Другие миры. Книга 2. Атлас миров

Затем подошли к особняку, который сверкал белыми скульптурами и золотым обрамлением. Над большими кованными дверьми, сверкающими позолотой, висел герб, а на шпиле на крыше особняка, развевался флаг. На окнах – сверкали витражи и мозаика.

Зайдя в гостиную, глаза разбегались от роскоши и великолепия. На стенах висели гобелены с разными картинами, во всех помещениях стояла дорогая мебель и висели роскошные люстры. Полы из мозаики и паркета, были натерты до блеска.

Позвав Валира, я попросил его показать гостям их апартаменты, а потом проводить в столовую.

Показывая свой особняк, я не хвалился, ведь наверняка у кого-то особняк, мог оказаться лучше, чем у меня – я просто показывал свое приобретение. И когда увидел, что у всех в глазах восхищение мне стало приятно.

Пройдя в столовую, стал ждать гостей, а заодно осматривал блюда, которые приготовил мой повар.

Многих названий блюд я не знал, но вот стали попадаться и мои нарезки из ветчины и окорока, колбасы и сыра, горячее еще не подавали, но вот заметил утиные паштеты с грибами из дедова погреба, огурчики бочковые.

В больших графинах было налито вино, дедовская настойка и алкоголь местного мира. Стояли блюда с жаренной птицей, и еще должны подать пельмени, так как стояли розетки с горчицей. Да тут можно накормить с полсотни человек.

Вернулись мои гости, увидев стол дружно ахнули:

– Ну ты и стол накрыл Николай, с него можно месяц питаться. Сейчас слюной подавлюсь, так все аппетитно выглядит. – сказал Тир.

– Наш герцог, оказывается любит пустить пыль в глаза. – сказала Элениэль.

– Злые вы, Николай нам хотел сделать приятное, а вы накинулись. –заступилась за меня Вита, а Кела согласно кивнула.

А мне стало немного обидно, но возьму на заметку, что не стоит так уж шиковать, раз не понимают.

Пригласил всех за стол и пообещал:

– Учту. И в следующий раз, на столе будет: пять корочек хлеба и пять кружек воды, а сейчас, не побрезгуйте и отведайте еды с моего скромного стола.

– Так! Не знаю, как вы, а я беру свои слова обратно. Мне, это больше нравиться, а корочки хлеба, можно и в общежитии покушать. – сказал Тир.

– А нам с Витой сразу все тут понравилось. – присоединилась Кела.

– Ладно Николай, значит тогда, одна корочка хлеба и одна кружка воды в следующий раз для меня, раз уж я в одиночестве. – сказала Элениэль.

– Хорошо заказ на будущее принят, а сейчас пора начать праздновать. Кому чего наливать? – спросил я.

– Нам настойки, мы от нее без ума. – крикнула Кела.

Тут принесли пельмени, от которых шел пар. Потом я разлил настойку по рюмкам и предложил накладывать пельмени.

– Ну за нашу дружбу! Чтобы наша учеба принесла нам пользу и помогла нам в жизни. – сказал я тост, и все выпили.

Потом показывая всем, намазал горчицей пельмень на вилке и съел его, сощурившись от удовольствия. Тир и Вита с Келой следом повторили за мной. Элениэль, ждала, когда они прожуют. Горчица была крепкая и все закашлялись, но потом восторженно стали нахваливать и снова намазывать пельмени горчицей. Элениэль решилась, съела, закашлялась, а потом вошла во вкус. Все дружно стали есть и хвалить угощения.

Я только успевал разливать. Утолив первый голод, все уже сидели, развалившись на креслах и выборочно пробовали разные блюда, ведя не спешно разговор.

– Николай, ты там у себя, наверно очень богат? – спросила Элениэль и похоже этот вопрос интересовал не только ее, так ка Вита и Кела затихли и стали ждать моего ответа.

– Все мое богатство – это любимая жена, верные друзья, мой дед, моя верная рука, еще Королевская премия, несколько артефактов и трофеев – вот и все. – скромно сказал я.

– И большая премия, которую дал тебе король? – спросила Кела.

– Сто тысяч и титул герцога. Правда он еще с одним королем думает, чтобы мне еще подарить, но от добра добро не ищут, так что обойдусь. – ответил я всем.

– Ну ничего себе – премия и титул герцога, это что же такое надо совершить, чтобы так наградили? – спросила Элениэль.

А Тир ее перебил:

– Николай – это тебе за прорыв и еще за орков дали?

– Какой такой прорыв? – не отставала Элениэль, – неужели тот, за который попадают сюда, а что с орками не так?

– Угадала. А с орками – был набег и на целом материке людям грозило полное истребление, но за это только собираются наградить. – ответил я.

Тир обиженно мне сказал:

– Ты про орков мельком рассказал, а что целый материк был в опасности не рассказывал. Расскажи. Вижу ты не любишь – это вспоминать, помним и про твой урок, нам всем по магии жизни и все – дальше мы ничего не знаем.

– Николай расскажи, мне очень интересно, и я ничего не слышала. То, что в одиночку прорыв закрыть невозможно – это знаю, про это можешь не рассказывать, а про орков расскажи. – сказала Элениэль.

И тут же подверглась агрессивной критике от остальных.

– Да как ты смеешь такое говорить? – резко сказала Кела.

Потом она с Витой и Тиром, перебивая друг друга стали рассказывать про мои подвиги, потом видя, что Элениэль улыбается, не веря их рассказам, Тир сказал:

– Николай покажи ей, чем ты уничтожал порталы.

Ничего не поделаешь пришлось доставать «кинжал разрушения», чтобы моих заступников не посчитали болтунами.

Увидев «кинжал разрушения», Элениэль вскочила со стула, спросив:

– Как, это же легенда?

– Видно она ожила. – ответил я и рассказал им про вторжение орков, и мою с Рисотом роль в их уничтожении.

– Давайте уже будем праздновать, – сказал я и налил им еще настойки.

По девушкам было видно, что настойка начала действовать. И чтобы они не попадали раньше времени, предложил пойти по очереди в баню.

Идея была принята на ура. Тир, как настоящий джентльмен сказал, что пойдет последним. Так как, никто из дам париться не умел, решили, что я буду парить их всех по очереди.

Тут все упиралось для меня в щекотливый вопрос. Парится придется нагишом, а учитывая градус настойки – то реакцию девушек предугадать трудно. Хотя в древности в русской бане не было разделения на пол и ничего мылись, парились без проблем.

Решено! Паримся по часу, потом девушки менялись.

Кому первой идти – кинули жребий. Повезло Келе, и мы с ней пошли.

Зайдя в предбанник, сразу стал ощущаться жар. Стоял одуряющий аромат запаренных веников и липы. Жар стоял хороший. Кела поняла, что пришла пора снимать с себя все, хотела уговорить меня оставить, хоть что-нибудь из одежды, но я сказал, что так нельзя если не хочет, то может возвращаться и пусть пришлет того, кто не боится, а сама потом будет завидовать. Тогда Кела сжав, губы сняла с себя все и прошла в парную. Быстро раздевшись я шагнул следом.