться. Даже когда отец был жив, мы не ели досыта, у всех нас растущие организмы, а сейчас всё стало совсем плохо. Благо, что некоторые крестьяне за услуги матери расплачивались едой.

Несмотря на сильную усталость, я всё же нашёл в себе силы подняться, времени мало, требовалось начинать зарабатывать. У меня появилась одна идея, которая могла хоть как-то изменить сложившуюся ситуацию. Дело в том, что рядом с деревней текла река, а на ней я почему-то не увидел рыбаков, вообще ни одного, разве что ходили торговые суда. Была мысль, что местный барон запрещает это делать, но такого запрета не было, об этом я смог быстро узнать. Братишки даже смеялись, когда я такое предположил. Как узнал позже, рыбу тут били деревянными острогами или же огораживали большой участок мели и загоняли туда рыбу. В общем, способ так себе, особенно если учесть, что река глубокая и отмелей в ней мало. Зато рыбы точно хватало, в этом я смог убедиться. Что такое простая удочка, местные вообще не знали, хотя о ловле сетями им было известно. Правда, эти сети стоили немало и не были широко известны. Катарина с трудом об этом вспомнила, отец что-то давно рассказывал. В общем, я решил попробовать порыбачить, чтобы хоть как-то разнообразить наш рацион питания, а может, даже получится что-то продать.

За зверей в лесу барон взимал плату, а вот на рыбу никакого налога не было, чем я и решил воспользоваться. Все реки вроде как принадлежали королю, поэтому никто из аристократов не мог заставлять крестьян платить налоги за пользование благами реки.

– Ты куда это собрался? – Встревожилась мама, когда я вышел из землянки и собрался идти в деревню. – Ещё совсем слабый.

Наша землянка находилась за территорией деревни почти у самого леса, мы даже не находились под защитой стен поселения. Это было опасно, про лесных хищников ходили страшные слухи. Перед сном приходилось баррикадировать дверь, чтобы не пожаловали ночные гости, даже днём приходилось быть настороже.

– К кузнецу нашему схожу, – вздохнул я.

– Зачем? – Уточнила мама.

– Ну, у них с отцом вроде были неплохие отношения, вдруг поможет, – сказал я.

– Не поможет, сынок, – вздохнула мать, вставая. – Он и так один раз помог деньгами. Дал просто так, безвозмездно, а у него своя семья большая.

– Я не собираюсь просить деньги, – пожал я плечами. – Ладно, потом сама всё увидишь, пойду.

– Подожди, – снова остановила меня мать, а после посмотрела на двух играющих детей. – Проводите брата!

Тук и Лестор пошли вместе со мной, точнее побежали впереди, когда я отказался от их помощи. Совсем мелкие и худые, едва ветром не сдувает, куда им меня тащить, к тому же маленькие ростом. Больше мешать будут, чем помогать.

Деревня представляла собой довольно жалкое зрелище. Из трёх десятков домов только три выглядели прилично: наш бывший дом, дом старосты и кузнеца. Они были поставлены из нормальных стволов, а вот остальные дома делали из всего, что под руку попадётся. Вроде бы и лес рядом, но видно у местных жителей просто не было времени поставить себе нормальные дома, вряд ли местный барон запрещал рубить деревья.

Не все жители сочувствовали нашему горю. Конечно, большая часть встреченных людей смотрели с жалостью, но хватало и злорадных взглядов. Как мне кажется, сказывалась откровенная зависть, всё же раньше мы по местным меркам жили очень хорошо, даже богато и за короткое время скатились в откровенную нищету. Окна в домах из-за нападения всё тех же хищников походили больше на бойницы. Видно частокол не всех спасал, хотя я ещё ни разу не слышал о том, чтобы нападало зверьё, а ведь мы находились за территорией деревни. Тем не менее, лесные обитатели нами пока не заинтересовались. Почти все маленькие дети бегали босиком, детишек тут хватало, моего возраста почти не было, все в полях при деле. Впрочем, скоро должны начать возвращаться, вечер на носу.

Мы не отличались от местных, если смотреть по одежде. Мои братья тоже бегают босиком, хотя у них имеется обувь, об этом я знал наверняка, только теперь приходилось беречь одежду. Я этого не понимал, они ведь быстро растут, а значит, скоро их обувь станет им мала, тогда её нужно будет или продать, или на что-нибудь обменять, скорее второе. Мне же никто не запрещал надевать кожаные сапоги, видно считалось, что в своём возрасте я не испорчу обувь, а может, считалось неприличным взрослому парню, к которым я уже относился, ходить босиком.

Мне повезло, кузнец был на месте, он как раз закончил какую-то работу и прибирался в кузнице. Увидев меня, он обрадовался, что было хорошим знаком.

– Тобиас! – Воскликнул мужчина. – Гляжу, идёшь на поправку!

– Иду, – сказал я и буквально рухнул на скамью. – Жаль, что не получается быстро восстановиться.

– Да, – вздохнул кузнец. – Тяжело без отца-то?

– Хвастаться нечем, – нахмурился я, а сам кузнец немного смутился. Видно понял, какую глупость сморозил.

– Ты просто так ко мне или по делу? – Тут же перевёл тему разговора кузнец.

– По делу. Просьба у меня к вам будет, нужно кое-что сделать, и кроме вас мне с этим никто не поможет, – не стал ходить я вокруг да около. – Нужно кое-что отковать, только с деньгами у нас пока проблемы, потом при случае отдам за работу и материалы.

– Да чего там, – махнул могучей дланью кузнец, – сочтёмся, всё ж не чужие. Чего тебе нужно?

Я подобрал палочку и начал рисовать прямо на земле то, что мне нужно выковать. Кузнец долго хмурился и чесал затылок, особенно когда я ему сказал, какой у этих крючков должен быть размер и что они не должны разгибаться. Само собой, он меня спросил, зачем мне вообще понадобилась такая ерунда. Скрывать не стал, хотя в подробности не вдавался.

– Завтра утром приходи, – наконец-то согласился он мне помочь. – Авось что-то получится.

К моему удивлению, откладывать это дело он не стал, сразу же принялся за работу. Сомневался я, что у кузнеца получится сделать хоть что-то похожее на известные мне крючки, но если рыба тут непуганая, то была возможность её поймать, другого выбора у меня не было, на большее просто негде взять денег. Пока шёл домой, подобрал несколько гусиных перьев возле двора, в котором держали гусей, а вот на реку их не отпускали, большие птицы запросто могли стать кормом для хищных рыб. Их выпускали в небольшое озерцо метрах в пятидесяти от деревни.

Можно было попробовать связать морду из прутьев и ловить рыбу таким образом, да только я не умел её вязать. Мама могла сплести морду, у неё получается делать корзинки и с этим она бы точно справилась. Беда в том, что в мой замысел она не поверила и сразу же заявила, что нет времени заниматься подобной ерундой. Женщину можно понять, скоро платить долг, а я пристал со своими задумками. Ничего, постараюсь всё сам сделать, нужно только уговорить, чтобы рассказала, как правильно сплетать прутья между собой. Потом братьев озадачу, быстро нужные натаскают. Правда, придётся идти в лес вместе с ними, одних нельзя отпускать, ещё заблудятся.

Я пошёл к кузнецу, как только выглянуло солнце. Тут все вставали с рассветом, а ложились, когда начинало темнеть. Мы тем более теперь бодрствовали только при свете дня, свечи стоят денег, а нам требовалось экономить на всём, вот и ложились, как только солнце заходило за горизонт. Я как-то наплевательски относился к хищным зверям, а вот мои родные вздрагивали от каждого шороха, всё им за дверью звери чудились.

К моему приходу кузнец смог сделать только два крючка, а и их вид был весьма впечатляющим. Слабо верилось, что на подобные позарится хоть какая-то рыба, но выбора у меня не было. Я взял изделия и поблагодарил за помощь. Червей мы с братьями накопали ещё вечером, пришлось взять для них глиняный горшок, за который я потом получил от матери по шее, с трудом удалось отбить имущество. А когда я потерял равновесие и чуть не упал, мать быстро сменила гнев на милость.

Катарина по-прежнему не верила в мой гений, так и заявила, что рыба не станет есть моих червей, так как эти черви в воде не водятся, а обитают в земле. В ответ на это я сказал, что мы тоже в лесу не живём, тем не менее, хищники с удовольствием приходят в деревню и могут даже забраться в дом. В общем, настоял на своём. Будь я здоровым, мне бы нашли другую работу, а так мать лишь махнула рукой.

Братья отправились со мной. На их лицах имелись сомнения в моём успехе, но они всё же надеялись, что я поймаю рыбу и будет возможность хорошенько поесть. Место для рыбалки присмотрел заранее, прикармливать не стал, меня бы кто прикормил. То и дело раздавались всплески, рыба в реке имелась и её было много. Оставалось надеяться, что крючки, как и выпрошенная у матери крепкая нить, достойно выдержат испытание. Вздохнув и мысленно перекрестившись, я сделал первый заброс.

Глава 2

Тук и Лестор хоть и надеялись на то, что я смогу поймать рыбу, но по всей видимости пришли сюда только из-за того, что дома не хотели сидеть. Поклёвку долго ждать не пришлось, поплавок из гусиного пера всего несколько секунд стоял недвижимым, а потом резко ушёл под воду. На ветке, которая мне заменяла удочку, появилась приятная тяжесть, даже не думал, что так обрадуюсь, что рыба клюнула.

Это явно был хищник, чем-то очень напоминающий щуку, только плавники острые. Как он нить ими не перерезал, ума не приложу. Ядовитой рыбы, по словам матери в этом водоёме не водилось, так что смело бросил свой улов в корзину, захваченную с собой. Неплохой трофей, килограмма на полтора. Второй себя тоже не заставил ждать, как и третий. Вскоре корзина была полной, младшие братья тут же потащили её домой. Правда, не обошлось без потерь, одна из рыбин всё же смогла оборвать нить и уйти вместе с крючком, пришлось второй завязывать, что не сильно радовало, больше же у меня нет.

Вскоре хищная рыба перестала клевать, думал уже идти домой, но тут поклёвка снова началась. На этот раз поймал карася, крупного, может в этом мире он по-другому называется, но один в один как наши караси, которых я за свою жизнь много переловил. Видно Катарина впечатлилась моими успехами, даже отложила все дела и понаблюдала за успехами.

– Попробую на рынке в городе часть рыбы продать, – заявила женщина. – Лошадь попрошу.

Она почти бегом направилась к деревне. Моей помощи её не требовалось, сама справилась, помог только с погрузкой, всё же улов был неплохой. Как будут покупать рыбу и сколько за неё можно выручить, я не знал, но женщина неглупая, надеюсь, разберётся и получится к нужному сроку собрать хотя бы небольшую сумму. Хотелось как можно быстрее полностью рассчитаться с долгами.

Детям я строго-настрого запретил болтать о наших успехах. Да, может и как эгоист поступаю, всё же тут люди недоедали, так что речная рыба могла здорово местным жителям помочь. Беда в том, что если все потащат рыбу на рынок, то цена упадёт, а нам это не нужно. Хотя, понятно, что долго в тайне такое держать не получится.

Я взял несколько рыбин и снова направился к кузнецу, просить сделать крючки. Второй тоже едва не потерял, нитка оборвалась на самом берегу, так что удалось схватить рыбу и спасти свой крючок. Вообще, нужно не рано утром приходить рыбачить, почему-то тут утром хищники орудуют, а ближе к обеды они успокаиваются, и появляется нормальная рыба, которую проще ловить и у которой нет острых зубов и плавников.

Кузница удивило, что у меня получилось поймать рыбу, подношение он взял, а потом пообещал немедленно взяться за изготовление крючков. Я думал, что здоровяк начнёт детали расспрашивать, но ошибся, не собирался он заниматься ловлей рыбы. Мать вернулась только к вечеру и судя по несмелой улыбке, а её я видел впервые за несколько дней, продажа велась бойко. Не всё удалось продать, так что часть она обменяла в деревне, на молоко, яйца, даже мясо умудрилась выменять.

Само собой, такой улов не мог остаться незамеченным, так что начались расспросы. Ладно бы подходили те, кто радовался нашему горю, их просто можно было послать, но ведь любопытствовали люди, которые нам помогали. Это пока у всех взрослых дела имеются, но ещё пара таких уловов и придут посмотреть, каким чудесным образом недавний больной столько рыбы за день умудряется добыть.

Вечером мы впервые наелись досыта, причём на столе было хоть какое-то разнообразие, а после я решил побеседовать с Катариной.

– Скоро вся деревня как и мы будем рыбачить, – сообщил я маме.

– Будет, – вздохнула она, осознавая мою правоту. – Да куда деваться, не скрывать же это от соседей, наверняка завтра к тебе малышня прибежит, будут подсматривать. Если не завтра, то послезавтра.

– Так и есть, – покивал я. – А значит, понесут её тоже продавать, нужно что-нибудь новое придумать.

– Что, например? – Посмотрела на меня Катарина, в её глазах была надежда.

– На торговом ряду продаются специи, приправы разные к еде? – Спросил я.

– Конечно, – кивнула женщина. – Только они стоят дорого, мы не можем пока себе их позволить.

– Прямо так и не можем, а если будет возможность продавать рыбу дороже, имеются в городе таверны?

– Четыре штуки есть, а ты умеешь коптить рыбу?

– Умею, отец как-то рассказывал, можно попробовать и предложить эту рыбу в таверны, только приправы нужны. Ты завтра попробуй купить, ну и всё же покажи, как корзинки вяжешь.

– Ничего в вязании корзин сложного нет, только долго это, зачем тебе корзины?

– Корзины не нужны, нужна вот такая штука, – Я взял палочку и начал чертить на земле.

– Большая? – Уточнила мама. – Может, и дальше будешь своей удочкой рыбачить, да и вон, двух бездельников научи этим заниматься.

– Сама же сказала, что все скоро будут рыбачить, рыба обесценится, так что нужно что-то новое придумать. Давай просто попробуем, не получится, стану рыбачить как и прежде.

– Ладно, спать давай, а завтра видно будет.

С вязанием морд для ловли рыбы проблем не возникло, трудно было только нужное количество ветвей набрать, пришлось несколько раз ходить, что в моём состоянии было затруднительно. Катарина быстро поняла, что требуется сделать и сообразила, как именно связывать прутья между собой. Целых два дня потратили.

С кузнецом я тоже побеседовал, он пообещал мне смастерить коптильню, хорошо, что ничего сложного в ней не было. Конечно, получится не такая изящная как у меня дома, но мне и не на выставку её нужно. Как мы и предполагали, через пару дней уже несколько человек наблюдало за тем, как мы рыбы ловим. Думаю, скоро вся деревня в курсе будет, а вот как рыбу коптить, я никому говорить не стану, нечего нам цены сбивать. Катарина всё же раскошелилась и купила приправы, которые я тщательно перебрал, попробовали выбрал годные, остальные посоветовал продать, они не подходили. Интересно, но мама даже внимания не обращала на то, что я занимался тем, чего знать просто не мог. Дали боги такие знание, ну и замечательно, особенно если на пользу семье идут.